Разделы библиотеки
Его одержимость - Astra Maore - Читать любовный роман онлайн в женской библиотеке LadyLib.Net
Его одержимость - Astra Maore - Скачать любовный роман в женской библиотеке LadyLib.Net
Maore Astra
Его одержимость
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Глава 2. Запах яблок
АНХЕЛИКА
Плакать бесполезно. И слишком активно сопротивляться – тоже.
Я понимаю это, когда люди Рейеса хватают меня под руки и тянут к машине. Можно упасть на землю, чтобы они тянули меня волоком, но я только рассажу себе ноги и могу погибнуть от заражения крови.
Хочешь войну, Диего Рейес? Это будет война.
Из того, что я о нем знаю – Рейеса не разжалобить. И вообще лучше не быть при нем жалкой. Он же хищник, а хищники уважают только силу.
Мне придется стать сильной. Главное, чтобы подонок не тронул мою семью. Наверняка он станет запугивать меня тем, что сделает с сестрами и Хуаном. Нельзя на это вестись.
Простите, мои любимые. Ради вас мне придется стать совершенно равнодушной. Тогда меньше шансов, что он вас тронет.
Пусть святые хранят вас, а за меня уже поздно молиться.
Люди Рейеса запихивают меня на заднее сидение машины. Руки особо не выкручивают и тряпку в рот не суют. Я же не сопротивляюсь.
Знаю, что его слугам особо ничего не разрешено. Девушки рассказывали. Если только сам Рейес не отдаст приказ, эти подонки имеют право только щипать и толкать девушек. И то не сильно, чтобы кожу не попортить.
Рейес не терпит больных. И, говорят, за изуродованных девушек, которые сильно сопротивлялись, лично снес своим людям головы. Отрубил.
Но сам он – настоящий демон и лично может сделать с девушкой что угодно.
Не буду плакать. Не хочу мечтать о том, чтобы не сломаться. Я возьму выше. Я сломаю тебя, Диего Рейес, хотя ты и так переломанный.
Не знаешь простого человеческого счастья и даже на небесах его не узнаешь.
Люди Рейеса ржут надо мной. Говорят, что я зря сижу, будто палку проглотила. Скоро придется глотать другое.
Я не обращаю на них внимание. Пусть говорят, что хотят. Они, хотя и шакалы, тоже понимают только силу. А моя сила сейчас в спокойствии.
Мы въезжаем на территорию поместья Рейеса через одни из ворот. Увы, запомнить особо нечего. Никаких примет. Голые каменные стены и низкие крыши. И впрямь крепость.
Как я ни пытаюсь храбриться, мне больше всего на свете хочется сбежать. Потому я невольно запоминаю дорогу. Но запоминать скоро оказывается нечего.
Люди Рейеса вытягивают меня из машины и сразу нахлобучивают на голову мешок.
А затем кто-то из них сводит мне вместе запястья и тянет за собой. Довольно медленно, так, чтобы я не упала. Но если остановлюсь, руки обожжет болью.
Я послушно переставляю ноги и, кажется, иду куда-то вечность. А когда мне с головы сдергивают мешок, щурюсь от неяркого света.
Мы уже внутри крепости. В каменной норе с дыркой в полу, где тускло поблескивает вода.
Это купальня Рейеса. Здесь девушки моются перед тем, как…
А значит, это мое первое поле битвы. Теперь я уже не буду такой покладистой, хотя все тело горит от чужих мерзких взглядов. Шакалы только и ждут, когда я оступлюсь.
Не оступлюсь, Рейес.
– Как твое имя, шлюха? – спрашивает на вид главный среди этих шакалов. У него большая отвратительная расщелина между передними зубами.
Я мотаю головой, а он отходит куда-то. Другие продолжают стоять вокруг меня кольцом. Обыкновенные парни, но глаза у них совершенно пустые.
– Сколько тебе лет?
Возраст я тоже не говорю. Незачем им знать.
Главный хмурится, и я вижу, что изо всех сил сдерживается, чтобы меня не ударить. Мое сердце колотится быстро-быстро, но я лишь делаю шаг назад, к бассейну, глядя в его черные злые глаза.
Я верю, что он не отыграется на моих сестрах за мое молчание.
А потом этот человек снова отходит поговорить с кем-то и вдруг делает знак прочим уходить.
Такой приказ мог отдать только Рейес. Неужели он уже знает обо всем, что происходит в комнате?
Если так, пусть поймет – он об меня зубы сломает. Я вскидываю подбородок и слегка расправляю плечи. Пусть я всего лишь девчонка, не стану потом стыдиться того, что поклонилась бандиту.
Я остаюсь в полном одиночестве. Даже вода в бассейне тихая. Идут очень напряженные минуты, когда я понятия не имею, чего ожидать.
А потом дверь открывается, и в комнату входит девушка. На вид совсем молодая и очень испуганная.
Но ведь Рейес не держит у себя похищенных. Спустя какое-то время – самое большее, пару недель – он выкидывает всех.
Значит, эта девушка «местная». Из запретной части города, которая веками работает на семью Рейесов. Они и живут здесь, в этой крепости. И если выходят в город, то группами. А потом возвращаются обратно.
Потому что сбежать от Рейесов нельзя. Они находят и жестоко карают за любую ошибку.
Как бы жалко эта девушка ни выглядела, мне она не подруга. Наверняка за Рейеса душу продаст. Помощи можно искать только у таких же, как я, похищенных. Но это невозможно.
К тому же, по слухам, Рейес не любит брать несколько девушек одновременно. Держит каждую у себя, пока не наиграется. Самое меньшее, несколько часов.
На них я и буду надеяться.
Девушка говорит:
– Меня зовут Франциска. А тебя?
Я мотаю головой.
Она никак не реагирует. Просто заученно произносит:
– Ты должна вымыться в этом бассейне. Вот шампуни и полотенца. Потом я провожу тебя к господину.
Я только киваю, хотя на слове «господин» мне ужасно хочется сплюнуть под ноги.
Франциска больше ничего не говорит. Просто стоит со своим добром, как вышколенная служанка.
Теперь чем дольше я буду мыться, тем больше отсрочу самое паршивое, что ждет меня в этом месте.
Неожиданно Франциска добавляет:
– Если хочешь, я помогу тебе.
– Спасибо. Не надо.
Наверняка она сделает все слишком ловко и быстро. Такие вот испуганные на вид девушки больше всего хотят угодить повелителю, чтобы лишний раз их не пнул.
Я сделаю все, чтобы в такую не превратиться. Аккуратно раздеваюсь и неторопливо моюсь, выливая на себя жидкости из предложенных флакончиков. Они чудесно пахнут. Добро Рейеса я экономить не собираюсь. Обойдется.
Надеюсь, меня никто сейчас не видит. Франциска не в счет. А своих людей Рейес за подглядывание убьет.
После работы на огороде так приятно хорошенько вымыться, а потом насухо вытереться хорошими полотенцами.
Жаль, полотенце для волос Франциска у меня отбирает.
– Не положено. Господин любит распущенные волосы.
Я едва не шиплю на нее, но сдерживаюсь. А по комнате раздается звон, удивительно похожий на звук колокола.
Я смотрю на Франциску, и она поясняет:
– Господин зовет тебя. Пойдем. Обувь не надевай.
Вот так прийти к Рейесу в одном полотенце? По спине прокатывается липкий озноб.
Франциска поторапливает:
– Давай. Он не любит ждать. За опоздание накажет.
Я плотнее запахиваю полотенце на груди, вскидываю подбородок и иду за ней.
Оказывается, из купальни куда-то ведет узкий и довольно незаметный коридорчик.
Франциска открывает дверь, кому-то кланяется и застывает в проходе статуей. Видимо, я должна пройти мимо, а потом она закроет дверь.
Выбора у меня особо нет. Я шагаю внутрь и замираю, натыкаясь взглядом на высоченную широкоплечую фигуру.
Мужчина одет в белую рубаху с закатанными по локоть рукавами, отчего его смуглая кожа кажется темнее, и черные брюки.
Он стоит спиной ко мне прямо рядом с внушительного размера кроватью. Окон в комнате нет, только еще одна дверь. На полу лежит дорогой пушистый ковер, а около кровати находится столик.
Я не успеваю рассмотреть, что на этом столике, потому что мужчина разворачивается ко мне лицом.
Я ловлю себя на потрясающе странной мысли. Никто у нас не знает, как Диего Рейес выглядит. Он никогда публично не показывает лицо.
Этот мужчина передо мной дьявольски красив.
У него крупные, резкие черты лица. Высокий лоб, черные глубоко посаженные глаза под густыми бровями, четко очерченные скулы, полные чувственные губы и… густая борода.
Это зрелая, опасная красота, и я на миг замираю, не понимая, что этот человек здесь делает.
А потом понимать становится поздно.
Он делает ко мне не шаг, а скорее бросок. А в его глазах что-то страшное. Темное. Звериное.
Это нечеловеческие глаза, хотя и отчаянно красивые. Диего Рейес и вправду демон.
И я шепчу:
– Ты будешь проклят, если меня коснешься.
***
ДИЕГО
На миг мне кажется, что эта девка просто больная на голову. Я перевидал кучу шлюх, но ни одна не осмеливалась говорить мне такое в лицо.
Может, эта просто не в себе? Может, она и не шлюха?
Я не хочу ебать сумасшедшую.
Останавливаюсь и смотрю в ее глаза цвета морской волны. Удивительный оттенок. Я бы подумал, что линзы, но у этой соплячки даже на нормальную одежду денег нет. Значит, все свое, как и сводящее меня с ума прикрытое одной тряпкой тело.
Прищуриваюсь и улыбаюсь. Зло.
– Да, я уже весь пропах серой. Добро пожаловать в ад, чика.
А она только вскидывает подбородок.
– Я тебе не чика.
У меня изнутри волна гнева поднимается и душить начинает. Стискиваю ладони в кулаки. Сейчас проверю, насколько она поехавшая. И выебу. А потом выкину и забуду. Только имя ее запомню.
Таких мало. Одна на миллион, наверное. Я раньше не встречал.
– И кто же ты? Или мне вздергивать твою родню по одному, пока не сознаешься?
– Меня зовут Анхела Рубио, подонок, – а глаза уже не лазурные. Они темные от гнева и ярко блестят.
Не психованная, значит. Психичка не станет огрызаться. А просто не знающая свое место слишком борзая шалава. Слишком красивая для такой суки.
Я делаю шаг к ней, а она податливо отступает к двери.
Вот так. Скоро ты начнешь бояться. Скоро заорешь и начнешь молотить кулаками в дверь, как многие до тебя.
– Сколько тебе лет? Давно продаешь себя? Отвечай, – я спрашиваю тоном, от которого мои люди ссутся.
А эта не ссытся, она просто делает еще шаг назад, сжимая свое проклятое полотенце так, что костяшки пальцев белеют.
– Восемнадцать.
– Я не привык повторять вопросы, – я делаю широкий шаг и практически заталкиваю девку в угол. Она сама юркает туда. Тупая затея.
Хотя все ее поведение тупое и охеренно меня злит. Почему такая, как она, смеет огрызаться, а Клара… Ненавижу этот долбаный мир.
И эту сучку с проклятыми голубыми глазами начинаю ненавидеть. Ее пухлые губы не должны мне дерзить. Но она видимо не понимает, на что нарывается.
– Я не продаюсь.
– Ты просто очень гордая, да? Или, – меня вдруг пронзает несуразная мысль, – уже вся мокрая? Хочешь меня, куколка?
Ее губы сжимаются в линию, а грудь высоко вздымается, завораживая меня.
Я мотаю головой. Нет. Хотя я и выпил, я буду трезвым.
Поведение этой суки и так слишком сбивает меня с толку. А я ненавижу, когда меня водят за нос.
Я беру девку за подбородок. Довольно крепко, чтобы не рыпалась. На грани боли. Она сама нарывается. Сама меня злит. Я ведь могу немного нежнее, если девка сговорчивая.
А эта видимо любит пожестче, вот и провоцирует.
Ее нижняя губа еще больше выдается вперед. Такая соблазнительно пухлая, что у меня ломит от желания ей вставить.
Но это последнее, что я сделаю. Она цапнет. Мне придется ее наказать, но ходить какое-то время травмированным конченым идиотом, не собираюсь.
Так что все эксперименты на потом. Да. С ней мне начинает хотеться «потом». Ее я хочу увидеть на коленях.
Чика шумно выдыхает, мои пальцы ей мешают. Сбивчиво говорит:
– Ты проклят.
Ой, какие мы грозные.
– Я знаю, чика. А что ты мне сделаешь? Укусишь? – и я сдавливаю ее щеки сильнее и сразу ослабляю хватку. Ее чертова выпуклая губа не дает мне связно думать.
И вообще мне не стоило столько пить.
Чика ничего не говорит, а я жду хоть одного слова, но когда понимаю, что его не будет, что она так и продолжит сверлить меня наглыми светлыми глазами, в которых нет страха, сдергиваю ее тряпку.
Ее руки проскальзывают по ткани, но это бесполезно.
Все ее красивое тело теперь передо мной, и я могу делать с ней что угодно. Все, к чему подталкивает мой поистине адский стояк.
Чика реально сочная, даже уродская камера это передавала. А теперь рядом с чикой мне совсем ведет голову.
Мешает только этот долбаный полный ненависти взгляд. Нельзя быть такой злой, сучка.
Я перемещаю ладонь так, чтобы держать ее за подбородок и приподнимаю ее лицо. Она сильно ниже меня. Не очень удобно, но похер.
Потому что от нее сильно пахнет яблоками. Что-то не помню, чтоб давал Франциске распоряжение покупать яблочные приблуды, и мне кажется, что яблоком пахнет сама эта девка.
Анхела. Тот еще ангелочек.
Я сжимаю ее полную грудь в ладони, другой рукой удерживаю ее за подбородок и втискиваюсь в рот. Конечно, она не собирается поддаваться, только крепче сжимает зубы.
Зря, ангелок. Сопротивление меня заводит. Я и у стены тебя не оставлю стоять. Выебу прямо на полу.
Я наматываю ее волосы на кулак и резко дергаю. Так она невольно откроет рот. Очень ненадолго, но я успеваю почувствовать крышесносный вкус ее языка.
Чика не хочет целоваться. Я все исправлю потом, продолжая сжимать ее груди. Они такие упругие, тяжелые и настоящие, что меня уже совсем ведет.
Какого хера я вообще жду и пытаюсь ее приласкать?
Видимо, совсем пьяный. Но ее волосы не отпускаю. Это не прям страшно, но сильно больно и хорошо учит послушанию.
Тебя привели сюда ради секса, шлюха? Ты знаешь, что тебе заплатят. Так дай мне секс, чего ломаешься?
Между ее плотно сомкнутых ног сухо, и меня это бесит.
Она вся какая-то неправильная. От этих жалящих голубых глаз, до слишком большой груди и этой сводящей с ума светлой кожи.
И яблоко, мать его. Сплошной яблочный запах в воздухе.
Я за волосы вытаскиваю девку в центр комнаты и аккуратно «подсекаю». На полу толстый ковер, головой она не ударится.
А на все остальное мне уже плевать. Она падает, раскинув ноги. Пытается их свести, но я замечаю, какое там все внутри нежное.
Только руки ей надо держать, а расцарапает мне рожу. Может, связать ее чем-нибудь, хотя…
Она же мелкая, хотя и злая. Пытается куда-то укатиться. Глупая. Лучше бы лежала бревном.
Но если ей хочется от меня побегать… Я прямо представляю, как эта голая шикарная задница бегает по лужайке. А потом понимает, что не сбежит.
Надо надеть резинку, а то хер знает, кто ее до меня чпокал. На время я девку отпускаю, и она успевает сесть на пол и подтянуть ноги к подбородку. А еще стащить с кровати одеяло и укутаться им.
Пронырливая сучка.
Ну, хочешь в одеялке, давай в одеялке.
Больше я не собираюсь играть.
Сдергиваю одеяло и опрокидываю девку на спину. Сгребаю ее руки так, чтобы были у нее над головой. Крепко сдавливаю их ладонью.
Между ног у нее по-прежнему сухо. Беда многих шлюх. Играть умеют, а возбуждаться нет.
Я смачиваю пальцы слюной и растираю ей там.
Яблоко сводит с ума. Долбаное яблоко.
Ввожу один палец внутрь. А она его сжимает.
Охеренно. Потрясающе туго. Еще не разработанная.
Вот и глаза горят. Мог бы сгореть – я уже был бы пеплом. Горячая, дьявольски жаркая сучка.
Я добавляю еще один палец. Она не хочет меня пускать. Сопротивляется.
Нет, ангелочек, тут мои правила. И я дико тебя хочу.
А потому перехватываю ее сведенные запястья и пропихиваю член между широко разведенных мной ног.
Туго, мать его. Ужасно туго. И я шиплю от наслаждения.
Если так кайфово в резинке, то без нее будет вообще охеренно.
И я вонзаюсь внутрь на всю длину, чувствуя, как ангелок сжимает меня еще крепче.
Запредельно, нереально кайфово.
Я смотрю в лазурные глаза я вижу… слезы. Что, куколка, не привыкла к таким здоровым? Вижу, тебя имели только мизинцами.
Сейчас мы это дело поправим. И я начинаю двигаться, наращивая темп и сгорая от дьявольского удовольствия. А она ни звука не издает. Ни писка. Ни вскрика.
Одни лишь долбаные слезы смешиваются с запахом яблок. И кровь на ее губах.
Губу себе до крови прикусила?
Хер зачем я слизываю эту каплю языком. Ангелок пытается увернуться, но я уже не играю и не даю ей сопротивляться.
Вхожу в нее мощными, сильными толчками, рыча от удовольствия.
Вот ее я взял точно не зря. С ней еще повторю. Поставлю на колени.
Погашу этот долбаный огонь в ее глазах. Научу называть меня «господином». Она будет сосать и причмокивать от удовольствия. Станет умолять взять ее. Этот запах яблока станет запахом моей личной бляди.
И я кончаю, вонзаясь в нее последним мощным толчком.
А когда вынимаю член, вижу, что резинка вся, мать его, в крови.
Это месячное у нее, или она девственницей была?
Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Поиск любовного романа
|
Партнеры