Разделы библиотеки
Любовь НЕ с первого взгляда - Наталия Арчер - Читать любовный роман онлайн в женской библиотеке LadyLib.Net
Любовь НЕ с первого взгляда - Наталия Арчер - Скачать любовный роман в женской библиотеке LadyLib.Net
Арчер Наталия
Любовь НЕ с первого взгляда
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Глава 8
Катя
Меня не покидает какое-то странное чувство. Такое ощущение, что я приоткрыла перед кем-то дверь своего внутреннего мира, и меня одновременно охватывает ужас и… накрывает уютным спокойствием. Может, это из-за того, что этот кто-то – симпатичный добрый парень с сине-голубыми глазами, а может, мой психолог прав, и новые знакомства помогают забыть старые раны.
Дима.
Митя.
Ми-тя.
Звучит мягко, как-то уютно и тепло.
Готова ли только я впустить в свой тесный устоявшийся круг доверия кого-либо, кроме бабушки и дедушки? Ведь всегда есть шанс остаться снова с разбитым сердцем, растоптанным доверием и убитыми нервными клетками. Не знаю. Хотя, как в прошлый раз уже невозможно ничего повторить. Но всё равно не хотелось бы рисковать.
На всякий случай…
Мы в итоге с бабушкой и дедушкой задерживаемся в городе на всю ночь. После того, как мы накануне управились со всеми делами, и бабушка стала счастливой обладательницей нового золотого кольца с рубином, уже стемнело. Сороковая годовщина со дня знакомства и свадьбы называется – "Рубиновой", оттого и соответствующий подарок. Мы в итоге поехали домой, а в пансионат было решено вернуться утром. Или к обеду, потому что у дедушки заодно нарисовались сразу дела в его клинике, которые надо, как всегда, срочно уладить.
И вот утром мы с бабушкой пьём чай, в ожидании, когда за нами заедет дед, и мы отправимся в путь. Погода радует своим всё ещё летним теплом и чистым небом, что большая редкость для Санкт-Петербурга. На послезавтра уже предвещают грозы. Хочется скорее отправится на свежий воздух, чтобы насладиться летом, пока это возможно.
– Татьяна с ресепшена сказала, что ты вчера гулять ходила с “очень приятным молодым человеком” и выглядела очень счастливой, – начинает бабуля разговор, пряча довольную улыбку за дымящейся чашкой с ароматным чаем.
– Мы с Митей, – запинаюсь, так как я ещё не до конца решила как буду его называть, – …Димой ходили играть в пинг-понг. Было весело.
Коротко и по существу.
– Представляю, как вы играли, – бабушка усмехается. – Ты ему хоть раз дала выиграть?
– С чего это вдруг? У нас равноправие полов в стране, разве нет? – шучу.
– Тебе он нравится? Выглядит он очень впечатляюще. Такая стать, рост…
– В бёдрах узок, косая сажень в плечах… – заканчиваю за неё, закатывая глаза от ощущения неловкости из-за разговора с бабушкой о парнях.
Однозначно, если она когда-нибудь заведёт разговор о противозачаточных средствах или о чём-то из этой области, я, наверное, умру на месте.
Но бабушка у меня добрая, поэтому она не обижается на моё нежелание продолжать эту тему, а просто смеётся. Отставив чашку в сторону, она кладёт руку мне на плечо и ласково произносит:
– Ничего нет плохого в том, что тебе может кто-то понравится. Тебе уже пора найти себе друзей. Нельзя рассчитывать только на стариков и на мой широкий круг общения.
– Но где же мне найти себе знакомых врачей, протезистов и профессоров моего возраста, разрешите спросить? – ахаю, разыгрывая горечь потери.
– Найти себе простых друзей из которых потом вырастут врачи, профессора, и особенно цени протезистов.
Мы с бабушкой весело хохочем.
Утро всегда дарит надежду.
Мы приезжаем в пансионат к обеду, даже ближе к концу, из-за того, что дедушка в итоге не смог уйти вовремя с работы, пока мы не поставили ему ультиматум. В нашем случае помог следующий – либо он сейчас же приходит домой и везёт нас на отдых, либо мы едем без него, и готовить он будет себе сам. Подумав, он выбрал поехать с нами, чему я была очень рада. Бабуля – так себе водитель, с которым ездить не очень спокойно, поэтому за рулём почти всегда дед. А дед – так себе повар.
После обеда я беру свой учебник по английскому, плед и отправляюсь в сторону пляжа.
Диму я сегодня пока так и не видела, поэтому с одной стороны, я где-то в глубине души хочу его встретить, ощущая странную тоску, а с другой, решаю, что неплохо было бы всё же позаниматься, ведь это одно из условий, чтобы не пришлось ехать в языковой лагерь.
Проходя мимо нового здания уборных и раздевалок, построенного лишь в прошлом году, от которого всё ещё пахнет свежей древесиной, я слышу, как меня окликают.
Обернувшись, вижу Диму, который бежит ко мне, улыбаясь во весь рот. Ему невозможно не улыбаться в ответ.
Он останавливается прямо передо мной и, немного отдышавшись от бега и глубоко набрав полную грудь воздуха, эффектно приосанивается и включает улыбку на полную мощь, заставляя этим сильнее и быстрее стучать моё сердце. Но этот факт и его сознание меня немного настораживают, и мне становится отчего-то не по себе.
– Иди сюда, – говорит Дима, оборачиваясь туда, откуда прибежал, и осторожно тянет меня к зданию, чтобы нас не было видно с дороги. – Привет! Мне кажется, что я уже очень скучал по тебе, – признаётся он и сразу закусывает нижнюю губу, очевидно осознавая, что сболтнул лишнее.
– Привет! – отвечаю коротко.
Успокойся, Катя! Это ничего не значит, кроме того, что ему было скучно.
– Катюша, – начинает Дима, – умоляю. Придумай что-нибудь, чтобы меня спасти. Меня вчера угораздило пообещать сегодня целый день семейного отдыха, но мне с утра уже хватило его до следующего года, наверное. Это ещё не считая того, что я с ними и вчера вечером время проводил, раз тебя не было. Я с ума сойду, если не найду возможность избежать этой пытки, – выглядит он при этом, и вправду, как будто немного не в себе. – Мы с утра хотя бы в бассейн ходили, было терпимо, там всё же пять дорожек и мужское отделение есть, но сейчас…
Я не сдерживаюсь и начинаю смеяться, зарабатывая за это от него осуждающий взгляд.
– Извини, Дим, но ты так говоришь, как будто тебе надо провести время в клетке со львом, а не с родной семьёй. Неужели всё может быть так плохо?
– Ты просто не знаешь мою мать. Поверь, это невыносимо. Это выглядит примерно так: "Феденька, сладкий мальчик, какого цвета ты хочешь новую машинку на свой день рождения?". Федя – это мой младший брат, – поясняет он своим нормальным голосом, – А потом мне опять: "Дмитрий, если ты сейчас же не возьмешься за ум, то поставишь крест на своём профессиональном образовании и тебя будет ждать низкооплачиваемая работа с минимальным уважением от общества", – далее следует фейспалм века с наигранным стоном отчаяния, лишь вызывая у меня смех. – И всё снова и снова в разных формулировках. Я уже всё пробовал от препирательств до угроз, мой следующий шаг будет скандал, но я пока изо всех сил пытаюсь найти менее кровавый выход, так как нам тут ещё больше недели проводить без возможности уйти в интернет.
– Мне очень жаль, – пытаюсь его поддержать. Мне хотелось бы добавить "Как я тебя понимаю", но я являюсь именно тем, кто этого не может понять. Я была бы счастлива выслушивать нотации моих родителей, если бы только они были рядом… Надо срочно отвлечь себя от накатывающей волны саможаления. – А ты пробовал имитировать солнечный удар или пищевое отравление? – как можно веселее спрашиваю. – Нападение бешеной белки или какой-нибудь приступ?
– Актёр из меня никудышный, к сожалению. Но я уже на переломном моменте, то есть на грани сломать себе что-нибудь, если это спасёт меня, не заставляя меня разорвать отношения с родителями, – грустно усмехается Дима.
“Break a leg…” – всплывает в памяти, стоит мне взглянуть на свой учебник по английскому, что я держу в руках, так как я читала на ходу до встречи с моим новым, впрочем единственным, другом. И меня внезапно посещает великолепная, как мне кажется, идея.
– Мне тут в голову пришла идейка, связанная со сломанной ногой… – начинаю, но не договариваю, снова засмеявшись, видя его испуганное выражение лица. – Не в прямом смысле, не бойся, – успокаиваю Диму, дотронувшись до его руки. – Это идиоматическое выражение, своего рода рабочий слэнг, у работников театра в англоязычных странах. Break a leg, что дословно переводится, как "сломай ногу", образно является пожеланием удачи. Мы можем разыграть сценку, что родители простят все твои обещания.
– Фьюх, тогда я согласен на что угодно, только скорее, мои уже через пять секунд будут тут, – говорит он, выглядывая из нашего укрытия на дорогу. Он подходит ближе к зданию, притягивая меня к себе, чтобы мы, очевидно, как можно дольше оставались незамеченными.
– Окей, – я всё ещё не уверена в том, что делаю, но какой-то азарт занимает место осторожности. – Твоя задача – держать рот закрытым, понял? – серьезно ставлю условие.
– Всё, что ты скажешь.
Да, почему бы и нет, это даже интересно.
Бросаю свою сумку на землю и кладу книгу сверху. Распустив свои собранные в узелок волосы, взбиваю их руками, чтобы они как можно лучше нас скрывали за объёмом, и подхожу вплотную к Диме. Он же смотрит на меня, не сводя глаз, как если бы он был под каким-то заклинанием, подчиняющим чужой воле, не меньше. Я с удовольствием смотрю в его потемневшие красивые глаза и еле слышно произношу, то ли ему, то ли себе:
– Это будет маленькое театральное представление, не принимай слишком близко к сердцу.
Беру его лицо в свои ладони, стараясь не волноваться.
“Это просто так, ничего серьёзного”, – повторяю про себя, как мантру.
Положив большой палец левой руки ему на губы, и слегка провожу по ним пальцем. Они мягкие и гладкие на ощупь. От моего прикосновения, он приоткрывает рот, на что я ему напоминаю шепотом:
– Рот держать закрытым. Буквально.
А потом я встаю на цыпочки и крепко целую… свой большой палец, лежащий на его губах.
Я стараюсь думать о чём-то постороннем: об английском, который мне надо учить; о сослагательном наклонении, что тяжело мне даётся; о тёте Алле, бабушкиной лучшей подруге, артистке труппы Александринского театра, которая мне и рассказывала про этот трюк, которым пользуются актёры, которым предстоят сцены с поцелуями; о том, что надо иногда поворачивать голову в разные стороны для полного эффекта, это ведь не для фотографии.
Но меня постоянно что-то отвлекает от этих увлекательных мыслей. То приятный запах его кожи, видимо, с нотками средства после бритья, то горячее частое дыхание, которое я ощущаю на своём лице и губах, то его блуждающие руки по моей спине, то частый стук его сердца, что я могу чувствовать своей грудью в том месте, где мы соприкасаемся. А может это моё сердце так бьётся? Когда его правая рука ложится мне на поясницу, я застываю, но когда она начала опускаться ещё ниже, я едва отстраняюсь, убрав свой палец, что был нашей единственной преградой, чтобы остановить его намерения. Шепчу ему в губы:
– Твои уже ушли?
– Да, – еле слышно выдыхает он в ответ, так и не убирая никуда свои руки.
Его дыхание пахнет сладостью, которую хочется выпить… или вдохнуть, скорее, но почему-то мне вдруг хочется именно пить.
– Так когда ты мне планировал это сказать?! – теперь возмущенно спрашиваю, приходя в себя и делая приличный шаг назад. – Руки мог бы и при себе держать! – добавляю, очевидно краснея, так как ощущаю быстро нарастающую теплоту в области лица.
– Ты мне только про рот говорила, – отвечает Дима с блеском в глазах, поднимая руки в жесте "сдаюсь, я тут ни при чём". – Нельзя целоваться достоверно без использования рук, ты разве не знаешь?
Он выглядит нереально довольным. Прям, джек-пот сорвал.
– Не знаю, – бросаю без тени ответного веселья.
Дима, видимо, осознавая свой прохлоп, сразу сменяет выражение лица и произносит совершенно искренне, подойдя чуть ближе:
– Извини, пожалуйста, честно, не отдавал себе в этом отчёт, я не такой многозадачный, – теперь виновато улыбается он, – Моё внимание было сосредоточено на главном условии, и я его честно выполнил, хоть это было нелегко, поверь. И должен сказать, что это лучший почти-поцелуй, что у меня когда-либо был. Спасибо тебе! – заканчивает Дима, снова расплываясь в улыбке неприличных размеров.
– Как будто у тебя их было много, – бормочу себе под нос.
Но по какой-то пока непонятной мне причине на него сложно сердиться.
Я поднимаю с земли свои вещи и инструктирую свежеспасённого:
– Ну, через минут пять, пусть пока подумают, что ты ещё в страстном поцелуе, можешь пойти к ним и сказать, что у тебя срочно нарисовались новые планы. Извинишься, и убегай от них куда хочешь. Вуаля!
– Почему ты думаешь, что это сработает?
– Чаще всего взрослым неловко осознавать, что их дети уже совсем не дети. Это я по чужим рассказам знаю. Плюс ко всему, ни один здравомыслящий родитель не заставит выбирать заряженного гормонами подростка между семейной прогулкой и его личной жизнью, – даже кажется смешным озвучивать такие прописные истины. – Если они здравомыслящие, правда. Всякие бывают. Хотя, конечно, тебя потом может ожидать "серьёзный разговор" про “пестики и тычинки” или не знаю, какие аналогии любят твои родители. Расскажи потом что из этого выйдет, – весело ему подмигиваю, собираясь уже идти своей дорогой.
– Эй, ты куда, – меня останавливают, нежно взяв под локоть. – Во-первых, на пляж ушли мои, и тебе туда нельзя без меня, извини. А, во-вторых, тебе никуда без меня нельзя. Я планировал погулять вместе.
– А я планировала учить английский, а не обжиматься с тобой у туалета, как последняя девка сего почтенного пансиона, – заявляю на аристократический манер, сдерживая смешок, но тут я понимаю смысл сказанного и ужасаюсь от своих слов, осознав, что мой театральный способ вызволять Диму из так называемой "беды" был всё же, мягко сказать, не продуман. А что если нас кто-то ещё видел? Что если они расскажут это моей бабушке или, ещё хуже, дедушке? Что в итоге обо мне подумают его родители? Как мне теперь объяснить, что я не такого лёгкого поведения, и всё было не по-настоящему? …Не считая Диминых рук у меня на пятой точке… Кошмар! У меня всё холодеет внутри, и я нервно сглатываю.
Да и ладно! Какой смысл переживать сейчас о том, чего нельзя исправить? Буду как Скарлетт О’Хара и, пожалуй, подумаю об этом завтра.
– Жизнь бывает крайне несправедлива иногда, знаешь ли! – говорю, глядя в его бездонные голубые глаза и осознавая вдруг всю печальную глубину этой фразы.
Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Поиск любовного романа
|
Партнеры