3

Шло время. Уже год обучал Йозеф Дису. Упорства у неё было хоть отбавляй. А вот с уборкой и правда нелады. Но готовила она отменно. Так они привыкли друг к другу, что стал он её дочкой называть, а она его отцом.

Чтобы не раздражать хозяев и посетителей, как он утверждал, «противным визжанием», уходили они с Дисой в лес, или к реке, где их могла слушать только природа.

– А почему не в городе? – удивлялась девочка. – Ты же прилюдно играешь.

– Прежде чем людской слух удивлять, научись сначала с природой разговаривать.

Диса провела смычком по струнам и в уши ударил противный треск. Из кустов вылетала стайка птиц и бросилась врассыпную.

– Я никогда так, как ты, не смогу, – чуть было не заплакала девочка.

– А кто меня уговаривал остаться. Сейчас же уезжаю, – Йозеф направился в сторону поселения.

– Нет, нет, постой! – Диса стёрла слёзы с глаз. – Я готова. Продолжай урок.

– Хорошо, – музыкант вновь подошёл к девочке. – Не сжимай так смычок, не скалка тебе. Он должен быть невесомым, словно пёрышко. Расслабься. Тихо, не спеша.

Девочка вновь провела смычком. Звук стал легче, приятнее. Она улыбнулась.

– А когда я для людей играть буду? – спросила она.

– Как только научишься птиц не пугать, а музыкой к себе призывать, – улыбнулся мужчина. – Слышишь, как поёт.

Где-то на дереве звонко и переливисто пел соловей. Девочка вглядывалась в кроны.

– Никто его не учил, а слушать готов каждый, – продолжал музыкант. – А ещё, запомни – слушать, это одно, а слышать – это другое. Слушать мы готовы почти всех, а вот выслушать – не каждого.

Девочка бодро несколько раз провела по струнам.

С дерева вспорхнула весёлая певунья и тут же улетела.

Диса опустила смычок. Слёзы вновь наворачивались на глаза.

– Музыка – это не просто красивые звуки, – вздохнул Йозеф, – это мир твоей души и сердца. Разумом музыку не понять. Её надо почувствовать. Это слова, которые никто никогда не скажет. Это тайные и запредельные мысли и чувства.

Йозеф взял у девочки скрипку и заиграл так, что ветер перестал шелестеть листвой, а из-за туч выглянуло солнце. Где-то в ветвях вновь запел соловей. А над головой закружились бабочки.

– Ты – волшебник, – восторженно проговорила Диса. – И я так смогу. Обещаю. Я научусь.

– Знаю, – Йозеф присел возле неё на корточки. – Вижу твоё упорство и горящие глаза, – он ласково смахнул слезинку с её щеки. – Не плачь. Дома не за один день строятся. А про упрямство – забудь. Иначе уеду.

– Нет, не бросай меня, – девочка обняла его, уткнувшись носом в плечо. – Я с тобой уеду. Куда угодно. Лишь бы ты был рядом, – плакала она. – Никто меня никогда не жалел, никто обо мне не заботился. Все только прогоняли.

У Йозефа чуть у самого слёзы не полились. Вот то счастье, которое он всегда искал. Счастье детских обнимающих рук. Счастье, которое обеими руками прижать к себе можно. Пусть не родственная по крови, но родственная по душе.

– Я тоже один, – вздохнул он. – Всегда один.

– Нет, – девочки шмыгнула носом и взглянула ему в глаза. – У тебя скрипка есть, а у меня никого.

– Что ж, тогда нас уже трое, – улыбнулся музыкант.

– Папа… папочка… – Диса вновь повисла у него на шее.

Йозеф отложил на траву скрипку и поднял девочку на руки.

– Доченька ты моя любимая, – проговорил он. – Никуда я без тебя не уеду. Обещаю.

4

Как же бежит время. Не догонишь его, не поймаешь, и не остановишь.

Десять лет пролетели, как один день.

Обосновался Йозеф в таверне. А хозяева не нарадуются. Дела на лад пошли, завсегдатаи появились. Даже гостевые комнаты пустовать перестали.

Помимо вечерней игры на скрипке Йозеф охотился, дрова рубил, за валежником в лес ходил. Не боялся он работы. В сытости, в тепле – это было самое главное. А работящие руки дело всегда найдут.

Диса, смотря на отца, росла и расцветала, душой, делами и телом. Из маленькой пугливой замарашки, превратилась она в такую красавицу, что постояльцы, больше на неё заглядывались, чем на хозяйских дочек. Всё спорилось в её руках: и уберётся, так чисто, что сверкает и блестит, и еду приготовит, что пальчики оближешь, и огород прополет, посадит, польёт. Марту зависть взяла, что не распознала, в этой пугливой серой мышке, настоящую труженицу.

Недавно девушке семнадцать исполнилось. Вся краса и задор в самом разгаре.

Только вот никто не видел, как она играла на скрипке. Уходила Диса далеко в лес, в сопровождении отца, а вскоре и одна. Все тропинки выучила. Все деревья и кустики друзьями считать стала. С деревьями и цветами разговаривала. Птицы и звери её не боялись. И она не боялась, даже медведей и волков.

* * *

Однажды в то место, где Диса с отцом валежник собирали, медведь забрёл. Самый страшный зверь зимой – это медведь-шатун – сам не спит, а кушать-то хочется, а кругом холод и голод. В такое время зверь запросто напасть может, не успеешь оглянуться, как станешь обедом, или ужином.

И вот стоит это чудо лохматое, кору с дерева дерёт, а как отца с дочерью увидал, в два прыжка оказался около них. Принюхивается, на задние лапы поднялся. Диса и Йозеф остановились и затаились.

– Беги, – шепнул музыкант девушке. – У меня нож есть. Как-нибудь справлюсь.

– Нет, – ответила Диса и положила скрипку на плечо. – Стой и молчи.

Начала она играть колыбельную, ту, что хозяйка своим дочкам частенько в детстве напевала. Музыкант удивился столь необычному решению, стоит, и потихоньку старается нож из-за пояса достать. Если что, к сражению он готов.

– Уходи, – еле слышно шептала Диса, смотря медведю прямо в глаза, и не переставая играть. – Уходи в чащу. Там твой дом.

Медведь опустился на лапы и зевнул.

У Йозефа глаза закрываться стали, того гляди упадёт в сугроб и уснёт. Он встрепенулся и протёр глаза. Смотрит, а медведь ковыляет от них прочь, и даже не оборачивается. Вскоре лохматый скрылся за деревьями и поваленным валежником.

– Как ты это сделала? – не мог понять музыкант.

– Сама не знаю, – удивилась девушка. – Я разговаривала с ним, с помощью музыки. Как ты учил.

– Ты меня чуть не усыпила, – Йозеф не мог понять такого. – Всё, до весны в лес не ногой. Идём.

– Но папа, а как же занятия? – испугалась девушка.

– Я сказал, нет. Идём, – грозно заявил он.

Диса покорно и разочарованно вздохнула. Она не мыслила и дня без скрипки. В дождливые и сурово-зябкие зимние дни она места себе не находила. А в таверне отец запрещал ей играть. Говорил: «Ещё не время», и придумывал разные отговорки, вроде её неправильной постановке пальцев, и техники игры.

Но дело было вовсе не в этом и даже не в музыке. Как только девушка оказывалась в лесу, или в саду и огороде, то даже цветы оборачивали к ней свои головки, сорняки долго не росли, а плоды быстрей созревали. Животные и птицы словно понимали каждое её слово. Дворовой пёс перестал гоняться за котом и поймал две лисы, которые чуть не залезли в курятник. Такие необычные способности могли быть только у фей и эльфов. Но Йозеф давно не верил во всякие легенды и всё же придерживался старых общепринятых правил, вроде тех, что стоит поклониться, когда в лес входишь, и попросить разрешения, а когда из лесу уходишь, не забыть поблагодарить за дар, взятый у духов леса, будь то ягоды, или дрова. Но таких чудес, что творила Диса, он никогда не видел. Он боялся даже представить, что случится, если она на людях играть будет. Но этого не избежать и рано или поздно, это произойдёт.

Йозеф неназойливо стал расспрашивать Кима и Марту откуда девочки появилась. А они лишь плечами пожали – пришла откуда-то и всё тут.

Свои наблюдения музыкант держал в тайне, а то, чего доброго на смех пустят, или он сам беду на девушку наведёт. Он тоже много тайн и секретов знал, рассказанных ещё его отцом. Много чего в мире происходит из того, что мы объяснить не в силах. А из-за недобрых слухов страдают хорошие люди. Его и самого считали чуть ли не колдуном, говорили что играть его научили демоны. Вот и молчал он, лишнего никогда не болтал.

Диса почти треть зимы не брала в руки скрипку. Она с жалостью и сожалением наблюдала, как отец по вечерам гостям играл. Девушка прядением занялась и вышивкой. Так и коротала она зябкие зимние дни, которые никак не хотели отпускать землю. В этом году весна оказалась поздняя.

Радость начала весны была омрачена болезнью Йозефа. Простудился он. Травы да припарки плохо помогали. Ослаб музыкант. За каких-то несколько дней постарел и поседел совсем. Ноги еле держали, руки тряслись, едва ложку мог удержать, не говоря уж про скрипку.

А весна была уже в самом разгаре. Играть по вечерам стало некому. В таверне стало тихо и неуютно. Посетителей поубавились, а хозяева втайне сетовали, но ничего поделать не могли. Привели они музыканту лекаря, но запоздалое лечение шло очень медленно.

Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь

Разделы библиотеки

Любовные романы Любовные романы по темам Любовные романы по автору Современные любовные романы Исторические любовные романы Женские фильмы КулинарияСекреты красотыСонник

Страницы романа:Стр:5

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14

0

/ 0 Гол.

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10