Искушение

Обстановка в доме четы Кроуфорд накаляется. Селии Кроуфорд наконец удаётся поймать птицу литературной удачи за хвост, не без усилий князя д'Экзиле, но долгожданная слава грозит стать тяжким бременем. Неразделённая любовь и ревность сжигают заживо новоиспечённую вдову Вильгельмину Галлахер и толкают на жестокость. Демоническая серия портретов начинает сводить с ума её создателя… Прав был Люмьер, утверждая, что зло поселилось под крышей дома Кроуфордов. Вот только поселилось оно и где-то в огромном Лондоне, грозя поглотить весь город.

Глава 1

С того знакового вечера в доме Кроуфордов прошёл месяц, полный взаимного довольства, дружеской неги и доверительных разговоров до поздней ночи. И никто не наслаждался этим временем так, как Вильгельмина. После «освобождения», как она называла произошедшее между ней и Лиамом Россом Галлахером, она расцвела и похорошела как никогда. Присущая ей болезненная бледность и хрупкость, конечно, не могла исчезнуть бесследно, но всё чаще можно было заметить, как её цвета слоновой кости щёки освещались румянцем, а в глазах, сверкавших яркой голубизной, прыгали искорки веселья. Благодаря Рогану и Селии, Вильгельмина буквально купалась в любви и участии.

Лишь одного ни заботливый кузен, ни его жена не могли ей дать.

Наблюдательному глазу очевидно было, что особенно очаровательной Вильгельмина делалась в присутствии Люмьера д’Экзиле. Не уступая Кроуфордам в дружеском участии, он тем не менее держался с ней несколько отстранённо. Всякий раз во время разговора с ним Вильгельмину не покидало ощущение официальности, будто князь говорил с высокопоставленной особой. И хотя Вильгельмина желала другого, всё же даже такой общение приносило ей удовольствие, почти постыдное. Она считала подобные чувства непозволительными для замужней женщины, ведь как ни посмотри, официально Вильгельмина всё ещё считалась женой Лиама Росса Галлахера.

Нужно было как можно скорее уладить этот вопрос.

Пожалуй, единственное, что омрачало почти безмятежное счастье Вильгельмины, было воспоминание о Деве-Смерть, которое посещало её всякий раз при мыслях о Люмьере. С того вечера эта экстравагантная особа не появлялась, чему Вильгельмина была бесконечно рада, но её пугающий образ и высокомерная манера держаться буквально отравляли ей существование. Вильгельмина спрашивала у Селии, как ей вообще пришло в голову пригласить в качестве гостьи это отребье (конечно, она благоразумно заменила слово «отребье» на более нейтральное, настолько, что уже не могла припомнить, какое именно). И Селия уставилась на неё с таким разочарованием, что Вильгельмина даже съёжилась, и долго молчала.

– Полагаю, я вижу в ней себя, – наконец ответила она. – Она высказывает и показывает то, что я хотела бы высказать посредством книг.

Вильгельмина густо покраснела и больше не поднимала эту тему ни с кем, особенно с Люмьером. Но после этого разговора её нелюбовь к Деве-Смерть только усилилась.

* * *

Одним промозглым апрельским утром, возвестив о своём прибытии условным стуком в дверной косяк, Люмьер д’Экзиле вошёл в кабинет Селии с двумя конвертами, которые он, судя по всему, перехватил у лакея по дороге.

– Есть новости, миз Кроуфорд! – громогласно возвестил он. – Пришли ответы от наших издателей.

Селия, которая от испуга выронила перо и поставила кляксу на листе, уже собиралась высказать ему всё, что она о нём думает, но услышав, о кого пришли письма, позабыла обо всём и по-детски протянула обе руки к конвертам. Люмьер же, намеренно или нет, не заметил её жеста.

– Из трёх выбранных издателей ответили лишь двое. Первый у нас, – Люмьер сверился с именем адресанта на конверте, – никто иной как Джон-Седрик Карпентер. А вторая…

– О боже, – выдохнула Селия, уже догадавшись. – Неужели Морриган Вейл ответила мне…

– Exactement, – кивнул Люмьер, оглядывая стол в поисках ножа для писем. – По всей видимости, многоуважаемый мистер Смитсон оказался недальновидным – поразительное упущение для американца! Вот увидите, он обязательно осознает свою ошибку, но будет уже слишком поздно.

Пугающе чётким движением он взрезал оба конверта и наконец протянул их Селии, уже сгоравшей от нетерпения. То, как она выхватила письма у него из рук, позабавило Люмьера.

– Позвольте заметить, что подобная деловая переписка не стоит таких эмоций. Отказ или согласие издателя для писателя вашего уровня ничего не значит.

Его слова настолько поразили Селию, что она замерла с наполовину вынутым из конверта письмом.

– Так вы считаете, что у меня… – она не решилась договорить окончание фразы и Люмьер по обыкновению мягко рассмеялся.

– У вас, как и у многих прилично пишущих авторов, есть неуверенность в своём навыке. Но поверьте мне, стоит вам попасть в руки по-настоящему толкового издателя, как все ваши сомнения развеются.

Судя по гримасе Селии, она не очень поверила его словам и буквально уткнулась носом в письма. Оба они, хоть и были написаны разными людьми, были одинаково краткими. Селия протянула письма Люмьеру. Тот в свою очередь быстро пробежал их глазами.

– Они оба готовы рассмотреть возможность сотрудничества, – бесцветным голосом сказала она.

– Несмотря на хорошие новости, вы звучите на удивление сухо.

И на то были причины. Селия много раз представляла, как за её рукопись будут буквально сражаться лучшие издатели Лондона, но как это часто бывает, когда ваше желание осуществляется, вы не знаете, что делать с ним дальше. Не знаете, готовы ли вы вообще к его осуществлению. Селия оказалась не готова. Ещё одной причиной для беспокойства стала, как это ни странно, личность Морриган Вейл.

Когда Люмьер рассказал Селии о трёх издателях, она зацепилась именно за фигуру миз Вейл, так как книги, выпущенные её издательством, любила и ценила больше остальных. Она начала понемногу собирать информацию и выяснила много интересного – и пугающего.

Будучи относительно молодым, издательство «Ars Aeterna» уже считалось колыбелью современной классики: каждая вторая выходящая здесь книга становилась сенсацией и получала общественный резонанс. По сути, это и было мечтой Селии. Вот только слово «колыбель» не совсем точно отражало суть.

Издательство это правильнее было бы называть «частной школой строгого режима», а саму миз Вейл – директрисой, которая за мельчайшую провинность высекает нерадивого ученика розгами. Лучшими «учениками» она занималась лично, вплоть до того, что заставляла буквально перекраивать рукопись. Подобное отношение пугало Селию, не привыкшую к тому, чтобы кто-либо вмешивался в её книги. Всё потому что предыдущие издатели Селии почитали сюжет незначительным атрибутом продающей истории и настаивали лишь на добавлении пары сцен «известного характера», чтобы удержать внимание современного читателя. От перспективы, что кто-то будет препарировать её рукопись настолько тщательно, Селию пробирала дрожь ужаса.

– Миз Кроуфорд, – окликнул Люмьер, уже привыкший к особенности Селии время от времени погружаться в собственные мысли почти до состояния транса. Селия быстро заморгала и ещё раз посмотрела на письма.

– Полагаю, в такой ситуации как писательница вы ещё не оказывались, – проницательно заметил Люмьер.

– Да, и это порядком сбивает с толку, – призналась Селия. – Мне следует хорошенько подумать, кто из этих издателей наиболее привлекателен для меня. Я приглашу каждого на обед, чтобы при личном общении это выяснить.

– Превосходно, – кивнул Люмьер, – но с вашего позволения я вас поправлю. Вы должны оценивать не просто привлекательность наших дорогих издателей, а их продающую способность. Чьё издательство сможет обеспечить наилучшие продажи вашей книги? Хватит ли у них, в конце концов, средств, чтобы обеспечить хотя бы пять тиражей? Вот о чём вам следует думать в первую очередь.

– Пять? – не веря своим ушам, переспросила Селия.

– Не меньше. Тогда вашу книгу можно будет назвать вполне успешной. Что касается обеда, тут я вас полностью поддерживаю и предлагаю пригласить одного из издателей уже завтра. С кем вы бы хотели встретиться в первую очередь?

Селия снова посмотрела на письма на столе. То, что было от Морриган Вейл, неудержимо притягивало взгляд.

– Помнится, на приёме вы сказали, что больше всего хотели бы встретиться с миз Вейл, – улыбнулся Люмьер. – Может, с неё и начнём?

Селия неуверенно кивнула. И внезапно – как опять же частенько с ней бывало – оживилась и посмотрела на Люмьера с некоторым ехидством.

– К слову о рукописях, князь, вы ведь так и не сказали, что именно вам удалось записать во время сеанса. Что поведали вам духи?

– Только то, что они не желают вам зла. В остальном же они не сказали ничего, что имело бы отношение к вашей семье, – ответил Люмьер, не покривив душой. – Как я понимаю, тот вечер до сих пор не даёт вам покоя.

– Нет-нет, что вы, – замотала головой Селия и поспешила сменить тему.

Люмьеру надоело говорить о сеансе настолько же быстро, насколько эта идея появилась в его голове. Селия почти не сомневалась, что виной тому была Вильгельмина и её сожаления о том, что ей так и не удалось принять участие в сеансе. В один момент Люмьер не удержался и в своей безукоризненно-грозной манере так ответил на её сетования: «Вам бы следовало радоваться, что случай избавил вас от этого мероприятия, ваш час ещё не пришёл!» Это замечание раз и навсегда отбило у Вильгельмины охоту заговаривать о том вечере, если поблизости присутствовал князь, но в остальном при каждом подходящем случае она считала своим долгом напомнить о нём. Что двигало Вильгельминой в такие моменты, Селия вполне могла себе представить. Для неё весь тот день стал днём освобождения от гнёта крайне жестокого, душевно больного мужа, а сеанс мог стать символом нового этапа в жизни, если бы ей удалось в нём поучаствовать. Возможно, она также хотела узнать у духов, что ей делать дальше, правильно ли она поступила в принципе.

С другой стороны, Вильгельмина проявила интерес к идее Люмьера ещё утром того дня, когда никто даже не подозревал, каким будет его конец…

– Миз Кроуфорд, – с будничным вздохом окликнул её Люмьер.

Селия плотно прикрыла глаза и встала из-за стола.

– Ничего. Не могли бы вы дать мне письма? Нужно предупредить Рогана о завтрашнем обеде.

* * *

По дороге в мастерскую Рогана Селия встретилась со знаменитой актрисой театра мисс Хармони Беннет, которая направлялась к лестнице. Взглянув на Селию глазами цвета спелого каштана, она улыбнулась с натянутой доброжелательностью, каковая привычка, по всей видимости, выработалась у неё за время службы в театре. Люмьер назвал бы это une déformation professionnelle²: у самой Селии была привычка потирать запястья перед тем как садиться за стол, неважно письменный или обеденный, будто она непременно должна была провести за ним часа четыре, беспрерывно удерживая перо. Люмьер посоветовал ей не мучить тарелку и вилку мудрёными описаниями лиственницы, растущей в саду главных героев её новой книги.

Роган очень долго смеялся, а Селия так и не смогла ничего съесть в то утро.

Мисс Беннет проводила Селию озадаченным взглядом, когда хозяйка дома, погружённая в размышления, не ответила на её приветствие.

Селия застала Рогана за чисткой кистей. Он с одухотворённым выражением рассматривал портрет очередной модели и не заметил прихода жены. Селия тихонько зашла ему за спину и выглянула из-за плеча.

Одарённая актриса, «живое воплощение Гвиневры», мисс Хармони Беннет полными страха глазами смотрела за спину зрителя, будто видя там ужаснейшее из чудищ. Безобразный рот полуоткрыт, будто с покрытых язвами губ вот-вот сорвётся истошный визг. Серая кожа напоминала о смятом любовном письме двух изменщиков, изливающих друг на друга свои извращённые фантазии. Русые с рыжиной, слегка волнистые волосы оригинала в видении художника превратились в извивающихся червей, плотно переплетающихся друг с другом, что можно было рассмотреть, если приглядеться как следует. Селии большого труда стоило подавить возглас отвращения. Она плотно прижала ладонь к губам и отвернулась.

– Селия? – Роган обернулся, только сейчас заметив её присутствие. – К чему так подкрадываться?

Селия отошла подальше, чтобы не видеть, что Роган сотворил с бедняжкой Хармони Беннет. Она чувствовала, как к горлу подкатывает тошнота. Роган бросил кисти на столик и придержал её за плечи.

– Пожалуй, будет лучше, если ты не будешь заходить сюда, пока я работаю над серией. Ты совсем бледна!

Селия спрятала лицо у него на груди, чувствуя озноб во всём теле.

– Да, наверное, ты прав, – с трудом произнесла она.

Роган прижался губами к её чистому холодному лбу и слегка растёр плечи.

Оказалось, что Селия выронила письма от издателей. Роган подобрал их и быстро прочёл.

– Это же замечательно! – воскликнул он, просияв. – Сразу двое, такого ещё не было!

Селия слабо улыбнулась в ответ и присела на стул, где до этого сидела мисс Беннет.

– Мы с Люмьером хотим пригласить миз Морриган Вейл завтра на обед, – сообщила она.

– Ты не выглядишь счастливой по этому поводу, – обеспокоенно заметил Роган.

– Примерно то же сказал и Люмьер, – вздохнула Селия. – Я волнуюсь, что эта женщина окажется для меня слишком суровой наставницей.

– А я думал, что д’Экзиле в роли наставника гораздо более суров.

– Он по крайней мере не вмешивается в саму плоть моей истории больше, чем это необходимо.

Роган посмотрел на неё с лёгкой беспомощностью во взгляде и коротко вздохнул.

– Я думаю, тебе нужно поговорить с ней самой и составить своё мнение, а не опираться на чужое.

Селия молча покивала, перебирая пальцами. Она случайно наткнулась взглядом на каркас холста и сильно вздрогнула.

– Никогда ещё твои картины не пугали меня настолько сильно, – призналась она. – Твоё мастерство будто растёт с каждым таким портретом.

– Но это же замечательно, – порозовел довольный Роган.

– Замечательно бы было, не пиши ты таких монстров.

– Ты же знаешь, что благодаря «монстрам» мы и живём как приличные люди и ни в чём не знаем недостатка. Кроме того, я пишу не только их, тебе это известно.

Селия повела плечами, предчувствуя, что Роган вот-вот сорвётся.

– Тебе следовало бы поместить портрет Люмьера на видном месте, чтобы его вид оказывал реанимирующее свойство на случайно вошедшего. Где он, кстати?

– О, правда? – Роган зло покосился на неё и усмехнулся. – Может, мне ещё и в холле его вывесить и приглашать людей молиться на него? Глядишь какой-нибудь слепой калека выбежал бы на улицу с криками о том, что прозрел!

Селия вздрогнула и молча уставилась на него. Роган прерывисто выдохнул и провёл рукой по лбу.

– Я сегодня пропущу обед, нужно работать над рукописью, – дрогнувшим голосом сказала она и быстрым шагом вышла из мастерской, оставив Рогана наедине с новорождённым демоном.

* * *

Позже вечером Люмьер в лёгком раздражении шёл по коридору в поисках Розье. В последние пару месяцев камердинер обнаружил привычку скрываться в библиотеке, никак этого не объясняя. Книжное собрание Кроуфордов не могло похвастаться какой-либо диковинкой, да и упорядоченностью тоже не отличалось. Люмьер угадывал здесь руку Селии, не отличавшейся ни книжным фанатизмом, ни педантичностью. Впрочем, по разнообразию тематик было очевидно, что в этом доме поселился писатель, которому в любой момент может понадобится какая-либо неожиданная информация.

Люмьер толкнул дверь и осмотрелся. Вдохнув запах бумаги и кожи, он начал немного понимать, что именно притягивает сюда Розье. Безбрежная темнота, если не зажигать света, и тишина, пожалуй, слишком душная для человека, была бальзамом на душу для существа, в течении нескольких тысячелетий пребывавшего среди пламени, гула и стонов…

Тут Люмьер услышал оный стон совсем неподалёку и поначалу пришёл в замешательство, решив, что воспоминания обросли плотью. Но горестный плач быстро стал узнаваем, и Люмьер не удержался от раздражённого вздоха.

– Кто здесь? – послышался тихий голос Вильгельмины, слабый от еле сдерживаемых рыданий.

– Это я, Люмьер, – вынужден был ответить князь. – Я сейчас зажгу свет.

Немедленно зашуршало, завсхлипывало и завздыхало. Вильгельмина, по всей видимости, спешно пыталась привести себя в порядок. Выждав приличествующее количество минут, Люмьер повернул вентиль газового рожка. Помещение осветилось тусклым жёлтым светом. Вильгельмина прикрывала лицо носовым платком, на коленях у неё лежало письмо.

– Как я понимаю, сегодня всем так или иначе пришли какие-то новости, – сдержанно улыбнулся Люмьер.

– Да, – Вильгельмина высоко подняла голову, сглатывая ком в горле. – И в моём случае новости неприятные. Это письмо от нашего поверенного.

Люмьер молча присел в кресло напротив, не спуская взгляда с Вильгельмины.

– Рискну предположить, это как-то связано с вашим мужем.

– Прошу вас, не называйте его так, – жестко сказала Вильгельмина. – Я не хочу слышать ни одного упоминания о том, кем он был для меня, и сама стараюсь не вспоминать об этом. Ощущение отвратительных грязных цепей до сих пор тяготит меня, поэтому я написала поверенному, чтобы он подал ходатайство от моего имени в церковный суд.

– Поверьте, у меня есть на это все основания. Хотя я и не рассчитываю на то, что вы, мужчина, сможете меня понять. Лиам очень жестокий человек, но человек со средствами, почему меня за него и выдали. Но уж лучше быть женой простого шахтёра.

– Вам повезло, что вы не успели подарить ему детей, – заметил Люмьер. – В противном случае вы рисковали бы никогда больше их не увидеть.

При упоминании о детях Вильгельмина резко побледнела и прикусила губу.

– Повезло, да. От такого человека, как он, боюсь, у меня родились бы неуправляемые зверьки, которых никто и ничто не смогло бы изменить.

Вильгельмина снова посмотрела на письмо и судорожно вздохнула, подавляя новый приступ рыданий.

– Поверенный сообщил мне, что он подал ходатайство, но… – она с трудом сглотнула, – но больше ничего сделать не сможет, так как Лиам исчез. Его нет в нашем доме. И вообще нигде нет…

Вильгельмина залилась слезами. Люмьер отвернулся, его глаза насмешливо посверкивали.

– Значит, этот человек бросил вас. В таком случае вам остаётся молиться о том, чтобы он не появился в течении двух лет. Если церковный суд одобрит ваше ходатайство, вы хотя бы получите право жить отдельно от мужа и частично распоряжаться имуществом – но на вашем месте я бы на это не рассчитывал. Отсутствие детей за несколько лет брака, его жестокость к вам и длительное отсутствие позволят обвинить мистера Галлахера в неспособности исполнить супружеский долг. Простите мне мою дерзость, я хочу лишь выстроить полную картину.

– Я понимаю, – с напускной холодностью и краской на щеках ответила Вильгельмина.

– В вашем положении остаётся только ждать и попытаться жить дальше. Будь я на вашем месте – не смейтесь! – я бы взял в долг у вашего любящего кузена Рогана и на эти деньги приобрёл бы небольшой уютный домик в пригороде и парочку слуг. С таким прекрасным личиком вы с лёгкостью обзаведётесь десятком воздыхателей, которые почтут за счастье подарить вам своё сердце.

Вильгельмина смотрела на него широко раскрытыми глазами, но когда он заговорил про воздыхателей, снова покраснела и опустила глаза.

– Если в течение следующих двух лет мистер Галлахер не появится, можете смело считать себя свободной как птица. Выбрав одного из воздыхателей, выходите за него замуж и живите счастливо, сколько отмерит вам судьба.

– Вы так легко рассуждаете, можно подумать, что жизнь другого человека для вас ничего не значит.

– А разве значит ли она хоть что-то для любого из нас?

– Ни о чём не беспокойтесь, ma dame de fer³, молодость и красота – ваше главное оружие. Немногим женщинам оно дано. Радуйтесь тому, что можете им пользоваться.

И Люмьер оставил Вильгельмину, которая тут же снова залилась слезами от невыносимой раны на сердце, нанесённой словами князя.

Предоставив Розье обретаться на территории дома, Люмьер вернулся в свои покои. Воздух наполнял стрекот жёстких крыльев.

– Иди ко мне, моя Хепера, – позвал Люмьер, подняв руку. Послушное насекомое немедленно появилось из темноты комнаты и плюхнулось на указательный палец хозяина. Он провёл пальцем другой руки по гладкой матовой спинке. – Единственный мой милый друг.

– А вот и второй мой друг, несколько заплутавший в этом огромном тёмном доме! Расскажи же, чем занимался?

– Ах да, – Люмьер деланно наморщил лоб. – Тогда докладывай.

– Следы привели меня в Уайтчепел. Там действительно стоит сиротский приют, о котором упоминала Дева-Смерть.

Люмьер помрачнел. Жук беспокойно ползал по его руке.

– Те акварели, что рисовал Кроуфорд для приснопамятного Блумфилда. Сиротские приюты мисс Белл с сытыми детьми, что живут словно в раю… Блумфилд лгал. Это не просто грязный бизнес, здесь более глубокие корни… И сдаётся мне, во всём этом замешаны самые сливки лондонского общества.

Люмьер посмотрел на него тяжёлым взглядом, полным ненависти и невыразимой скорби.

– Иначе никакой серии-Жатвы Кроуфорда не состоялось бы.

Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь

Искушение - Рианн Анж - Глава 1 Читать онлайн любовный роман

Анж Рианн

Аннотация к произведению Искушение - Рианн Анж

Глава 1

* * *

* * *

* * *