Кофе с корицей для снежного ангела

Влюбиться с первого взгляда под Рождество? Ах, как часто об этом снимают фильмы… но вот бывает ли такое в жизни? Одним пасмурным утром в Лос-Анджелесе, Крис просто зашел выпить кофе и буквально потерял голову. Кто она, эта прекрасная незнакомка? И как к ней подступиться, если от одного взгляда ярких голубых глаз подкашиваются ноги и забываются слова! Рождественская история о настоящей любви с первого взгляда, рассказанная от лица двух героев.

1 Страница

Светлые волосы, выгоревшие под жарким Калифорнийским солнцем, яркие голубые глаза… ах, такие яркие, что я будто в транс погружаюсь, когда ловлю на себе ее взгляд. Милая улыбка, рождающая застенчивые ямочки на щеках и этот профиль вполоборота, когда она поворачивается к прилавку, стоя у работающей кофемашины, чтобы спросить, не нужно ли мне еще чего.

Черт! Да я и кофе-то заказываю только ради того, чтобы увидеть этот волнующий изгиб длинной шеи! Эти короткие завитушки светлых волос, выбившихся из высокого хвоста на затылке… которых так и хочется коснуться губами. Других причин каждое утро наведываться именно в этот район города у меня просто нет.

Ее зовут Анна. По крайней мере так написано на золотистом кусочке пластмассы на ее груди. А меня Крис. Крис Уайт. И мы бы никогда не встретились, если бы мой агент не перепутал адрес, по которому должен был проходить кастинг на роль в какой-то там рождественской комедии. Бывают же в жизни совпадения! Хотя, говорят, случайности не случайны.

Как бы там ни было, в то пасмурное декабрьское утро я быстро разобрался что к чему. Наорал на Джеймса, не только же у меня настроение должно было испортится, и зашел купить кофе в ближайший кофешоп.

Помню этот момент, как сейчас. Шестое декабря, на улице слякоть, ветер и +15. Казалось бы рано, но все витрины уже украшены мишурой и подарками, на фасадах зданий перемигиваются гирлянды фонариков, их свет отражают лужи и окна проезжающих мимо машин.

Я ежусь и плотнее запахиваю пальто, выходя из своего синего ауди. Если бы не дурацкий кастинг, остался бы дома – ненавижу зимний Лос-Анджелес! Его штормит, как ялик в открытом море; то +20 и жаркое солнце, то +10 – дождь и мерзкий ветер. А главное – никакого снега! Здесь он только в горах, а в городе его не видели уже лет десять.

Ну, какое, скажите на милость, Рождество без снега?

Борюсь с желанием вернуться в тачку и не останавливаясь гнать свой R8 E-tron до дома, но неприметная табличка с рукописной надписью «UpCup» над прозрачной дверью, обещает кофеин, который так нужен организму. Я не спал всю ночь и пару раз чуть не отрубился за рулем по пути сюда.

Внутри не людно, хотя на часах самый кофейный час пик – девять утра. По всему видно, что кофе здесь так себе, но мне просто жизненно необходим этот легальный наркотик и желательно в горячем жидком виде. Чтобы взбодриться и одновременно расслабиться – упадок сил из-за бессонной ночи со сценарием, дурацкая погода, рассеянность Джеймса, кастинг на который я не хотел идти… я едва не искрил от негативного заряда!

Толкаю дверь, слыша призывный звон колокольчика, поднимаю взгляд и просто столбенею.

Именно так. Как в книгах пишут и в фильмах снимают. Стою, как идиот, в дверях и пялюсь на нее, не моргая… такую тонкую, изящную, неземную… что просто дух захватывает! Не иначе умер я, свернув голову об косяк, пока заходил в этот захолустный кофешоп, и в рай попал. Очнулся только когда какая-то женщина, вереща что-то по-китайски, грубо ткнула меня, пробираясь к прилавку за утренней дозой кофеина.

В то утро с девушкой своей мечты я и двух слов связать не смог. Чертовы робость и смущение, родом откуда-то из младшей школы, одолели меня и буквально закололи рот булавками. Мираж под названием «красавчик Крис Уайт» будто рассеялся! Рядом с ней я снова стал тем прыщавым тощаком с металлическими брекетами на все тридцать два зуба, который решился позвать Мелани Грин на осенний бал… Но вот беда – забыл, как ворочать языком и издавать звуки, когда она повернулась и недовольно спросила: «Чего тебе уродец?»

Помню, как Анна что-то сказала, а я только промычал в ответ. Хорошо хоть догадался ткнуть пальцем в по-праздничному цветастое меню на стойке между нами…

Виной всему была ее улыбка – мягкие пухлые губы скользнули уголками вверх и на щеках тут же появились ямочки. Я едва не выдохнул свой восторг красноречивым «вау»! Словно она не просто дежурно улыбнулась чудаку в кепке и черных авиаторах, а кролика из шляпы достала. Только тонна давно позабытого смущения и пресловутые булавки, мешавшие когда-то разговаривать с девчонками, позволили сдержаться.

А ведь я уже и забыл каково это, когда подкашиваются ноги и не можешь найти слов.

Как бы там ни было, с тех пор в кофешопе под названием «UpCup» я стал частым гостем. Спустя пару посещений, даже получил накопительную карту постоянного клиента и смог заговорить с Анной. Правда то и разговором было не назвать:

– Здравствуйте, рады вас снова видеть! Какой кофе желаете сегодня?

– Сахар, сироп? Соевое молоко или обычное? С кофеином или без? Может немного Рождества? Корицу и маршмеллоу добавляем бесплатно.

– Без всего, обычное, с кофеином. А нет… пожалуй, буду с корицей!

– Рождественский латте с кофеином и обычным молоком. Ваше имя, пожалуйста?

– Крис. – Сказал я. И спешно добавил. – Уайт.

– С вас четыре доллара тридцать пять центов.

Анна вновь чуть не опрокинула меня на землю своей обворожительной улыбкой. Бодро отправилась к кофемашине будоражить воображение изяществом движений и пленительностью изгибов своего тела…

Немного кольнуло то, что она меня не узнала. Хотя, кого я обманываю – еще как кольнуло! Да я буквально был уязвлен!

В конце концов в тот раз я на свой страх и риск пришел без обычной маскировки – кепки и очков. Даже выбрился гладко и, более того, назвал ей свое настоящее имя, хотя до того представлялся Джоном Смитом.

Да. Я надеялся произвести впечатление на девушку собой. Было же чем впечатлить и помимо известности – спасибо маме за испанскую кровь и четкие скулы.

Не узнать меня было сложно. Плакаты с моим новым фильмом уже висели на всех афишах города. Да и по всему миру, надо заметить. Продукт стартовал в конце января и сразу после праздников я должен был отправиться в тур в его поддержку. Потому прийти в «UpCup» без привычной защиты из кепки, шарфа и черных авиаторов было рискованно. Я просто поверить не мог, что она меня не узнала!

Как бы там ни было, все мои мучения извинила очередная ее пронзительная и прекрасная улыбка, с которой Анна сказала:

– Ваш рождественский латте с кофеином и обычным молоком, мистер Уайт. Желаем вам отличного дня!

С тех пор без малого пару недель почти каждое утро начиналось с этих слов.

Можно ли назвать меня безумцем или даже идиотом? Определенно. Именно так я себя и чувствовал, тащась по пробкам через весь Лос-Анджелес, чтобы просто попить не самого лучшего кофе и в очередной раз не заговорить с девушкой своей мечты. Серьезно! Неспособность просто сказать что-то Анне начала превращать меня в долбаного сталкера!

Во-первых, я определил график ее работы. Просто приезжал в кафе день за днем, пока не удостоверился, что она работает два через один, притом строго по утрам. Во-вторых, уже всерьез начал просматривать объявления о сдаче апартаментов в даунтауне, чтобы иметь возможность чаще и дольше бывать в ее кофешопе.

Нет, я мог бы сделать и иначе. Спросить о графике у ее менеджера, сунув ему сотку в карман или, в конце концов, взять себя за яйца и просто пригласить девушку куда-нибудь… ну, на крайний случай, презентовать себя, как положено и отвесить хоть какой-нибудь комплимент. Чтобы неземная нимфа поняла наконец, что до нее снизошел сам олимпийский бог, и теперь желает пригласить ее в ресторан или на прогулку на собственной яхте.

Но я не мог. И не потому что яхты у меня не было.

Эта тотальная беспомощность перед ее улыбкой, взглядом, движением рук, выводила из себя! Но именно поэтому я и не позволял себе перейти границы дозволенного. Я боялся. Что она просто возьмет и отошьет меня. Что я не смогу заговорить снова и, более того, лишусь возможности просто видеть девушку своей мечты вот так просто, на расстоянии вытянутой руки.

Меня, известного человека… да, к черту! Просто как мужика, это злило и мучило настолько, что я ни с кем не мог даже поделиться происходящим. А ведь мне просто жизненно необходим был этот дружеский подзатыльник, или хоть бросок на слабо, чтобы сделать наконец шаг вперед.

Я думал о ней днем и буквально изводил себя этими мыслями ночью. Все валилось из рук, когда не мог увидеться с ней в ее выходной! Всегда чуть свет мчался в центр к улице, на которой располагался тот долбанный кофешоп. Сидел в машине дожидаясь пока пройдет полчаса или час с открытия ее смены, чтобы мои посещения не выглядели тем, чем были на самом деле. Преследованием… навязчивым состоянием!

Наверно кто-то свыше решил сжалиться надо мной, устав ловить себя на фейспалмах от моих жалких попыток сказать ей хоть слово. Послал мне наконец удачную возможность познакомиться ближе с девушкой мечты.

Одним промозглым декабрьским утром наглый хрен впереди меня, в кожаной куртке и футболке Доджерс на три размера больше своей дряблой туши, качал права и действовал всем на нервы. Чудила долго решал между соевым и натуральным молоком, выбирал кофе, три раза меняя заказ, в итоге остановившись на простом эспрессо. А в довершение всего краснея и тряся дряблыми щеками, раскрыл варежку в сторону Анны, гневно прикрикнув:

– Какого черта? Вы чем слушали вообще? Я сказал, что мне не с собой! – При том, что я точно помнил, что во время оплаты диванный бейсболист утверждал обратное. – Стой! Вот только попробуй мне теперь из стаканчика в чашку перелить! Менеджер! Мне нужен менеджер! Что у вас за обслуживание такое?!

Дверь подсобки с грохотом отскочила в сторону и Анна, от неожиданности выронила большую белую чашку, что держала в руках. Расторопный старший менеджер кофешопа в пару шагов покрыл расстояние между своим офисом и голосящим клиентом. Подобострастно поприветствовал гостя:

– Здравствуйте, сэр! Колин, старший менеджер, к вашим услугам. Чем могу помо… Анна! – Он внезапно изменился в лице, когда увидел, что девушка собирает осколки у своих ног. – Восьмая за месяц! У тебя что, клешни вместо рук?

Фанат чипсов, крылышек и Доджерс криво улыбнулся. Раззявил было рот чтобы от всей души пожаловаться на дурное обслуживание, когда я наконец сообразил, что за удачную возможность подкинула мне жизнь!

Протиснулся вперед и протянул Анне сотку, обращаясь в тот же момент к ее менеджеру:

Что за вина? Какая вина? Да, к черту! Главное засветить купюрой достаточного номинала и дать понять, что сотрудников «UpCup» никто ни в чем не винит.

Лучезарно улыбаюсь свежеотбеленными зубами, одновременно снимая темные очки и кепку. Говорю, протягивая Колину ладонь:

С удовольствием наблюдаю привычную реакцию; глаза раскрываются шире, брови ползут вверх, так же, как и уголки губ, рот открывается и спустя мгновение:

– Крис Уайт? Тот самый Крис Уайт? Не может быть!

Старший менеджер буквально вцепляется в мою ладонь обеими руками и трясет ее, трясет, приговаривая:

– С ума сойти! Тот самый Крис Уайт? А в жизни вы выше! «Цена настоящего»? Нет, серьезно?! Агент ФБР из «Восхождение Сатурна»? И этот… – щелкает пальцами. – «Бар «Утопия»! Еще не смотрел, только трейлер, но обязательно пойду на премьеру! Господи, я просто не верю!

Фанат Доджерс, до того растерявшийся и даже сдвинувший было брови, в порыве возмущения, теперь тоже меня припомнил.

– Ты… ты тот актер? – С подозрением выпалил он. – Ох, люблю этот город! Я ведь однажды в очереди за хот-догом с самим Сильвестром Сталлоне стоял! – Сказал толстяк, будто то должно было нас с ним моментально сблизить.

– Извините. – Оборвал его я. – К сожалению, очень спешу и хотел предложить вам двадцатку за ваш кофе. Я как раз пью именно такой, а вам на вынос все равно не нужен. – И я правда спешу на встречу в студии, но, если честно, терпеть не могу эспрессо. Просто не представляю, как можно пить этот антрацитный концентрат!

Я почти услышал, как заскрипели давно не использовавшиеся извилины в мозгу скандалиста.

– Пятьдесят долларов, говорю… ну, за мой кофе.

Наглый хрен. Но мне все равно – достаю из кармана стальной зажим, выуживаю полтинник и сую ему в протянутую потную ладошку. Затем поворачиваюсь наконец к Анне и позволяю себе посмотреть прямо в ее яркие голубые глаза. Тону и улыбаюсь, как идиот, протягивая руку к стаканчику с гадким горьким напитком. А она смущенно смотрит на меня в ответ…

На секунду наши пальцы встречаются на горячем картоне, и я чувствую, как от этого простого, ничего не значащего касания, все внутри меня буквально переворачивается к верху ногами! Я на миг задерживаю дыхание, чтобы не задохнуться от возбуждения и на выдохе произношу:

– Спасибо за кофе, Анна. Желаю и тебе хорошего дня!

Прямо в дверь, украшенную рождественской мишурой и дешевыми наклейками в форме омелы с остролистом. Прямо на улицу, где пасмурный, холодный декабрь моментально забирается под куртку, заставляя ежится до неприятных мурашек.

Но мне все равно – я горю, точно свеча на рождественской елке, потому что намерен вернуться сюда сразу же после встречи на студии и позвать наконец девушку своей мечты на свидание!

Вот так номер! А ведь он не зря казался мне таким знакомым, этот странный дерганый парень. Вечно черные очки, кепка с козырьком, шарф намотанный до носа, хотя на внешность совсем не страшный. Даже наоборот.

Я особо внимания не обращала – тут многие так ходят. По большей части чтобы скрыть расширенные зрачки и опухшие физиономии, а не звездную внешность – прямо через дорогу от кафешки, в которой я работала, был ночной клуб. Эрни толкал в нем дурь малолеткам и ребятам из делового квартала, которые чуть свет забредали в «UpCup» за кофейной бодростью.

Работенка в «UpCup» была не сахар и оплачивалась плохо. За десять долларов в час Колин буквально с живой меня не слезал! Заставлял работать сверхурочно – без двойной ставки выходить за других приболевших или попросту сбежавших от него бариста. Ну и драить туалет… хотя я совершенно уверена, что уж это в мои обязанности точно не входило!

Но он знал, что я не пойду жаловаться и вообще у меня нет выбора, потому мог себе такое позволить.

Я была в чужой стране, считай, что без гроша в кармане и не очень-то хорошо говорила по-английски.

Нет, три года назад Аня Сомова, шедшая по красной дорожке ЗАГСа с широкой улыбкой и большими планами на будущее, покрутила бы у виска, поведай ей кто о таком. Померила бы температуру несчастному и вызвала бы ему скорую, потому что ничто в ее понимании не могло разрушить их с Никитой счастье.

Оно перестало улыбаться мне в ответ очень скоро. Еще даже не кончился наш медовый месяц, как мужчина, которого я любила еще со школы, переменился. Стал вспыльчивым, резким, грубым.

Все-то его раздражало во мне! Даже незначительные мелочи заводили с пол-оборота и заставляли повышать голос, говорить гадости. А я слушала молча. Терпела, делала как он хочет, даже не смея возразить. Не потому что не хотела, а потому что мама строго настрого запретила это делать. Какая же я была глупая, вот ведь вся в нее!

Мама, прожившая двадцать пять лет в счастливом браке с военным, свято верила в устои семьи и непоколебимость патриархального строя. Да, папа был отчасти самодур, но он очень любил ее и меня. Кроме того, был хорошо воспитан и никогда не позволял себе не то что руку на нас поднять, но даже голос повысить. Куда больше криков я боялась от него холодного тихого «пойдем, поговорим» – сразу становилось понятно, что все явки спалены и пора сушить весла! «Каждой шкоде по мешку картошки» – обычно приговаривал папа, назначая наказание.

Но Никита меня не любил, а мама не верила, что такое возможно. Ведь он же был моим мужем! Ругала меня, говорила, что это я веду себя как-то не так… вульгарно одеваюсь, ярко крашусь, трачу слишком много денег на глупости.

Жизнь превратилась для меня в настоящий ад. Я стала серой тенью, мышью, что короткими перебежками, перемещалась по реальности: дом – институт – работа – магазин и все с начала.

А потом, разболевшись и намерив у себя температуру 38, я раньше обычного вернулась домой и застала его с другой. Я не знала ее и теперь уже не вспомню даже лица, но и сейчас могу почувствовать эту лаву, поднимающуюся из недр моей души, стремительно, точно по жерлу вулкана.

Я бросалась в него всем, что попадалось мне под руку. Кажется, кидала не только обидные слова, копившиеся во мне все это время, но даже мебель. А Никита просто спокойно выпроводил свою любовницу и, вернувшись в комнату, ударил меня так, что я потеряла сознание.

И, как самая настоящая дура, за которую он меня и считал, я после всего случившегося сама пошла к нему мириться!

Сейчас даже вспомнить смешно, как снова и снова я прощала его и пыталась строить отношения с человеком, который бил меня и унижал, едва проходило это сладкое ванильное затишье после очередной ссоры.

Мне просто никто не сказал, что это неправильно.

Так получилось, что из-за частых переездов с отцом я так и не научилась заводить друзей и единственным моим другом была мама, которая свято верила в устои семьи и непоколебимость патриархального строя.

Помню, как отлеживалась дома, прикладывая к фингалу лед после очередной «горячей» ссоры. Безучастно листала какой-то интернет-журнал, пока не наткнулась в нем на статью о Green Card. Подумала, что было бы здорово вот так, махнуть, не глядя свою жизнь на приключения. Улететь далеко-далеко и затеряться в толпе, чтобы никто не нашел.

Не пытаясь даже анализировать странный порыв, собрала и заполнила нужные документы, а потом, полгода спустя, буквально походя проверив списки, не поверила своим глазам!

Я тогда испугалась; закрыла все вкладки сайта, очистила историю браузера и запретила себе даже думать об этом.

Ну, куда?! В другую страну, без знания английского и с образованием фармацевта, которое у нас-то в городе не особенно котируется – попробуй, найди работу не за гроши. А маму на кого оставлю?

Но осознание того, что я все смогу пришло спустя всего пару дней.

Нет, ничего не произошло. Мы просто сидели с Никитой на нашей маленькой кухне; он ел котлеты с пюре и противно улыбался, переписываясь с кем-то в телефоне, а я ела яблоко. Потому что муж решил, что я набрала и мне не мешало бы скинуть со своих пятидесяти килограмм еще пять.

Я смотрела на него и думала: «ну как же так? Неужели это все, на что я могу рассчитывать до конца своих дней?»

И впервые на вопрос к себе о том, люблю ли я его, внутри ничего не отозвалось. Я поняла, что человек напротив на самом деле всегда был мне совершенно чужим, потому и не любил. Владел. Думаю, что не повела бы и бровью, если бы в тот момент его размазало по стене влетевшим в окно метеоритом.

А дальше… развод, который дался мне неожиданно легко, после того как я сказала, что не буду претендовать на машину, за которую сама же еще платила кредит. Мамины слезы и ультиматумы, продажа моей халупки, подаренной отцом, и наконец переезд… Все это было так давно и одновременно так недавно, что воспринималось как какой-то сон. Как чьи-то чужие воспоминания, магическим образом вложенные в мою голову!

И вот я, вновь своя собственная Сомова Анна, двадцати пяти лет от роду, стою на Малибу Лагун Стейт Бич, том самом, где снимали легендарных «Спасателей», и вдыхаю полные легкие соленого океанического бриза. Боюсь выдохнуть – вдруг все ненастоящее…

Это был чистый кайф. Я казалась себе покорительницей вершины мира, не иначе! Правда жизнь очень быстро вернула меня на место, заставив драить туалеты в «UpCup» и жить в одной квартире с девушкой, не стеснявшейся своей древнейшей профессии. Квартирку мы с Мариной, к слову, снимали у ее друга Эрни, также не стеснявшегося своего основного заработка – торговли запрещенными веществами.

Нет, это был далеко не рай на земле… но и не серый город N, а Лос-Анджелес! Тот самый, «город ангелов», в который всех приводят мечты.

К тому же я не собиралась надолго задерживаться в одной квартире с Мариной и Эрни. Работа в «UpCup» была вынужденной мерой – я учила язык и собиралась подтвердить свое образование в одном из медицинских колледжей Калифорнии. Денег от продажи квартиры мне аккурат должно было хватить на курс в не самом престижном, но все же учебном заведении. Благо счастливая Зеленая Карта давала приличную скидку на образование. Но для того чтобы обеспечивать себя, проплачивать жилье и языковую школу, приходилось работать и молчать в тряпочку.

Ну, да ничего. Это я умею, этому Никита меня научил.

Будни в «UpCup» помимо доставучего лизоблюда Колина и вот таких вот любителей покапризничать, чтобы срубить чего-нибудь на халяву, как толстяк в заляпанной футболке Доджерс, были весьма терпимыми. Особенно их скрашивали неожиданные добрые поступки.

Ну, кто бы мог подумать, что этот странный мямля, который каждый день приходил в «UpCup» за стаканчиком коричного латте, в самом деле какой-то там голливудский актер! Нужно будет хоть погуглить его, в самом-то деле…

В действительности не было ничего удивительного в том, что я его не узнала. Все просто – я не люблю современное кино. Во-первых, с тех пор как поступила в институт у меня совершенно не было времени ни на что кроме учебы и работы, а во-вторых, не очень-то и хотелось. Это прозвучит странно, но я все еще думаю, что с 1995 года мировая индустрия кино не выпустила ничего стоящего моего внимания. Да, у всех есть тараканы с пунктиками… вот мои насекомые предпочитали фильмы не позднее середины девяностых годов.

Не знаю, они казались мне, теплее что ли. Словно был в них какой-то особенный дух, который потом был безнадежно утерян кинематографистами.

«Основной инстинкт», «Семь», «Привидение», «Криминальное Чтиво», «Интервью с Вампиром» – я могу перечислять почти бесконечно, они все были для меня шедеврами. А все что выходило после, так, мишура.

Поэтому, прогуливаясь по аллее звезд или стоя в очереди за китайской едой, я вполне могла задеть плечом случайного незнакомца и не распознать в нем супер-мега-звезду.

Но вот… Криса Уайта я теперь обязательно нагуглю. Это же надо, какой хороший оказался человек. Прикрыл меня от Колина с этой проклятой чашкой. Старший надзиратель уже не раз грозился уволить свою славянскую рабыню или лишить части зарплаты за регулярный бой посуды. Да еще и халявщику пасть заткнул. Ведь по сути же купил двухдолларовый эспрессо за сто пятьдесят! С ума сойти… хотя, что ему эти сто пятьдесят зеленых бумажек. Наверно секунда его времени дороже стоит.

Тем не менее это было как-то неправильно. Я не привыкла оставаться в долгу, тем более у незнакомцев! Тем более у таких странных… ну, что этот Крис Уайт мог забыть в заштатной кафешке в глухом углу даунтауна? Не иначе он на самом деле какой-нибудь извращенец или законченный наркоман. А что? Ну, сколько такого в год вываливает на нас пресса?

Мне внезапно стало стыдно за такие мысли, и я хмуро покосилась на входную дверь.

Нет, не хорошо так думать о человеке, который ни с того ни с сего просто решился тебе помочь. Какая разница кто он и что здесь делал – это совершенно не мое дело.

Но что, если он больше не придет? Ведь его теперь узнали, а фанат Доджерс так и вовсе может решить, что таким образом сможет состричь с Уайта еще немного зеленых… например, друзей начнет по утрам водить на внеплановые автограф-сессии.

Сто пятьдесят долларов… уф, огромные для меня деньги!

Внезапно вспомнив, кое-что, я достала из-под прилавка банку от кофе с узкой прямой прорезью в крышке.

Неделю назад мы разыгрывали в своей группе в фейсбуке годовой абонемент на утренний кофе. Для того чтобы участвовать в акции предлагали всем клиентам написать свое имя и телефон на кусочке бумаги или просто кинуть в банку свою визитку. И его номер на аккуратной белой карточке все еще должен был быть там.

Найдя визитку, я замерла, откровенно не понимая, что собираюсь с ней делать. Не найдя достойного ответа, просто сунула в задний карман джинсов. Рассудив, как моя любимая Скарлетт О’хара, что подумаю об этом завтра.

Все эти встречи с рекламодателями, совещания перед запуском фильма – были моей самой нелюбимой частью работы. Так же, как вечеринки и «те самые места, где надо засветиться». Никто разумеется, не поверит, но я чистокровный домосед, но так оно и было на самом деле. Будь моя воля я скинул бы все на Джеймса, оставив себе только съемки и фанатские сессии.

Ну, что скромничать? Люблю я всех этих сумасшедших ребят, которые так обожают меня, что готовы с утра занимать места в очереди за автографом и рисовать забавные плакаты. Пусть их чувства длятся только пока кино в прокате и Криса Уайта повсюду караулят журналисты, но это так чертовски весело быть объектом фанатской любви и поклонения!

Ох, тщеславный, тщеславный Крис. Ничему-то пастор Бернс не научил тебя в церковной школе. А ведь именно он и открыл талант у стеснительного тощего паренька с брекетами и серьезными проблемами с прыщами – отправил бороться с комплексами к своей сестре, мисс Бернс, ведшей театральный кружок для старших классов.

Быть забитым пятиклассником среди ребят, которые в одном шаге от выпуска – это сложно и страшно. Но мне необычайно повезло, я отчего-то приглянулся Роззи Бишоп. Красотке, которой доставались все главные роли в силу не только внешних данных, но и врождённого артистизма. Она взяла над застенчивым парнишкой шефство, и никто не трогал меня, а потом еще и стали принимать за своего.

Спустя годы, Роззи тоже стала профессиональной актрисой. На сколько я знаю из ее инстаграма, играла в каком-то экспериментальном театре в Лондоне. Обязательно нужно будет наведаться к ней – это рождество и каникулы я собирался провести с родными, которых толком не видел уже год из-за плотного графика съемок и компании вокруг фильма.

Но не о мамином рождественском гусе были все мои мысли. Ох, не о нем…

Сидя в кресле и наблюдая за тем, как шевелятся губы Джеймса, исторгая череду каких-то бессмысленных слов, часть из которых мой агент адресовал боссам, а часть мне, я время от времени кивал. Но вероятнее всего невпопад, потому что мой друг и соратник внезапно нахмурился, и вернул меня на землю четким вопросом:

– А? Да… да, все нормально. Кхм… извините, плохо спал. Бессонница. – Нашелся я.

– Ох, да. Я понимаю, о чем вы. – Хохотнула миссис Саммерс-Хофф, смешливая толстушка, которой на самом деле палец в рот не клади. Потому что она так же весело будет хохотать, и после того, как голыми руками вырвет твою руку с мясом и жилами из сустава и бросит ее на корм каким-нибудь бродячим псам. – Тоже всегда перед запуском не могу улечься удобно. Вожусь, вожусь до самого утра, а потом целый день в офисе на кого-нибудь срываюсь. Перед стартом «Аватара» вообще чуть половину штата не уволила!

Джеймс нехорошо посмотрел на меня и едва заметно качнул головой, словно говоря: «Не надо так, приди в себя идиот, тут шаг в лево – шаг в право и тебе уже никто не продлит контракт. Вспомни хоть Эдварда Нортона!»

Нервы у Джеймса в последнее время правда были на пределе – сказывался тяжелый развод, грозивший отобрать у него не только кучу денег, но и право видеть собственных детей. А ведь я тысячу раз говорил ему, что совать член во все, что подходит по размеру, особенно, если оно весьма не против – это плохая идея, даже если твоя рожа не сияет улыбкой со всех баннеров в городе.

Тем не менее он был прав. Мне было тридцать два и моя карьера только-только пошла на взлет. Это очень поздно для современного Голливуда и мне определенно следовало проявить к ней больше участия…

Но, черт подери! Где-то там, в закоулках даунтауна меня в замшелом кофешопе ждала та, которая вот уже несколько недель полностью занимала все мои мысли.

Анна – это имя хотелось выдыхать и вдыхать! Идеальное, как золотое сечение, прекрасное, как и его обладательница. Вспомнив ее стройную фигурку, деловито вертящую попой возле большой кофемашины, я ощутил, как волна мурашек и возбуждения прокатилась по всему телу, сконцентрировавшись в штанах – пришлось закинуть ногу на ногу. Черт! Да что же с тобой не так, Крис Уайт?

Как только обсуждение наконец закончилось и все условности, вроде вежливой беседы о рождественских планах подошли к концу, я почти бегом направился вниз, где на маленькой парковке «только для элиты» был припаркован мой ауди. Джеймс что-то крикнул вслед, но я уже не слушал – ответил ему «Пока, позвони мне!» и на лету проскочил в почти уже сомкнувшиеся двери лифта.

Я припарковался за полмили от «UpCup», потому что меня ни с того ни с сего смутило наличие у себя дорогого авто. Мне показалось, что это могло напугать Анну, оттолкнуть, ведь она явно зарабатывала не больше двадцати долларов в час. Потом понял, что я идиот, ведь девушка моей мечты уже знает кто я. А значит определенно загуглила имя и наверняка нашла статью в Forbs о заработке молодых знаменитостей за минувший год, где я был шестым номером в списке.

Кроме того, на улице было холодно из-за сильного, пронизывающего ветра. Я застегнул куртку и плотнее обернул шарф вокруг шеи. Очки и кепка, разумеется, были так себе защитой от ветра, но зато помогали оставаться неузнанным в толпе – я терпеть не мог хвосты из «своих людей» и телохранителей! Старался по возможности обходиться без них.

На самом деле актеры без грима и не на пике формы, после окончания съемок, выглядят не так эффектно, как в кадре. Вы бы удивились, рассмотрев своих кумиров поближе. Ведь какими бы талантливыми мы не были – все же остаемся людьми. А у людей бывают морщины, жирок, прыщи, опухшие из-за недосыпа веки и красные от беспробудного пьянства глаза. Я даже лично знаю парочку актрис, которым достаточно умыться, чтобы спокойно загорать на пляже топлесс, не боясь пронырливых папарацци!

Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь

Кофе с корицей для снежного ангела - Олеся Рияко - Читать онлайн любовный роман

Олеся Рияко

Аннотация к произведению Кофе с корицей для снежного ангела - Олеся Рияко

1 Страница