Разделы библиотеки
Фортуна благоволит грешным - Тереза Ромейн - Читать любовный роман онлайн в женской библиотеке LadyLib.Net
Фортуна благоволит грешным - Тереза Ромейн - Скачать любовный роман в женской библиотеке LadyLib.Net
Ромейн Тереза
Фортуна благоволит грешным
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Глава 3
– Видите ли, в здешних местах я известна как мисс Перри, незамужняя дочь преподобного Джона Перри и его жены, – продолжала Шарлотта. – Я не живу в доме викария постоянно. Добрые жители Строфилда считают, что бо́льшую часть времени я провожу в путешествиях, занимаясь разными богоугодными делами.
Бенедикт молча кивнул, наслаждаясь мелодичным голосом собеседницы. Он не имел возможности любоваться округлостями женских грудей и линиями бедер, но ему очень нравился голос этой женщины и аромат, ее окутывавший. От миссис-Смит-она-же-мисс-Перри пахло свежим бризом, пропитанным обещанием дождя. Бенедикт с облегчением вдохнул. Его путь через деревню к дому викария был извилист и часто прерывался, потому что нужно было спрашивать дорогу у тех, кто попадался ему на пути. Но теперь он ликовал. Впервые за долгое время рекомендательное письмо Хьюго к мистеру и миссис Перри казалось ему большой удачей, а не просто еще одной тростью, на которую можно было опереться.
Мисс Перри молчала, явно ожидая ответа, и Бенедикт, улыбнувшись, сказал:
– Вы сообщили мне о том, что думают жители Строфилда, – но мне-то что следует думать о вас?
– Мистер Фрост, вы можете думать все что угодно, что пожелаете. Но все же поверьте, я действительно дочь хозяев этого дома, урожденная мисс Перри. Однако я редко здесь бываю.
– А что касается богоугодных дел, то это, выходит, неправда?
Собеседница снова улыбнулась – он услышал улыбку в ее голосе.
– Ну, это зависит от того, какие занятия считать богоугодными.
– Признаться, мисс Перри, вы меня заинтриговали своими рассуждениями о добродетели.
– Мистер Фрост, у нас говорят: «Когда ты в Строфилде – делай как строфилдцы». Что же до моих представлений о добродетели, то они в данный момент обсуждению не подлежат.
В данный момент – да, возможно. Но все же эта женщина вызывала у Бенедикта все больший интерес.
– Видите ли, мистер Фрост… – Шарлотта тихонько вздохнула. – Я не назвала вам свое настоящее имя прежде всего потому, что не рассчитывала когда-нибудь снова вас увидеть.
– Не кажется ли вам, что в таком объяснении нет логики? Ведь все наоборот… Люди чаще рассказывают правду именно тогда, когда ничем не рискуют.
– Но ко мне это не относится. Во всяком случае – здесь, где всем знакомо имя Шарлотты Перри, дочери местного викария, весьма скромного человека.
Значит, Шарлотта… Наконец-то его новая знакомая вдобавок ко всем своим фамилиям назвала и свое имя. Бенедикт уже мог сказать, что она среднего роста – среднего для женщины, конечно же. А звуки ее имени наводили на мысль о пушистых локонах, дерзко вздернутом носике и прекрасных голубых глазах. Возможно, он ошибался по всем этим пунктам, но все равно… Значит, Шарлотта. Ему очень нравилось ее имя. И он охотно принял ее объяснения.
– То есть вы хотите, чтобы местные жители знали вас только в роли дочери викария, верно?
– Да, именно так. Но я приехала сюда по тем же причинам, что и вы, мистер Фрост. Я ищу украденные монеты, чтобы получить королевскую награду.
– Значит, мы с вами союзники в нашем общем деле.
– Или конкуренты, – заметила Шарлотта.
Проклятие! Бенедикт не мог понять, шутила она или нет.
– Но как же мне теперь вас называть? – спросил он.
Шарлотта медлила с ответом. Наконец тихо сказала:
– Пока мы в доме викария, зовите меня мисс Перри. Но не думаю, что мы встретимся где-нибудь еще.
«Хм… насчет этого мы еще посмотрим», – подумал Бенедикт. Весело улыбнувшись, он произнес:
– А у меня везде одно и то же имя. Если хотите, можете называть меня просто Фростом. А теперь мне хотелось бы встретиться с остальными членами вашей семьи.
– Да-да, конечно, – отозвалась Шарлотта. – Мы и так уже слишком долго стоим у порога. Давайте пройдем в дом. Сделайте один шаг вперед, потом один вверх.
Бенедикт так и поступил. Затем протянул руку и провел пальцами по дверному косяку.
– А дальше?
– Прямо вперед… примерно три ярда. Потом будет поворот налево. Мой отец ждет вас в передней гостиной. – Шарлотта закрыла за гостем дверь и отступила в сторону.
Бенедикт стукнул тростью в пол – удар давал глухой отголосок, и, следовательно, они находились в прихожей. А теперь… Теперь, значит, три ярда. А потом она предоставила ему самому найти дорогу. Что ж, очень хорошо.
Шарлотта быстро прошла в гостиную и сказала несколько слов отцу. Викарий тотчас кивнул и проговорил:
– Лейтенант Фрост, для меня большая честь познакомиться с вами. Письмо от лорда Хьюго Старлинга… – Викарий на мгновение замялся. – В общем, он сообщил мне о ваших достижениях.
Но Бенедикт не знал, что именно Хьюго написал викарию. По-видимому, его друг упустил одну очень существенную подробность…
– Господин, викарий, это для меня огромная честь – познакомиться с вами. Спасибо за ваше гостеприимство. Надеюсь, вы меня простите, если вам покажется, что я говорю, не глядя вам в лицо? Видите ли, я совершенно слеп. – Бенедикт издал короткий смешок. – Полагаю, Хьюго забыл об этом упомянуть. Он иногда бывает очень забывчив.
– Вы зовете лорда Старлинга просто по имени?.. – изумился викарий. – Хотя… Да-да, конечно. Друг есть друг.
Бенедикту казалось, что преподобный Джон Перри занимал слишком узкое место в пространстве. И, судя по всему, он был довольно высок. К тому же викарий был явно не в своей тарелке. Потому что гость оказался не таким, как он ожидал? Или он всегда так себя вел?
– Э-э… а вы действительно написали книгу? – поинтересовался викарий.
– Я надеялся, что будет книга. Но пока это всего лишь рукопись. Отчет о моих недавних путешествиях по Европе.
– И вы… э-э… написали ее сами?
– Каждую строчку. – Викарий был так растерян, что Бенедикту стало его жаль. – Я использовал специальное приспособление под названием ноктограф. Если хотите, я позже могу вам показать, как оно действует. Ноктограф позволяет писать в полной темноте.
– Маме бы это пригодилось под конец работы, когда свеча догорает, – негромко заметила Шарлотта.
– О, это удивительный прибор. Если миссис Перри любит работать, когда уже темнеет, она может найти его весьма полезным, – сказал Бенедикт. – Она дома? Могу я познакомиться с хозяйкой?
– О да, конечно! – воскликнул викарий. – Только… лучше не беспокоить ее в кабинете.
– Мистер Фрост, моя мать будет счастлива с вами познакомиться, как только поймет, что вы приехали. Но это может произойти не сразу.
И снова Шарлотта пришла ему на помощь. Бенедикт мысленно улыбнулся и вновь заговорил:
– Я прекрасно все понимаю, поскольку дружу с лордом Хьюго. И еще потому, что я вырос при книжном магазине, которым владели мои родители. О, я знаю, каковы ученые… Вспышку вдохновения нельзя прерывать ни при каких обстоятельствах, кроме пожара или наводнения.
– Насчет наводнения не уверена, – заметила Шарлотта. – А пока… Не хотите ли чаю?
– Нет, спасибо. Я основательно подкрепился в «Свинье и пледе».
– А как же ваш багаж? Скоро он прибудет?
– Багаж остался в «Свинье и пледе». Хозяин обещал доставить его еще до обеда.
– Но вы, вероятно, захотите немного освежиться, – сказал викарий. И тут же шепотом обратился к дочери: – Шарлотта, я не знаю, заказала ли твоя мать обед.
– Папа, я об этом позаботилась. Все сделано. Мы обедаем в пять.
Мисс Перри сказала, что редко бывала в доме викария. Но он, Бенедикт, находился здесь всего несколько минут, а уже не мог представить, как ее родители управлялись без нее.
– Мистер Фрост, позвольте проводить вас в вашу комнату, – сказала она.
Викарий издал звук протеста? Или ему показалось? Если и издал, то мисс Перри явно решила поступить по-своему. И Бенедикт снова мысленно улыбнулся. Он с удовольствием пойдет с Шарлоттой Перри.
Как только они вышли в коридор, ее аромат в узком пространстве стал вполне отчетливым. Запах по-прежнему напоминал Бенедикту бриз и сочную траву после дождя. А если более прозаично… Вероятно, дело в том, что она шла по высокой траве. Но иногда проза бессильна.
– Кабинет моей матери – направо, – сказала Шарлотта. – Когда мама там, то дверь закрыта, и ее не открывают, если только, как вы предположили, не случится пожар или потоп. Она владеет древнегреческим так же свободно, как английским. Ее переводы высоко ценят по всей Англии.
– Да, это так, – согласился гость. – Они привлекли внимание и лорда Хьюго.
Казалось, на Шарлотту это имя не производило такого впечатления, как на ее отца.
– Столовая – чуть дальше, – продолжала она. – А здесь – лестница на второй этаж. Сосчитать для вас ступеньки?
– Да, пожалуйста.
Послышался тихий шепот Шарлотты.
– Всего – восемнадцать, – подытожила она. – И они низкие, так что ставьте ноги осторожно. Служанка не раз роняла поднос с чаем, оступившись на этой лестнице.
– Буду иметь в виду. Спасибо, мисс Перри.
Про себя Бенедикт отметил и другое: очевидно, слуги не пользовались черной лестницей. Интересно, почему? Наверное, дом викария был очень старый и ветхий, поэтому все ходили по одной лестнице. Вероятно, и комнаты здесь маленькие…
На втором этаже Шарлотта показала ему дорогу в ванную комнату и как действовать насосом. Оказалось, что для этого ручку следовало повернуть довольно мудреным способом. Затем она объяснила, где расположены спальни членов семьи, после чего сказала:
– А сейчас я объясню вам, где находится комната для гостей. Так, дайте-ка подумать, как описать вашу комнату… Ну, если входная дверь на юге, то выходит, что дверь вашей комнаты обращена на север. Да-да, дверь на севере, а камин… на западе. Поскольку день теплый, камин сейчас не горит, но вы можете позвонить слуге, если захотите, чтобы развели огонь. А на ночь, конечно, слуга растопит камин, – добавила Шарлотта.
Потом она стала объяснять ему расположение всего остального. Кровать, столик для умывания с кувшином и тазом, письменный стол и стул… Когда Шарлотта закончила объяснения, послышался вдруг тихий скрип двери в противоположном конце коридора – как будто дверь быстро открылась и закрылась.
– В доме есть еще кто-то? – спросил Бенедикт. – Я слышал, как скрипнула дверь.
– Это Мэгги, – пояснила Шарлотта. – Вы встретитесь с ней за обедом. Мэгги – внучка моих родителей, милая десятилетняя девочка.
– Ваша племянница?
– Да. Дочь моей покойной сестры Маргарет, названная в ее честь.
Человек зрячий, возможно, не уловил бы легкой дрожи в ее голосе. Но такой человек, вероятно, прочел бы что-то на лице, возможно – скорбь. А он слышал, что Шарлотте было больно произносить эти слова.
– Сожалею о вашей потере, – сказал Бенедикт.
– Благодарю вас. – После очень короткой паузы Шарлотта снова заговорила, на этот раз – скороговоркой. – Шнурок звонка для вызова слуги – справа, к северу от кровати. Чтобы задернуть занавески на окнах или полог на кровати, вы просто…
– Мисс Перри, остановитесь. Вы объяснили все, что я только мог пожелать, и даже сверх того. – Как будто у него могла возникнуть нужда задернуть шторы! С тех пор, как зрение стало его подводить, ухудшаясь с каждым днем, ему стало все равно, попадает ли солнце в комнату или нет.
Она на мгновение замерла. Затем села на кровать – судя по звуку. А потом вдруг вскочила и проговорила:
– Что ж, мистер Фрост, а теперь я вас покидаю до обеда. – Шарлотта направилась к двери.
Она явно была напряжена – с той самой секунды, как упомянула сестру и племянницу. А Бенедикту хотелось, чтобы она расслабилась.
– Прошу вас, подождите, – пробормотал он. – Скажите, какого цвета… все здесь?
– Простите, вы о чем?
– Ну, какого цвета покрывало на кровати, шторы… Как они выглядят? – Он замялся. – Видите ли, я лишился зрения всего лишь четыре года назад, и мне не хватает подробностей…
Она снова к нему приблизилась.
– Да, действительно, я ведь дала вам неполную картину, только контуры – и никаких красок.
– Вы говорите, как художник.
– О боже, нет, конечно! Но я довольно много времени провела среди этих ветреных созданий. – Шарлотта откашлялась. – А вы интересуетесь искусством? То есть раньше интересовались?
– Не больше, чем все остальные люди. Но теперь живопись для меня потеряна. Хотя… Если договориться с каким-нибудь другом, чтобы он отвлек смотрителя музея, то я еще смогу получить удовольствие, проводя пальцами по скульптуре.
Собеседница закашлялась, потом со смехом сказала:
– Что может быть большей честью для скульптора, чем знать, что его шедевр ощупывают.
Бенедикт тоже рассмеялся. Шарлотта же подошла к нему еще ближе и остановилась с ним рядом.
– Никто из нас не художник, – сказала она, – но думаю, вас вполне удовлетворит мое описание комнаты.
– Я тоже так думаю, – кивнул Бенедикт.
– Но с чего бы начать? – Шарлотта снова кашлянула. – Так, умывальник – из темного орехового дерева. Сверху на нем есть царапины, в том месте, где множество раз ставили кувшин и двигали таз, когда наливали и выливали воду. Драпировки на окне – оливковые, из окна же открывается вид на земли нашего соседа Селвина. Мы находимся на краю вересковой пустоши, а у Селвина есть прекрасные пастбища.
– Кто такой этот Селвин?
– Эдвард Селвин – местный сквайр. – Она на несколько шагов отошла. – Кроме того, он… В общем, это одна из тех легкомысленных художественных натур, о которых я упоминала. В наших краях Селвины – одни из самых крупных землевладельцев.
Бенедикт вытянул руку и нащупал кроватный столбик.
– А кровать? Как она выглядит?
– Покрывало на кровати – лоскутное, с цветочным орнаментом, светлого шелка. Остов кровати – из такого же темного ореха, как умывальник, но в лучшем состоянии. А кроватные шишечки часто полируют.
Бенедикт с трудом удержался от улыбки.
– Вы имеете в виду – на столбиках со стороны изголовья?
– Да, конечно. Что еще я могла иметь в виду?
– Не могу себе представить, – отозвался Бенедикт. Он вдруг понял, что ему очень хотелось провести пальцами по лицу Шарлотты. Словно она была той самой скульптурой, которую он с удовольствием бы ощупал в музее. Но если бы он начал к ней прикасаться, ему бы не захотелось останавливаться. А действительно, каково это – провести пальцами по ее лицу, проследить линию шеи, а затем – накрыть ладонью грудь и вдохнуть ее аромат… Конечно, такая женщина – с ее-то тайнами – никак не могла быть девицей. И если бы он попросил разрешения до нее дотронуться, то она вполне могла бы ответить «да». Но он не должен об этом просить. Он приехал сюда в поисках денег, а не ради возни между простынями. Привязать к себе женщину, будь то на день, на неделю или на всю жизнь, – в этом нет для него награды.
– Возможно, это будет слишком дерзко с моей стороны, однако… – Бенедикт на мгновение умолк. – Могли бы вы описать… свою внешность?
– Мистер Фрост, а имеет ли это значение?
Она явно насторожилась. Наверное, ему следовало бы ответить «нет», но все же…
– Конечно, имеет. По крайней мере – не меньшее, чем царапины на умывальнике, а о них вы мне рассказали с готовностью.
– Весомый аргумент. – Она вздохнула. – Итак, мой рост… Полагаю, вы его уже определили. А волосы у меня такие же темные, как у вас, но прямые, тогда как ваши вьются.
Значит, все-таки у нее темные волосы. Бенедикт помнил, что в волосах его отца проседь появилась еще до того, как отцу исполнилось тридцать. Интересно, седели ли его волосы таким же образом? Как странно – не знать оттенок собственных волос…
– А какого цвета ваши глаза?
– Зеленые, но не ярко-зеленые. И, предваряя ваш следующий вопрос, сообщаю: у меня нет веснушек. Нос же у меня среднего размера, все зубы на месте.
– Последнее обстоятельство особенно радует, – с усмешкой пробормотал Бенедикт.
Описание внешности Шарлотты казалось довольно подробным, но все же оно не давало представления о том, как она выглядела. Однако он понял: впечатление этакой воздушной мягкости оказалось совершенно ошибочным. Шарлотта Перри была не облачком, а бризом в человеческом обличье – освежающим и сильным, сильнее, чем можно было бы ожидать.
– У вас еще есть вопросы? – послышался ее голос.
– Ни одного, который я бы осмелился сейчас задать, – ответил Бенедикт с плутоватой улыбкой. «Пускай подумает над этой загадкой», – добавил он мысленно.
Тут донесся какой-то стук, и Шарлотта тотчас шагнула к двери.
– Вероятно, доставили ваш багаж из «Свиньи и пледа», – сказала она. – А слуги сейчас заняты обедом и стиркой, поэтому не подходят к двери. У нас так часто бывает. Мистер Фрост, может, мне спуститься и поговорить с человеком из постоялого двора? Или вы предпочитаете сами это сделать?
– А вдруг это какой-то гость к вам? Я не хочу мешать. Сделаем так… Я провожу вас до лестницы, а если потребуется, то спущусь.
Он сосчитал шаги от двери комнаты до лестницы. И всего лишь один раз коснулся стены. Шарлотта же быстро спустилась по восемнадцати ступеням, и вскоре с первого этажа донесся голос викария:
– Не могу допустить, чтобы этот ужасный стук беспокоил твою мать!
Затем входная дверь открылась, и раздался голос хозяина постоялого двора:
– Викарий, вы срочно нужны!.. – Причем этот человек говорил так, что было ясно: он немного запыхался. – Да-да, вы срочно нужны в гостинице, срочно…
– Мистер Поттер, – это был голос Шарлотты, – а вы привезли вещи мистера Фроста? Ведь вы же…
– Мне нужен викарий, – перебил взволнованный хозяин гостиницы. – Нэнси, мою служанку, ударили ножом. Мы уже сообщили об этом констеблю и сыщику с Боу-стрит. А также и вызвали доктора. Но они ничем не могут ей помочь. Викарий, придите и помолитесь над бедняжкой… на случай, если она скончается.
Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Поиск любовного романа
|
Партнеры