Арабская игрушка

Меня похитили для развлечений в постели богатого араба. Но никто не знал, что это станет отправной точкой судьбоносных событий в моей жизни. Страна, в которой закон требует от женщины полного подчинения, не прощает роковых ошибок… Вас ждут сочные описания восточной страны, жаркие эротические сцены и безумная любовь арабских мужчин. P.S: присутствует одна сцена фемслеша Автор обложки Дарья Сергеевна.

Глава 1

Глаза завязаны тугой повязкой. Руки тоже. Но на ощупь это не жесткая бечевка, а атласная лента, от которой можно освободиться в считанные секунды.

Я должна сидеть в таком положении, пока мне не позволят снять ее или не снимут сами, сказала незнакомка, которая эти несколько дней была рядом со мной.

Сильный грохот. Авария. Люди в черных масках с огромными дробовиками в руках. Речь совершенно непонятная, больше похожа на турецкий или арабский язык. Меня и еще троих девушек запихнули в большой грузовик, захлопнули дверь, и навалилась жгучая темнота. Нет, не потому что источник света здесь не предусмотрен, я неожиданно для себя просто отключилась. Потеряла сознание, как только машина тронулась, и мы отправились с похитителями в неизвестность.

Заканчивай рассматривать себя в зеркало, и так красотка! – Викки улыбнулась и толкнула меня в бок – Поедем сегодня на вечеринку?

Я только отмахнулась. Не любитель всего отвязного и клубного. А моя подруга – вечный завсегдатай шумных компаний, бурных тусовок в местном клубе или у кого-нибудь из студентов дома, пока родители отсутствуют.

– А что, сидеть за унылыми конспектами целыми днями – это твое единственное развлечение? – саркастично заметила подруга и скривилась.

– Между прочим, если бы я не сидела за, как ты говоришь, унылыми конспектами, то вчерашний тест ты бы провалила! – парировала в ответ.

Викки только хмыкнула. Знает, что неправа и будет все равно спорить!

– Если бы не я, ты бы превратилась в бабку с десятью кошками, которая на ужин смотрит очередную мыльную оперу, – вновь заспорила подруга.

Но ее иронию я не стала оспаривать. Иначе точно будет ссора. Как же мы, абсолютно разные, нашли друг друга и общаемся? Ответ я знала, но сама себе боялась признаться в собственной несостоятельности, как девушка. Викки нравилась парням на фоне меня еще больше. Мой образ: собранные в хвост волосы цвета белого золота, куча книг или тетрадей в руках, мешковатая одежда и отсутствие мейк-апа. Подруга же была любительницей мини и откровенных топов, красной помады и громкой музыки.

– Ханна, прекращай вредничать! Поехали! Там будет весело, потом посидишь со своими книжками, – Викки схватила меня за руку – Давай, одевайся, через двадцать минут приедет такси.

Поворчав, я нашла в своем гардеробе джинсы и свитшот.

– О, только не это! – воскликнула подруга, всплеснув руками – Ты бы еще халат натянула!

Она вытащила из своего шкафчика топ на тонких лямках.

– Не буду! – ответила я, – вообще все на виду, слишком глубокое декольте, да и ткань прозрачная!

– Ханна, не спорь – назидательно сказала Викки и, распустив мои светлые волосы из конского хвоста, решила ускорить процесс сборов. – Мы опоздаем, и виной этому будешь ты и твоя ханжеская натура!

Как всегда, отличие от всеобщего демонстрирования прелестей под тонкой одеждой и открытыми вырезами сразу расценивается так, будто я монахиня, строго соблюдающая все моральные принципы. Спасибо, Викки хоть не упомянула, что в свои двадцать два я еще девственница. Сексуального богатого опыта, как у моей сумасбродной подруги, у меня не было.

Оглядела себя в зеркало и ужаснулась. Моя грудь без бюстгальтера вся просвечивала под топом из жоржета. Вид, как у проститутки!

– Викки, я не пойду! – возмутилась я – Ужасно и вульгарно!

Но моя подруга даже слушать не стала. Схватив за запястье, потянула на выход из нашей комнаты.

В клубе было очень душно. Секьюрити на входе мне напомнили огромных церберов пред вратами Ада. Афроамериканцы в черных футболках и с бронебойным выражением лица. Прямо холодок по спине! Полутьма, людские тела – потные, расслабленные от алкоголя и чего-то более противозаконного… Мне уже хотелось бежать отсюда без оглядки.

Я растерянно стояла, скрестив руки. Викки ушла на поиски остальных девочек, в компании которых нам предстоит провести неспокойный и суматошный вечер. Безучастные взгляды окружающих еще больше усиливали мою панику. Может, сбежать, пока подружка отсутствует?

– Эй, Ханна, пойдем, – голос Викки заставил выдохнуть и обреченно плестись сквозь танцующих за шальной подругой.

Девочки много говорили, а я даже не пыталась встревать в беседу. Изредка ко мне обращалась Викки и задавала незначительные вопросы. Они пили мартини, громко смеялись, бегали курить в туалет, танцевать и знакомиться с парнями. Я спокойно взирала на бурное веселье, и тянула через трубочку второй по счету коктейль.

Но крепкий алкоголь, всеобщее расслабление под ритмичные звуки техно, deep-hause и остальной клубной музыки превращали девочек в пьяных неопрятных дурочек.

Викки, глупо улыбаясь, подсела ко мне и прокричала в ухо:

Я посмотрела на одну из наших собеседниц. Ей точно было нескучно. Она чуть поодаль стояла около стены, обнимаясь с парнем. Правда, просто объятиями это было трудно назвать. Его руки уже задрали коротенькую юбку, поглаживали бедра и стремились попасть под трусики.

– Я поеду домой. Не хочу больше никуда ехать.

Викки только отмахнулась. Под градусом ей не хотелось спорить со мной.

В такси сели я и трое девушек. Водителя заранее предупредили, что мы сначала едем по одному адресу, а потом всех остальных он везет на дальнейшие развлечения в ночной клуб.

Но домой мне не суждено было попасть. Девочки громко смеялись, и одна из них решила пофлиртовать с водителем, задавая каверзные вопросы, в которых скользил двусмысленный намек. И он, отвлекаясь от управления машиной, повернулся, чтобы в очередной раз ответить нахальной пассажирке, но не успел. В глаза ударил свет от встречного автомобиля, ослепляя и заставляя потерять ориентацию в пространстве.

Мне казалось, что мы переворачиваемся – с крыши на колеса и так несколько раз. Крик, звук битых стекол, ругательства – оглушающая какофония совершенно обездвижила меня. Я вжалась в сиденье и молилась. Хоть бы выжить – лишь одна мысль пульсировала в мозгу. Но машина, покрутившись по мокрому асфальту, съехала в кювет и остановилась. Боковая дверь неожиданно распахнулась, и меня за руку схватил мужчина. Маска на лице скрывала больше половины, а вид его был очень суровым.

Меня прошила страшная мысль. Для чего им молодые девушки? Все ж очевидно. Продажа в рабство, торговля телом и даже самое ужасное предположение – на органы. От шока я подчинялась захватчикам. Им ничего не стоило воспользоваться оружием, если с нашей стороны будет сопротивление.

Внутри грузовика, в который нас запихнули, было грязно. Это единственное, что я успела заметить, как вдруг провалилась в темноту. Черную, глубокую, будто бездонная пропасть. А потом я была словно под наркозом. Видимо для того, чтобы исключить любое возмущение или попытку побега они обкололи всех транквилизаторами. Перед глазами все плыло, тело ватное. Я временами слышала, что происходит рядом со мной. Но ничего не могла сделать. Ни пошевелиться, ни позвать на помощь. Сиденья автомобилей, какие-то помещения, похожие на подвальные, а в одно из моих пробуждений мне показалось, что мы находимся как будто в самолете. Гул, от которого сразу пропал слух и возникло ощущения пробки в ушах. Я то приходила в сознание, то вновь отключалась.

Мое пробуждение от наркотического сна пришло ко мне в полутемной келье. Я чуть привстала и огляделась. Голова еще шла кругом, и я со стоном опустилась обратно.

Где же я, и что произошло?! Припоминала аварию, вооруженных преступников и бессвязно мелькающие кадры происходящего перед затуманенным взглядом.

Шум от поворачивающегося ключа в двери заставил собраться и приготовиться к встрече с недоброжелателями. Но в комнату вошла девушка. Ее одеяние очень странное. В Америке так не одеваются. Больше было похоже на восточную культуру. Длинная в пол туника, которая закрывала полностью руки, и платок, повязанный настолько искусно, что я невольно залюбовалась. Сколько же ей потребовалось времени, чтобы зафиксировать его на голове? Волосы, оставаясь распущенными, были почти полностью закрыты. Только кончики черных как смоль волос выглядывали из-под тонкой ткани.

Она заметила мой пристальный взгляд и улыбнулась. Мне стало неловко. Ответную реакцию я точно пока что из себя не могу выдавить. Может она пришла меня убить или отравить?

– هل أنت جائعة ؟ (араб.) – прошелестел ее голос, а мои глаза округлились.

Я поняла, что она не говорит по-английски, и расстроено ответила:

– Ты голодна? – повторила вдруг она на чистом английском

– Кто ты? – в ответ удивленно спросила я. Нормальные люди бы задавали вопрос «Где я?», но мне захотелось узнать ее ближе.

Но она только улыбнулась. Уголки ее губ чуть дрогнули и приподнялись вверх. Мне нравилось ее рассматривать. Все движения невероятно грациозны, словно у черной пантеры, вошедшая девушка была по-кошачьи изящна. Она принесла поднос, на котором стояло две чашки с едой и кувшин с водой.

– Тебе нужно поесть, – заключила незнакомка и пошла к двери.

– Как долго меня здесь будут держать? – крикнула ей вслед я, но она, обернувшись, только вновь улыбнулась той странной загадочной улыбкой и исчезла за дверным полотном.

Я потянулась к еде. Пахло весьма аппетитно. Но тут же одернула себя. А что, если там наркотики и этим людям выгодно, чтобы я была как можно дольше в таком полусознании, когда не понимаешь, что происходит и творится вокруг?

Вновь вернулась на свою кровать. Теперь уже в полном бодрствовании я осмотрелась. Комната была небольшой, но чем-то походила на камеру. Здесь и место для сна, стол со стулом, рядом тумбочка, которая оказалась пустой, и тут же в углу, как у заключенных было место для гигиенических процедур: раковина и унитаз. Маленькое узкое окошко, находившееся под потолком и закрытое решеткой, давало дневному свету проникать в темницу. Стены были серыми и только еще больше нагнетали мрачные мысли.

Сердце сжалось. Меня держат здесь для страшных целей – не убивают, не калечат, не пытаются насиловать. Зачем я этим преступникам тогда понадобилась? Мысли вновь прыгнули в карусель ужасающих фантазий. Или, может, они ждут, что я сойду с ума от звенящей тишины – одна без источников любой информации?

На следующее утро незнакомка снова пришла в мою темницу.

– Зачем меня здесь держат, отвечай! – схватила ее за запястье и потянула на себя, чтобы обратить внимание. Когда она пришла, делала вид, что равнодушна по отношению ко мне.

– Тебе, Ханна, нужно делать все, что прикажут, и ты вернешься обратно к себе домой, – выпрямилась и посмотрела прямо мне в глаза.

– А ты здесь прислуга? – я задала вновь вопрос, рассматривая единственную собеседницу за мои двое суток.

Девушка была старше меня лет на пять, может, чуть больше. Мне казалось, что ей около тридцати, не более. Черты лица женственные, не искусственные, как принято в современном мире: длинные черные ресницы, пухлые губы и ровный, смуглый цвет оттенок кожи.

– Пусть будет, как ты сказала, – в ее карих глазах блеснул загадочный огонек.

Незнакомка улыбнулась по-доброму, словно старшая сестра.

– Если ты хочешь вернуться домой, то лучше тебе подчиниться – вновь перефразировала она чье-то властное пожелание. – Меня зовут Далия…

– Очень приятно! Хотя бы скажи, где я, – буркнула себе под нос недружелюбно и вернулась на свою кровать.

Она не будет мне помогать, хотя это и было очевидно. Девушка привыкла подчиняться, и ее жизнь течет именно в таком ритме. А я, свободная и никогда не бывшая в рабстве, не пойму и не буду даже стараться кому услужить!

– Ханна, послушай, ты сделаешь все, что попросят, а потом отправишься, куда захочешь. Тебе всего лишь надо быть послушной девочкой, – она неожиданно присела рядом и, взглянув вновь прямо в глаза, дотронулась до моей руки.

Я отвернулась. Ее просьбы совсем мне не интересны. Буду сидеть здесь, пока меня никто не трогает. Унылые часы без людей, без книг и гаджетов протекают долго и мучительно. Потерплю, думалось мне, но на следующий день все резко переменилось.

Далия пришла не с пустыми руками. Она принесла платье: длинное, с рукавами, изумрудного цвета, которое было расшито серебряными нитями по краям и вороту.

– Я помогу тебе одеться – предложила она и потянулась к моему топику, который стал грязным от носки в течение нескольких дней.

– Нет, – отшатнулась я. – Сама оденусь. Куда мы пойдем?

– Собираться на встречу, – усмехнулась Далия, и, видя, как я смущаюсь переодеваться при чужом человеке, и отвернулась.

Платье было мне по размеру, словно для меня его и шили. Моя тревога вновь охватила с новой силой. Что еще за странные встречи? С кем?

– Ты ведь знаешь, для чего меня держат. Скажи, зачем? – обратилась вновь к собеседнице, но она только поманила рукой и открыв тяжелую дверь повела по узкому коридору, больше напоминавшего подземелье.

По широкой винтовой лестнице мы поднялись и очутились сразу в небольшом просторном холле.

Я осматривала обстановку и не могла оторвать глаз. Это точно Арабские Эмираты или одна из подобных стран. Витиеватые узоры, причудливые колонны, упирающиеся в потолок с восточными орнаментами.

Мы вошли в огромную комнату с окнами в пол, за которыми виднелся невероятный по площади балкон. Здесь обстановка меня просто шокировала.

Все дышало роскошью и невероятным лоском. Большая кровать, на которой поместилось бы сразу четверо людей, с пологом цвета топленого молока, вперемешку с золотыми полосками ткани. Балдахин тяжелыми волнами спускался и создавал впечатление шикарного царского ложа.

Я ступала по необычайно мягкому ковровому покрытию с толстым и длинным ворсом светло-коричневого цвета. Сколько же надо сил, чтобы производить здесь уборку? Мое внимание привлек очень низкий, но невероятно красивый угловой диван, который обит бордово-сиреневым покрытием. Узкий, но тянулся на несколько ярдов по всей комнате и вдоль окон. Я припоминала, что именно похожие диванчики бывают у турков: на эту мысль меня натолкнули подушки, расшитые золотыми нитями в тон. Здесь не было ничего лишнего. Столик из темного стекла, низкие тумбочки около кровати и большой четырехстворчатый деревянный шкаф, украшенный резьбой.

– Твоя новая комната, если будешь себя вести хорошо, – отвлекла меня от созерцания обстановки Далия.

Я нахмурилась. Условия весьма банальные – значит, и расплата будет до предела примитивной.

– Ты сказала, что меня отпустят, – произнесла я. Мне вовсе не хотелось здесь оставаться, несмотря на величественную обстановку, как для принцессы.

– Отпустят, только когда получат желаемое, – она опять загадочно улыбнулась.

Конечно, до меня доходили весьма пикантные мысли, но представив, что это будет какой-нибудь старикашка, тут же бросало в холодный пот.

– Сегодня вечером все узнаешь. Я приду чуть позже, и мы с тобой подготовимся, – Далия исчезла за створками двери.

Я опустилась на диван. Вечные тайны уже надоели. Скорее всего, расплата интимом, и от осознания этого мне стало грустно. Я хотела, чтобы все было по любви – настоящей и взаимной, а будет по расчету какого-то богатого арабского извращенца!

– Да это не просто балкон, а целая терраса, – воскликнула я вслух, как только вышла на балкон.

Тут стояли пара стульев и небольшой столик белого цвета. Идеально для завтрака или романтического ужина!

По периметру стояли вооруженные люди в черных одеяниях: тюрбан, рубахи с длинными рукавами и воротниками-стойками, расшитые мелкими узорами, и штаны, похожие больше на шаровары. У каждого висела винтовка. Этих мусульманских охранников не менее восьми человек.

Сбежать точно не получится. Если только попробую спуститься – то сразу темные амбалы изрешетят меня. Вернулась в комнату и стала дожидаться Далии. Сразу осенила мысль – а может, получится обмануть ее и найти другой способ побега? Есть ли внутри роскошного дворца охрана, которая стережет покой хозяев уже в самом доме?

Я на цыпочках подошла к двери и легонько толкнула ее. В коридоре никого. Сейчас, может быть, тот самый момент, когда нужно действовать! Чертово платье путается под ногами и мешает передвигаться быстро. Я торопилась и оборачивалась назад, вовсе не смотрела вперед, пока лицом не уткнулась в огромную скалу.

Подняла глаза и ужаснулась. Скала, конечно, образно, но тут название можно подобрать и более грозное.

Титан. Громадина. Ужасная, и вселяющая страх.

На меня сверху вниз смотрел мужчина. Белая рубашка на нем, как влитая, облегала рельефные бугры мышц. Смуглый, с черной щетиной, а во взгляде жуткий испепеляющий огонь.

– !أين ذهبت؟» (Куда пошла?! – араб.) – ухнуло прямо над моей головой и мне захотелось присесть от испуга

Этот амбал сейчас свернет мне шею и все станет неважным. Я попятилась, но он опередил меня, схватив за локоть, потащил обратно в комнату. Первая попытка побега не увенчалась успехом, и лишь бы теперь не обернулось все гораздо худшим образом.

Грубо втолкнув меня в апартаменты, мужчина прошел по-хозяйски, осматривая все вокруг, будто сам здесь был в первый раз. Я сидела на краю кровати, боясь даже пикнуть. Наверное, он ищет предметы, с помощью, которых мне можно отсюда сбежать.

«Вот и охрана дома», – думала я, пока он, важно обойдя комнату, выглянул на балкон, видимо, удостоверяясь, что те, кто бдит за порядком внизу, тоже начеку и знают обо мне.

– إذا حاولت الهرب مجددا، سأقتلك. (Если ты попытаешься сбежать, я убью тебя – араб.) – рявкнул он мне, и широкими шагами вышел прочь.

Я только покивала. Еще бы переводчика каждому из этих телохранителей! Но смысл был понятен, он чем-то пригрозил мне или пообещал жуткую расправу за мои попытки побега.

Вечером пришла наконец-то Далия и разбавила серую скуку от ожидания расплаты за свободу.

Она поманила меня рукой и повела по коридору в неизвестном направлении. Я в который раз отметила, что здесь было очень тихо. Словно кроме нас с ней больше никого и не существовало. Только эти гребаные секьюрити, которые, как призраки из-за углов появляются! Я шла за ней и испытывала раздражение.

Но она только остановилась и, распахнув двери, позвала меня войти.

Я не поверила своим глазам. Это была огромная купальня, в которой невероятной красоты ванна, по размеру похожая больше на бассейн, вся усыпанная лепестками от красных роз.

– Тебе нужно очиститься, – произнесла она, и с легкостью скинула с себя тунику, под которой ничего не оказалось.

На бортике купальни стояли флаконы. Они были стеклянные, фарфоровые, керамические, с причудливыми узорами и разными формами. Очевидно с маслами и всякими благовониями, арабскими женскими штучками, с которыми сейчас, видимо, решила меня познакомить Далия.

Она по ступенькам спустилась вниз, странно улыбаясь. Мне стало дико некомфортно. Купаться с незнакомкой в бассейне абсолютно голой?! Если бы обстоятельства сложились несколько иначе, может меня и не напрягал бы получившийся расклад вещей, но в такой обстановке…

– Ханна, время идет… Он не будет ждать… – сказала она и тут же осеклась.

Я послушно стянула платье. Мыться, так мыться. Похоже, стараться увильнуть от ее причудливых приказов не удастся.

– Кто он-то? – пробурчала я, стараясь не глядеть на ее наготу.

Я сильно смущалась и вошла быстро в воду, чтобы хоть как-то скрыться от ее карих пронзительных глаз.

Далия брала по очереди флаконы и что-то перемешивала в деревянной чашке.

– Садись на бортик, – скомандовала она, и я нахмурилась.

Я стыдилась своего тела. Далия для меня чужой человек, несмотря на то, что женщина.

– Ханна, садись и закрой глаза. Тебе лучше подчиниться. Чем больше противишься, тем дольше будешь здесь. Хочешь домой? – и Далия сверкнула недовольно взглядом.

Ее раздражение сразу меня заставило сесть, как и приказывала Далия.

По моим плечам заскользили ее нежные руки, втирая маслянистую субстанцию, которая пахла чудесно. Было похоже на запах корицы, яблока и ванили. Но внезапно меня пронзило словно током. Пальцы Далии ласково скользнули вниз по груди, задевая чувствительные соски.

– Расслабься и подчинись, Ханна. Я делаю последнее предупреждение. Если не хочешь, чтобы тебя держали еще парочка девушек, а то и… – Далия сделала паузу, а я ее сразу поняла. Вспомнила про тех страшных, в черных одеяниях, охранниках и стало жутко.

– Мне некомфортно, – пискнула я в свое оправдание.

– А что тогда тебя беспокоит? Мы одни, больше никого нет… – Далия улыбнулась, словно успокаивая нерадивого ребенка.

Я покивала. И то верно. Чего так напряглась? Но самое пикантное было позже.

Руки Далии порхали по моему телу, вызывая странные ощущения. Сладкие волны нежности раскатами проходили по всей коже, а по внутренней стороне бедер словно золотые нити тепла пронизывали каждую клеточку.

– Опустись в воду – шепотом приказала Далия, и мне показалось, будто ее голос срывается.

Я переживала, что после масляных процедур стану как курица гриль – жирная кожа и неприятное чувство от пленки на коже, но нет. Бархатистость и необычайная мягкость, когда я прикоснулась к себе, меня удивили и поразили. Какие умницы арабские женщины, умеют ухаживать за собой и без дорогущих салонов!

Я собралась выходить из купальни, как Далия остановила меня и заставила сесть обратно на бортик. Наверное, будет теперь обмазывать колдовским лосьоном для тела, думала я. Встреча с “кем-то” начинает уже навевать скуку.

Далия присела передо мной и развела мои коленки в сторону.

Я подпрыгнула от неожиданности жеста и попыталась вновь свести ноги.

Черт! Тяжело вздохнув, починилась. Краска заливала мне щеки. Ее взгляд скользил по моей груди ниже и в нем было нечто греховное, такое как бывает во взглядах… мужчин.

– Можешь закрыть глаза и получать удовольствие – раздался ее певучий голос.

У меня нет выбора. Чуть запрокинув голову, закрыла глаза. Если эти игры будут безболезненными, то нет смысла бояться.

Но то, что было далее, стоило мне огромных усилий. Борьба с нахлынувшими инстинктами, которые вдруг проснулись и потребовали первобытного самого острого удовлетворения. Я хотела сбежать от ее трепетных поглаживаний, и в то же время остаться, чтобы получить долгожданную разрядку. Нежные подушечки пальцев теребили мои соски, гладили все тело, но не касались промежности. Это стало похоже на пытку. Я сама от себя не ожидала, что жажда ее прикосновений, более интимных, так оглушит меня, накроет волной похоти.

Невольно поерзала, чуть кашлянув. Получилось, как намек. Поняла Далия или нет, но ее прикосновение к моему лобку стало равносильно огненной лаве, которая вдруг опалила мою кожу.

Я закусила до боли губу. Не могу же я быть лесби?! Или…

Ловкие пальцы, пройдясь по бугорку, скользнули по складочкам. Дрожь, которая пробегала по коленям, только усилилась. Мне хотелось интенсивных ласк, скорых до дикого бесстыдного оргазма. Но Далия словно меня дразнила. А когда ее горячий язык коснулся кончика клитора, я взорвалась от сумасшедшей безумной кульминации. Выгнулась, прижимаясь к ее губам всей промежностью. Стыд словно рассыпался и исчез напрочь. Рукой заскользила по ее черным волосам, призывая не останавливаться. Но Далия, видимо, была намного опытнее меня. Она и не собиралась бросать оральные ласки после одной моей разрядки. Ее губы играли с клитором, то всасывая, то вырисовывая языком по чувствительному бугорку загадочные узоры.

– А-а-а-ах – выдохнула я во второй раз, когда ее язык вошел в меня, словно член и заставил кончить, безудержно вскрикивая.

Я приоткрыла глаза. Хотелось рухнуть на дорогущий мрамор, и забыться сладким сном. Тело наполнилось жаром и умиротворением.

– Понравилось? – Далия коснулась губами моих губ и с необычайной нежностью заглянула в глаза.

Привкус сладкого цветочного аромата еще больше дурманил голову. Может, она добавила в эту купальню каких-то психотропных веществ, которые действуют через кожу?

– Идем, – прошептала мне она – Он любит, чтобы ты была мокрой…

Последнее предложение сразу пробудило меня от двух фантастических оргазмов. Я и забыла совсем, что некто ждет нас.

– Далия, что со мной будет? – вздохнула я, пока она накидывает мне на плечи широкую и длинную в пол махровую ткань, укутывая в плед.

– Будет только еще лучше – она сверкнула чернотой глаз, и, обняв за талию, подтолкнула к выходу.

– Ты должна сидеть тихо, пока не стукнет дверь, и он сам не снимет тебе повязку, поняла? – напутствовала Далия, завязывая атласной красной лентой мои руки.

Махровый плед спустился с моих плеч, и я сидела с голой грудью, но прикрытыми полностью ногами и бедрами.

– А я пойму, что он будет говорить? – сейчас почувствовала, прилив страха и паники, начала сыпать вопросами, потому что теперь-то я точно знаю – загадочный “ОН” сегодня не по моей воли лишит меня девственности. – Он старый? А ты будешь тоже присутствовать?

– Это не нужно будет тебе, – Далия приподняла брови в игривом жесте. – Если он захочет – то буду.

Краткость – точно про нее. Только таинственно улыбается и выполняет приказы Незнакомого Властелина.

На глаза мне легла черная бархатная повязка, и по коже побежали мурашки.

Далия ушла, а я осталась одна со своими страхами и накатывающим ужасом. Стоило ли ей говорить про свою невинность, спасет ли серьезное и непростое обстоятельство от “расплаты” телом? Вряд ли…

Скрип створок двери заставил вздрогнуть. Адреналин бил по вискам, и я еле сдерживалась, чтобы не сдернуть повязку. Мучительное ожидание конца просто убивало меня. А вошедший двигался бесшумно, как зверь, выслеживающий свою добычу, чтобы не спугнуть и вонзить острые когти до того, как жертва успеет опомниться. Я ощущала вожделенный взгляд на обнаженной груди, он обжигал раскаленным железом.

Он молчит. Или она? Может, Далия играет со мной в изощренные игры арабских принцесс?

Повязка одним махом упала мне на шею, и я удивленно уставилась на вошедшего.

Это же один из телохранителей! Тот, что запихнул меня в комнату, пригрозив о чем-то на арабском. Только сейчас он был в кандуре (прим. автора – традиционная длинная белая роба, которую носят арабы), белоснежного цвета.

Он разглядывал меня с недовольством, будто бракованный товар в магазине. Блеск черных глаз, как бездонная пропасть, свидетельствовал о том, что этот араб не любит пререканий и неподчинения его воле. Мне захотелось сжаться в комочек.

Лучше был бы старикашка, который полапал меня и отпустил!

– Далия! – раздался его грубый бас и даже я поняла на незнакомом мне наречии с акцентом, что он зовет для полного отчета свою прислугу. Видимо, я его совсем не впечатлила.

Интересно, он постоянно пользуется ее телом? Мне стало жалко ее. Она ведь, наверное, нетрадиционной ориентации, раз настолько неистово ласкала меня в купальне. Получается, Далия вынуждена терпеть сексуальные домогательства озабоченного громадного тирана?

Далия зашла в комнату и смиренно встала возле створок двери, опустив глаза.

– تعال هنا! (Иди сюда! – араб.) – грохнул его зычный голос, отражаясь от стен с росписью традиционных узоров.

Она приблизилась и покорно опустилась рядом со мной на кровать. Он прошел по всему периметру, будто осматриваясь и придвинув широкое кресло, сел напротив нас.

Я боялась сказать и слово. Вид грозного и очень недовольного араба вогнал в еще большую панику.

Этот монстр будет лишать меня девственности?! Только бы не так…

Дрожь начинала бить тело. Я сжимала до боли пальцы, сцепив в замок. Определенно будет грубое насилие, без ласк и прелюдий. От отчаяния слезы навернулись мне на глаза и закапали на белую ткань махровой накидки.

– Ханна, пожалуйста, не надо, ты чего? – зашептала она, поглаживая мою ладошку.

– Я еще девственница. Я не хочу, чтобы этот изверг, словно зверь, рвал меня… – переходила на всхлипывания и начинала дрожать как осенний листик на ветру.

– Ш-ш-ш, – Далия коснулась моей щеки и вытирала торопливо слезы. Видимо, Злобного Повелителя могло разозлить неприятное обстоятельство, – ты, правда, еще невинна?!

Она думала, что я опытная девица с “богатым” прошлым?!

– ما الذي يحدث؟ (Что происходит? – араб.) – спросил мой мучитель, нахмурившись и поглаживая небритый подбородок.

– إنها عذراء من ارتكب هذا الخطأ واختاره؟ (Она девственница. Кто-то допустил ошибку и выбрал ее, – араб), – вдруг откликнулась в ответ ему Далия с неким вызовом.

Видимо, она решила встать на мою защиту. От этого я даже немного осмелела и подняла заплаканные глаза на черноволосого громилу. Брутальные грубые черты лица делали его суровее. А смуглость и черные глаза еще больше придавали нечто дьявольское во властный образ.

Он сидел в задумчивости. Молчал. Скорее всего, план не изменится, но он будет гораздо нежнее или я просто успокаиваю сама себя?

– (داليا) ، اذهبي! (Далия, уходи!) – приказал он и поднялся с кресла, надвигаясь, словно ураганный шторм.

Я вцепилась, будто одержимая, в руку Далии, видя, как она приподнимается и кивает ему.

– Нет, пожалуйста, Далия, я не смогу, я не хочу! – сейчас я была похожа на истеричку, которая вот-вот сойдет с ума от происходящего.

Она тут же обняла меня и впилась в мои губы. Привкус был сладковато-пряный, схожий с маслами, что Далия втирала в мое тело. Но ее нежный поцелуй прервался резкими прикосновениями мужских рук к моим бедрам. Я оказалась на спине за считанные секунды и, отстранившись от Далии, пришла в дикий ужас. Мои ноги он раздвинул бесцеремонно и, приподняв кандуру проводил рукой от основания до головки по налитому словно сталью члену.

Я могла бы сопротивляться, только, наверное, он убил бы меня сразу.

Далия отодвинулась в сторону и опустила глаза, а этот громила…

Я вскрикнула, когда он, навалившись всем телом, приподнял мои бедра и толкнулся мощным агрегатом прямо внутрь моего лона. Адская боль пронзила промежность и заставила вцепиться в его мускулистые плечи под тонкой тканью. Между ног уже было не просто мокро, а казалось, что я вышла из душа и вовсе не вытерлась полотенцем. Ведь это не смазка…

Двухметровый изувер отстранился от меня, оглядывая залитую кровью робу. На белоснежной ткани красные всполохи выглядели жутко. Я зажмурилась и, перевернувшись на бок, сжалась в комочек. Слезы покатились по щекам, а вид моего тирана стал ужасающим. В одном только взгляде смешалась ненависть, ярость и возмущение. Даже когда он что-то выкрикнул, я поняла – это одно из арабских ругательств.

В голове проносилась мысль: “Хоть бы его это оттолкнуло, и он тут же отправил меня домой!”. Я хотела идти босиком, в испачканной махровой накидке, но лишь бы отсюда подальше. Сбежать от агрессивной энергетики и больше не видеть ураганную смесь огненных чувств на его смуглом брутальном лице.

Он вышел быстрыми шагами прочь из комнаты, а я только облегченно выдохнула.

Мой первый раз оказался самым худшим. Девочек лишали невинности неопытные юнцы. Как бы то ни было, с нежностью, симпатией, пусть даже не любовь, но ласка присутствовала. А черноволосый тяжеловес словно зверь, чуть ли не разорвав меня на две половинки, накинулся голодным волком на свежее мясо. Только сейчас я заметила, что Далия, будто призрак, испарилась после моих нечеловеческих пыток. Успела ли она увидеть мое искаженное от боли лицо, я не знала.

Но спокойствие длилось недолго. Беспощадный хозяин арабского дворца вернулся вновь в комнату, но уже в другой кандуре – исключительно чистой и без следов моего несчастья.

– Ханна… – раздался его голос, и меня будто ударил ток от электрошокера.

Он говорит на английском?! Был слабый акцент, но имя он произнес не на арабском, а на моем родном языке!

Я повернулась и уставилась на своего первого мужчину. А он, наклонившись, сгреб меня в охапку и понес.

– Куда мы? – пискнула я, ожидая, что он может просто-напросто выкинуть как старую вещь на улицу.

– Я омою тебя, – ответил он мне, и прижал еще крепче.

Слово, исковерканное и странное, звучало с нежностью и лаской.

Он опустил меня в невероятную по размерам ванную, больше похожую на джакузи, но здесь не было технических наворотов, только слабый запах роз и сандала. Прямо в моей злополучной накидке, не раздевая и не раздеваясь сам, он сел рядом.

Что же произошло? Что стало причиной переменившегося с грубого на бережное обращение со мной? Ведь только десять минут назад этот суровый деспот был словно буря: гневный и несокрушимый.

– Как ты здесь оказалась? – спросил негромко он.

Я удивленно уставилась прямо ему в лицо и будто сейчас только рассмотрела. Черная щетина, широкий подбородок и пронзительные глаза цвета ночи.

Он красивый – мелькнуло в моем мозгу, и тут же себя отдернула.

– Произошла авария, нас с тремя девушками запихнули в грузовик и … -

– Это я знаю, – оборвал мой собеседник – Авария подстроена. Тебя выбрали мои люди еще тогда в клубе. Но они решили, что ты уже давно не девочка…

Что ж получается, я была товаром в магазине, который просто взяли с витрины и унесли? Гнев ударил больно и разжег обидные чувства. Я отвернулась. Слезы обожгли глаза. Мои мрачные предположения оправдались.

– Девушки, что были с тобой, произвели впечатления развязных сучек… -

Я только мысленно согласилась. Тут он безоговорочно прав. Особенно такие, как моя подруга Викки, танцевавшая с двумя парнями, которые беззастенчиво начали ее лапать. Неприятный момент тоже запомнился мне перед тем, как покинуть клуб.

– Меня зовут Саид, – представился он и уголки его губ дрогнули в подобие улыбки – Я не поверил Далие. Она предупреждала, что ты еще девственница.

Злость вспыхнула с новой силой. А я, наивная дурочка, допускаю мысли о симпатии к хладнокровному монстру!

– Ханна, так не должно было случиться. Это моя ошибка. Ты вправе попросить обо всем, что пожелаешь, – снова гремел бархатный бас, окутывая меня сладковатым дурманом.

Как же! Сначала, не разбираясь, лишил самого ценного, а теперь в качестве извинения… Я насупилась, скрестив руки на груди. Банальные деньги. Расплата за любую оплошность или мерзость. Все продается и все покупается. Горе, радость, секс, эмоции, чувства. Все можно купить. У всего есть цена. Даже человека. И он будет словно марионетка исполнять все твои приказы.

– Я искал себе развлечение на пару дней, но с условием, что девушка уже не девственница. Мои люди допустили грубый промах и будут наказаны, – говорил спокойно и с расстановкой Саид.

Тут же вспомнились страшные по кровожадности казни арабов. Отрубание рук, ног, голов. Мусульманская страна не церемониться ни с преступниками, ни с предателями, ни с теми, кто ослушался Великого Господина.

– Я хочу домой, – тихонько прошептала я и опустила голову. Чего мне еще просить, если уже все, что можно, я испытала, и теперь точно буду вспоминать об этом всю оставшуюся жизнь.

– Ханна, позволь мне искупить свою вину. Останься еще на пару дней. Ты можешь выходить, гулять по периметру виллы, любое твое желание будет исполнено.

Мне хотелось истерически захохотать. Саид говорил, будто он сказочный джин – любое желание будет исполнено.

Либо наглое лицемерие, либо всерьез просьба простить. Но что-то подсказывало, что первый вариант более правдив.

Я покивала. Он не оставил мне выбора. Мое стремление попасть поскорее домой никто не торопился принимать во внимание. Снова Его правила и установленные законы.

Ночью спала плохо. Была абсолютная тишина, и мысли роились в голове, кидая меня то во мрачную пропасть, то в противоположность – может, богатый араб всерьез решил поухаживать за мной. Пусть даже два дня побыть настоящей принцессой Восточных Эмиратов.

А утром… Я проснулась от цветочного запаха.

Сладкого, проникающего прямо в сознание и ласкающего обонятельные рецепторы. Когда, открыла глаза, то думала, что умерла и попала за свои мучения в рай. Вся комната была заставлена разными цветами: розами, орхидеями, гортензиями и черными тюльпанами. Стояли они в вазах, небольших фигурных горшках или собранные в букет, лежали у моих ног.

Что я почувствовала, не передать словами. Ощущение, будто я прыгнула в огненную лаву. Жар раскатился по телу от приятного и щемящего внутри чувства. Он точно безумный – Хозяин божественного арабского великолепия.

Я вздрогнула и обернулась. Далия зашла ко мне в комнату неслышно, как призрак. Она избегала контакта глаз со мной, когда ставила поднос с едой. Мне показалось, что она чувствует вину за вчерашнее. Далия делала уборку, и создавалось впечатление, что ей хотелось поскорее убежать от моего взгляда. Заводить разговор я не собиралась. Я понимала прекрасно, что Далия ни в чем не виновата, но некая обида все равно давила на меня и желание общаться с ней не возникало.

Далия, выполнив все нехитрые дела, подошла и села рядом.

Мне тут же захотелось ее поправить. Так не должно было получиться. Они с Саидом уже не первый раз повторяют это, словно заученную фразу.

– Я понимаю, – кивнула в ответ. Что мне ей еще сказать? Ведь поиск крайних – затея истинно глупая.

Нашу гнетущую тишину, возникшую от нежелания вести диалог одной, а другой от неудобства, разбавил вошедший Саид. На нем, как и в первую встречу, белая рубашка и черные брюки. Только вид обыкновенного офисного клерка ему нельзя было приписать. Скорее, властного и могущественного Босса. Он окинул строгим взглядом свою прислугу, и она безмолвно испарилась прочь, будто ее здесь и не было.

– Как спала, Ханна? – он сел рядом и улыбнулся.

Странно видеть, как Саид, больше похожий на грозный утес, излучает лучики тепла и симпатии. Логичная картинка в моей голове от того, что происходит, отказывалась складываться.

– Тебе нужно позавтракать, я чуть позже зайду за тобой, – произнес Саид – Далия поможет одеться.

Я смутилась. Куда он собрался меня везти? Ведь здесь все очень строго – я ему не жена, а мусульмане чтят и соблюдают традиции очень скрупулезно. Мужчине запрещено быть наедине с женщиной и, тем более, появляться с ней в обществе не в статусе законного супруга или родственника.

После сытного завтрака, я, походив по личной цветочной оранжерее, заскучала. На мне была лишь туника, длинная, до пят, похожая больше на кандуру, с более женскими орнаментами и вышивкой. Можно ли мне выходить в таком виде или строгость распространяется даже здесь на периметр дома? Только сейчас я начала задумываться, в какой стране я нахожусь, и что может быть за нарушение законов и этики. Как же мне позвать Далию?

Но она словно почувствовала и появилась на пороге моей комнаты через полчаса моих размышлений. В руках у нее платье и куча еще каких-то платков или туник.

– Снимай джалабию (домашнее платье, которое носят арабки – прим. автора).

– Это то, что сейчас на тебе надето, – парировала в ответ Далия.

Настроение моей собеседницы было крайне раздраженным, или мне все опять кажется?

По мере моего облачения в арабскую одежду я чувствовала себя ребенком, которого укутывают в пеленки. Далия одела мне на голову платок, а сверху еще никаб (покрывало, представляющее собой ткань, которая закрывает голову целиком, оставляя лишь прорезь для глаз – прим. автора).

Представляю, как в жару, которая царила на улице, я буду ходить и обливаться потом!

– Если Саид разрешит, ты снимешь никаб. Смотря куда, вы поедете… – в ее голосе заскользила грусть, отчетливо и ясно.

– Далия, ты любишь его? – вдруг не ожидая, сама от себя, спросила пытаясь заглянуть ей в глаза

– Ханна, о чем ты? Он просто владелец всего что нас окружает. Не более, – она попыталась улыбнуться, но мне сильно бросилась в глаза наигранная маска лицемерия, которая заскользила будто тень по ее лицу.

Больше я не промолвила и слова. Противоречивые чувства разрывали меня. Мне стыдно было признаться, что я тоже, словно дурочка, пыталась увидеть к себе симпатию, пыталась понравиться еще больше Саиду. Видеть рядом с собой конкурентку в лице Далии мне не хотелось. Я хотела бы уйти, уехать, исчезнуть из роскошного дворца. Я не желаю становиться третьим углом в непростом любовном треугольнике. Только вот беда, мои чувства кричали как раз об обратном. И я с ужасом осознавала: как же я поеду через пару дней домой, когда в груди бушует лютое пламя, которое разжег Саид?

Далия проводила меня к парадному входу, а я не успевала вертеть головой, чтобы все рассмотреть. Сколько уже современных идей придумали новомодные дизайнеры, а здесь традиции, словно как и тысячу лет назад, были, есть и будут актуальны, несмотря на моду. Фигурные ниши, стрельчатые арки, причудливые арабески с витиеватой вязью околдовывали и манили остановиться, начать рассматривать. Дух Востока словно проникал в каждую клеточку тела, заставлял почувствовать особую атмосферу. Такого не найти на дорогих курортах или в престижных ночных клубах. Здесь перед тобой будто открывается сама история создания мира, очаровывает своей загадочностью, раскрываясь яркими красками в твоем воображении.

Прямо перед широким крыльцом ждал черный джип, который сверкал на солнце отполированными боками. Саид появился откуда-то со спины и, взяв меня за запястье, повел к громадной машине. В салоне автомобиля пахло кожей и мужским парфюмом. Я до боли закусила губу. Вот бы Викки сейчас меня видела в арабском одеянии, и в каких апартаментах я сегодня проснулась! Тщеславие сладким ядом разлилось в моей душе. Это не с пьяными парнями в клубе обниматься!

Мы с Саидом сели на заднее сиденье, и машина тихо тронулась, покидая территорию арабского дворца.

– Гулять по городу, – улыбаясь ответил мне Саид, дотрагиваясь до моих пальцев.

И только сейчас до меня дошло. Я понимала, что нахожусь в восточной стране, но где именно…

– Арабские Эмираты, да? А город? – спросила я и напряглась.

Будет ли он откровенен со мной или соврет, лишь бы я меньше знала о том, где нахожусь? Сюда я попала незаконным образом, а значит, Саид может скрывать местоположение, чтобы избежать дальнейших проблем.

Не зря мне казалось, когда меня везли сюда, в Северную Африку, что трясет и гудит как будто в самолете. Быстро доставить «товар» можно только авиаперевозкой.

Колоритный город захватил мое внимание. Я даже забыла, что еду с богатым арабом на черном внедорожнике в абсолютную неизвестность. Моя осторожность уснула и под впечатлением местных красот просыпаться не собиралась. Саид разрешил мне снять никаб, чтобы было удобнее рассматривать достопримечательности стариной бывшей столицы Марокко. Он негромко рассказывал предысторию каждого памятника культуры, и я невольно чувствовала себя на персональной экскурсии. Только низкий голос моего гида заставлял сердце волноваться, а по телу пробегали ласковые мурашки.

Мы пообедали в ресторане, прогулялись по Медине. Сначала я думала, что никаб будет сильно мешать, и я начну нервничать из-за духоты, желая поскорее освободиться от нескольких слоев мусульманских одеяний. Но удивительная вещь: мне было вовсе не жарко, а даже комфортно.

Я, проходя мимо мужчин, видела, как они отводили глаза. Никто из них будто не имел права смотреть на мою мешковатую фигуру в балахоне. Где-то я слышала и даже читала, что женщине нельзя смотреть в глаза мужчине, потому что этот жест отождествляется с откровенностью и обольщением. Мусульмане считают греховным намеком на раскрепощающее и порочащее женский пол. Но Саид вел себя так, будто он здесь Господин и никаких законов для Него не существует. В лавке с марокканским золотом он смотрел на меня с небывалой нежностью, заботой и…

Я мысленно одернула себя. Ну, какая, к черту, любовь!

Он же мне объяснил, что хочет извиниться за происшедшее. Пара дней, и я окажусь снова дома, среди гулящих подружек, книг и с неприглядной одеждой, которая и в подметки не годилась арабским платьям и даже никабу.

Я, смущаясь, отводила взгляд. Если бы Саид мог видеть сквозь ткань, то мои красные щеки уже давно бы вызвали у него усмешку.

Возвращаясь домой, уставшая и полная новых впечатлений, мечтала лечь поскорее на королевскую кровать и сладко поспать. Но мои мысли тут же прервала вошедшая Далия.

Почему же мне кажется, будто ее улыбка насквозь стала фальшивой? С примесью зависти и злости. Или я просто схожу с ума от происходящего со мной?

– Хорошо, – откликнулась сухо. Второй день у меня протест на диалоги с этой женщиной.

– Я принесла тебе чистую джалабию. Но перед этим нужно помыться, пойдем.

Я вспыхнула. Вспомнила, как она ласкала меня, и тут же осенило. Может она рассчитывала, что я нетрадиционной ориентации и буду принимать знаки внимания?

– Я пойду сама. Без слуг, – отрезала в ответ.

Нет уж, снова эти сальные взгляды по моему телу…

– Ты не можешь все делать сама. Для того, чтобы помочь тебе во всем, есть я, – возразила Далия. – Для этого я здесь и нахожусь.

– Я пойду одна. Если ты настаиваешь, я обращусь тогда с просьбой к Саиду, – и отвернулась.

Но Далия вдруг ответила мне смиренно и спокойно:

– Хорошо, пойдем, только провожу тебя, – в голосе ее сквозила небывалая покорность.

В ванной чуть ли не уснула. Запах ванили и успокаивающий аромат лаванды действовал на меня как снотворное. Я добрела до комнаты, и только моя голова коснулась подушки, тут же провалилась в глубокий сон.

Проснулась оттого, что взгляд Саида, сидящего напротив, был такой, что можно воскресить из мертвых. Пронзающий, изучающий, глубокий…

– Добрый вечер, Ханна, как ты себя чувствуешь? Почему Далия не помогла с омовением? – его вопросы рассмешили меня.

В Америке, на своей родине, услышав бы эту фразу, я бы хохотала в голос. Ванну принять одна будто не сумею и не смогу элементарно за собой поухаживать в плане гигиены!

– Я не хочу, чтобы она мне помогала, – как можно мягче ответила.

Мой взгляд тут же перехватила банальная картина – перед Саидом был засервирован стол на две персоны.

Значит, будет ужин, а потом… Внутри все сжалось. Снова пытки или только банальный прием пищи на ночь? Так ли просто Саид отпустит меня, и готова ли я просто уехать?

Пока размышляла, приводила себя в порядок, слуги моего арабского олигарха накрыли стол, и от запахов закружилась голова. Я будто не ела двое суток, зверский аппетит от ароматов заставил желудок призывно заурчать.

На столе спиртное, а я вспоминала, что арабы не пьют алкоголь и строго-настрого чтят суровый закон. Но Саид, по моим сегодняшним наблюдениям, был современным мусульманином, и, наплевав на традиционные принципы, смело их нарушал. Красное вино окрасило бокалы в причудливый малиновый цвет и только сильнее разожгло мое воображение. Это словно символ того, что было в первый раз между нами. Мне живо вспомнилась его кандура, залитая кровью. В горле стало сухо, а по телу прокатилась волна жара.

Саид молча встал и подойдя к моему стулу, опустился на одно колено. Сердце забилось в дикой пульсации. Все выглядит, будто он собирается мне сделать предложение. Конечно же, это глупая фантазия наивной девчонки!

– Ханна, ты чудесная девочка, мне жаль, что так получилось… – пальцы Саида, крепкие и сильные, коснулись моего колена, и ткань моего наряда поползла вверх.

Черт! Я вспоминала все ругательства, пока моя голая коленка не выскользнула из-под ткани и предательские мурашки обозначили мои острые ощущения. Неужели я сдамся, неужели мои чувства настолько сильны…

Губы Саида коснулись моей коленки нежно и трепетно. Это было равносильно залпу тысячи снарядов, одномоментно разорвавшихся прямо во мне. Хотелось всхлипнуть от соблазна, который вмиг заставил все тело напрячься и вызвать все те инстинкты, борьбу с коими я вела. Он вмиг развернул мой стул к себе и, осыпая поцелуями внутреннюю сторону бедра, еще больше разжигал желание похоти и страсти. Я вцепилась в стул пальцами и боялась сделать любое телодвижение. Замерла, застыла от бесконечно сладких ласк.

Пояс от платья послушно развязался, и от настойчивых рук Саида оно распахнулось, обнажая меня полностью. Взгляд его наполнился неистовым желанием. К слову сказать, я ходила все это время без нижнего белья. Мои вещи пропали сразу после того, как я очнулась здесь, и Далия пришла ко мне в келью переодеть меня. Она приносила только одежду, а белье…

Я скромно молчала. Спросить бюстгальтер или трусики мне было стыдно. Сама Далия тоже всегда ходила без белья. Вспомнить даже нашу эротическую сцену в купальне. Она скинула с себя джалабию и осталась сразу абсолютно голой.

Я схватила за запястье Саида, когда его пальцы скользнули по лобку и коснулись пульсирующего бугорка.

– Ханна, если ты не хочешь, ничего не будет, – хрипло откликнулся он.

Это провокация! – чуть не выдохнула в ответ. Он испытывает меня на прочность, проверяет, насколько тонка грань, чтобы перейти и наплевать на все моральные принципы.

Я запрокинула голову, отдаваясь ощущениям полностью, раздвинула ноги шире, обозначая полное согласие на безумные ласки, а губы и язык Саида уже покрывали влажными поцелуями мою грудь. Еще мгновение, и перестану соображать, где нахожусь, с кем и сколько времени прошло. Все слилось в один-единый жаркий экстаз. По ногам стрелой шла судорога от оргазма. Он, будто ток по моему телу, концентрировался на чувствительном клиторе, и желание проникновения плоти становилось невыносимым.

– Саид, – выдыхала одними губами, стараясь не закричать от наслаждения, когда он нежно коснулся горячим языком складочек, жадно проводя им вверх-вниз, заставляя дрожать от сладостных волн, которые охватили и не отпускали в пучине греховного разврата.

Он вырос передо мной могучим айсбергом, и выпирающий бугор из брюк, свидетельствовал о том, что мое неистовое желание сейчас исполниться. Я торопливо расстегивала пуговицы на его рубашке, руки дрожали в предвкушении прикосновения к смуглому рельефному торсу. В голове будто стерлись воспоминания о нашем первом жестком сексе, его грубости и бесцеремонности. Со мной сейчас был совершенно другой мужчина.

– Ханна, не останавливайся… – Саид положил мои пальцы на ремень и резким движением скинул рубашку.

Я, краснея от стеснения, расстегнула брюки, но видимо, моему арабу не нравилось столь медленное раздевание. Саид рывком снял с себя остатки одежды. Подхватив меня на руки, посадил на кровать и так же встал передо мной – голым и возбужденным.

– Я тебя хочу, моя принцесса, – голос растекался теплой патокой и заставлял задерживать дыхание от пикового ощущения небывалого счастья.

Он проводил подушечкой пальца по моим губам, и кажется я понимаю, чего ему нестерпимо хочется. Только вот я совсем неумеха в оральном сексе. Стыдливо отвела взгляд от его чуть покачивающегося напряженного твердого органа.

– Ханна, продолжай… – бархатный бас Саида срывался, он молил, просил о самом желанном.

Я несмело провела языком по темно-красной головке, обхватила губами, чувствуя терпко-солоноватый вкус. Он мягко коснулся моего подбородка, шумно выдохнув сквозь зубы.

– Открой рот, моя девочка, и вдохни глубже… Расслабься… -

Я послушно выполнила указания. Его страстное проникновение в мое горло стало для меня невероятным ощущением. Странное чувство смешивалось с возбуждением и только еще сильнее просило для тела долгожданной разрядки. Саид двигался медленно, чтобы я могла дышать и спазмы не душили мое горло. А потом он набросился на меня, словно лев. Осыпая поцелуями, он проникал пальцем внутрь моего лона и будто дразнил.

– Саид… – недовольно хмыкнула я, извиваясь бедрами от неистовых ласк.

В его глазах была бездонная пропасть. Мне хотелось прыгнуть в нее и больше никогда не возвращаться. Остаться здесь с ним, чтобы тела сливались в бесконечном сладком ритме, чтобы голова кружилась, а сознание туманил очередной бурный оргазм.

Уже под утро, лежа на кровати, я прислушивалась к его дыханию. Круговорот страсти совсем недавно отпустил нас обоих, и мы, обессиленные, в объятьях друг друга, не могли даже пошевелиться от накатившей приятной усталости. Ощущения от секса были невероятными, и я снова и снова задавала себе вопрос: Саид ли первый раз так грубо обошелся со мной? И не могла найти причину резкой перемены отношения ко мне.

– Саид, почему ты разговариваешь с Далией на арабском? Ведь она говорит на английском… И ты тоже… – задала я вопрос

Саид некоторое время молчал. Он не доверяет служанке, которая еще и “работает” у него в постели? Или они между собой обсуждали то, что мне нельзя знать или слышать на моем родном языке?

– Я бы очень сильно была недовольна… – и мысли начали чернеть.

Эйфория от проведенной ночи спадала и возвращала в суровую реальность. Я совсем забываю, кто я здесь и как сюда попала. Могу ли быть уверенной, что завтра меня могут “нейтрализовать” во избежание всех проблем с законом?

Я встала с кровати. Дойти бы до ванной комнаты, потому что от странного предчувствия подкашивались ноги. Саид тут как тут оказался рядом. Он подхватил меня и отнес обратно на кровать.

– Полежи немного еще со мной, потом вместе обмоемся, – и он разлил оставшееся вино по бокалам.

Я выпила и почувствовала через пару минут как меня сильно клонит в сон. Веки закрылись сами, и я провалилась во тьму.

Очнулась на кровати. Нет, не у Саида, а… дома в своей квартире, которую мы снимали с Викки. Тишина звонко била по ушам. Но еще сильнее мне было больно от того, что Саид просто меня использовал. Включил все методы психологического воздействия, чем-то похожие на методы альфонсов и пикаперов, и очаровал всего за сутки. Странно, что ему хватило только дня и ночи, чтобы “насытиться” мной. На вторые сутки, видимо, Саиду не захотелось оставлять “игрушку”.

Я, уткнувшись, в теплый плед, заревела. Больно до невозможности! Сердце разрывается на части, еще немного, и захлебнусь в своих рыданиях. Я сама виновата! Он меня предупредил, что мое “счастье” продлиться всего пару дней, а я решила пофантазировать о том, что останусь с ним рядом надолго.

Глупая! Боль скручивала в комок, мир разлетается на осколки…

Пусть остается в своих апартаментах, хренов король Марокко! Злость сейчас играла со мной недобрую шутку. Я думала, что от оскорблений мне станет легче, но становилось еще горше.

– Ханна, тебе нужно обратиться в полицию, – настаивала Викки, когда я по своей собственной дурости рассказала про араба, который меня похитил для плотских утех.

Но я, придя в себя, после грозных недовольств, только отнекивалась. Если бы полиция могла помочь мне, могла облегчить мои душевные страдания, а так… Саид это делал уже, наверное, не в первый раз, и его огромные связи могли не только заткнуть мне рот, он, верно, мог и убить меня.

Однажды увидела в газете статью про магнатов горнодобывающей промышленности и это меня шокировало. С двумя мужчинами рядом был… Саид. Я схватила и буквально глазами впилась в текст. Мое сердце рухнуло в глубокую пропасть. То, что я прочитала, стало для меня великим потрясением. Он – один из влиятельных олигархов в Марокко, у которого еще несколько горнодобывающих центров, приносивших ему баснословную прибыль в миллиардах долларов. Необычно видеть Саида в традиционном арабском головной уборе – куфия, поддерживаемая черным обручем – икаль. Его сдержанная, только чуть трогающая уголки губ улыбка словно говорила о том, что он имеет безграничную власть, которую никто не вправе оспорить.

Но больше всего меня поразила небольшая ремарка про семейное положение.

Перед глазами потемнело: сначала от оглушающей новости, а потом от адской боли. Что же получается, она своему мужу подсовывает невинных девочек, чтобы…

Я пыталась припомнить всякие хитрые женские уловки и все равно не находила разумного объяснения. Может, они вообще извращенцы, а меня отпустили только потому, что я понравилась Саиду больше всех? Тут же мой сарказм вернул на землю с розовых облаков. Если бы понравилась, Саид бы не бросил вот так спящую доставлять домой, будто коробку с вещами. Хотя бы попрощался…

Слезы потекли с новой силой. Использовал и отправил обратно.

Гнев снова охватил и сдавил горло тисками от безудержных рыданий. Но, несмотря на все свои переживания, свернула газетку бережно и убрала подальше в тумбочку, проклиная себя последними словами. Хоть бы Викки не нашла газету и не начала расспрос – с чего это я храню никому не нужную прессу.

Моя жизнь никогда не станет прежней. Душа навеки осталась там, где шикарные арабские фрески украшали колонны и потолок загадочными узорами. Там, где живет мужчина, который острым жалом вошел в мое сердце и остался там. После его ласк я точно не смогу больше смотреть на других парней, после его слов мне не хочется слышать ничей другой, даже самый звучный голос. После Него для меня просто померк весь белый свет. Мир навеки во тьме.

Саид смотрел на супругу сквозь тонкую шифоновую занавеску, где она сидела в окружении служанок. Далия грустным взглядом разглядывала вышитую картину, которую ей недавно подарила одна из ее подруг. Только он видел эту невыносимую тоску в глазах жены. Служанки же были словно каменные, они не замечали угрюмость во всем виде своей госпожи. Они смеялись, делали комплименты подарку, разговаривали между собой на нейтральные темы о женском – платки, украшения, еда…

Далия сама предложила похищать девочек: только был уговор, что они будут уже не девственницы. Она боялась, что Саид возьмет еще жену, и уговорила его на такой незаконный способ удовлетворения плотских фантазий. Но чем больше девушек проходило через постель Саида, тем сильнее чувства к красивой, но неуверенной в себе Далие, угасали.

А после появления Ханны будто разверзлась черная пропасть между ним и женой. Но и оставить около себя Ханну Саид не мог. Обязательства требовали обратного. Это могло стоить ему карьеры и даже жизни. Ее образ навечно останется рядом с ним. Только после Саид больше не соглашался на развлечения с очередной сучкой, которую выбирали люди Далии. И, видимо, для жены это стало шоком. Далия все поняла без слов. Эта белокурая американка вскружила голову мужу и стрелой вошла в его сердце, поранив до безумства, до роковой страсти, о которой ей приходилось только мечтать.

Он с тоской наблюдал, как ее одевали, клали на носилки слуги, чтобы отправить прочь из его роскошной арабской сказки. Локоны светлых волос рассыпались по плечам, и Саид сдерживался от желания подойти и оттолкнуть всех от прекрасной девочки, которая была и вправду настоящей принцессой.

Беззащитная, слабая, но в тоже время знающая себе цену, умеющая бороться. Сколько стоило ему сил насыпать снотворное ей в бокал с вином, отказаться еще от одного дня рядом с очаровательной американкой. Но Саид наступил на горло чувствам, заставлял заткнуться и замолчать все эмоции, которые зверями рвались наружу. Еще день, и Ханна бы точно осталась с ним. Он не позволил бы никому прикоснуться к ней, не позволил ей уехать ни под какими предлогами.

Саид сел на заднее сиденье внедорожника и закрыл глаза. Он стискивал зубы до боли, чтобы только не сорваться. Бросить все и уехать. Там, где маленькая хрупкая блондинка с бездонными серыми глазами смотрела на него, словно на Бога. Но Ханна была и своенравной девушкой, в ней чувствовался характер: ее зарождающаяся женская коварность и уверенность в неотразимости. Первый раз он отказывался контролировать чувства, отказывался бороться за разумное решение сложившихся обстоятельств.

Убежать можно от людей, но никуда не деться от ощущений и переживаний. Как бы ни старалась Далия, она никогда не заменит Ханну. А ему придется смириться с тем, с чем он остался. Влюбился как мальчишка в милую девочку, которая теперь оказалась навечно далеко от него.

Далия была словно в коконе. Большом, непрозрачном, абсолютно заглушающем голоса и звуки. Не слышала и не видела рядом щебечущих на отвлеченные темы служанок. Одна ошибка ею нанятых церберов для нахождения очередной “жертвы” для Саида стоила теперь, как она считала, счастливого брака. С мужем они жили уже больше десяти лет, и в первый раз ее женская идея дала серьезный сбой. Американка, оказавшаяся девственницей, запала ему в душу и отказывалась покидать сознание Саида.

Он изменился. Стал более задумчивым, будто его окутало большое горе. На предложение найти очередную пассию для мужских радостей – в грубой форме оборвал Далию и сказал, что более ему не нужны иностранные шлюхи. Ханна стала последней каплей в их развалившемся союзе. Сколько еще Далия продержится, а Саид не решит взять еще одну жену, которая окажется для него единственным солнцем во всей Вселенной?

Далия гнала эту мысль. Нет, после Ханны ему никто не нужен. Нужна лишь она, которая досталась невинной, неопытной, чрезвычайно нежной и эмоциональной.

Детей Далия иметь не могла, и сколько бы ни пытались ее ободрить доктора, все было бесполезно. Лучшие врачи мира пожимали плечами. Саид же принял эту новость достаточно спокойно. Он относился к сложившемуся обстоятельству намного проще, чем супруга. Но Далия понимала: сейчас он не хочет наследника, но придет время, и Саид захочет, чтобы его большой империей управлял родной кровный сын. А значит, для этого нужна “официальная” жена, а не очередная подстилка из развратных западных стран. Вот тогда-то время Далии будет исчерпано.

Когда Саид зашел утром к Ханне, то Далия заметила тот блеск в глазах, то дикое желание, которое она видела первые годы в браке с Саидом. По нервам больно ударила обида. Жесткая, хлесткая. Ханна смогла разбудить настоящие давние чувства, но, увы, не к собственной жене. Остаётся теперь пожинать плоды своего “труда” и желания сохранить их брак вместе без других “участников”.

Далия отложила картину и приказала служанкам выйти. Слезы потоком полились из ее глаз. Ей не изменить предначертанное, нужно принять удар судьбы и смириться. Это правило всегда повторяла мама. Женщина должна быть покорной, кроткой и послушной. Далия следовала наставлениям матери, старалась для мужа угодить и сделать так, как он хочет. Но в жизни все изменчиво, а значит, нет постоянства, нет гарантии, что завтра установленные правила и законы не станут всего лишь пеплом и не разлетятся по ветру, будто их никогда не было. А случилось именно так…

Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь

Арабская игрушка - Евгения Майер - Глава 1 Читать онлайн любовный роман

Майер Евгения

Аннотация к произведению Арабская игрушка - Евгения Майер

Глава 1