Разделы библиотеки
Девятая жизнь - Наталия Полянская - Читать любовный роман онлайн в женской библиотеке LadyLib.Net
Девятая жизнь - Наталия Полянская - Скачать любовный роман в женской библиотеке LadyLib.Net
Полянская Наталия
Девятая жизнь
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Глава 2
В «Одуванчике» Катька устроилась за любимым угловым столиком у окна, раскидала скетчбуки и карандаши, с благодарностью приняла от Сережи капучино, слопала пенку и затосковала.
Дед говорил, что нужно уметь делать и неприятную работу тоже. «Она испытывает твою силу воли, – утверждал дедушка. – Приносит деньги, на которые ты живешь. Ставит перед тобой нетривиальные задачи. Тебе это скучно, однако это вызов тебе как творцу. Какой ты творец, если с самого начала занимаешься исключительно приятным и делаешь только то, что в голову взбрело? Это деградация, милая моя. Нет ничего страшнее регресса».
Ему-то хорошо говорить. Дед в жизни всего уже добился сто лет назад, он еще при советской власти был известным художником. И все равно, Катька знала, брался за разное. С большей частью этого разного она категорически не соглашалась, считая чушью и размениванием взращенного таланта на ерунду, а дед говорил, что это вроде обливаний ледяной водой. Да, некомфортно ни разу, зато как закаляет, ух!
– Как видеть свои возможности, если ходить только в теплый душ? – пробормотала Катька дедову фразу. – Делегирование, значит.
Она посмотрела на картину. Кот Ферапонт крался за шмелем, а вокруг… Одуванчики. Кстати, почему бы и нет?
На середине отрисовки бизнесменов, зверски раздербанивающих одуванчик, Катьке позвонил дед.
– Я вот что подумал, – сказал он без «здрасте – до свидания», как обычно. – Встречаемся в два часа на «Кропоткинской» в «Хлебе насущном». О нем, родимом, и поговорим.
– Я вообще-то занята, – пробубнила Катька, тщательно прорисовывая бизнесмену шнурки.
– Творишь?
– Творю.
– Это ты молодец. Но в два часа я тебя жду. Але, «Незабудка», я «Сокол»! Как слышишь меня?
– «Сокол», я «Незабудка», слышу тебя хорошо, и ладно, ладно, приду!
– То-то же, – сказал дед и отключился.
Катька вздохнула и посмотрела на получившийся рисунок. Бизнесмены скалились, готовые растерзать и друг друга, и несчастный обтрепанный одуванчик. Хищный оскал буржуазии, вот как. «Я художник, я так вижу».
В «Хлеб насущный» Катька опоздала минут на пятнадцать.
Можно было бы, конечно, и так пойти – в «акульих» шортах и непричесанной, чисто деду назло, – однако в последний момент девушка передумала. Ничего она этим не докажет, а вдруг с дедом будет кто-то еще? Катька понятия не имела, чему посвящена сегодняшняя внезапная встреча и что взбрело деду в голову на этот раз. Ее единственный родственник отличался редкостной непредсказуемостью.
Поэтому Катька забежала домой, сменила шорты и футболку на юбку, блузку и сандалии, наскоро вымыла голову и высушила волосы, а уж укладка – работа ветра. Игорь спал, его даже звук фена не разбудил. Ну, у каждого свои радости…
Дед, конечно, уже ждал ее. Когда Катька влетела в «Хлеб насущный», взмыленная, подружившаяся с ветром, молча встал и отодвинул для нее стул. Перед тем как сесть, Катька чмокнула деда в щеку. Раньше бы и обняла, и прижалась… но детство закончилось, а взрослая жизнь слишком стремительна, чтобы разменивать ее на нежности.
– Катерина, если ты везде будешь опаздывать, тебя не станут воспринимать всерьез.
– Как говорил тот самый Мюнхаузен, господа, вы слишком серьезны! Умное лицо – это еще не признак ума, господа! Все глупости на земле делаются именно с этим выражением лица!
– Извинения приняты, – хмыкнул дед и уселся напротив. Катька уперлась локтями в стол, положила подбородок на ладони и принялась рассматривать. Пожалуй, с дедом все хорошо. Седых волос прибавилось, ну так в восемьдесят три это логично. Щетина длинная: поленился бриться или не успел, увлекся, вон и пятнышко краски около уха. А вот одет с шиком: льняная рубаха, льняные же штаны на тон темнее, на руке – часы стоимостью с Катькину студию, на безымянном пальце – кольцо с рубином, как у кардинала Ришелье. Катька считала кольцо дикой безвкусицей, а дед говорил, что это китч и надо уметь.
Подбежала официантка, разулыбалась деду, «поплыла». Дед сделал заказ неторопливо, словно подкрадываясь к добыче, и припечатал финальным: «Девушке все то же самое и порцию сорбета!» Официантка покивала, а потом неодобрительно на Катьку покосилась. Ну да, есть чему завидовать: тощая и встрепанная как ворона, а ест – мужик не всякий такую порцию одолеет – и еще изволит обедать с харизматичным пожилым джентльменом. Фи.
– Как творчество? – поинтересовался дед. – Вспахиваешь ниву заказов?
– Вспахиваю, – согласилась Катька. – Еще немного – и на машину накоплю.
– Катерина…
– Я уже двадцать семь лет Катерина.
– А я помню, – ухмыльнулся дед. – Только ведешь себя как в пятом классе. Возьми мою «Тойоту», чего ей в гараже стоять?
– Я накоплю.
– Ржавеет машина, пользовалась бы семейным имуществом…
– Мне немного осталось.
– Докинуть?
– Заказчики докинут.
Дед пожал плечами, не слишком удивленный ответом.
– А ты как? Все лоботрясов своих рисуешь?
– Рисую. О них речь и пойдет. Только поедим сначала.
«Так я и думала». Настроение у Катьки испортилось. Вот вечно так! Почему нельзя просто пообедать с дедушкой, обменяться новостями и разойтись – жить каждый своей жизнью? Непременно ему надо поуговаривать ее, непременно попытаться вовлечь!
Фалафель Катька жевала без аппетита, снова вдохновилась только на сорбете. Дед заказал себе чашку кофе – «Самую громадную, девушка» – и теперь пил его, огненный и без сахара, черный и горький, сваренный чертями в аду.
– Тебе не вредно? – Катька указала ложечкой на кофе. – Что твой врач говорит?
– Говорит, все мы смертны, а некоторые внезапно смертны, – философски откликнулся дед. – Так что нужно получать удовольствие, пока есть куда его получать. Я не пью, не курю, могу я хоть кофейком себя побаловать?
– Можешь, можешь. Только таблетки потом станешь пить, как давление скакнет.
– Возвращалась бы ты домой, Катя, – заявил дед без всякого перехода. – Может, хватит?
Катька передернула плечами.
– Зачем? Стакан воды тебе есть кому подать, а у меня своя жизнь.
– Это я понимаю, – усмехнулся дед. – Птенец вылетает из гнезда и расправляет крылья. Но ты, по-моему, уже вполне уверенно держишься в потоках воздуха. И мне ты все доказала. Может, вернешься? У меня студия лучше.
– У меня тоже хорошая. А ты просто скучаешь.
– Не без этого.
Они улыбнулись друг другу.
– Что там с твоими балбесами? – Катька предпочитала побыстрее разделаться с неприятной частью разговора.
– С ними все в порядке. Едят, спят, тыгыдык. – Дед выучил последнее слово по Катькиной наводке и теперь часто его использовал: нравилось, как звучит. – Правда, тыгыдык небыстрый, так как хорошо кушают. Я с ними серию буду делать, и мне нужен помощник. Я бы предпочел тебя.
– Дед! – Катька поморщилась. – У тебя миллион учеников. Неужели неквалифицированная работа – удел единственной внучки, а не восторженных почитателей? Любого помани, он тебе все детали отрисует, лишь бы учиться у великого Литке! Да и натаскаешь их. Больше художников, хороших и разных!
– Чуйки у них нет, – сказал дед. – А у тебя есть.
– Черт с ней, с чуйкой. Давай по-честному? Я не хочу. Ты опять китч запросишь, а я это не люблю.
– Не китч, – произнес дед, внимательно ее разглядывая. – Там другое немного… Я б тебе рассказал, да верю, что ты решительно настроена. Катерина…
– Да? – Она смотрела на него честными-пречестными глазами, уже понимая, что миновало. Дед взглянул в ответ, помолчал и вздохнул:
– Ничего, Кисточка…
Вот как он так умеет? Это же целый ритуал: дед зовет – она отказывается. Гордость, предубеждение, самостоятельность. Жаркие споры, иногда до слез (Катькиных, конечно). Имею мнение, оспаривать бесполезно. А тут – ничего. Впору забеспокоиться.
– У тебя температуры нет? – озабоченно спросила Катька. – Или камней в почках? Ты чего такой вареный?
– Я не вареный… – покачал головой дед. – Просто надеялся, что ты согласишься без всяких танцев своих обычных. Это для меня не самый типичный проект, даже идея не моя. Знакомый предложил, я согласился…
– Заказуха-а! – простонала Катька, борясь с желанием упасть лицом в мороженое.
– Пусть так. Но не совсем простая. Я б тебе рассказал, да толку слова тратить.
Лежащий рядом телефон завибрировал, на дисплее появилось имя Игорька. Проснулся, значит. Дед покосился, усмехнулся.
– Кавалер твой звонит? Наотдыхался?
– Игорь, как и я, тоже работает, между прочим.
– Да, продавцом в салоне сотовой связи.
– Не всем быть гениями. А ты сноб.
– Первостатейный… – не стал отрицать дед. – И получаю от этого удовольствие всю жизнь. Как я тебя этому не научил? Уму непостижимо.
– Все впереди, – буркнула Катька и сбросила звонок: с Игорем она во время встреч с дедом не разговаривала. – Доживу лет до пятидесяти и сразу заделаюсь снобом.
– Можно начать и раньше! – воодушевленно сказал дед. – Прямо сейчас! Собрать вещички и вернуться в логово зажравшихся гениев. Как тебе такая перспектива?
– Ты подозрительно меня сманиваешь… – Катька прищурилась. – Неужели так помощь нужна?
– Ты мне нужна, – грубовато ответил дед и отвел глаза.
Катька молча на него смотрела. Посидели так минуты две, потом дед повернулся и спокойно произнес:
– Я не вечный, Катерина. И слишком старый для вот этих игр. Не хочешь переезжать – хоть появляйся почаще, а если мое общество тебе противно, скажи прямо. Ты же знаешь, я не люблю лжи и хождения вокруг да около…
– Не противен ты мне… – Катька рассердилась. – Что за история! Я тоже скучаю. Просто работы много, я же учусь, шишки набиваю, как мне велел великий ты. – Дед слабо улыбнулся. – И мы с тобой расходимся в творческих взглядах. Да! А ты мне доказываешь вечно, что твой путь единственно верный. А у меня – свой!
– Хорошо-хорошо, пусть свой. Но вот что я тебе предлагаю. На следующей неделе в Праге открывается выставка, несколько моих картин там будет. Как насчет в выходные туда слетать? Рулька, кнедлики, пиво. Считай это взяткой.
– М-м, взятка, как приятно звучит! – Вот это уже был привычный дед. От сердца отлегло. – Я подумаю и дам свой положительный ответ.
Давно они с дедом никуда не выбирались. Игорь переживет одни выходные без любимой девушки, а дед… Конечно, будет ворчать, но зато с ним не соскучишься.
Весь понедельник, вторник и даже кусочек среды Катька предвкушала этот пражский вояж. Думала о том, как просторна и нетороплива Влтава в начале лета и можно будет покормить голубей и зайти в собор Святого Витта, где покрываешься мурашками от прохлады и красоты. Выпить пива, сгрузить на дедову тарелку ненавидимые кнедлики, сидеть вечером на набережной и говорить о миллионе вещей, глядя, как в реке отражаются фонари и звезды.
В среду, когда день неудержимо сваливался в вечер, Катьке позвонил Валентин Петрович Климанский.
– Катерина Филипповна, – сказал он, и та вдруг уронила кисть, которой раскрашивала гибискус на холсте, и вытянулась в струну – так резко и диссонирующе прозвучал голос. – Приезжайте, пожалуйста. Катерина Филипповна… его больше нет.
Теперь ехать в Прагу было не с кем.
Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Поиск любовного романа
|
Партнеры