Девятка - Вера Стах - Глава 4 Читать онлайн любовный роман

В женской библиотеке Мир Женщины кроме возможности читать онлайн также можно скачать любовный роман - Девятка - Вера Стах бесплатно.

Правообладателям | Топ-100 любовных романов

Девятка - Вера Стах - Читать любовный роман онлайн в женской библиотеке LadyLib.Net
Девятка - Вера Стах - Скачать любовный роман в женской библиотеке LadyLib.Net

Вера Стах

Девятка

Читать онлайн
Предыдущая страница Следующая страница

Глава 4

Пристроившись на краю подоконника, я стою спиной к окну и обвожу комнату пустым ничего не выражающим взглядом. Пока я вчера вечером шпарила кожу в горячем душе до покраснения, кто-то убрал разбитую лампу – следы моего буйства, вынес грязную посуду с не съеденными остатками завтрака и принёс ужин, чему я искренне удивилась, думала – не заслужила. Но, как оказалось, хозяин всегда кормит свою шавку по расписанию, независимо от её поведения.

На ужин я получила гурмэ-бургер слабой прожарки. С румяной корочкой снаружи и сочным, полусырым мясом внутри, с парой листьев салата, острым соусом сальса, двумя тонкими кусочками сыра, несколькими кружочками маринованного огурца и приличным количеством маринованного красного лука – всё именно так, как я люблю. Откуда он знает о моих предпочтениях до сих пор остаётся загадкой. И меня это пугает и настораживает. Не понимаю, зачем так заморачиваться. Неужто думает, я растаю от такого внимания? Циничный внутренний голос давится едким смешком от такого предположения. Двадцатилетняя наивная дура, напичканная «пылкими» любовными романами, может и растаяла бы, но я не из той категории.

Единственное разочарование в ужине – никаких столовых приборов мне не выдали, а жаль, нож бы мне сегодня пригодился. Что ж, буду импровизировать, не впервой.



Наконец, замечаю, как ручка бесшумно опускается, дверь открывается, и в комнату входит знакомая женщина, катя за собой тележку с завтраком. Моё тело мгновенно напрягается, пальцы впиваются в подоконник, но внешне я остаюсь спокойной и безучастной. Не хочу её спугнуть. Делаю вид, будто и не смотрю в её сторону, пока она расставляет блюда на столе. И жду.

Чувствую, как пружинят мышцы и ощущаю себя сосредоточенным хищником на охоте, который сидит в засаде, наблюдая за жертвой и готовясь к решающему прыжку. И как только тайка поворачивается ко мне спиной, чтобы выкатить тележку, я действую. Действую размеренно и целенаправленно, отчего движения кажутся не просто быстрыми, а молниеносными, отточенными, как будто я совершаю нечто подобное чуть ли не каждый день.

Схватив лампу, я бросаюсь к своей жертве и с силой обрушиваю тяжёлый предмет на затылок женщины. Она не успевает почуять неладное, не успевает обернуться или вскрикнуть. Один точный удар и она, не издав ни звука, падает на пол. Не теряя ни минуты, я тянусь к карману её фартука и достаю заветную карту. После чего стаскиваю фартук и связываю им запястья тайки за спиной. Не знаю, жива она или нет, но меры предосторожности не помешают.

Снова подхватываю несчастную лампу и бросаю её в зеркало у комода, которое в миг рассыпается дождём осколков. Снимаю наволочку с одной из подушек и, намотав на ладонь, осторожно поднимаю с пола защищённой рукой самый большой осколок, по форме напоминающий кинжал. Остановившись у двери, с досадой смотрю на обувь женщины. Её тридцать шестой никак не налезет на мой тридцать девятый с половиной. Ничего не поделаешь, придётся идти босиком. Может найду какую обувку у входа. Резиновые сапоги были бы в самый раз.

Прикладываю карту к замку и чуть не подпрыгиваю от радости, услышав победоносный щелчок. Тяну дверь на себя и, приоткрыв на несколько сантиметров, выглядываю в коридор. Никого. Тишина. Выскользнув из комнаты, осторожно прикрываю за собой дверь, убираю ключ в карман домашних шорт и, выставив вперёд правую руку с острым оружием, крадучись, точно вор, иду в сторону лестницы. Благо ковровое покрытие заглушает шаги. Единственное, что может выдать меня это бешено колотящееся сердце. Оно стучит так громко, что я ощущаю его пульсацию на шее, в висках и пальцах. От страха голову сдавливает словно металлическим обручем. Я моментально покрываюсь липким потом, отчего футболка неприятно прилипает к телу. Дыхание затрудняется, и я чувствую, как неумолимо приближается удушающий приступ паники.

«Нет! Не сейчас!» – приказываю себе и, воткнув острие осколка в левую руку, делаю небольшой разрез.

Срабатывает. Приступ отступает, чтобы уступить место боли.

Я прохожу мимо закрытых дверей. С опаской посматриваю на них, но не испытываю желания узнать, что или кто за ними прячется. Первым делом нужно найти выход. Или, на худой конец, телефон.

Рядом с лестницей располагается лифт. Судя по всему, для обслуживающего персонала. Лестница тоже не парадная. Значит, я нахожусь в крыле для прислуги. Нехорошо. Здесь легко можно напороться на кого-нибудь из рабочих. Но отступать поздно. Если вынудят – нападу. И перережу глотку, если потребуется. Мой единственный козырь – эффект неожиданности.

Буковые лакированные ступени не скрипят и ничем меня не выдают, и я без приключений добираюсь до первого этажа. Длинные лабиринты коридоров в скором времени выводят меня в главную часть дома. Можно сказать в его сердце – кухню, объединённую со столовой и небольшой гостиной. Оборудованная по последнему слову техники, кухня похожа на картинку из журналов о дизайне интерьера. Её хочется благоговейно созерцать, а не кощунственно использовать по прямому назначению.

Высокие потолки, огромные панорамные окна, просторное помещение, залитое утренними лучами солнца… и ОН. Кажется, моё сердце остановилось. Я больше не слышу отбиваемого им набата в ушах. Меня окружает леденящая душу тишина. Сомнений нет, мой амбициозный план побега провалился. Но несмотря на то, что я проиграла данный раунд, сдаваться так просто не собираюсь. Поэтому воинственно вздёргиваю подбородок, поднимаю руку, крепко держащую осколок зеркала, и делаю шаг по направлению к врагу.

Грозная разъярённая фурия в моём лице наступает, а Рэми даже бровью не ведёт. Он спокойно сидит перед ноутом за мраморным островком, склонив голову на бок, и с любопытством рассматривает меня, словно редкую экзотическую зверушку в зоопарке. Он никак не реагирует на моё наступление и возможно находит ситуацию забавной. Но мне не до смеха.

Он ничего не говорит. Наблюдает и ждёт моего выпада. А я не решаюсь напасть и тоже терпеливо жду его действий.

Наконец, Рэми поднимается со стула и плавно, с грацией хищника, подходит ближе. Но недостаточно близко, чтобы пырнуть его остриём импровизированного оружия.

Мужчина стоит передо мной в одних спортивных штанах. Я впервые вижу его при дневном свете, и мои глаза безотчётно скользят по его полуобнажённому торсу. Здоровое, крепкое тело, не перекаченное и не пересушенное. Высокий и подтянутый, узкие бёдра, плоский живот, широкая грудная клетка и плечи. И только сейчас замечаю неприметную татуировку на его груди. Всего одно слово на английском языке: Wizard. Волшебник.

«Самомнение, однако»… – усмехаюсь про себя и как зачарованная разглядываю тату.

– Хватит лапать меня глазами, – шутливо произносит он.

От его слов щёки обдаёт жаром. Что за хрень?! Мне вроде как по возрасту уже не положено смущаться. Растерявшись, я непроизвольно приопускаю оружие. И Рэми не мешкая пользуется моим лёгким замешательством, – стремительным движением хватает за запястье и резко выворачивает мою руку. Я вскрикиваю от резкой боли и роняю осколок. Он падает на пол, но не разбивается. Похититель, наступив на него босой ногой, отталкивает в сторону, и кусочек зеркала бесследно исчезает под холодильником.

– Пусти, урод! – воплю я, пытаясь вырваться из цепкой хватки. – Пусти, иначе пожалеешь! Воткну нож тебе в глотку как твоему тупому миньону!

– Не забывайся, – угрожающе тихо произносит он, и я замечаю, как желваки играют на его лице. – Иначе сама пожалеешь.

– А мне терять нечего, – дерзко выпаливаю я.

Рэми обхватывает пятерней мою челюсть и, с силой впишись в неё твёрдыми пальцами, приближает к своему лицу:

– Ты даже не представляешь, как много ты ещё можешь потерять. – И внезапно отпускает меня.

Пошатнувшись, я хватаюсь за столешницу, чтобы не упасть и одичало смотрю на мужчину, который не спеша подходит к кофейному столику и начинает заваривать кофе. Я поворачиваюсь к нему спиной и затравленно осматриваю кухню со столовой и гостиной в поисках нового оружия или выхода. Взгляд останавливается на раздвижных стеклянных дверях, выходящих на патио. На них есть ручка и нет замка в виде считывающего устройства. Во дворе нет никаких стен или забора, лишь терраса, а за ней – зелёный газон, простирающийся до берега тёмно-синего озера. Открытая местность. Быть может рядом есть другие дома, и кто-то из соседей поможет мне, укроет и вызовет полицию.

«Выход!» – в душе загорается надежда.

Настороженно кошусь на Рэми, но он полностью сосредоточен на кофемашине и не обращает на меня никакого внимания. Это мой шанс. И я, не раздумывая, бросаюсь к двери.

Трясущиеся пальцы тянут за ручку, и в слегка приоткрытую дверь залетает освежающий прохладный ветерок. Меня начинает пьянить от сладкого запаха близкой свободы. Но услышав отдалённый лай собак, я в ужасе каменею и впиваюсь взглядом в горизонт. Сразу замечаю два чёрных пятна. Ко мне с неимоверно быстрой скоростью несутся два здоровенных добермана. Чёрт! Чёрт! Чёрт!!!

Рефлекторно захлопнув дверь, в панике отшатываюсь от неё и тут же врезаюсь лопатками в твёрдую грудь Рэми. Хочу убежать от него, от собак и закрыться в своей комнате, но у мужчины на меня другие планы. Он бесцеремонно толкает меня обратно к двери, по которой уже скребутся когти обезумевших животных. Адские псины встают на задние лапы и лязгают клыкастыми пастями прямо перед моим лицом. Я инстинктивно упираюсь ладонями в стекло, желая отодвинуться, оттолкнуться от жуткой картины, но Рэми не даёт такой возможности, – он крепко держит меня. Тогда я закрываю глаза и отворачиваюсь, что угодно, лишь бы не видеть бешеных чёрных стражей. Но и этого мне не позволяют. Похититель запускает руку в мои волосы и, собрав их на затылке в кулак, грубо дёргает, заставляя смотреть на бешеных доберманов, лающих по ту сторону стекла. Он сильнее сжимает пальцы, натягивая волосы до предела. Кажется, ещё чуть-чуть и он выдерет их к чёртовой матери. Кожа головы горит будто её опалили огнём, и от боли глаза распахиваются. А перед ними разверзаются пасти смерти. Кровь стынет в жилах. Страх парализует, и я замираю словно статуя. Боюсь пошевелиться, боюсь вздохнуть.

Рэми тем временем спускает мои шорты вместе с трусиками, разводит ноги в стороны и рывком, без прелюдий входит в меня. Мёртвой хваткой впивается в талию и начинает жёстко таранить моё тело подобно одичавшему животному. Мозг отмечает это бессознательно, вскользь, поскольку всё моё внимание целиком и полностью приковано к не унимающимся псинам, чьи смертоносные пасти щёлкают прямо перед носом, оставляя кляксы мутных слюней на стекле. Мои тело и разум скованы всепоглощающим паническим ужасом. А в памяти против воли всплывают воспоминания далёкого прошлого, возвращая меня в детство…

Я проводила лето у родителей отца. Бабушка с дедом и друзьями что-то бурно праздновали в тот злополучный день, много выпили и решили продолжить пирушку в другом месте. А меня с другой девочкой – чьей-то внучкой – примерно моего возраста оставили под присмотром соседки. Мы втроём сидели в четырёх стенах, не имея возможности выйти на улицу, поскольку входную дверь сторожил здоровенный пёс по кличке Граф. Он был не просто агрессивно настроенным, а бешеным, – нападал на всех и каждого, и мог с лёгкостью загрызть кого угодно, если бы не удерживающая его цепь. Его боялись даже взрослые мужики, как трезвые, так и пропитанные водкой и запахом перегара, с зашкалившим уровнем мнимого бесстрашия. И слушало это исчадие ада только одного человека – деда и только в нём видело хозяина и повелителя.

Непутёвую соседку вскоре сморил алкоголь и она, похрапывая, провалилась в сон сидя на диване. А мы с Катей – так кажется звали девочку – разрабатывали план нашего побега. На дворе была замечательная солнечная погода, и так хотелось поиграть в поле или поплескаться в прохладных водах небольшой извилистой речушки, что протекала неподалёку от дома. Мы пробовали открыть окна, но безуспешно – старые оконные рамы не поддавались, их в очередной раз заклинило. Оставалось только одно – договориться с Графом. Тогда это решение казалось вполне разумным и единственно правильным, ведь в мультфильмах главные героини то и дело общаются с животными, и те их понимают, а иногда и отвечают. И я без колебаний согласилась пойти на переговоры с почтенным зверем.

Стараясь не шуметь и не разбудить пьяную няньку, я пробралась на веранду, открыла двери хаты, и нос к носу столкнулась со сторожевым псом. Он сидел рядом с покосившейся будкой и внимательно смотрел на меня своими коричневыми, почти человеческими глазами. Я без страха взглянула на чудовище и заговорила, ласково поглаживая его по голове:

– Граф, миленький, выпусти нас с Катей, пожалуйста. Нам надоело дома сидеть, хотим в салочки поиграть и на речку сходить.

Не помню, что ещё я ему лепетала, пытаясь смилостивить, но помню, что в один момент что-то переменилось в его глазах… И он неожиданно набросился на меня. Без лая, без рычания. Просто повалил на пол веранды и схватил поперёк живота. Челюсти Графа медленно сжимались, будто он желал продлить своё садистское удовольствие, прежде чем перекусить хрупкий позвоночник пополам. Мне было три года, и я думала, что умираю. Надо ли говорить, что с тех пор собаки наводят на меня леденящий ужас.



Что-то липкое и обжигающее стекает по внутренней стороне бедра и отвлекает меня от размышлений. Воспоминания испаряются словно дым на ветру. Ощущение, будто из меня выдернули всё живое, и теперь я всего лишь оболочка, а внутри пустота.

– Возьми.

Рэми протягивает мне бумажное полотенце, а я смотрю на него невидящим взглядом и не понимаю, чего он хочет. Не дождавшись от меня никакой реакции, он сам отрывает пару кусков от полотенца, приседает на корточки и аккуратно, почти бережно стирает следы своего семени с моих ног. Покончив с этим, он возвращает на место мои трусики и шорты и поднимается. Делает какой-то знак собакам, и те тотчас убегают. После этого мужчина берёт меня за руку, отводит к мраморному островку, и, словно безвольную тряпичную куклу, усаживает на высокий стул. Постепенно я начинаю приходить в себя. Возвращаются краски, ощущения, они наполняют меня и моё сознание.

Кожа на затылке горит адским пламенем. Удивительно, что я ничего не почувствовала, пока Рэми утолял свою похоть. Но ещё удивительнее то, что впервые в жизни я ничего не испытала во время секса. Абсолютно ничего. Да и можно ли это назвать сексом? Меня просто отодрали как последнюю шалаву. А он? Он… упивался моим страхом! Это то, что его возбуждает? Заводит с пол-оборота? Страх, боль и тонкая грань между жизнью и смертью? Больной на голову ублюдок! Я для него всего лишь игрушка! Развлечение на время, и буду развлекать его до тех пор, пока он случайно не убьёт меня.

Из оцепенения меня выводит низкий голос с хрипотцой:

– Зачем руку порезала? – интересуется он, обрабатывая перекисью всё ещё кровоточащую рану.

«Когда успел аптечку достать?» – удивляюсь я и тут же зажмуриваюсь и шиплю от болезненного жжения в руке.

– Чтобы подавить паническую атаку, – чуть слышно отвечаю я, когда боль стихает. И не могу удержаться от вопроса: – Почему я?

– В смысле? – переспрашивает он, приклеивая на руку водоотталкивающий пластырь.

– Что-то подсказывает мне, что с твоими данными, – неопределённо показываю на него свободной рукой, – найти бабу не так уж и сложно.

– Спасибо, – смеётся он, – я польщён.

– Почему я? – упрямо повторяю вопрос.

– Ты меня зацепила.

– Чем? – не унимаюсь я.

Вместо ответа он оценивающе обводит плавные изгибы моей фигуры, недвусмысленно задерживаясь на широких бёдрах и пышной груди.

– Помимо этого!

В моём презрении столько яда, что он невольно поднимает глаза выше, встречаясь с моим пылающим взглядом. Его лицо становится серьёзным:

– Я не шутил, когда сказал, что ты меня зацепила. Ты интроверт с задатками социопата. И мне это импонирует. Мы с тобой похожи.

– Что, прости? – растерянно бормочу я.

– Это комплимент, а не оскорбление.

– Я не социопат! – во мне закипает возмущение.

– Я сказал «с задатками социопата».

Спорить бесполезно, он видит то, что хочет видеть. Мои плечи уныло поникают.

– Тебе стоит научиться контролировать эмоции, – Рэми быстро меняет тему разговора. – И пора завязывать с порчей моего имущества. Да и с Мали не следовало так жестоко обращаться.

– Мали?

– Моя кухарка, – поясняет он. – Ты ей чуть череп не пробила.

– Откуда ты знаешь? – У него физически не было времени наведаться в мою комнату, чтобы проверить обстановку.

– Камеры видеонаблюдения.

От этих слов всё внутри меня сжимается и холодеет, краска отливает от лица.

– Ты установил камеры в моей комнате?

– Я установил камеры везде, как внутри дома, так и снаружи. И я слежу за всем. Как говорится, мой дом – моя крепость.

– И ты… И ты не… – я сглатываю. – Камеры всегда работают? – наконец спрашиваю я.

– Всегда.

– И что ты собираешься делать с нашим… секс-видео? Шантажировать?

– Зачем мне это? – искренне удивляется он.

Действительно, зачем? Я лишь качаю головой и уточняю:

– В ванных комнатах тоже ведётся видеонаблюдение?

– Нет, конечно. Я не извращенец.

Моя правая бровь взлетает вверх, выражая скептицизм. На что Рэми закатывает глаза:

– Не настолько извращенец, – поправляет он, не скрывая самодовольной ухмылки. – Есть ещё вопросы?

– Откуда ты столько всего обо мне знаешь? Одежда, косметика, еда…

– Ты сама рассказала.

– Что? – мои глаза лезут на лоб.

– В Инстаграме, – объясняет он.

Такого ответа я не ожидала и растерялась. А ведь он прав! Обо всех моих предпочтениях можно почерпнуть из регулярных постов, – я постоянно делюсь отзывами о разных продуктах и пишу статьи на понравившиеся товары, рестораны, блюда. Я собственноручно передала ему всю необходимую информацию.

– А когда ты успел всем закупиться?

– У меня было достаточно времени. Ты находилась в отключке почти тридцать шесть часов.

– Тридцать шесть часов?! – повторяю я, не веря своим ушам. – Это невозможно…

– Пришлось кое-что вколоть, чтобы ты не очнулась в неподходящий момент.

От потока информации начинает рябить в глазах. А мысли вновь возвращаются к Инстаграму.

«Очень и очень многое можно узнать из социальных сетей, но не всё, далеко не всё», – рассуждаю про себя, а в голове уже вертится другой вопрос.

– По поводу соцсетей… – сузив глаза, произношу я. – Что-то не припомню того, чтобы я делилась с подписчиками своей личной жизнью, – начинаю издалека, скрещивая руки на груди.

Он лишь хмурится и склоняет голову набок.

– Во-первых, откуда тебе известно о моём муже и его любовнице? – отвечаю на его немой вопрос. – А, во-вторых, ты не первый раз кончаешь в меня. Не боишься, что я залечу?

– Нет. – И глядя на моё удивлённое лицо, добавляет: – Потому что ты не можешь иметь детей.

– От… откуда ты знаешь? – Руки безвольно падают, я практически не дышу.

– Прочёл в твоей истории болезни, – его ответ и невозмутимый голос действуют на меня как пощёчина.

.

Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь


Предыдущая страница Следующая страница

Ваши комментарии
к роману Девятка - Вера Стах


Комментарии к роману "Девятка - Вера Стах" отсутствуют


Ваше имя


Комментарий


Введите сумму чисел с картинки


Партнеры