Разделы библиотеки
Малыш от чужого папы. НеСлучайная связь - Вероника Лесневская - Читать любовный роман онлайн в женской библиотеке LadyLib.Net
Малыш от чужого папы. НеСлучайная связь - Вероника Лесневская - Скачать любовный роман в женской библиотеке LadyLib.Net
Лесневская Вероника
Малыш от чужого папы. НеСлучайная связь
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Глава 9
– Лилечка, – приторно-ласково обращается ко мне Лариса, а я невольно передергиваю плечами.
Поворачиваю голову в ее сторону и прищуриваюсь, чувствуя подвох. И он не заставляет себя долго ждать.
– Как дела на работе? Наверное, ненадолго тебя отпустить смогли? – поет она. – На сколько дней отпуск дали?
Мысленно усмехаюсь. Дней? А почему не часов? Тонкий намек на то, что мне пора.
– Я уволилась из компании Врагова, – произношу сухо и возвращаюсь к своей тарелке.
Правда, кусок в горло не лезет. Особенно, когда бросаю быстрый взгляд на мрачное лицо Мейера. В его настройках другие эмоции предусмотрены? Хотя я лукавлю. Знаю же, каким он может быть. Просто сейчас он чем-то недоволен.
– Что? Но как же… – заикается мачеха. – Такую работу потерять – это ведь глупо!
– Лариса! – резко осекает ее отец. – Вот и правильно, – улыбается мне. – Отдохнешь. И так после университета как устроилась на работу, так оттуда не вылезала, – усмехается. – Будет желание, нам с Артуром поможешь. Грамотные переводчики с опытом работы в турсфере на вес золота. С отличным знанием языков, в том числе и немецкого. Согласен, Артур?
Мейер закашливается. Чересчур сильно и надрывно.
Моя рука непроизвольно тянется к графину с водой, но Лариса перехватывает его и передает дочери. Сообразив, что от нее хочет мать, Алина подскакивает и наполняет стакан Артура. Тот одним небрежным жестом пресекает ее попытки услужить.
И мне становится стыдно. Не за себя, нет, я не сделала ничего предосудительного. За сводную сестру и ее навязчивость стыдно.
Алина растерянно присаживается, виновато взглянув на Ларису. Та замирает на мгновение с прилепленной к лицу улыбкой, а потом вдруг встает из-за стола и направляется к окну. Открывает обе створки нараспашку.
Порыв морского воздуха вздымает невесомые шторки и нагло влетает в гостиную. От холода вздрагиваю и чихаю. Видимо, сказываются последствия ночных «купаний».
Чихает и Артур. Наверняка тоже простудился, хоть и храбрился вчера. Одновременно смотрим друг на друга. С одинаковым… беспокойством, отражающимся в глазах.
Нет, мне показалось, скорее всего.
– Чего это вы? Решили заболеть на пару? – пыхтит папа. – Ладно Артур. Он не привык к нашим перепадам температуры: то жара, то дождь, то ветер. А ты, Лилёнок, почему вдруг расклеилась?
– Сквозняки в поезде, – хмыкаю я и удивляюсь, насколько равнодушен мой тон.
Кажется, начинаю привыкать к неловкой ситуации. Если мыслить логически, папа ничего не знает, Мейер вряд ли будет распространяться о нашем ночном приключении. Мне не о чем беспокоиться. А соседство с Артуром… переживу как-нибудь. В конце концов, сейчас именно он – гость в нашем доме, а не наоборот.
Папа заводит с Мейером беседу о бизнесе, полностью завладевая его вниманием. Осмелев, исподлобья поглядываю на цербера. Серьезный, решительный, горит своими идеями.
При других обстоятельствах он бы мне… понравился. В нем собраны черты, которые я ценю в мужчинах.
Но отношения, что начались со случайного секса, обречены на провал. Да и не нужны они мне. Я лишь хочу ребенка. Родить для себя – и ни от кого не зависеть.
Ковыряюсь в своей тарелке, не решаясь попробовать блюдо австрийской кухни, название которого даже не выговорю. Вилкой отделяю макароны от капусты, а свободной рукой подпираю подбородок.
– А картошки фри нет? – бубнит Софи.
– Я бы тоже не отказалась, – соглашаюсь со вздохом.
Пересекаемся взглядами и обе тихо хихикаем.
Мейер умолкает, смотрит на нас. И эта тишина хуже ссор и криков. Потому что не знаешь, чего ожидать.
– Сонечка, положить тебе еще что-нибудь? – срывается со стула Алина. Наверняка опять по указке матери.
– Софи, – исправляет ее бусинка.
Не дожидаясь ответа, Алина вываливает на ее тарелку огромную отбивную с каким-то непонятным соусом.
Малышка морщится, отодвигается от стола.
– Я не ем мясо, – заявляет неожиданно. – Я вегетарианка, как мама, – добавляет громко и подбородок вздергивает.
Четко вижу, что это вызов. И брошен он не кому иному, как собственному отцу.
Мейер молчит, стиснув зубы. Рвущиеся наружу эмоции пытается усмирить. Гнев и… боль. С удовлетворением отмечаю, что на дочери он не срывается. Держится до последнего.
– Я заменю тарелку, – беру посуду и поднимаюсь из-за стола.
Расправляю плечи, пытаясь сбросить с себя внимательный взгляд Артура. Шагаю бодро и уверенно, насколько позволяет подвернутая нога.
За мной бежит Алина с твердым намерением помочь, которое испарятся сразу же, как мы оказываемся на кухне. Она опирается о барную стойку и скучающим взглядом наблюдает за мной.
Заглядываю в холодильник, пытаясь найти там «нормальную еду» для бусинки. Достаю картофельное пюре, зелень, огурцы и помидоры, а еще большой желтый перец.
– Зачем ты?.. Это твой папа готовил, – сводная сестра морщит нос, покосившись на кастрюлю с картошкой.
Не могу сдержать теплой улыбки. Знаю. Мачеха не сильна в кулинарии, а вот отцу пришлось научиться. После того, как умерла мама и мы остались вдвоем. Тогда папа полностью взял на себя заботу обо мне. И справился с задачей, как бы тяжело ему не было.
– Вот и отлично, – довольно тяну я. – Овощи помой, – киваю в сторону раковины. – И нарежь.
Алина кривит рот, берет огурец двумя пальцами, а я смотрю на ее нарощенные ногти, украшенные узорами из страз.
– Хотя… сама нарежу, – вздыхаю, устало качая головой.
Разогреваю и накладываю картофельное пюре, ложкой придаю форму.
– Алин, зачем тебе все это? – вопрос срывается с моих уст сам собой. – Тебе нравится Мейер? – уточняю, хотя и так знаю ответ.
Вижу и чувствую ее отношение. Артур явно не герой ее романа.
– Конечно, – мгновенно откликается Алина. – Ты видела, какая тачка у него?
Едва ли не прыскаю от истеричного смеха. Да уж, видела. И внутри была. Полуобнаженная, завернутая в плед. Боже! Будто кто-то другой вселился в меня этой ночью.
– Кхм, – пытаюсь обуздать эмоции. – Тебе же с человеком жить, а не с его… кхм… тачкой, – говорю на ее языке.
Бросаю в рот кусочек огурца, чтобы занять себя чем-то. Не понимаю, в чем дело, но сейчас я невероятно раздражена. Возвращаюсь к сервировке блюда для бусинки, успокаивая себя этим.
– Ну-у, человек, – тянет Алина. – Староват, конечно. Зато помрет раньше и оставит меня богатой вдовой, – хихикает глуповато.
От неожиданности давлюсь огурцом, кашляю, и на глазах выступают слезы.
– Алина! – прикрикиваю на нее сквозь хрип. – Так нельзя!
– Пф, – надувает губы. – Чего ты взъелась на меня вообще! Самой этот Мейер приглянулся? – шипит, как змея, чувствующая опасность. – Даже не надейся. Я моложе тебя и…
– Стоп, – поднимаю ладонь, останавливая поток оскорблений. – Нет. Я не хочу, чтобы ты совершила ошибку, идя на поводу у матери.
– Так ты на Мейера не претендуешь? – прищуривается с недоверием. – Точно?
Заставляю себя кивнуть. Я не собираюсь участвовать в «соревнованиях», кто быстрее залезет иностранцу в штаны…
Но… Черт! Я и так это сделала уже. Правда, случайно…
Как сложно все!
Прячу взгляд, чтобы Алина не заметила моего волнения.
– А, ну, чудненько тогда, – расслабляется она, наклоняется ко мне через стойку и чмокает меня в щеку. – Вот и не мешай, сестричка.
Морщусь от обращения. Так себе родственницы из нас получились. И мы обе это знаем.
Вздохнув, выкладываю нарезанные овощи в виде мордочки, украшаю зеленью и…
– Ой, чего паришься. Все равно в желудке все перемешается, – неприятно хохочет Алина и выхватывает у меня тарелку. – Я отнесу.
Не успеваю опомниться, как она исчезает из кухни. Для нее это очередной способ выставить себя в выгодном свете перед Мейером.
А я… просто не хочу, чтобы Софи осталась голодной сегодня.
Позволяю себе пару минут задержаться на кухне и перевести дух, но потом все же возвращаюсь на обед.
Довольно наблюдаю, как бусинка уплетает пюре.
– Вкусно, спасибо, – говорит она, как только я сажусь рядом.
Улыбаюсь с нежностью, приоткрываю рот, чтобы пожелать приятного аппетита, но меня опережает Алина:
– Пожалуйста, я для тебя старалась, – глазом не моргнув врет она.
Изгибаю бровь, глядя на сестру, и демонстративно усмехаюсь. Такой наглости я не ожидала. Алина смущенно опускает взгляд, утыкаясь в свою тарелку.
Остальные все это время наблюдают за нами, но не говорят ни слова. Беру стакан и делаю глоток воды, потому что есть в такой атмосфере не могу. Считаю минуты, когда можно будет уйти.
– На выходных День города, – заводит очередной разговор отец. – Куча мероприятий ожидается. Мэр будет, все его замы. Я думаю, нам тоже надо присутствовать, Артур, – поворачивает голову к Мейеру. – Заручиться поддержкой властей. Нам она пригодится, столько разрешений предстоит получить у них для строительства…
– Да, я понял, – почему-то резко прерывает его цербер, не позволяя закончить фразу. – Согласен. Будем.
– С малышкой Лилёнок посидит, можешь не беспокоиться, – успокаивает друга, но тот становится мрачнее.
– Это лишнее. Софи с нами пойдет, – постановляет Артур, не смотря на меня.
– Не думаю, что это удачная мысль, – спорит папа. – Не дай бог, потеряется в толпе. Народа много будет…
– Я могу за Сонечкой присмотреть, – щебечет Алина после толчка мачехи в бок.
От ее визгливого голоска мы с Артуром одновременно морщимся.
– Меня зовут Софи, – фыркает бусинка и показывает язык.
Легко касаюсь рукой хрупкого плечика малышки и, перехватив ее взгляд, укоризненно качаю головой. Надувает губки в ответ. Но кивает. Слушается.
– Дочь будет со мной, – чеканит цербер еще строже. – Вопрос закрыт.
– Да, я согласна. Хочу на праздник! – восклицает малышка по-немецки и хлопает в ладоши. – Давай золотую рыбку с собой возьмем? – обращается к своему папе, думая, что ее здесь больше никто не понимает. И по имени специально меня не зовет, чтобы остальные не догадались.
Артур молчит, а я вспыхиваю, как спичка. Оказывается, это так волнительно и тепло, когда тебя выбирает ребенок. Я бы ни за что в жизни не отказала бусинке. И даже готова терпеть невыносимого Мейера весь вечер. Лишь бы быть рядом с Софи.
Странные чувства. Непривычные.
Противоречивую ситуацию разрешает звонок в дверь. Лариса подскакивает и бежит открывать. Едва сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза от ее излишней старательности. Хозяйкой здесь показать себя хочет. Пусть.
Возвращается она с каким-то конвертом в руках. Всматриваюсь – и бледнею.
– Артур, тебе просили передать. Из отеля…
Вслух читает название на сложенном листе бумаги, а я задерживаю дыхание. Вот просила же – лично в руки! Какого черта!
Пожав плечами, мачеха передает конверт Мейеру прямо перед моим носом.
Так близко, что могу протянуть руку и выхватить, но… глупо.
Артур недоуменно хмурит брови.
Он же не будет открывать прямо здесь? При всех?
– Что-то случилось? – беспокоится папа, пока Мейер задумчиво изучает содержимое конверта.
– Нет. Из отеля прислали кое-что. Решили, что забыл, – зеленый огонь неожиданно прожигает меня насквозь. – Но… Я никогда не забываю. И ничего не делаю просто так.
Выдерживаю этот взгляд, с достоинством подняв голову.
Невероятно! Какой же циник и хам!
На секунду представляю, как забираю конверт, рву проклятые деньги на мелкие кусочки – и с наслаждением бросаю в его самодовольное лицо.
Вдох. Выдох.
– Знаете, господин Мейер, – произношу на удивление спокойно, несмотря на бурю внутри, – у нас в России говорят: «Никогда не говори никогда». Судя по всему, – многозначительно киваю на конверт, – в этот раз вы ошиблись.
– Хм, а что происходит? – недоуменно тянет папа, пока мы неприкрыто уничтожаем друг друга взглядами.
– Спасибо за обед, – поднимаюсь из-за стола. – Я устала и пойду к себе.
Чмокаю растерянного отца в щеку, подмигиваю бусинке, наплевав на реакцию цербера. И ухожу в свою комнату, которая все это время стоит нетронутая, будто меня ждет. Намекает, что мне всегда рады в этом доме. По распоряжению папы.
***
Остаток дня провожу в своей комнате. Неспеша разбираю вещи, расстилаю кровать. Отказываюсь спускаться к ужину под предлогом плохого самочувствия. Папа хмурится, но лишних вопросов не задает. Просто уходит после моего «нет».
Прежде чем закрыть дверь, слышу кокетливый писк Алины, доносящийся из гостиной. Сжимаю ручку так сильно, что холодный резной металл впивается в мою ладонь. Захлопываю деревянное полотно со всей дури, даже петли гремят.
Падаю спиной на постель, сминая покрывало. Устремляю пустой взгляд в потолок и не понимаю, что происходит со мной. Горит все внутри. Наизнанку выворачивает.
Наверное, простуда дает о себе знать. Других объяснений моему странному состоянию нет. Мне плохо от болезни и усталости.
Прикрываю глаза – и теряюсь в беспокойных снах.
Сквозь дрему слышу, как кто-то скребется в дверь. Испуганно подскакиваю, озираюсь вокруг. Темно. Сколько времени я проспала?
Шум становится громче. Следом – раздается слабый, тонкий и до боли родной голосок:
– Рыбка Лиля? Ты тут?
Словно на автопилоте, тело само направляется к двери, а рука, будто ватная, поворачивает ручку.
– Бусинка? – растерянно моргаю. – Что ты?..
Договорить не успеваю, потому что Софи отталкивает меня, влетает в комнату и забирается на постель. Прикладывает указательный пальчик к своим губкам:
– Тш-ш. Не выдавай меня. Еле нашла твою комнату!
Выглядываю в коридор, замечаю худенькую фигурку Алины в полумраке – и бесшумно прикрываю дверь, пока сестра не заметила.
Опускаюсь на край кровати, рядом с бусинкой. Смотрю на нее с укором. А она вдруг протягивает мне какой-то сверток.
Принимаю. Достаю из пищевого пергамента булочку. Удивленно смотрю на Софи.
– Ты же не ужинала, – говорит таким тоном, будто я совсем глупая.
Глаза щиплет. Зажимаю нижнюю губу пальцами, чтобы не расплакаться. Ломаю булку, даю половину Софи, вторую кусаю сама.
– Ну, рассказывай, что случилось, – двигаюсь ближе к малышке.
– Я днем с папой была, и все было хорошо. Но вечером он закрылся с Михаилом в кабинете, чтобы дела обсудить, а ко мне опять Алина пристала. Ну, я предложила ей поиграть в…
Не может вспомнить название, поэтому объясняет по-немецки.
– Прятки? – догадываюсь я.
– Да, точно, – хлопает в ладоши. – Я спряталась. Она пусть ищет, – хохочет Софи. – А ты по-немецки говоришь, да? – уточняет на своем. – Расскажи мне какую-нибудь сказку, пожалуйста. Надоел русский.
– Ладно. Хмм, – перехожу на немецкий. – Может, «Красавицу и Чудовище»?
Бусинка радостно кивает и ложится, укладывая голову мне на плечо. Обнимаю малышку, чмокаю в макушку. Начинаю рассказывать. Правда, не помню подробностей. Поэтому импровизирую.
– Слушай, а у Чудовища дочь есть? – вдруг спрашивает Софи.
– А должна быть?
– Ну, ты так описываешь, что Чудовище на папу моего похож, – подмечает она то, что я сделала непроизвольно. – Пусть тогда у него будет дочь Бусинка, – довольно тянет.
– Пусть, – судорожно выдыхаю. И продолжаю, стараясь контролировать свои… «описания».
Через некоторое время Софи засыпает. Я укрываю ее пледом.
Собираюсь и сама вздремнуть, но в дверь стучат. Аккуратно поднимаюсь, чтобы бусинку не разбудить, и иду на цыпочках.
На пороге – цербер. Привычно злой. Едва ли не дым из ушей валит. Устало закатываю глаза, вгоняя его в ступор своей реакцией.
Ну, а что вы хотели, господин Мейер, не все здесь стелиться перед вами будут.
Он делает глубокий вдох, наверняка готовится наорать на меня. Но я накрываю его рот ладонью. Опять дезориентирую.
– Тихо, не шуми, – приказываю строго. – Софи здесь. Спит.
Отхожу от двери, пропуская Артура в комнату. Взмахиваю рукой в сторону кровати, где сопит бусинка. С грустью наблюдаю, как цербер забирает ее у меня. Свою дочь. На которую я не имею права.
Вздыхаю шумно.
Мейер останавливается у выхода, оглядывается, буравит меня взглядом.
– Я знаю, чего ты добиваешься, Лилия. Как и твоя сестра, – заявляет внезапно. – Не тратьте силы.
– М-м-м, что? – искренне недоумеваю.
– Я сниму дом. Мы с Софи переедем через пару недель, так что…
– Буду ждать с нетерпением, – ядовито перебиваю. – И шарики в воздух запускать в честь такого события.
Цербер морщится, будто я его ударила. В этот момент бусинка на его руках ерзает, бормочет что-то сквозь сон. И мы оба умолкаем. Артур меняется, словно по волшебству, с нежностью смотрит на дочь – и, наконец, уходит.
***
Переодеваюсь в пижаму, однако уснуть больше не могу. Видимо, отдохнула за день. Выждав около часа, спускаюсь в гостиную. Наливаю себе стакан воды, но вдруг понимаю, что невероятно голодна. Я весь день не ела: странные австрийские блюда, к которым я не притронулась, и кусок булки не в счет.
Подумав, решаю наплевать на фигуру – и крадусь в кухню. Основной свет выключен, а тусклые встроенные в мебель лампочки замечаю не сразу.
Как и мощную мужскую фигуру у окна.
Вздрагиваю и выпускаю из рук стакан, который со звоном разлетается на осколки.
Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Поиск любовного романа
|
Партнеры