Город на краю света - Артём Игоревич Поляков - Глава 1. Осень. Читать онлайн любовный роман

В женской библиотеке Мир Женщины кроме возможности читать онлайн также можно скачать любовный роман - Город на краю света - Артём Игоревич Поляков бесплатно.

Правообладателям | Топ-100 любовных романов

Город на краю света - Артём Игоревич Поляков - Читать любовный роман онлайн в женской библиотеке LadyLib.Net
Город на краю света - Артём Игоревич Поляков - Скачать любовный роман в женской библиотеке LadyLib.Net

Поляков Артём Игоревич

Город на краю света

Читать онлайн

Аннотация к роману
«Город на краю света» - Артём Игоревич Поляков

Вы когда-нибудь бывали в городе, что находится буквально на краю света? Куда доходят лишь жалкие крупицы плотных солнечных лучей, и где царствует серость вместе с беспросветным сумраком, гарантирующим неизвестность завтрашнего дня. Главный герой романа – Клайд Штейн – живёт в нём с самого рождения. Нелёгкая история длиною в восемнадцать лет научила его наблюдать и замечать даже мельчайшие детали человеческой жизни, которую нередко сравнивает с бурной рекой. Когда все спешат, плывут по течению или пытаются ему сопротивляться, Клайд сидит на берегу и наблюдает за всем действием, рассуждая на довольно глубокие и, зачастую, философские темы. И каждая его тяжкая дума является очередной попыткой отыскать выход из сумрака, что постепенно окутывает серую реальность."Город на краю света" – это вовсе не про город, не про конкретное место. Это про сложный выбор, жизненный путь и сложнейшие испытания Судьбы. Это про сумрак, который иногда преследует человека.
Следующая страница

Глава 1. Осень.

“Насколько бы безмятежной, свободной и замечательной не казалась жизнь, никто из смертного племени не застрахован от трагедий, которые могут нагрянуть словно снег на голову. И далеко не всегда их лик похож на ужасные, болезненные для души потери, временами возникающие видениями в самых тёмных кошмарах. Они могут предстать пред человеком в виде испытаний, пыточных ударов плетью… или безмолвием вселенной – отсутствием смысла всякого движения по мягкой реке существования.

Трагедия может прийти не только как горькие слёзы, колючий комок в горле или суматошные метания сознания, но и как немыслимая одиссея, ведущая прямиком в позабытую рощу, где оканчивается всякая стезя, что лишь на мгновение заходит в неё.

Достаточно лишь… разочек моргнуть… и вместо прекрасного леса с красивейшим пением птиц может оказаться реальное воплощение самого ужасного кошмара – пиршество изголодавшегося по плоти воронья…

И каждый паломник своею дорогой, тропинкой и усеянным тёрнами путём медленно, верно идёт в то позабытое всем миром место, где заканчивается всякий лучик света и надежды. На самый край. Счастья. Жизни. Биения сердца. Света…”

Глава 1. Осень.

Как же хочется мне оказаться сейчас в каком-нибудь приятном и красивом месте, где можно позволить себе чуть-чуть свободы. И речь идёт далеко не о школе и учёбе. Я имею в виду… сам город – ненавистный мною дом.

В таких разговорах принято говорить “родина” вместо “определённое место жительства”, но, как по мне, это лишняя формальность, которая только лишь сбивает с толку. Разве назовёт адекватный человек родиной клетку, из которой невозможно выбраться в силу чётких обстоятельств? Чётких, но постоянно сменяющих друг друга, причин и условий! Хотя тот самый индивид, использующий это громкое слово, вряд ли станет принимать реальность в расчёт. Он скажет что угодно, только не упомянет самого важного – источник ненависти и печали живущих здесь людей – утопию. Неизменную действительность, навивающую ничего, кроме унылой грусти.

К сожалению, в моём случае эти пессимистичные слова до мельчайших деталей определяют окружающий мир и… чего мне больше всего не хотелось, людей, их характеры и податливые души. Но я вовсе не пессимист, как может показаться на первый взгляд, во мне просто живёт слишком благоразумный реалист с нотками оптимизма. Если, конечно, оптимистичность можно представлять в виде стремления к чему-то большему и амбициозному, в виде непреодолимого желания идти вперёд, не обращая внимания на препятствия и испытания.

Хорошо быть оптимистом – постоянно улыбаться, видеть в проблемах плюсы, а в неудачах важный жизненный опыт. Но вопрос стоит в совершенно другом – сможет ли это светлое качество дать настоящее счастье? Именно счастье, которое нужно поймать и затем ещё постараться удержать в своих исхудавших от голода руках. Именно душевное тепло, сопоставимое с солнечным…



И на этом моменте рассуждений я окончательно проснулся. Пробудился. Снял с переносицы розовые очки. В который раз… в который, мать его, раз… и до сих пор ничего не изменилось: дом, школа, работа, дом, сон и так по кругу, до бесконечности, пока на пороге вместо привычного коридора к лифту встретит тот, кто переправляет души на ту сторону. В общем, смысла от внезапного озарения было, ровным счётом, ноль. Обидно, но зато правда. Нас же вечно учат… говорить правду… учат говорить правду в городе, стоящем на самом Краю. Этого. Света.

До моря не доехать, горы не покорить, не узнать и не попробовать вкус столичной жизни, не достичь какой-либо карьерной вершины, разве что отрицательной – на дне карьера, и, самое главное, не стать тем, кем хочется. Да, люди здесь ограничены в своём выборе. Если поискать, то можно найти врачей, продавцов и водителей в пятом или более поколении – бредово, но такая уж печальная действительность. Утопия. Неизменная картинка в немом кино. Только слова показывают постоянно разные, именуемые обещаниями.

– Мистер Штейн, что вы такого интересного нашли за окном? Почему вы не работаете вместе с нами? – вдруг обратила на меня внимание наша учительница математики, тщательно вырисовывавшая на старой доске никому ненужные и неинтересные формулы.

– Жизнь я там нашёл, мисс Скайль, жизнь. – вежливо, но почти без интонации ответил я, посмотрев на неё. – То, чего не вижу здесь. И вряд ли когда-нибудь увижу.

Ребята, посмотревшие в тот момент на меня, в один голос посмеялись надо мной. “Вы посмотрите какой чудак! Придумывает тут какой-то бред! Да зачем ты вообще в школу ходишь! Как тебя только родители терпят!” – вполне возможно говорили они мысленно в мой адрес. Да и плевать на них, пускай думают всё, что хотят. Я в любом случае останусь при своём мировоззрении.

Мой взгляд случайно скользнул по лицам одноклассников и остановился на Кейт, сидевшей на первой парте и не разделявшей всеобщий ажиотаж, окруживший меня. Она тихонько рисовала на полях в тетрадке причудливые картинки. Маленькие, но безумно интересные и ёмкие по смыслу. Если бы выпал замечательный шанс, я бы пригласил её на свидание, отвёл бы в ресторан или какое-нибудь красивое местечко, где можно очень хорошо провести время вдвоём… эх, мечты!

Правда, у неё, скорее всего, уже кто-то есть, если не в отношениях, то на примете – точно.

Такие красивые и милые девушки, ещё к тому же и успешные, как правило, предпочитают выбирать из самых лучших. Но разве должен я из-за какого-то футболиста откидывать прочь мечты однажды взять её за руку, прижать к себе её стройную талию и уверенно поцеловать в милые и нежные губки? Желание посмотреть в её небесного цвета глаза на расстоянии жалких пары сантиметров и полной грудью вдохнуть аромат её белоснежных, пепельных волос, сделанных под каре, пройтись дрожащей ладонью по её щеке, очертаниям её немного детского личика, а затем спуститься чуть ниже, скользнув по шее, к ложбинке…

И прямо во время того, как я увлечённо наблюдал за этими пошлыми представлениями, происходивших в голове, она повернулась и украдкой кинула лёгкий взгляд в мою сторону, будто пыталась не проявлять интереса. Если мне встретилось изумительной красоты личико, то ей – похотливая гримаса, не скрывавшая своей испорченности. Да я просто жалок и глуп, если таким образом веду себя перед девушкой, которая мне очень сильно нравится. Стоп, а нормально вообще иметь такое отношение к своей близкой подруге?

Прозвенел звонок, и большинство ребят, небрежно бросив тетради, письменные принадлежности и учебники в рюкзаки, побежали прочь из класса. Всего лишь за несколько секунд класс опустел на целых двадцать человек, и в нём остался я, мой друг, учительница и Кейт, решившая первым делом надеть наушники, а не пойти домой. Может, мы даже вместе прогуляемся с ней до остановки.

– Клайд Штейн, я вынуждена написать твоим родителям по поводу твоего поведения на занятиях, а также пригласить их на беседу с директором. – вдруг твёрдо сказала учительница.

– Какая же честь! К вашему несчастью, мне совершенно всё равно. Но к вашему счастью, вы увидите моих родителей! Правда, мне до конца не понятно зачем вам лишняя морока. – язвительно ответил я, закинув рюкзак на плечо и направившись к выходу из класса.

– Очень надеюсь, что они научат тебя уму-разуму! – выкрикнула она мне вслед.

Хуже самой школы могут быть только учителя, которые не учат, а ретранслируют материал, данный им “по методическим рекомендациям”. Они даже не плохие, ведь выполняют свою задачу и работу, но ужасно бесят, потому что не проявляют самого главного – человечность и адекватность. Их банально никто не научил быть учителем, учить детей учиться, а не бездумно тратить своё и их время!

И после такой школы министерство и правительство удивляется резким падениям культуры и образованности людей. Хотя здесь изначально нужно уточнять, что они подразумевают под “культурой”. Можно привести в пример патриота, называющим всю страну своей родиной и безумно гордящегося этим словом, и человека, который ненавидит эту самую “родину” из-за её противоречивости в плане гуманности и прочих показателей, не охотно появляющихся в новостях. Как по мне, второй будет намного адекватнее и благоразумнее первого.

– Конечно, ты классные спектакли выдаёшь! – с ухмылкой произнёс Пирс, догнав меня. – У тебя сегодня настроения что ли нет? Обычно ты жалуешься на учителей, но с ними не вступаешь в перепалку.

– Не знаю. Может, действительно настроения нет. – протянул я и, резко схватив его за предплечье, скользнул в сторону, позволив пройти вперёд Кейт, увлечённо смотревшей в свой телефон. – Или, возможно, резко изменился в преддверии чего-то грандиозного.

– Блин, неужели ты решился подойти к ней сегодня? – последовало сильное удивление с его стороны.

Хоть я и дружил с этим человеком, но, порой, мне не особо нравилась его глупость и наивность вперемешку со смышлёностью. Нет, безусловно, такая словесная характеристика описывает его в хорошем, добром плане, ибо далеко не каждый, на самом деле, с юных лет разбирается в науке и прочей заумной сфере, но именно из-за этой характеристики он со своими мыслями летит впереди планеты всей, не обращая внимания даже на свои слова! Чтобы была понятна комичность ситуации, нужно упомянуть сказанное этим высоким и очень добрым юношей, в лице которого прослеживались чёткие еврейские корни: “Да у неё точно парень есть! Тебе лучше даже не пытаться!”.

– Про “сегодня” – вероятно, что правда, а про “неужели ты решился подойти к ней” – нет! Но если вдруг на меня снизойдёт Божья благодать и поможет начать какие-то отношения с ней, то почему бы и не подойти сегодня? – развёл я руками в стороны, после чего продолжил путь до шкафчиков.

Именно, что благодать! Потому что сейчас абсолютно всем девушкам хочется отыскать высокого и “супер-классного”, просто замечательного парня, подходящего под абсолютно любую их хотелку. А я… я просто относительный гном. Или же гном Шрёдингера – пока сверху не посмотришь выгляжу нормальным и вполне симпатичным.

В этом плане очень сильно повезло Пирсу, обладающему изящной смазливой еврейской мордашкой, милыми, по словам его поклонниц, кудрявыми волосами и ростом под метр восемьдесят пять, который помогает ему очень хорошо играть в баскетбол. Каждый грёбанный день, когда мы с ним спускаемся к шкафчикам, мне приходится наблюдать, как на него неоднозначно посматривают девчонки, не замечая другого красавчика – меня! Разве я чем-то хуже?

Подумаешь, вместо футбола, волейбола или баскетбола я занимаюсь спортом в зале, вместо крутых танцев предпочитаю более культурное хобби, а вместо смазливого личика у меня серьёзный и целеустремлённый лик с обворожительной улыбкой (P.S. комментарий моей старшей сестры, которая нередко прикалывается надо мной). Да, у меня длинная чёлка и причёска, в основном, формата undercut, но мне что-то не сильно хочется идти за модой, согласно которой я должен быть лысым и носить шапку. В конце концов, мы живём только для себя, а не для ведущих “модного приговора”.

– Клайд, слушай, а ты же идёшь на сегодняшнюю вечеринку в загородном доме у Майкла? – вспомнил вдруг Пирс.

– Да, это мероприятие и было скрыто за моим “сегодня”! А что? Ты тоже надумал прийти и напиться до бессознательного состояния? – ответил я, надев свои любимые красные кроссовки.

– Знаешь, у меня стоит выбор: сходить к одной девчонке и посмотреть вместе с ней фильм, или всё-таки прийти на вечеринку к Майклу, где, как мне кажется, будет просто супер весело!

Если учесть тот факт, что многие девушки сходят по нему с ума, то, думаю, в первом варианте дело не закончится на одном лишь фильме, а продолжится, скорее всего, более пикантными подробностями. Хотя здесь и думать не надо, чтобы собрать в голове такую картину – и дураку понятно, что его хотят затащить к себе и прибрать к рукам! Конечно, мне очень хочется ратовать за счастье лучшего друга, но… он слишком наивный, чтобы осознавать масштаб и типаж игры, что уже давным-давно развернулся вокруг него! У него банально не получится справиться со всем этим ужасом…

– Будь я на твоём месте, то… – вполголоса протянул я, тяжело и вдумчиво вздохнув, и посмотрел на него. – пошёл бы к девушке. Если, конечно, она симпатичная и тебе нравится. И если буду уверен, что это не какой-то развод для дальнейшего шантажа. Таких происшествий нынче много, всех и не вспомнишь сразу.

– Блин, вот зачем ты заговорил про шантаж? Этот выбор стал теперь ещё сложнее! – цокнул Пирс, накинув на плечи ветровку.

То есть его до моих слов абсолютно всё устраивало, и он был готов пойти домой к девушке и посмотреть с ней фильм? Прошу прощения, но в настоящие няньки я не записывался, когда начинал с ним дружить!

– Лично я пойду на вечеринку к Майклу, потому что мне банально не с кем провести сегодняшний вечер, а играть в компьютер и есть чипсы уже порядком надоело.

– Так ты всё равно там будешь есть одни лишь чипсы, только вместо компьютера будет телефон. – протянул Пирс, серьёзно нахмурившись от непонимания.

– Не суть! Мне просто хочется разбавить обыденность… добавить в неё… немного красок и контраста! – воодушевлённо произнёс я, закрыв свой шкафчик на ключ, и направился к выходу. – Возможно, у меня даже получится подцепить какую-нибудь хорошенькую леди!

– Понимаю. Тогда, наверное, мне стоит пойти к ней! – улыбнулся он, и в его карих глазах появилась страшная уверенность. Как я уже сказал, у меня нет никакого желания следить за тем, что происходит у него на личном фронте, ибо мне своих проблем хватает…

Вскоре мы вышли из школы и, попрощавшись дружеским рукопожатием, разошлись в разные стороны. И здесь скрывалось ещё одно проявление везучести моего дорогого еврейского друга.

Пирс жил буквально в соседнем здании, в отличие от меня – неудачника, чей дом находился на старом, заброшенном выезде из города. Кстати, это ещё один момент, из-за которого меня принято считать странным, ведь, как правило, большинство живёт, если не рядом, то довольно близко к школе. А я один из немногих, кто задумывается о своём образовании и потому предпочитает ездить по часу каждый день в учреждение с хорошими учителями, чем тратить от силы пять минут на путь туда, где никто выше восьмого класса не поднимался.

Собственно, сейчас я шёл по переулкам, узким улочкам и дворам к единственной остановке, с которой можно доехать до моего дома. И очень хорошо, что сегодня погода солнечная – ни одной тучки на небе! А то обычно в дождливый день добрая половина дворов и дорог затоплены, что не позавидуешь жильцам, и потому приходится обходить, делая огромный крюк и тратя огромное количество времени, которого, зачастую, предостаточно, чтобы опоздать на нужный мне автобус. Эх, надо бы научится радоваться подобным мелочам… а то так можно навеки остаться угрюмым и недовольным!



Внезапно мне в уши ударило тонкое, но гордое мяуканье, завладев всем моим вниманием. Я осмотрелся и увидел сидевшую на скамейке очень красивую кошечку сиамской породы. Она внимательно наблюдала за мной своими цвета сапфира глазами, будто ожидала какого-то решительного действия с моей стороны.

“Домашняя” – пронеслось в голове, и мне в глаза бросился чёрный ошейник с золотым обрамлением. – “Точно домашняя”. И это говорил человек, который прекрасно понимал, что на улице породистая кошка образоваться не может. Логично, блин, что она не бродяжная!

Я попытался пройти мимо, но услышал крайне недовольное мяуканье, заставившее меня остановиться и снова посмотреть на Сиамку. Она продолжала сидеть на скамейке и внимательно наблюдать за мной. Впервые в жизни мною руководит домашнее животное, оказавшееся по велению судьбы на улице. Может, с этого самого момента Клайд Штейн станет главным героем книги “Город на краю света”? В любом случае, не хочется оставлять такую милую кошечку на произвол. Бог его знает, какие здесь люди и дети ходят – все они сейчас отличаются особой жестокостью по отношению к нежным созданиям природы.

Я подошёл к кошечке и наклонился перед ней, чтобы посмотреть на ошейник. И, естественно, на нём был указан адрес именного этого дома и этого подъезда, рядом с которым мы сейчас находились. Бедная и брошенная… отчаялась и начала молить о помощи случайного школьника. А ведь мне сегодня могло приспичить не возвращаться домой! Судьба здесь виновата – никак иначе.

Взяв Сиамку на руки, я подошёл к двери подъезда и позвонил по интеркому в квартиру, номер которой был указан на ошейнике.

– Кто это? – раздался недовольный голос старушки через минуту.

– Здравствуйте, тут на скамейке сидит ваша кошечка, может, спуститесь и заберёте её? Выпала из окна, наверное. – аккуратно и вежливо спросил я, параллельно поглаживая Сиамку, принявшуюся терпеливо мурлыкать.

Но вместо адекватного ответа последовали гудки. Старушка просто взяла. И бросила. Трубку. Когда её домашнее животное сидит на руках у какого-то незнакомца. А это когда старшее поколение обзавелось идиотами? Ладно, спокойствие, Клайд, только спокойствие, попробуй ещё раз. Вдруг получится вразумить её.

 Идите к чёрту! – выкрикнула старушка, когда я дозвонился в очередной раз, и сразу же очень сурово бросила трубку.

А следующие мои попытки она принялась просто игнорировать. Наверное, эта красотка чем-то разозлила её. Или, что также не лишено логики, старуха умудрилась потерять всякий ум и позабыла, что животные, хоть и умны для созданий природы, остаются животными.

– И что мне с тобой делать, красавица? – вздохнул я, посмотрев на кошечку.

Она откинулась на мою руку и внимательно посмотрела на меня, после чего робко мяукнула и положила голову мне на плечо. Похоже, в меня могут влюбиться только кошки… к сожалению.

Видимо, мне придётся на некоторое время приютить её. Благо, родители у меня не особо любят обращать на мои дела внимание. Они и не заметят некоторого прибавления в нашей и без этого большой, но разрозненной семье. И от этого мне одновременно радостно… и грустно. Положительная сторона заключается в том, что у меня есть столь необходимая пылающему юностью сердцу свобода, а отрицательная – в постоянном одиночестве, которое так просто не победить общением с друзьями. Может, кошечка поможет мне не исчезнуть в депрессии? Назову её “Кайли” в честь…, впрочем, неважно. Будет просто Кайли…



И только я подошёл к пешеходному переходу, на другой стороне которого находилась нужная мне остановка, мимо пролетел автобус под номером “172”, тоже нужный. И что же мы имеем на текущий момент? Он должен был приехать пятью минутами позже, а следующий прибудет только через сорок с лишним минут. Шикарное времяпровождение – вот что мы имеем! И что имеют эти водители! Зато у меня есть кошечка Кайли…

 Клайд, ты что, записался в кошатники?! Может, тебе ещё старое бабушкино платье подобрать, а? – послышались позади несколько неприятные насмешки от сверстников.

У меня невольно складывается чувство, что они специально чуть ли не каждый день ждут меня на этом переходе, чтобы поиздеваться лишний раз и посмеяться. Как же весело, чёрт возьми, смотреть на парня, у которого в рюкзаке сидит кошка! Чтобы охарактеризовать этих ослов и “глупца” маловато будет.

– Интересно, откуда ты таких бездарных шуток набрался. С учителем биологии встречался что ли? – сказал я напоследок и принялся переходить дорогу.

Хорошо, что такие придурки предпочтут пойти домой, чтобы подольше поиграть в любимые компьютерные игры, нежели догнать и дать отпор своему противнику. Правда, на таких, как по мне, жалко не то что времени тратить, даже говорить им что-то. Конечно, давным-давно существует такое классное правило: “Не хочешь общаться или провоцировать – молчи” – но, к сожалению, не всегда золото безмолвно.

А в моём случае с Кейт молчание не стоит даже медной монеты. В чём проблема подойти и во всём признаться? Если примет эти чувства – хорошо, а если выразит категорический отказ, то можно просто отправиться дальше. Никаких проблем, казалось бы, но, чёрт возьми, так страшно и беспокойно… даже думать… представлять в голове момент, когда я подойду к ней и заговорю, некомфортно! Из-за этого ощущения невольно кажется, что легче отыскать девочку, которая влюбится в меня по уши и отпустить не сможет. Эх, Майкл… не подведи!



Прошло буквально несколько минут ожидания, как прямо передо мной, на остановке, остановилась дорогая чёрная машина класса-люкс. Неужели меня сегодня украдут в багажнике? В принципе, день по своему настроению подходит для такого события.

Заднее окошко медленно опустилось и из салона показалась Кейт, сняв свои крупные наушники, позволявшие полностью отключить звук мира вокруг. Кстати, говоря о птичках…

– Хэй, Клайд, ты на автобус опоздал? – спросила она, мило улыбнувшись. – Тебя подвезти?

Хоть мы и пытались находиться друг от друга на расстоянии (в основном, по моей инициативе, что прибавляет мне загадочности), но мы оставались одноклассниками, товарищами и даже довольно хорошими друзьями, которых связывают тусовки и вечеринки, посещённые в общей компании. Ну, и ещё парочка событий крайне личного характера…

– Я соглашусь, если вдруг у меня в рюкзаке окажется кашка сиамской породы. – демонстративно размышляя, произнёс я.

– Ой, тогда, наверное, нет? – показался ей мой ответ крайне странным и двояким. – Или как? Я просто не поняла…

Я сбросил с плеч рюкзак и открыл его наполовину, после чего из него выглянула милая мордашка, наградив Кейт своим неописуемо красивым сапфирным взглядом. Девушка, к которой я неровно дышал, была очень сильно удивлена, но также была очень рада увидеть столь милое существо, от чего потянула к нему ручки.

– Ой, Клайд, дай потискать эту красотку! – широко улыбалась Кейт с лёгким румянцем на щеках и огоньками в небесных глазках.

– Хорошо, только прошу пустить меня в машину! – искренне посмеялся я.

Уже в следующее мгновение я сидел рядом с ней на задних сидениях. “Так, Господь, ты случаем не решил меня одарить своей благодатью?” – вспомнились мне мои слова в диалоге с Пирсом, после чего посмотрел на водителя. Им был старший брат Кейт – Никлас, Никлаус, Ник, Лаус, Наус – как только его не называл наш общий знакомый, который, собственно, и устраивает сегодня огромная тусовка в своём загородном доме. Прошу прощения, но просить любви перед старшими братьями – самоубийство… самое ужасное и изощрённое!

Это является самоубийством даже тогда, когда брат подобен Нику: худощавый растяпа с глупой плоской причёской и не менее непонятным квадратным стилем одежды, говорившем о неимении какого-либо вкуса. Зато с ростом у него всё в порядке! В принципе, после этого мне можно взять титул “Король гномов” в личное пользование. Почему бы и нет, собственно?

– Блин, где ты нашёл это чудо? – тискала Кейт мою кошечку, местами играя с её пухленькими и мягонькими лапками. – Я так хочу, чтобы у меня был кот или кошка, что просто начинаю сходить с ума, когда вижу их у кого-то!

– По дороге со школы нашёл её. Хозяева, коими являлись старик и старуха, по непонятной для меня причине решили избавиться от неё. Признаюсь, она просто не позволила мне пройти мимо неё! – усмехнулся я, заглянув в два блестящих кошачьих сапфира.

Кайли больше смотрела на меня, чем на Кейт, увлечённо игравшейся с ней. Что-то внутри подсказывало мне, что с этой кошечкой меня будут ждать невероятные приключения. Знаю, звучит крайне глупо и очень странно, но… я буквально чувствовал перемены, их лёгкий и прохладный аромат. Может, мне стоило назвать её… Дестини или Фейт?

– Если будут проблемы дома с ней, то можешь написать мне – я с радостью приючу её! – промолвила Кейт, опустив Кайли на коленки.

Кошечка не стала засиживаться и, махнув хвостиком, вернулась ко мне, нырнув затем в рюкзак, где свернулась клубочком. Видимо, ей не особо по душе пришлось столь тесное знакомство с моей подружкой, к которой испытывал некоторые тёплые чувства.

– Хорошо, буду иметь в виду, что смогу обратиться к тебе, но… я тоже хотел бы оставить Кайли. Дома слишком одиноко без такого друга… ну, то есть, подруги! – улыбнулся я и посмотрел в окно.

– Хм, понимаю, с домашними животными особо скучать не приходится. С собаками вообще надо постоянно держать уши востро! Только отвернёшься или выйдешь из дома – с комодов полетят все дорогие вазы! – призналась Кейт, чуть уняв свой невероятно разгорячённый пыл.

– Хэй, ты случаем не на меня намекаешь? – вдруг заговорил Ник.

– Да ты вроде бы не животное… – протянула она.

Я очень достойно оценил шутку, а потому очень громко засмеялся, прямо до слёз! Ну, и да, ещё одна моя проблемка – какая бы глупая шутка не прозвучала – Король гномов засмеётся и заразит всех своим весельем! Ну, если не заразит, то заставит появиться на лицах других хотя бы маленькую и скромную ухмылку.

Но Кейт поддержала моей смех, что стало, признаться, очень приятным моментом. Может, в моём случае не так всё пасмурно, как это казалось в разговорах с Пирсом?

– Кстати, Клайд, ты пойдёшь на вечеринку к Майклу? – вдруг сменила она тему разговора.

– Блин, Майк опять устраивает алкогольный марш? Ух, опять таксистом подрабатывать, вашу ж мать… – недовольно высказался Ник, несколько раз отрицательно мотнув головой.

Кому-кому, но этому парню реально не везёт, когда Майкл устраивает различные мероприятия. Припоминаю, что этим летом, когда наш весельчак и просто душа компании всея города забронировал на целые две недели озёрную виллу, Никлас вечно бегал за напитками и коктейлями к барной стойке или же, проще говоря, был официантом, причём получше проплаченных. Наверное, именно за это удивительное качество Майк настолько отлично отзывается о нём. Что несколько грубо, на мой взгляд, ибо получается, что он не друг ему, а какая-то шестёрка на побегушках. Лично мне в этой ситуации очень жалко брата Кейт, хоть, откровенно говоря, и заслуживает такое обращение за бесхребетность и отчётливую слабость, не только физическую.

Уж лучше быть, как я, сильным и слабым, умным и глупым, классным и скучным, весёлым и грустным – и всё в одно время. Именно поэтому у меня получается легко адаптироваться к постоянно меняющимся настроениям в атмосфере. Своеобразная социальная адаптация, о которой желают многие людишки, понимающие её истинную ценность.

Правда, Клайд Штейн – далеко не идеал, каким пытается казаться. Он предпочтёт потерять всякую честь, власть и силу; стать бастардом, чтобы не оказаться в удушающей хватке обстоятельств и не зависеть от ещё больших уродов. Только здесь возникает закономерный вопрос – смогу ли я предать близкого человека лишь бы ухватиться за вечно пытающуюся ускользнуть свободу?

– Да не знаю, подумываю, конечно, сходить и повеселиться, но у меня как-то дел в последнее время стало выше крыши. – скромно промолвил я, посмотрев в окно, где виднелся сгоревший последней весной театр времён, о которых принято отзываться словом “лихие”.

– Воу-воу, какие же у Клайда Штейна появились дела? Ты что ли мир решил захватить или чего помасштабнее? – усмехнулась Кейт, повернувшись ко мне и откинувшись на спинку кресла. – Если что-то другое, то можешь, в принципе, забить толстый и длинный болт на это. В конце концов, мы живём один лишь раз…

Нет ничего ужаснее для меня в разговоре, чем употребить что-то вроде “жизнь бывает только одна”. Да, никто не видел и не знает, что находится на той стороне, но это вовсе не причина прислоняться к мнению, что нужно успеть опробовать всю дичь, существующую в мире. В первую очередь, нужно жить, а уже потом быть счастливым или грустным, или вообще считать дни до последнего вздоха. Нужно жить… даже если начинаешь сходить с ума и баловаться с рисунками китов.

– Может, и пойду, но далеко не по причине “живёт один лишь раз”. Бессмысленно гробить печень сейчас из-за того, что когда-то ты закроешь глаза и больше их открыть не сможешь. Повторюсь, но я ищу ощущений, сражений, если говорить образными вещами. – протянул я и посмотрел на Кейт, в её красивые небесные глазки. Блин, как же хочется, чтобы они были моими…

– А я и забыла, что ты у нас карманный философ. – аккуратно и едва заметно кивнула она, отведя взгляд в сторону и затем посмотрев на дорогу. Будто с тоской.

Не исключено, что главный мой недостаток – постоянные размышления и постоянный поиск решений проблем, существующих лишь для меня среди всего остального города. Да, только я один в этом городе, стоящем на самом краю света, задаюсь вопросами, не имеющими точного ответа для науки, закона и мудрости веков. Человек с человечностью в паре – ядрёная смесь… её не каждый способен вкусить…

– Хотя бы не “Доктор Хаус”. – усмехнулся я. – Правда, Скайль считает иначе.

Кейт улыбнулась и снова посмотрела на меня без капли грусти в глазах. Нет, мой взгляд слишком часто пересекается с её…

– Ты вовсе не сволочь, а очень даже приятный человек, особенно, для общения. А ты как считаешь, Ник? – обратилась она к брату за поддержкой.

– Хоть ты и маленький, но вовсе не противный, как этот Майк Лжец! Из всех раз, когда он приглашал меня на вечеринку, повеселиться мне удалось всего лишь два или, от силы, три – мало, в общем. Больше работал за бесплатно и “спасибо”! Так, кстати, а с чего мы перешли на костровые темы?

– Эх, ты верно не слышал мои костровые разговоры! – тут же приободрился я, хрустнув пальцами обеих рук.

– Нет-нет-нет! Давай только не сейчас начинать сетовать на жизнь, мне ещё на выступление ехать! – душевно смеясь, сказала Кейт.

И вот такие взаимоотношения продолжаются уже на протяжении нескольких лет, если не всей жизни, ибо знакомы мы с первого или второго класса. Уж и не скажу точной даты, но так даже лучше, потому что за прошедшее время я успел изрядно накосячить и исправить всё по несколько раз. Мне просто в душе хочется представлять всё так, будто познакомился с ней только в десятом классе после перехода из другой школы. Находиться в роли обычного, нейтрального персонажа с таинственным взглядом, а не в шкуре бывшего антигероя, принесшего много боли…

Искупил ли я свои грехи? Могу ли сидеть рядом с ней? Улыбаться так просто, безмятежно и наивно… могу ли попытаться дотронуться до её руки… вымолвить хоть что-то про чувства! Ах, да пусть всё катится к чёрту…

– Кстати, Клайд, хотел спросить. – вдруг сказал Ник, посмотрев на меня через зеркало заднего вида.

– Ну, спрашивай. Интересно даже, что именно тебя мучает!

– Как у тебя дела на личном фронте?

– Битвы нет и не будет ближайшее время – так я тебе скажу. А если в более точной, менее метафоричной форме, то нет никого, кто был бы счастлив разделить в моей компании вечер-другой. – ответил я, вздохнув с полной грудью грусти.

– Может, Майкл сегодня подберёт тебе кого-нибудь! – легонько ударила Кейт меня в плечо. – Он любитель подбирать своим одиноким друзьям пару. Как правило, у него получается угадать: вон, Люси не так давно вышла замуж за Уэльса –, а их история началась на одной из тусовок Майкла!

– Поживём – увидим, Кейт… – протянул я и посмотрел в темноту наполовину открытого рюкзака, из которой на меня смотрели два больших сапфира, находившихся в объятиях какого-то магического сверкания. Завораживающего и прекрасного…

Наверное, мне стоит пообещать самому себе, что постараюсь отыскать счастье среди моего окружения и воспользуюсь для достижения этого любой помощью, которую только мне предложат. Как бы мне не нравилось жить… быть одному, в темноте особых перспектив не найти…



***



Квартира “42”. Вот и я… нет, вернее будет сказать, мы дома. Как-то непривычно с довольно продолжительного одиночества называть множественное число. Но это некоторое отсутствие комфорта сполна компенсируется приятной личностью Кайли. Кайли… Кай… ли…

Почему-то мне сейчас кажется, что лучше бы я остался в машине у Ника с Кейт, продолжил бы разговаривать с ними. Ха, будто мне не хватает человеческих разговоров! Да это просто бред!

Спустя минуту внутренней борьбы я прошёл в прихожую, закрыв за собой дверь на ключ. Именно, на ключ, а не на внутренний замок; не хочу лишний раз отвлекаться, чтобы открыть кому-то из семьи дверь. В принципе, такой же механики придерживается моя младшая сестрёнка Дженни, которая бегала по коридору, перенося из кухни к себе в комнату всякие вкусности.

– Я дома. – кротко промолвил я, наблюдая за сим движением.

– Угу. Обед в холодильнике. – равнодушно ответила Дженни, после чего в последний раз сделала круг кухня-комната и закрылась у себя. Вот и поговорили, как говорится.

Родители, как обычно, всё ещё были на работе. Их можно понять, ведь в наше время, не тратя по восемь часов каждый день на профессиональную деятельность, крайне трудно прокормить не только семью, но и себя. Но за что их невозможно простить, так это за постоянное хладнокровное равнодушие ко мне, которому они научили и Дженни.

Придя домой, они ничего не спросят меня, даже не попытаются узнать про моё настроение и дела. Придут и будут вести себя, будто всё, что, так или иначе, связано со мной, их абсолютно не касается.

Слабые духом очень скоро в такой обстановке спрыгнут в пучину безумия за неимением альтернатив. А я, как можно заметить, держусь уже восемнадцать с хвостиком лет. Хотя, наверное, здесь не обошлось без преувеличения, ведь у меня есть парочка воспоминаний, в которых мы живём вместе. Лет… восемь… девять или десять в таком случае меня окружает серое немое кино. И полная свобода наравне с безнаказанностью.

Каждый раз, заходя к себе в комнату, стены которой украшает множество плакатов рок- и метал-групп, я задаю себе один и тот же вопрос, помогающий немного освежить в голове свои принципы и жизненные ориентиры: “Может, они считают меня виновным?”.

– Кайли! – невольно вырвалось у меня, когда кошечка буквально выпрыгнула из моего рюкзака, когда я полностью открыл его.

Она гордо уселась перед очень старой семейной фотографией, будто не хотела дать мне взглянуть на неё. Ну, раз уж пошла такая тусовка, то я, пожалуй, не буду проявлять никакого возражения и просто лягу на свой диван, чтобы дать телу немного отдохнуть, а разуму покоя…

Кайли спрыгнула с моего стола и буквально через пару мгновений заняла местечко рядом со мной, свернувшись в клубочек. Моя рука сама собой потянулась к ней, а после того я, сам того не заметив, начал ласково поглаживать её мягонькую головку. Её реакцией на нежности с моей стороны стало милое и тёплое мурлыканье, под которое в голову невольно лезли такие же тёплые, но мрачные мысли.

Горе… мои бесконечные философские думы – сплошное горе… сплошные муки, похожие на протяжный, истошный вой, от которого невольно глаза заливаются стеклянными, относительно полыми в плане чувств и немыми слезами.

– Наверное, я себя слишком сильно закручиваю, задаваясь вопросами, не имеющими никакого ответа, даже хоть немного приближённого. Проще забыть, выкинуть из головы среди лабиринтов, отпустив нить Ариадны. Но не будет ли это… жестоким по отношению… в первую очередь, к самому себе? – протянул я, остановив взгляд на потрескавшимся сером потолке.

Старый диван с разводами, отклеивающиеся обои, деревянный рабочий стол с поломанными ящиками, шатающаяся полка с книгами и учебниками, хлипкая и разваливающаяся колонка, купленная на вокзале – утопия. Неизменность. Уныние. Мир разрывается, обнажая дорогу к безумию. И я – Клайд Штейн – смотрю на неё полупустыми и наполовину закрытыми глазами, вглядываюсь прямо в очи сводящему с ума монстру, что нервно пытается дотянуться до моего существа.

Но я здесь и злодей, которого страшится реальность, и герой, которого ждут многие, готовые прыгнуть в темноту для одного лишь вдоха полной грудью. Прекрасная, но проклятая душа, готовая сражаться с демонами… тварями… людьми…



Но ему так хочется простого счастья

В мире лишённого волшебства

В мире, где лишь одна – только она

Наполняет мысли… составляет память



Правда, мы всего лишь друзья среди этой глуши, что буквально равнозначно простым знакомым: встречаемся раз-два за день и постоянно заняты другими, более “важными” особами, чтобы просто подойти и поговорить о чём-то отстранённом. Для меня эти разговоры на темы мироздания, правильности и справедливости, многими не любимыми, – это все мои воспоминания, самые тёплые и дорогие. А обсуждения новейших слухов и беседы по поводу школы и экзаменов просто не запоминаются, ибо в них нет никакого смысла. Нет искры и душевности. Они лишь существуют… витают где-то в воздухе, не влияя на окружение.

Если бы только мы могли спрятаться от всего мира на часок-другой и просто поговорить о действительно важных вещах! Раскрыть друг другу если не душу, то хотя бы внутренние переживания, хотя бы намекнуть на их существование и типаж! Я бы… всё отдал… за такой момент… за такое прекрасное воспоминание. Правда… будут ли его ценить другие люди… дадут ли они ему должную ценность? Найдётся ли тот…

.

Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь


Следующая страница

Ваши комментарии
к роману Город на краю света - Артём Игоревич Поляков


Комментарии к роману "Город на краю света - Артём Игоревич Поляков" отсутствуют


Ваше имя


Комментарий


Введите сумму чисел с картинки


Партнеры