Разделы библиотеки
Хорошие. Плохие. Нормальные - Елена Колина - Читать любовный роман онлайн в женской библиотеке LadyLib.Net
Хорошие. Плохие. Нормальные - Елена Колина - Скачать любовный роман в женской библиотеке LadyLib.Net
Колина Елена
Хорошие. Плохие. Нормальные
| Предыдущая страница | Следующая страница |
29 марта. Голубая Джейн Остен
Цитата дня:
Да, он подарит им три тысячи фунтов: это щедро, благородно. Они будут вполне обеспечены. Три тысячи фунтов! И столь внушительную сумму он может отдать, не причинив себе сколько-нибудь заметного ущерба!
«Чувство и чувствительность»
Кучи книг на полу меня бесят. Если бы человек без ОКР нашел книги на помойке, то мог бы прекрасно жить в книжном бардаке годами. Но человек с ОКР стремится упорядочить мир вокруг себя на следующий же день.
Книги из чемодана разложила на полу, протерла губкой, аккуратно уложила обратно в чемодан. Оставила чемодан открытым, чтобы любоваться книгами, которые я положила сверху: Генри Джеймс (три тома, ура!), «Невыносимая легкость бытия», пьесы Мольера, пьесы Шварца, «Возвращение в Брайдсхед», «Ночь нежна»… Это самые любимые, а просто любимые внизу, под ними: «Женщина французского лейтенанта», «Бремя страстей человеческих», «Театр», «Замок Броуди», «Черный принц». Моя любимая мысль в «Черном принце»: как утешительно, что наша душа – тайна для всех, без исключения.
За это время СН прислал три эсэмэски: «Будущего больше нет. Нам предстоит жалкое существование в виртуальной реальности. Съемки сериала остановлены», «Аванс я получил, но кто теперь заплатит за почти готовый сценарий?» и «На твоей почте письмо».
Открыла почту, увидела начало письма: «Дорогая девочка, прочитал твой роман. Первая книга может быть г…», отпрянула в панике, закрыла почту. Первая книга может быть какой? На «г». Графоманской, грандиозной, говном?..
Кружила вокруг, боялась дочитать, боялась, что письмо исчезнет и я никогда не узнаю, что такое «г».
Написала карандашом на обложке «Черного принца»: «Если всё плохо, то это хорошо, я смогу сделать лучше». Подумала и дописала: «Мнение СН не истина в последней инстанции». Хотя, если честно, я считаю, что мнение СН – истина в последней инстанции.
Когда я в сентябре поступила на курсы литературного мастерства (начинать учиться в сентябре – хорошая примета), я была немного разочарована. Я люблю учиться и старательно записывала за писателями, ведущими семинары: правила построения сюжета, поэпизодный план романа, протагонист, конфликт, развитие характера главного героя, побочные сюжетные линии… Чем более профессионально об этом рассказывали, тем больше мне хотелось спросить (я бы никогда не произнесла это вслух, но подумать-то можно?): если вы все про это знаете, почему вы никому не известный писатель?
А потом к нам пришел СН – всего на несколько семинаров, но это было совсем другое!.. Это было счастье! Я восхищаюсь его книгами. Но дело не в том, что он известный писатель и я восхищаюсь его книгами. Он настоящий. Говорит совсем не гладко, не как преподаватель, а как живой гениальный человек.
СН говорил мне: «Не обольщайся, научиться писать невозможно, талант или есть, или его нет». Сказал, что никто не знает, кто талантлив, кто станет знаменитым, и я подумала «может быть, я?». Сказал, что постарается принести мне скромную пользу – прочитать и не обидеть. Я боялась спросить, когда прочитает, только смотрела таким специальным взглядом, одновременно жалким и безразличным, как будто мне ничего от него не нужно. И вот прочитал.
Я дописала на обложке: «Лика, держись!» – и открыла письмо.
СН написал:
«Дорогая девочка, прочитал твой роман. Первая книга может быть гениальной, может показать, что автор безнадежный графоман, а может, что „подает надежды“. Не знаю, обрадуешься ли ты: зная тебя, не удивлюсь, если ты в глубине души надеялась на „гениально“. Тогда мужайся: ты „подаешь надежды“. Ты очень стараешься не писать жэпэ…»
– АААА! Надежды! Подаю!
«Ты очень стараешься не писать жэпэ, ты хочешь писать „настоящую литературу“, но, во-первых, тщетно, а во-вторых, желания и старания писателя не должны быть так заметны. Не пиши „прозу“, ты же не хочешь быть как Журден, не пиши как мужчина, не пиши как женщина, не пиши как „писатель“, пиши как ты.
Что касается главной любовной линии: беспомощно. Никогда не описывай, как именно человек любит, это полная беспомощность. Любовь – это исчезновение страха смерти, когда в твоей жизни появляется нечто, что больше тебя самого. Если ты спросишь, в чем экзистенциальный оттенок в „Джейн Эйр“ или „Ребекке“, я в тебе разочаруюсь, подумай сама.
Дальше. Попробуй сформулировать, зачем ты насочиняла столько событий и характеров. Излишняя щедрость – признак начинающего, мы говорили об этом на семинаре. Девочка, ты почему не слушаешь и не слушаешься? Финал в целом неплох, но вот слова одного из великих: „Начинайте ближе к концу“. Подумай, что это означает применительно к твоему роману. Ты ведь понимаешь, что это не имеет ничего общего со школьным требованием „выразить главную мысль“?
Но есть и хорошие новости: одно, исключительно важное качество настоящего писателя у тебя точно есть. Это твоя склонность к самоанализу, а значит, психологическая чуткость к своим персонажам. Это немало. Не буду говорить „ты лучшая“, потому что пока это неправда. Но ты имеешь шанс. Вот видишь, как серьезно я отношусь к твоему тексту. Не забудь про домашнее задание – расковырять прыщи. Крепко обнимаю».
Я имею шанс. У меня точно есть склонность к самоанализу и чуткость к персонажам. Книжка не получилась. В целом это ура или не ура? Скорее, ура, чем не ура.
Домашнее задание делать не буду. СН говорит, что настоящий писатель не стесняется написать о себе или персонаже что-то стыдное, как будто расковырять прыщи на людях. Если он пишет стыдное о персонаже, значит, в нем самом это есть. Не буду делать домашнее задание.
Жэпэ – это женская проза, насмешливо. СН считает, что расхожая фраза «Нет женской и мужской прозы, есть проза плохая и хорошая» – это глупость, женщина всегда пишет жэпэ. Конечно, он никогда не говорил этого публично, это сексизм. Но мне говорил: женщина всегда пишет жэпэ, жэпэ может быть плохой, хорошей и великой. «Джейн Эйр», вся Джейн Остен, «Эпоха невинности», «Ребекка» – все это великая жэпэ.
Я много раз читала «Ребекку» и каждый раз думала – здесь что-то не так… А как же секс? Как героиня может считать себя непримечательной, незначительной и недостойной своего блестящего мужа, ведь у них же есть секс! Ее муж, какой бы он ни был блестящий, хочет ее, он зависит от нее. Ведь секс так устроен, что мужчина зависит от женщины.
Но теперь я понимаю: секс ничего не значит. Героиня может считать себя незначительной и ненужной. Секс просто есть, но ничего не значит.
Рядом с СН я чувствовала себя героиней «Ребекки». Со мной произошло в точности то же, что с ней. В начале отношений героиня была искренней и непосредственной, во время свадебного путешествия еще кое-как держалась, а когда муж привез ее в дом, где он жил раньше с Ребеккой, начала терзаться своим несовершенством. Когда мы с СН просто встречались и разговаривали, я нисколько его не стеснялась: наверное, думала, что он рассматривает меня как забавного ребенка… ну, или просто как меня, и не задумывалась, прежде чем засмеяться или сказать какую-нибудь глупость. Я еще была собой, но, оказавшись у него дома, в его жизни, я решила, что теперь должна вести себя так, чтобы не разочаровать его, а, наоборот, сохранить и удержать… Рядом с СН я думала, что я должна делать и говорить и чего не должна, как застенчивый хорек. Почему хорек? Ну, жалкий такой, неловкий, скованный, не знает, куда лапку поставить…
А Катька сыграла роль миссис Дэнверс, жуткой экономки, которая гнобит героиню и не дает ей поверить в себя и в любовь мужа, рассказывая, как прекрасна была Ребекка. То есть у Катьки были совсем другие мотивы, она полюбила меня и старалась поддержать, как умеет: рассказывала гадости про актрису. Но чем больше она говорила «плохого», тем больше я чувствовала себя незначительной… незначащей… в общем, жалким хорьком.
Катька с презрительной гримасой говорила: «Она считает себя красавицей». Но почему бы актрисе не считать себя красивой, если она красивая? В детстве я рисовала себя как длинный нос на кривых ножках, но в детстве все считают себя некрасивыми. Теперь я взрослая и знаю: я нормальная, есть женщины хуже меня, но есть и лучше. Актриса лучше меня…
Катька сказала: «Она кормила папу по часам какими-то злаками», и мне тут же стало стыдно: она заботилась о его здоровье, а я не знала, что у него проблемы со здоровьем. СН прекрасно выглядит, в нем как будто заведенная пружина, как у пантеры, готовой к прыжку.
Катька сказала: «Они ночами гуляли по Невскому с карманами, полными хлеба, кормили лошадей и читали вслух Шекспира». Катька имела в виду, что это глупо, а я думала: здорово, что у них была общая любовь к Шекспиру и лошадям, а вот со мной неинтересно гулять по Невскому, читать Шекспира и кормить лошадей, я даже не знала, что по Невскому ночью ходят лошади, и Шекспира наизусть не знаю. Актриса красивая, заботливая, интересная, взрослая… к тому же она – актриса, а у меня кроме молодости ничего нет.
Я просила Катьку ничего не рассказывать, но она же ребенок. От ее рассказов я еще больше сжималась, как будто не решалась быть собой, говорила какие-то тусклые правильные вещи, ведь все, что я скажу, будет неинтересным. Казалось бы, со временем все должно было стать лучше. Но все становилось хуже. А секс здесь вообще ни при чем.
СН рассказывал про себя что-то смешное секретное, например, что иногда ночью пишет в поиске свою фамилию плюс «люблю». Читает и наслаждается тем, как его любят читатели. Я бы хотела рассказать в ответ что-то про себя, но у меня нет смешных секретов, да и никаких нет, я как Фанни из романа Айрис Мердок «Дикая роза», у нее не было секретов, она была женщиной без таинственной глубины.
Катька злорадно сказала: зря актриса призналась СН, что принимает какие-то успокоительные. Оказывается, СН страшно боится всего такого: одна из его женщин угрожала выброситься в окно, у другой были панические атаки, у третьей тревожное расстройство. Я подумала: а если он узнает, что у меня ОКР, хоть и в легкой форме?
У всех Катькиных (да и моих) друзей родители развелись и живут в новых браках. Катька говорила, что все новые жены пытаются вытолкнуть старых детей на обочину жизни, а я никогда не вытолкну ее на обочину. А однажды сказала, что раньше, оставаясь вечером дома, думала, что где-то интересней, а она, как дура, киснет дома, но теперь ей кажется, что самое правильное для нее место – дома, со мной. Как будто я подушка, на которой она может уютно прилечь. Я скучаю по Катьке, а она, наверное, скучает по мне.
…Так, ладно. Бунин коричневый, черный Конан Дойл (гладила и нюхала по очереди каждый том, пахнет детством), коричневый Шолом-Алейхем (мечтала быть Рейзл из «Блуждающих звезд»), желтый Альфонс Доде, «Тартарена из Тараскона» не буду перечитывать никогда, но хорошо, что он у меня есть. Оранжевый Мопассан оттеняет Шекспира в светлой суперобложке в черную полоску. Шекспира в угол, оранжевого Мопассана в угол, в нижнюю стопку: не хочу перечитывать даже «Милого друга», наверное, оттого что в детстве зачитала до дыр, Мопассан у всех первый учитель сексуальной жизни.
Секс – это когда нужно быть кем-то не собой. Более красивой, чем ты есть, менее стеснительной, не такой эгоистичной… нужно стараться не показать, что во время секса ты о чем-то думаешь.
С любовью у меня всегда было лучше, чем с сексом. Моя любовная жизнь была бурная, с детского сада влюблялась непрерывно, в школе была всегда влюблена: любая влюбленность была бурей, но ведь и покупка новой куртки была бурей.
Секс у меня не постоянная часть жизни, а когда есть, когда нет.
Куприн голубой, пять томов. Решила немного почитать «Поединок». …А-а-а! Бальзак коричневый! Вот что я мечтаю перечитать с первого до последнего тома! Бальзак коричневый, Бальзак зеленый, Бальзак красный – у меня три собрания сочинений, три! Кто прочитал пятнадцать томов Бальзака по три раза (дома у меня был коричневый), тот знает, что самое важное в любви – деньги.
…К вечеру книги были сложены в идеально ровные стопки, расставлены рядами на полу на идеально равном расстоянии. Душа моя радуется.
Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Поиск любовного романа
|
Партнеры