Разделы библиотеки
Банальная жизнь - Татьяна Герцик - Читать любовный роман онлайн в женской библиотеке LadyLib.Net
Банальная жизнь - Татьяна Герцик - Скачать любовный роман в женской библиотеке LadyLib.Net
Герцик Татьяна
Банальная жизнь
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Глава вторая
Пришедший в мой кабинет Абрам Серафимович долго мялся, не зная, как подойти к терзающей его нелегкой проблеме. Смешно болтая в воздухе короткими ножками, он сидел на неудобном стуле напротив меня. Вот мол, я какой демократичный, не тебя к себе вызвал, а сам к тебе пришел. Вытащив большой платок в серо – зеленую клетку, тщательно промокнул лицо, тяня время и давая мне возможность проявить лучшие черты характера, а именно снисходительность и деликатность.
Естественно, такие ценные качества я попусту разбазаривать не собиралась и продолжала молча ждать начала трудного разговора. Наконец, засунув платок в карман и собравшись с духом, он скорбно проблеял:
– Тут вот какое дело, Яночка! Надо, э…, второй этаж библиотеки одной фирме уступить, э… Тут дело тонкое, политическое. Понимаешь, владелец этой фирмы близкий родственник нашего губернатора, поэтому нам взамен этой площади обещаны хорошие дотации на следующий год, мы на них весь дворец отремонтировать сможем. Так что, сама понимаешь…
Я понимала только одно: опять за счет культуры решены чьи-то коммерческие проблемы. Хотя, если честно, такой громадный читальный зал нам был ни к чему. Его посещало в день от силы человек двадцать. Но вслух этого не сказала: зачем умалять свое неизбывное страдание?
Абрам Серафимович постарался принять строгий вид, означающий, что спорить не о чем, и добавил:
– Это решение профкома, так что нам с тобой остается только повиноваться!
Горько вздохнув, я изобразила крайнее отчаяние, трагически стиснув бледной рукой свой пылающий лоб.
– Вот так всегда! Под колесами капитализма гибнет культура!
Абрам Серафимович поморщился.
– Ну, ты бездарно переигрываешь. Ближе будь к реалиям жизни, ближе.
Действительно, это был явный перебор, с этим я согласилась. По-деловому спросила:
– И когда место освобождать? Учтите, мы сами таскать ничего не будем. И так каждый день тонны книжек перетаскиваем.
Директор сразу оживился. Конкретные дела ему всегда удавались гораздо лучше, чем уговоры. Воспрянув духом, гордо пообещал:
– Да вам и не нужно будет ничего носить! Фирма наймет грузчиков и всё сделает. Вы только подумайте, куда всё сложить. А приступим в понедельник. После выходных с новыми силами, так сказать.
И поднялся, довольный, что вопрос исчерпан. Он давно ушел, а я всё сидела в кабинете, перебирая возможные варианты переезда, выискивая оптимальные.
В дверь раздался негромкий стук. Я сразу поняла, что пришел чужак. Свои, как правило, подобной деликатностью не отличались. Наши дамы влетали ко мне сразу, предупреждая о своем появлении лишь громким стуком каблуков по паркету.
От непривычной вежливости стало не по себе. Сдержанно позволила:
– Войдите!
Дверь распахнулась и в кабинет вошел уже знакомый мне расфуфыренный тип. Тот самый, машину которого я неприличным способом выжила со своей дороги, а потом еще, по его мнению, цинично над ней издевалась. Он был в строгом темно-синем костюме, похожем на форму капитана дальнего плавания. Не хватало только золотого шитья.
Я напряглась, ожидая очередных неприятностей. Он тоже узнал меня и неловко замялся. Я кисло пригласила:
– Заходите уж, раз пришли, чего у порога топтаться!
Он прошел, сел на стул, на котором до него восседал директор и ехидно проговорил:
– Да уж, умеете вы ободрить застенчивых посетителей, Яна Ивановна!
В ответ я чуть не посоветовала ему заворачиваться в паранджу, чтобы меньше стесняться, но, вовремя вспомнив, что я на работе и высмеивать посетителей не имею права, прикусила язык. Его вид мне был так неприятен, что я демонстративно отвернулась к окну, чтобы не видеть лишний раз его физиономии.
– И какова же цель вашего визита?
Он серьезно посмотрел на меня и неожиданно сконфуженно признался:
– Понимаете, я тот самый владелец фирмы, что займет ваш второй этаж. Почему-то мне захотелось лично перед вами извиниться.
Я уточнила:
– Лично передо мной?
Он поправился:
– Перед вашим коллективом. И, поверьте, мы сделаем всё, чтобы не доставить вам лишних хлопот.
Продолжая негостеприимно разглядывать улицу, я вполне логично заметила:
– Ну, для этого вам нужно совсем немного, просто отказаться от своего намерения, только и всего.
Он показательно покашлял, намекая на то, что он тоже человек и мне стоит хотя бы изредка уделять ему свое драгоценное внимание. В силу хорошего воспитания мне пришлось оторваться от приятного голубого неба и посмотреть на него. Наткнувшись на мой вопрошающий взгляд, он поморщился и потер шею неожиданно беззащитным, каким-то детским жестом.
– Не могу. Слишком много на этом здании завязано. У меня здесь небольшой отдел, который позарез надо расширять. А рядом огромный читальный зал, почти не посещаемый.
При этих словах он запнулся и боязливо взглянул на меня, ожидая возмущенных опровержений, но я промолчала. О чем тут спорить?
– Я бы хотел посмотреть, что нужно сделать. – Попросил это на редкость робко, но при этом сверля меня взглядом так, будто собрался загипнотизировать.
Мне стало неуютно и захотелось посмотреть на себя в зеркало, может, у меня нос в грязи? А то с чего бы так меня разглядывать? Дабы прекратить неприятный процесс тотального исследования моей чахлой физиономии, пришлось встать и корректно предложить:
– Давайте пройдем на второй этаж, э…
Я посмотрела на него, думая как мне его называть? Мое – то имя он прочел на табличке у кабинета, а вот сам представиться не счел необходимым. Выпрямив спину, чтоб казаться повыше, а то он несколько подавлял меня своим ростом, я надменно протянула гостю правую руку, давая понять, что одариваю его монаршей милостью, и сухо произнесла:
– Как меня величать, вы знаете. Теперь ваша очередь. А то будет довольно странно, если я вас буду называть «будущий владелец». Или правильнее – арендатор? Хотя, с другой стороны, не запутаюсь, а то, честно говоря, память у меня на имена-отчества плоховата, мне как-то больше книги нравятся.
Вскочив, он с внезапно вспыхнувшими глазами взял мою руку, но не пожал, как я ожидала, а низко склонился и приложился к ней сухими твердыми губами, демонстрируя повадки дореволюционного ловеласа. Я с округлившимися глазами рассматривала его голову. Так, завиток на макушке один, значит и жена должна быть одна. А то у моего кузена на темечке три завитка, и жена у него третья. Хотя о чем это я? Совсем с ума сошла!
Тут его язык скользнул по моей коже горячим влажным кончиком, заставив меня заполошно припомнить, хорошо ли я помыла руки и когда это было в последний раз. Спохватившись, обозвала себя идиоткой. Если он подхватит стоматит, это его личное дело и к моим гигиеническим навыкам никакого отношения не имеет!
– Мамонтов Владислав Владимирович, или для краткости просто Влад! – не выпуская мою руку, он испытующе посмотрел мне в лицо, проверяя реакцию на свое провокационное поведение.
Никак не отреагировав на его инсинуацию, я изъяла у него свою конечность и вышла из кабинета. Дождавшись, когда он выйдет следом, с силой хлобыстнула огромной дверью. По длинному пустому коридору пронесся тяжкий грохот, уходя гулким эхом в высоченный потолок.
Влад вздрогнул и с укором посмотрел на меня, явно приняв сей недружелюбный жест на свой счет. Но что делать? С меньшими усилиями дверь просто не закрывалась, проверено всеобщими многократными усилиями. Не вдаваясь в объяснения, я повела гостя на второй этаж, пока еще наш.
Осмотрев читальный зал, книгохранилище, подсобки второго этажа и пройдясь по первому, чтобы определить, куда стаскивать книги, мы вернулись обратно в мой кабинет.
Задумавшись о неизбежных переменах, я открыла дверь своим ключом, не совсем прилично вытащив его из – за ворота на длинном шнуре. Он покосился на меня сокрушенными глазами, но никак сие распущенное деяние не прокомментировал. А что делать, если я постоянно забываю ключ? Карманов-то в моих платьях нет.
Оценивающе посмотрев друг на друга, как боксеры, вышедшие на ринг, мы сели на прежние места. Он изящно закинул нога на ногу, сверкая начищенными ботинками и озадаченно побарабанил по колену загорелыми пальцами. Где он так загорел посредине зимы, интересно? На Канары небось ездил. Эх, мне бы там хоть раз побывать! Представился белый песок, голубое небо, зеленоватое море, в нос ударил солоноватый морской бриз…
В чувство меня привел глубокий баритон.
– Да, проблем больше, чем я ожидал, объем работ приличный. – И недоуменно поинтересовался, явно сочтя меня жмотницей с нездоровыми наклонностями, кем-то вроде Плюшкина женского рода: – А зачем вам столько барахла, явно ненужного? Если освободить все ваши сараи, то вполне можно сделать неплохой читальный зал здесь, на первом этаже, квадратов двести, двести пятьдесят выйдет.
Он совершенно не понимал тонких взаимоотношений между бдительным завхозом, грудью стоящей на страже этого барахла, и прочими сотрудниками этого светоча культуры. Пришлось прояснить ситуацию:
– У библиотеки нет своего имущества, всё принадлежит профкому. А профкомовский завхоз считает, что выбрасывать ничего нельзя, это общественное достояние и когда-нибудь может пригодиться. Вдруг начнется всемирный потоп, а мы сядем на наши старые деревянные столы со столешницами толщиной по десять сантиметров, так и спасемся. В жизни ведь всё бывает.
Не зная, как адекватно реагировать на эту чушь, он остолбенело уставился на меня. Шутка или нет? Моя серьезная физиономия и суровый взгляд широко распахнутых честных глаз уверили его в том, что я не шучу. Он замялся, не зная, как корректно убедить меня в том, что при всемирном потопе никакой стол не спасет.
Я не стала ждать его ответа, зная, что не выдержу и расхохочусь, испортив тем самым весь спектакль. Недоверчиво спросила:
– Если мы освободим все эти кладовки, вы в самом деле их перестроите и сделаете нам нормальное помещение для читального зала?
Он глубоко задумался, уставясь в пол. Я отчетливо увидела, как в его мозгу мечутся нейроны мощного биокомпьютера, подсчитывая убытки. Приготовив обличительную проповедь, с некоторым коварством ждала отказа, как вдруг он, загубив на корню мою блистательную речь, проговорил:
– Да, конечно, мы так и сделаем.
Я попыталась его вразумить:
– Да это же затрат не на один миллион! Что скажут ваши компаньоны?
Он взглянул на меня с проказливым блеском в глазах.
– А у меня компаньонов нет, я один. А с чего это вы вдруг так озаботились состоянием моих финансов?
Надменно пожав плечами, я уточнила:
– Не хотелось бы, чтобы вы грязь развели и бросили всё на полдороги из-за недостатка средств. К тому же рациональнее сначала новый зал подготовить, а потом уже старый освобождать. Без перевалки, так сказать, а то нам и мебель-то некуда поставить.
Он одобрительно покивал головой, почему-то остановив свой внимательный взгляд на моей груди. Я сразу подобралась. Что он одобряет? Размер моей груди, признаюсь, далеко не маленький, или мое деловое предложение? Вот невежа! Он что, считает, что со мной будет легче договориться, если он будет подчеркивать мою женскую привлекательность? Но это уж вовсе откровенное вранье, потому что красивой женщиной я никогда не была.
Вдоволь налюбовавшись моим приятным видом, он на что-то решился:
– Да, так мы и сделаем!.. – Я не поняла, что конкретно он решил сделать, но он и не дал мне подумать, встав и быстро предложив: – А теперь, может быть, нам стоит поговорить с Абрамом Серафимовичем?
Пришлось подняться и пойти за ним. Выйдя из кабинета, я протянула руку, чтобы захлопнуть за собой дверь, но он, отстранив меня, затворил ее совершенно бесшумно. Не поверив в реальность происходящего, я сильно потрясла ее, но она и в самом деле было прочно заперта. Искоса посмотрев на усмехающегося спутника, почувствовала себя садисткой, издевающейся над безответной дверью с низменной целью досадить ему. Разубеждать Мамонтова, что это вовсе не так, не стала, пусть думает, что хочет.
Вышли на улицу и пошли вокруг дворца к главному входу, где обитал наш великолепный директор. Влад шел рядом со мной, привлекая внимание всех встречных женщин. Конечно, на него стоило посмотреть. Высок, симпатичен, на лице открытая улыбка. Весь из себя отменно положительный, имиджмейкер постарался на славу.
Его костюмчик на солнечном свете стал отливать ярким серебром, и я только тут заметила, что на шее у него повязан очень симпатичный сверкающий галстук. Залюбовавшись игрой радужных мерцающих искр, поскользнулась на небольшом пятачке нерастаявшего льда. Влад хищно подхватил меня под руку, как лев попавшуюся в его когти добычу. Выдираться было нелепо, всё – таки это такой старинный мужской обычай: придерживать приглянувшихся дам, чтобы не удрали раньше времени. Пришлось сделать хорошую мину при плохой игре, изображая, что мне это даже нравится.
Чтобы не молчать, спросила:
– А что такое было с вашей машиной? Починили?
Он сумрачно посмотрел на меня и наморщил лоб.
– Да никто так и не понял, в чем дело. Ни я, ни в автосервисе, ни в той фирме, что ставила сигнализацию. Вроде бы всё в порядке.
Я глубокомысленно заявила:
– Тогда вам придется признать, что ваша машина отличает меня от всех остальных. То есть она ко мне неравнодушна.
Он скептически хмыкнул, но согласился, для чего-то крепко сжав мне локоть:
– Да и я так думаю. Она к вам так же неравнодушна, как и ее хозяин.
Неприятный намек: ведь его машинка явно не пылала ко мне дружескими чувствами. Он ждал ответа, с нескрываемым интересом рассматривая мое лицо, и я внезапно заметила, что у него пронзительные голубые глаза под стать весеннему небу. Или, может быть, это небо в них отражается? Мягкая копна волос переливалась легкими золотистыми сполохами, точь-в-точь как в рекламе о каком-то шампуне, и меня опять охватило насмешливое настроение. Не спросить ли его, каким шампунем он пользуется?
Зачарованно глядя на меня, Влад внезапно заметил:
– Какие у вас глаза озорные! Вы мне никакой каверзы не готовите?
Мне очень хотелось сказать ему что-нибудь провоцирующее, но я не успела: мы вошли в фойе, и нам навстречу, будто случайно, метнулась почуявшая добычу Любаша, наша тренерша по фитнесу. На ней были коротюсенькие розовые шортики и красный топик, оголяющий загорелый накаченный животик. Я с тихим восторгом закудахтала, увидев не на шутку встревоженные глаза спутника.
– Ах, Яна Ивановна! Как хорошо, что я вас встретила! У меня к вам столько вопросов! А кто это с вами? – она сложила губки бантиком и кинула кокетливый взор в сторону напрягшегося Влада.
Усмехнувшись, я с удовольствием представила их друг другу. А что такого? Они вполне друг другу соответствуют. Любаша красивая штучка, да и он неплох. Но у Влада оказалось другое мнение. Вместо того, чтобы мирно обменяться телефончиками, как сейчас принято, он выставил меня вперед, отродившись от Любаши, как щитом, и мрачно пробормотал, объединяя нас с ним в несуществующую пару:
– Извините, но нам некогда! Мы спешим! – и резко потянул меня к директорскому кабинету.
Я только и успела, что извиняще пожать плечами в ответ на моляще простертые к нам руки нашей секс – бомбы.
У директорских дверей Влад, бдительно оглянувшись, недовольно прочел мне нотацию:
– Чего вы мне каких-то дур сватаете? Думаете, у меня своих мало?
Старательно хлопая ресницами, как заводная кукла, я с нарочитым недоумением отозвалась:
– Да для коллекции. Ведь красивых девушек, как и денег, много не бывает!
Он раздосадованно посмотрел на меня, но, вновь встретившись с моим простодушным взглядом, промолчал.
Заслышав наши голоса, Абрам Серафимович уже нарисовался в дверном проеме. Заелозив, слащаво предложил:
– Заходите, заходите, гости дорогие! – и громогласно прикрикнул на свою секретаршу Зинаиду Васильевну: – Кофе нам приготовьте, да поскорей!
Зинаида Васильевна, дама запредельно пенсионного возраста, считала Абрама Серафимовича глуповатым мальчуганом, невесть какими интригами завладевшим постом ее предыдущего шефа, умнейшего, между прочим, человека, и мнения своего ни от кого не скрывала. Расслышав указание, недовольно запыхтела, смерила босса негодующим взглядом, но кофеварку королевским жестом всё-таки включила. Я залюбовалась ее величественной осанкой и гордой посадкой головы, делавшей ее похожей на Анну Ахматову.
Но от умилительного созерцания секретарши пришлось оторваться. Влад, не выпуская моей руки, повел меня в кабинет директора, двигаясь так по-хозяйски, будто это он, а не я, имел больше прав здесь находиться. А может, так оно и есть? Может, весь наш дворец принадлежит уже не профкому, а ему?
Мы зашли в директорские апартаменты и расположились в больших креслах вокруг овального стола.
Абрам Серафимович, нюхом почуявший, что гость не одобряет его столь вольного обращения с пожилой дамой, счел нужным пояснить свой неприличный вопль:
– Да глуховата она, знаете ли. Если не гаркнуть во всю мочь, то и не услышит ничего. Мне бы ее на пенсию отправить, ведь старость надо уважать, а на нее орать приходится, как в лесу. Но мне ее жаль, мы с ней почти двадцать лет вместе работаем: она мне в наследство досталась от прежнего директора. Как переходящий вымпел, так сказать.
Успокоенный Влад открыл рот, пытаясь что-то уточнить, но его прервала вошедшая в кабинет Зинаида Васильевна, с сердитым звоном составившая на наш стол с принесенного ею пластикового подноса три чашечки черного кофе с сахарницей. Ложек, как обычно, не было. Я вышла вслед за секретаршей в приемную, вытащила из буфета набор мельхиоровых ложек и под ее недовольное бубнение «лазают тут всякие без спросу» вернулась в комнату.
Сахар себе в кофе сыпать не стала, предпочитая потягивать приготовленную Зинаидой Васильевной горькую бурду маленькими глотками. Мужчины же добавили в чашечки сахар и задумчиво выпили, будто совершая известный лишь им таинственный ритуал. После кофе перешли к делу.
Влад толково изложил свою позицию, и Абрам Серафимович тяжко призадумался, для активизации мыслительного процесса почесывая в затылке.
– Мысль хорошая, но вот как справиться с Валентиной Михайловной? – заметив недоумевающий взгляд гостя, пояснил: – Завхоз это наш. Цербер, а не женщина. Мы за всё мое директорство списали один-единственный диван, да и то потому, что в нем жучок завелся, проел его до трухи и я смог ее устрашить, сказав, что и с остальной мебелью то же случится, если срочно не выбросим. А виновата в этом будет она. Этого она испугалась.
Влад вдруг коротко хохотнул и предложил:
– А вы аукцион устройте. И выбрасывать ничего не надо, и от хлама избавитесь, да и деньги заработаете. Сейчас ведь все так делают.
Мы с директором утешено переглянулись. А что, это мысль! И завхоз нам помешать не сможет: мы же не уничтожать будем казенное имущество, а продавать. На благо обществу, так сказать.
Поблагодарив гостя за мудрую идею, распрощались.
Развесили по микрорайону огромные объявления об аукционе, и в субботу стали по очереди вытаскивать из подсобок на улицу всякий хлам. К моему удивлению, народу пришло много и раскупали старье довольно активно, даже цены давали приличные. Выручили за всё почти пятьдесят тысяч.
Валентина Михайловна, чувствующая себя так, будто из нее по капле выпустили всю кровь, угрожающе пообещала, суетливо пересчитывая деньги:
– Вот увидите, узнает о вашей самодеятельности прокурор, и пойдете вы за это безобразие куда следует!
Директор воздел остатки некогда кустистых бровей к поредевшим волосам, но ничего прорицательнице не возразил. Пора бы ей уже в текущее время перебраться, вынырнув из эпохи развитого социализма, где ей так славненько жилось.
В понедельник начался настоящий кавардак. Влад не пришел, но заявились присланные им строители в пыльных зеленых комбинезонах и огромными кувалдами принялись рушить перегородки между опустевшими клетушками. То и дело оглушительно рычали перфораторы. Работать стало невозможно, но зато за два дня освободилось помещение метров на двести. Как раз на читальный зал.
Я впервые видела, как теперь работают профессионалы. Они приходили к восьми, уходили в десять часов вечера. Через неделю такой интенсивной работы новый читальный зал к открытию был готов.
Отделан он был великолепно. Стеклопакеты, навесные потолки, жидкие обои, ламинат с рисунком под строгий дубовый паркет были самого лучшего качества, в приятном кремовом тоне. Светло, красиво, не сравнить со старым, не сказать, чтобы убогим, но слишком, на мой взгляд, темным и чопорным залом. Мне очень понравилось, дома бы так.
За день бригада грузчиков аккуратно перетащила сверху столы, шкафы, стеллажи и книги, расставила всё на указанные места и, измочаленная нашей плотной опекой, отбыла восвояси.
Я слышала, как в коридоре здоровенный грузчик жаловался напарнику:
– Никогда бы не подумал, что какие-то несчастные книжонки могут так вымотать.
Я с некоторым сарказмом подумала: ну еще бы, сто-то с лишним тысяч.
Читатели поначалу возмущались, обиженные за библиотеку, но быстро смирились и по секрету говорили мне, что новый зал нравится им больше – приветливый и светлый, не то, что прежний.
Пару недель прожили спокойно, без потрясений, потом ко мне вновь заявился Влад. Я про него совсем забыла, много тут таких бывает. Появился он совершенно некстати, точнехонько перед лекцией о жизни и творчестве Андрея Рублева, которую читала сотрудница нашего краеведческого музея, Нелли Глебовна, умнейшая и образованнейшая женщина. Мужа и детей у нее не было, и она всю свою широкую душу вложила в древнерусское искусство, и говорить о нем могла часами.
В отличие от других лекторов слушать ее было истинным наслаждением, поэтому ее лекцию пропускать я ни за что не хотела. Тем более из-за какого-то малоуважаемого мной бизнесмена, пусть и вложившего в нашу библиотеку приличное количество денег. К тому же где гарантия, что старался он не для себя? Ведь профком свою собственность распродает без зазрения совести, а площади у библиотеки остались немаленькие. Лакомый кусочек, так сказать.
Наскоро поздоровалась с гостем, невольно отметив его претенциозный вид в строгом черном костюме и белой рубашке с темным галстуком. Постаралась всеми доступными способами показать, что я жутко спешу, и на часы без перерыва взглядывала, и глазки к потолку с досадой вскидывала.
Когда это не помогло, прямо ему сказала, что сейчас придет лектор, и мне, как организатору, нужно его встретить и представить аудитории. Любой мало-мальски сообразительный тип сразу бы освободил плацдарм, но этого ничто не пробивало. Он ухватил меня за локоть, явно для того, чтобы не сбежала, и обстоятельно выспрашивал:
– Понимаете, я чувствую определенное беспокойство, ведь я сдернул вас с привычного места – (ну прямо как курицу с насеста!) – и хочу что-нибудь для вас сделать. Чего бы вам хотелось? – при этом он так пытливо смотрел мне в лицо, что я невольно подумала, а о ком конкретно идет речь: обо мне или о библиотеке?
Стараясь побыстрее закончить разговор, протараторила:
– Да купите нам компьютер, и утишите свои страдания! Все будут довольны, и вы в том числе! А теперь извините, мне пора! – с трудом выдрала из его цепкой ручонки свой локоть и помчалась навстречу показавшейся в фойе Нелли Глебовне.
Будто не в силах расстаться с моей сверхпритягательной персоной, Влад поплелся следом. Пока я высокопарно приветствовала гостью, размашисто скинувшую мне на руки свой длиннополый плащ и оставшуюся в коричневом трикотажном платье, он упорно дышал мне в затылок, как бдительный телохранитель.
Я уже начинала закипать от негодования на его беспардонность, когда он посмотрел на часы, встрепенулся и, извинившись, ушел. Я с облегчением улыбнулась лекторше.
Насмешливая Нелли Глебовна без всяких церемоний прокомментировала появление здесь подобного фрукта:
– Ваш бойфренд?
Я вначале даже не сообразила, о чем это она. Уразумев, назидательно поправила:
– С чего бы это? Вы что, не заметили, что он моложе меня лет на десять? К тому же мы вообще из разных опер.
Она фривольно хихикнула:
– Да какая разница, где вы поете, важно, как он на вас пялился. Как будто сто лет женщин не видал.
С удивлением на нее посмотрев, я засомневалась в ее трезвости. Никогда раньше не видела ее под хмельком, но ведь всё когда-нибудь бывает впервые. Похихикивая, она томно закатила глазки и пошла в зал, энергично обмахиваясь ладошкой. Я-то особой жары не чувствовала, но с ее габаритами… Передав ее плащ на хранение нашей гардеробщице тете Гале, поспешила следом.
Читальный зал был переполнен и гудел, как улей. В этом тоже была своя прелесть, наверху мы полный зал никогда не собирали. А теперь казалось, что у нас тусуется, как сейчас стало модно говорить, весь цвет нашего микрорайона.
Представила Нелли Глебовну слушателям и села на крайнее место, рядом с выходом. Несмотря на интереснейшие вещи, рассказываемые ею, в голове вертелась одна мысль: с чего Нелли ляпнула такую чушь про бойфренда? Повеселиться захотела, или действительно заметила то, чего не замечаю я?
На этот раз наша лекторша превзошла самоё себя. Проговорив больше двух часов и сорвав громкие аплодисменты, с низким поклоном закончила блистательное выступление и принялась отвечать на многочисленные вопросы. Было уже девять часов, когда народ начал расходиться. Стемнело, фонари горели плохо, и я отправилась провожать Нелли на остановку. Посадив ее на автобус, помахала вслед рукой и пошла домой, по дороге забежав в ближний магазин за продуктами.
Дома, как всегда, царил великолепный бардак. Вместо того, чтобы учить уроки, сыновья напятили боксерские перчатки и молотили друг друга что было сил. Я разозленно посмотрела на охламонов. Они перестали махать руками, и, пыхтя, как небольшие бегемоты, встали передо мной, потные и взлохмаченные. Я молча указала на ванную. Через мгновение из нее донеслись дикие вопли и плеск воды. Даже помыться нормально не могут! Как же в моем доме нужна твердая мужская рука!
Через десять минут мы сидели за кухонным столом, неторопливо ужиная, чем Бог послал, а послал он нам пельмени, магазинные, но довольно съедобные. Мальчишки наперебой рассказывали мне о своих дневных подвигах. Я старалась относиться к их хвастливым речам спокойно, не то в следующий раз они мне ничего не скажут. Изредка, правда, не выдерживая их бахвальства, давала мудрые советы старшего по званию.
Пока прибрала на кухне, пока проверила уроки, сделанные кое – как, пока дождалась, когда домашние задания будут обоими переписаны в тетради, пока заставила детей улечься спать, пока постирала, часы отмерили второй час ночи.
В постель шлепнулась, как подкошенная. Утешив себя, что по крайней мере с меня никто не требует выполнения супружеских обязанностей, крепко уснула.
Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Поиск любовного романа
|
Партнеры