Разделы библиотеки
На зависть королеве - И. В. Щеглова - Глава 2 Илона Читать онлайн любовный романВ женской библиотеке Мир Женщины кроме возможности читать онлайн также можно скачать любовный роман - На зависть королеве - И. В. Щеглова бесплатно. |
На зависть королеве - И. В. Щеглова - Читать любовный роман онлайн в женской библиотеке LadyLib.Net
На зависть королеве - И. В. Щеглова - Скачать любовный роман в женской библиотеке LadyLib.Net
Щеглова Ирина ВладимировнаНа зависть королеве
Глава 2 ИлонаМеня нагнала Илона. – Ты домой? – спросила она. Я удивленно уставилась на нее, не понимая, чего она хочет. – Да, – ответила машинально. – Немного провожу, если ты не против, конечно. Я пожала плечами. Заметив мое недоумение, Илона рассмеялась: – Нам по пути, – объяснила она. – Мой дом во-о-он там, – она махнула рукой в сторону пятиэтажек за школой. – Надо же, сколько раз проходила мимо и не знала, что ты там живешь, – ответила я, проследив взглядом за ее рукой. – Не удивительно, – сказала она, – никто не знает. – А почему? – спросила я. – Так вышло, – улыбнулась она. А ведь правда, она была незаметной. Причем, незаметной настолько, что я лишь сейчас рассмотрела ее. Невысокая, худенькая, волосы пышные, золотистые, глаза широко расставленные с поднятыми вверх уголками. Присмотрелась, но так ничего и не вспомнила о ней; разве что ее упорное нежелание посещать уроки физкультуры, над чем смеялся весь класс. Мы как-то вместе сбежали с последних двух уроков, но домой не пошли, а отсиживались в раздевалке. Илона тогда рассмешила меня рассказом, как она получает оценки, не посещая уроков. Посмеиваясь, Илона рассказывала, какой долгой и изнурительной была борьба. Физкультурник настаивал, она отказывалась, доставала липовые справки, забывала форму, а то и просто убегала. Тогда он вынудил ее оставаться с ним на индивидуальные занятия. Она подчинилась. Физкультурник решил, что сможет научить неспортивную девчонку хотя бы самым элементарным упражнениям. Он учил ее бегать, показывал, бежал рядом, объяснял; но Илона, по-прежнему, растопыривала руки, запрокидывала голову и бежала со скоростью быстро идущего человека. Физкультурник накалялся, но терпел, тащил подопечную в спортзал, осваивать снаряды. Пару раз ему пришлось снимать Илону с каната. На коня она запрыгивала с ногами и оставалась сидеть на нем, с недоумением глядя вниз: мол, как же это она тут очутилась… Если к ней летел мяч, Илона просто уклонялась или нелепо закрывала руками лицо. Кувыркаясь, она чуть не свернула себе шею. Физкультурник сдался и отступил. И пообещал ставить ей тройки при условии, что Илона не будет попадаться ему на глаза. Класс жестоко высмеивал ее, но Илона словно не замечала издевательств, существовала как-то сама по себе. От нее скоро отстали, забыли, как это часто бывает. – Слушай, – спросила я, – а почему ты так не любишь физкультуру? – Чушь какая! Ничего глупее даже представить не могу, – совершенно искренне призналась Илона. – Ну, гармоничное развитие тела и все такое… – Что лучше моему телу, кроме меня, не знает никто, – отрезала она. Честно говоря, я с ней была согласна. Всякие там уроки домоводства и физкультуры тоже вызывали у меня некоторое раздражение. Даром потраченное время, вот и все. Но мне и в голову бы не пришло спорить с преподавателями или доказывать нужность или ненужность какого-нибудь предмета. Так принято, вот и все… Через две минуты мы уже болтали как давние подружки. Я не заметила, как мы оказались у Илониного подъезда и все никак не могли расстаться. Несмотря на все наши различия, оказалось, что у нас много общего. Нам нравились одни и те же фильмы и книги, у нас были одинаковые взгляды на жизнь, только я часто соглашалась с предлагаемыми условиями, Илона же восставала против них, устраивала тихий бунт и выходила победительницей. – Может, зайдешь? – предложила Илона. – Ой, нет, мне пора, – я действительно торопилась, надо было помочь маме, да еще в сад за братом идти… Время приближалось к трем часам, я побежала домой. Но в тот вечер с удовольствием вспоминала наш с Илоной разговор, и мне даже хотелось поскорее попасть в школу, чтоб снова поболтать с ней. Естественно, на следующий день мы вышли из школы вместе. Почему же раньше я не обращала на нее внимания? Да и никто в нашем классе особенно не интересовался ею. У нее была единственная подружка – Лариса. Их воспринимали как неразлучную парочку серых мышек. И действительно: учились обе кое-как, перебиваясь с троек на четверки; особенной красотой не блистали. И, если говорить совсем уж честно, мы все считали их девчонками недалекими, в основном, из-за Ларисы, конечно, с ее вечными глупыми вопросами и не менее глупыми поступками. И вот, на тебе: на самом деле Илона оказалась весьма и весьма продвинутой девчонкой. Я спросила у нее: почему она так держится, почему не выйдет из тени. Илона только усмехнулась: – А мне не за чем приобретать какое-то влияние в классе или завоевывать симпатии. Мне скучно, безумно скучно, – призналась она. Класс не любил Илону, она отвечала ему тем же. – А с Лариской тебе весело? – спрашивала я. – Она же глупенькая! – Она хороший человечек, – заступалась Илона, – Лариска не способна на подлость. Очень редкое качество, – и она пристально всматривалась в меня, ожидая ответа. Я же никогда не сталкивалась с подлостью, а потому считала, что настоящих подлецов мало и мир в основном состоит из хороших людей. Я все время доказывала это Илоне. Она говорила, что мне можно позавидовать. Почему? Да потому что я счастливый человек, раз не встречала плохих людей. А вообще ее вопросы частенько ставили меня в тупик, и от этого общение с Илоной становилось все более и более притягательным. Я так увлеклась своей новой неожиданной приятельницей, что даже забыла о Маринке. Сначала меня подмывало позвонить ей и выяснить наши отношения. Но потом я подумала, что если Маринка болеет, то лучше будет, если мы поговорим, когда она выздоровеет и придет в школу. Всю неделю я провела с Илоной. Она жила в небольшой двухкомнатной квартире, погруженной всегда в полумрак из-за задернутых штор. Илона говорила, что так уютнее. – Здесь мой мир, пусть маленький, но мой, – объясняла она, задергивая тяжелую бордовую штору. Дневной свет мерк, и мы оказывались в теплом сумраке; мы разбрасывали по полу диванные подушки, заваривали чай, включали музыку. Нам никто не мог помешать. Отец Илоны был водителем и пропадал неделями в дальних рейсах. Мама работала по сменам на каком-то заводе. Мы вовсю пользовались нашей свободой. Слушали музыку, обсуждали прочитанные книги, рассматривали картинки в модных журналах, мечтали о будущем, да и просто сплетничали об одноклассниках. А еще Илона умела слушать. А я, честно говоря, отвыкла от того, что меня кто-то слушает. Чаще приходилось слушать самой: родителей, Маринку, учителей… Так прошла неделя. Наконец, Маринка появилась в классе. Она прошла мимо меня с гордо поднятой головой, даже не кивнув на мое приветствие. Я удивилась и пожала плечами. Маринка, конечно, девчонка с характером, но такое с ней случилось впервые. Наверное, обиделась на меня за то, что я ей не звонила. На перемене нас с Илоной и Ларисой окружили несколько одноклассниц. Среди них – главная заводила – Светка Гончарова, сразу же поставила меня в известность: – Ты в курсе, мы решили объявить Марине бойкот, – заявила она. Я опешила: – Кто это – мы? И с какой стати? – Мы – это весь класс, – сказала Светка, – а с какой стати, ты знаешь не хуже меня. Из-за тебя. – Из-за меня?! – я чуть не рухнула на пол. – Извини, я не просила… Да ну, ерунда, какая-то! – Ну, хорошо, не только из-за тебя, – сжалилась Светка. – Маринка давно нарывалась. Все эти ее выходки, гордость эта… – Какие выходки? Девчонки принужденно рассмеялись: – Да ладно! – сказала Светка. – Твоя замечательная подружка про тебя сплетни распускает, а ты не в курсе?! – Объясни толком, потому что я все равно не понимаю, о чем ты, – разозлилась я. – Ну-ну, – усмехнулась Светка. – Уже весь класс знает, как она Тохе наплела одно, а тебе – другое. Да еще и Дэна сюда прицепила. Честно говоря, мне стало обидно. Не знаю, откуда Светка узнала все эти подробности и кто из ребят проболтался, но узнать вот так о том, что у тебя за спиной весь класс обсуждает твои личные дела… Я посмотрела на Илону, но она только плечами пожала и кивнула тихонько: «Потом поговорим». Тогда я снова повернулась к девчонкам: – Итак, значит, вы все обиделись на Маринку из-за меня? – уточнила я. – Можно и так сказать, – согласилась Светка, – короче, мы тебя предупреждаем о бойкоте. С Маринкой уже поговорили… – Вы что, ей угрожали? – возмутилась я. – Очень надо! – фыркнула Светка. – Мы же цивилизованные люди! Ребята встретились с ней перед началом занятий и расспросили. Она и не подумала извиняться или оправдываться. Тогда ей объявили бойкот. Так что ты будешь полной дурой, если станешь с ней после всего этого общаться. Не можешь сама за себя постоять, так это сделаем мы! – Спасибо за заботу, – огрызнулась я. – Не за что, – Светка тряхнула волосами и удалилась, окруженная своими приятельницами. Я удивленно смотрела им в след. – И что ты обо всем этом думаешь? – наконец, спросила я Илону. Но в этот момент прозвенел звонок, и мы поспешили в класс. Маринка гордая и одинокая сидела за последним столом у стены. На ней было облегающее коричневое платье с узкими рукавами, платье чуть собралось, максимально открывая великолепные Маринкины ноги. Она смотрела прямо перед собой, щеки ее горели. Место рядом со мной осталось свободным. Илона всегда сидела с Ларисой. – Девочки, вы что, поссорились? – удивленно спросила классная. Мы промолчали. – Ну, что ж, – вздохнула она, – начнем урок… Бойкот продержался примерно неделю. И всю неделю я сидела одна на уроках, Маринка по-прежнему уходила на последнюю парту, всем своим видом выражая полное безразличие к классу. Некоторые девчонки бесились. Ребятам вся эта история особого удовольствия не доставляла, Илона только плечами пожимала. А когда я пристала к ней с расспросами, напомнила о Ларисе: – Я вот, – сказала она, – насчет Лариски всегда совершенно спокойна. Я ей доверяю. Но ведь я тоже всегда доверяла Маринке! – Зачем она это сделала? – недоумевала я, – если я чем-то обидела ее, то почему она не сказала мне об этом? – Тебе лучше у нее самой спросить, – советовала Илона. Но я поняла, что она просто отмалчивается. Естественно, у нее уже сложилось собственное мнение о происходящем, но она предпочитала держать его при себе. Маринка молчала, я тоже. Казалось, бойкот ее никак не трогает. Гордо появлялась со звонком и так же гордо покидала класс. Напряжение потихоньку спадало. В начале бойкота класс чего-то ждал от Маринки: возможно, извинений, или разговора с Тохой, или новых событий. Но ничего не происходило. Потом кто-то случайно что-то попросил у Маринки, и она отозвалась. С кем-то перебросилась парой слов на перемене, и как-то все само собой рассосалось. На нее все еще дулись, но только те, кто считал себя пострадавшими. Остальным по большому счету было наплевать. В классе теперь царила Светка Гончарова. Прошел слушок, что она ходила с Антоном в кино. Девчонки шептались: «Антон влюбился в Светку и бросил Маринку». Ребята, посмеиваясь, обсуждали Светкину доступность, якобы и в кино Антона Светка пригласила, и там, на последнем ряду, они целовались, а потом Антон даже расстегнул Светкину кофточку… – Какая гадость, – сказала, поморщившись, Илона. – Может, ничего и не было, – предположила я, – ведь Антон никак не реагирует на Светку. – Глупо было бы, – отмахнулась Илона, – зачем она ему? – Ну, ходили же они в кино… – начала я. – Знаешь, если я сейчас стану себя предлагать, то никто не откажется, – перебила меня Илона. – Дешевка это все! Возразить было нечего. Тем временем история с бойкотом постепенно забывалась. Хотя со мной Маринка по-прежнему не разговаривала, только чуть заметно кивала, когда проходила мимо. Я отвечала тем же. Маринка как-то вообще исчезала из класса, я видела, как она разговаривает с девчонками из параллельного, видимо завела там приятельниц, обидевшись на своих. После уроков мы с Илоной быстренько убегали, причем норовили забыть Лариску. Нас ждали совершенно пустая квартира и полная свобода. Мы забрасывали наши рюкзачки, кипятили чай, включали музыку и блаженствовали, забывая о времени. Мы рассказывали друг другу о том, какие мы станем, когда повзрослеем. Илона представляла меня, а я – ее. Это было так увлекательно! Мы описывали, как будем выглядеть, что станем носить, какие у нас будут друзья, чем мы будем заниматься. И все это с самыми мельчайшими подробностями! Однажды придумали, как мы встретимся, когда нам будет лет по двадцать. Мы – студентки институтов, причем я – будущая журналистка, а Илона – психолог. Мы приехали на каникулы из разных городов, нет, лучше из разных стран, на зимние каникулы. – На тебе такая короткая рыжая шубка, – прикрыв глаза, увлеченно описывала Илона, – и джинсы, заправленные в мягкие замшевые сапожки… – А на тебе черная куртка с большим воротником из чернобурки, – подхватывала я, зная пристрастие Илоны к черному цвету. – Да, – соглашалась она. – Мы такие красивые, что у парней просто дух захватывает. И мы сразу же знакомимся с двумя суперскими друзьями. – Послушай, – перебила я, – а разве у нас за границей нет парней? – Есть, конечно, но они же не с нами, – Илона лукаво подмигнула, и мы засмеялись. – Ну да, ну да, знакомимся, а потом? – Потом мы все вместе идем в лес, а там так красиво, все заснеженное, пушистые елки, снег глубокий, и мы играем в снежки… У тебя волосы разметались по рыжему меху шубки… – Здорово! – восхитилась я. Илона училась не очень хорошо, школу не любила. Сначала я думала помочь ей с учебой, объяснить что-то. Но скоро поняла, что Илона во многом разбирается не хуже меня, а зачастую, даже лучше. Родители не мешали единственной дочери делать то, что ей хочется. Отец собрал большую библиотеку, Илона очень много читала. Причем, она читала не только художественную литературу, но и публицистику, и всякие довольно сложные философские сочинения. Она великолепно разбиралась в литературе, истории, философии. При этом была совершеннейшим профаном в точных науках, терпеть не могла математику, с трудом переносила физику, а химия приводила ее в недоумение. На уроках она предпочитала отмалчиваться, хотя могла по гуманитарным предметам получать высокие оценки, но почему-то скрывала свои знания. – Послушай, – недоумевала я, – разве тебе не обидно? А она только плечами пожимала. Вот, например, спросит ее о чем-нибудь учительница, она встанет с таким видом, будто ее оторвали от важного дела. Вот так, медленно поднимется, обопрется пальцами о крышку стола и молчит, да еще улыбается чуть насмешливо. – Любашевская! – возмущались учителя. – О чем ты мечтаешь?! Илона усмехнется, опустит голову и молчит. Или, если дела совсем уж плохи, и надо получить положительную оценку, она скороговоркой отвечала заданный параграф и выжидательно смотрела на преподавателя. – Ладно, садись, «четыре»… Илона шла на место под шепоток усмехающихся одноклассников. – Ты же могла ответить на «отлично», – говорила я ей после урока. – Мне пятерку не поставят, – отвечала она безразлично. – Но почему? – Разве я похожа на отличницу? Знаешь, учителя меня никогда не любили, с самого первого класса. Не любили, и все. Сначала я удивлялась, а потом решила, не любят и не надо. Я ведь их тоже не люблю. – Да, но аттестат-то нужно получить, – напоминала я. – И, желательно, с хорошими оценками. – Как-нибудь, – отмахивалась она. Но когда я уж слишком доставала ее рассуждениями о высоких оценках, Илона не выдерживала и спрашивала: – А тебе не обидно? Ты самая красивая девчонка в классе, а строишь из себя дурнушку! – Я?! Признаться, красавицей себя я не считала. Так, обычная девчонка, каких много. Вот, Маринка – это да! Она высокая, ноги от ушей. Мы измеряли, 117 сантиметров, как у знаменитых манекенщиц… Но Илона быстренько разбивала мои доводы: – Ноги длинные, но это еще не показатель красоты, верно? При этом, щиколотки слишком толстые, руки грубые, кожа бледная, под глазами мешки, ресницы и брови белесые, нижняя губа выпячена, да еще веснушки! Нет уж, какая она красавица? Да и кто тебе сказал? – Ну… – В том-то и дело, – усмехалась Илона. – Она сама так сказала, а ты поверила. – В классе так считают, – не сдавалась я. – Кто? Тоха? Так он влюблен, ему положено. После таких разговоров я приходила домой и недоверчиво рассматривала себя в зеркало, словно заново узнавала. Вот я: лицо как лицо, конечно, оно не бледное как у Маринки, кожа у меня золотистая, безо всяких там веснушек. Глаза? Какие у меня глаза? Серые? Нет, серые у Маринки, как две ледышки. А у меня ярко-зеленые и ресницы длинные, густые, не то что у Маринки – коротенькие, белесые… И брови тоже: у меня темные, красивой формы, дугой. У нее же еле видные черточки над набрякшими верхними веками. И губы у меня красивые… В другой раз, возвращались из школы, болтали, и вдруг Илона спросила: – Ты зачем волосы прячешь? – Не прячу, просто закалываю, чтоб не мешали, – оправдывалась я. – Вот-вот, залижешь назад, зачешешь, да еще и заколкой прихватишь. Ты что? Старушка? Волосы у меня длинные, ниже лопаток и густые. После Илонкиных рассуждений, я пошла в парикмахерскую и сменила прическу. В школе все ахнули. Учительница по географии даже съязвила: – Что-то Дина у нас заневестилась, как бы замуж не выскочила. Я смутилась и забрала волосы в хвост, чтоб не так бросались в глаза. А Илонка только посмеивалась. Еще она много рассказывала мне о своих деревенских друзьях. Каждое лето Илона уезжала к бабушке, и там была по-настоящему счастлива, там она была другой Илоной. Я никак не могла понять, почему. Однажды Илона упомянула о какой-то девушке, которая появлялась в деревенском клубе. Она приезжала верхом на гнедом жеребце, никогда не привязывала его, потому что никто, кроме хозяйки не мог подойти к норовистому коню. Она входила в душный зальчик, поигрывая стеком, и все замирали, глядя на нее. Но она никогда никому не отдавала предпочтения. Словно ждала… – Она была красивая? – спросила я, выслушав Илону. – Она была необыкновенная, не такая как все, понимаешь? Кажется, теперь я понимала ее… .Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь
Поиск любовного романа
Партнеры
|