Разделы библиотеки
Нарисуй мне любовь - Юлия Николаева - Читать любовный роман онлайн в женской библиотеке LadyLib.Net
Нарисуй мне любовь - Юлия Николаева - Скачать любовный роман в женской библиотеке LadyLib.Net
Николаева Юлия Евгеньевна
Нарисуй мне любовь
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Глава 4
Итак, что мы имеем. Деньги есть, машины нет, второе Андрей заметит сразу, потому бежать нужно быстрее, иначе вопросов не оберёшься. Гарри так и хотел, почему не сделать это завтра в ночь? Доедем на автобусе до Москвы, а оттуда в Питер. Я набрала номер Гарри, чтобы его осчастливить, но трубку он не снял. Как обычно, когда надо, не отвечает. Через полчаса был тот же результат. До половины одиннадцатого я названивала, не получая ответа, а потом решила доехать. Он, скорее всего, в мастерской, а телефон вообще не пойми где. Нужно время, чтобы собраться, пусть этим занимается. Через двадцать минут я вылезала из такси возле его дома. Окна на чердаке были тёмными, из окна мастерской лил тусклый свет настольной лампы. Точно, творит. Что он там видит вообще при таком свете?
Дверь в подъезд я открыла с помощью кода, который мне сказал Гарри. Быстро поднявшись на чердачный этаж, толкнула входную дверь. Открыто. Беспечность Гарри иногда просто раздражала. Сколько раз говорила ему закрываться, но у него ветер в голове свищет.
В прихожей было темно. Нащупав включатель, я зажгла свет. Тишина.
– Гарри, – позвала парня, но ответа не получила. Темнота, льющаяся из комнат, пугала. Я двинула к коридору, попутно включая везде свет. Наконец, оказалась у двери мастерской. Толкнула дверь, заглядывая внутрь. Гарри сидел в углу на полу, свесив голову.
– Ты, что, набрался? – спросила сердито, подходя к нему. Ну точно, вырубился, а я тут ему названиваю.
– Гарри, – толкнула его, он стал заваливаться, я процедила, хватая его, – ну и пьяница…
Хотя не припомню, чтобы он при мне пил, но все когда-нибудь бывает в первый раз. Я вернула его на место, хлопнула по щеке и нахмурилась. Она была холодной. Очень холодной. И сам парень был чуть ли не белого цвета.
– Гарри, – позвала я, отказываясь верить в происходящее. Он молчал. Сглотнув, я проверила его пульс и не нашла. Рука была холодная и безжизненная. Найдя в себе силы, открыла ему один глаз, а потом, резко откинув Гарри, бросилась в сторону. Сомнений не оставалось: он мертв.
Минут пять я стояла, тупо прижав ладонь ко рту и глядя на тело. Хотя мне показалось, что прошла вечность, не меньше. В голове миллион мыслей, скачущих хаотично, и не хватает сил уцепиться ни за одну, не то, что за какую-то правильную. Что же делать? Сбежать, сделать вид, что не была здесь? Ничего не выйдет. Мои отпечатки везде. Даже если я изловчусь и оботру все стены, что маловероятно, я трогала Гарри. А уж к нему точно больше не прикоснусь, ни за какие деньги. Господи, как же не вовремя! А могло быть вовремя? О чем я вообще думаю?! Заставив себя глубоко выдохнуть, я постаралась собраться. Итак, Гарри мертв, это факт ясный. Крови нет, может, у него сердце отказало? Он, конечно, парень молодой, но ведь и такое случается… Может, скорую вызвать? И что я им скажу? Что у меня мертвый человек в квартире? Нет, если звонить, то сразу ментам. Господи, Андрей точно узнает, и мне не жить. Как я буду оправдываться? А если это Андрей? Узнал, что Гарри любовник Натальи или, что ещё хуже, мой, и по-тихому его порешил? Господи, какой бред в голову лезет… Да Гарри стоило только пальцем погрозить, он бы от Николаевой бежал так, что пятки сверкали.
Закрыв лицо руками, я тихонько попричитала, а потом поняла: надо звонить ментам, выбора нет. Кругом отпечатки, таксист меня опознает, да и вообще, кто-то мог видеть, как я сюда заходила. Черт, черт, черт! Что за жизнь такая?! На хрена ж я ним связалась? Да еще в Питер собралась ехать, дура! Теперь остается надеяться на то, что как-то выкручусь, Андрей не узнает о моем романе на стороне, и жизнь пойдет, как раньше, сыто и спокойно. Чтобы я еще хоть раз пошла налево? Никогда. Жизнь мне доходчиво объяснила, чем это чревато.
Выдохнув еще раз, я решила разбираться с проблемами по мере их поступления и, достав телефон, набрала 112, так как понятия не имела, по какому номеру нужно звонить в таких случаях.
Меня долго кидали с одного человека на другого, пока наконец я не попала в нужный отдел. К новости о теле отнеслись с прохладцей, но машину прислать обещали. Приехала та, кстати, быстро, но мне каждая минута была за год, мастерскую я покинула, мерила шагами спальню, попутно думая, что говорить? Ни в коем случае не признаваться, что мы были любовниками, иначе Андрей узнает. Да, хорошо общались, можно сказать, даже приятельствовали, раз уж я приперлась к нему на ночь глядя. Буду давить на то, что нужно было срочно что-то обсудить по выставке, а он не отвечал. Но все-таки интересно, что с ним случилось?
– Передоз, – сказал толстый сонный дядька, осмотрев тело Гарри, – как пить дать.
Шприц с остатками какого-то наркотика нашёлся в мастерской, закатился под лист бумаги. А я все не могла поверить.
Часы показывали три часа ночи. Следственный народ подтягивался нехотя, и только к этому времени меня отпустили. Усталый следователь, очень похожий на героя сериала про ментов, коротко расспросил о случившемся. Когда вылезла версия передоза, он словно повеселел, причину я поняла позднее, услышав разговор двух мужчин из бригады о том, что очередной глухарь откладывается. А я не могла поверить. Вот так просто? Гарри перебрал с наркотой? Как я могла не замечать, что он под кайфом? Или рядом со мной он не употреблял? Эти вопросы задал и следователь Шавров, но мне оставалось только развести руками. Тем не менее, я выдохнула. Гарри не рассчитал дозу и умер. Расследование отменяется, а значит, у меня все шансы замять историю, чтобы Андрей не узнал. Сейчас это волновало меня больше всего. Гарри, конечно, было жаль, но ведь он сам виноват, на хрена вообще принимать всякую дрянь?
Дома я оказалась часа в четыре, утром надо было опять в отделение, но это уже не пугало. Выкрутимся. Только коснувшись головой подушки, уснула.
Будильник, кажется, хотел расколоть мою голову на две части. Подумав, я позвонила на работу и сказалась больной. Все равно ехать к следователю, а так ещё посплю.
В отделение входила в половину двенадцатого, меня проводили к Шаврову, он, кажется, ещё не ложился. Пил кофе, задумчиво пялясь в стену.
– Кем вы ему приходились? – начал с простого. Вчера тоже спрашивал, но или забыл, или видел толк начать с начала.
– Я организатор его выставки.
– Вы дружили?
– Да, мы быстро нашли общий язык, я частенько заезжала в мастерскую попить чаю. Часто мы там обсуждали детали выставки.
– И вчера?
– Нет, вчера я весь вечер пыталась его вызвонить, но безуспешно, нужно было обсудить распределение картин по залам, сегодня был мастер, собирающий выставочные конструкции, я хотела уже дать ему что-то в работу, – блеф чистой воды. Мастер, действительно, приезжал, но по другому вопросу, однако за правду мои слова сойти могут. – В итоге решила скататься, зная, что Гарри… Игорь, – поправилась я, – что он поздно ложится спать.
– А в квартиру как попали?
– Код домофона знала, а дверь была открыта.
– И вас это не смутило?
– Она у него постоянно нараспашку.
– Ясно. Как я понял, о том, что он наркотики принимал, вы не знали?
– Нет, – покачала я головой, – при мне он никогда… и вообще выглядел адекватным, я даже не думала, что он такое способен.
Допрос вышел коротким, но легким день быть не обещал. Только я вышла из отделения, как позвонили с работы, срочно надо мчаться туда, аврал. Я не стала спрашивать, по какому поводу, и так понятно.
Алла, только увидев меня в дверях, схватила за руку, уставившись своими глазищами, прошептала:
– Это правда?
– Что именно?
– Ты видела, как убили художника?
Я вздохнула. Вот так сплетни и разлетаются.
– Во-первых, его никто не убивал, – обойдя девушку, я двинула в сторону кабинета, она смешно семенила следом на высоких каблуках. Я-то в джинсах и кофте, даже непривычно в таком виде являться на работу. Ладно, простят. – Во-вторых, ничего я не видела.
– А как же… В интернете пишут…
– Что я видела, как его убили?
– Нет… Что сотрудница галереи обнаружила тело.
– Так с чего ты взяла, что это я, – спросила ее, тормозя у двери в кабинет.
– Ты же выставкой занимаешься.
– Ничего я не видела, – отрезала сердито, заходя в кабинет и тут же натыкаясь взглядом на Николаеву.
– Ой, прости, забыла сказать, – тоненько проблеяла Алла.
Конечно, забыла, с твоими-то мозгами, девочка ты моя красивая, добрая, но совершенно бестолковая. Говорить этого вслух я, конечно, не стала, тем более что Алла ретировалась, а я так думала, скорее, от злости. К разговору с Натальей была совершенно не готова. Войдя, закрыла дверь и посмотрела на женщину. Выглядела она не очень: бледная, опухшая, с красными глазами, видно, что много плакала. А я ведь ни слезинки не проронила, кстати. Может, ещё не осознала? Осознаешь тут, носясь, как оголтелая.
Наталья тоже меня рассматривала это время, я села за стол, говоря:
– Слушаю вас.
Женщина покачала головой.
– Ну и дрянь, – высказалась все же, – бессердечная дрянь.
Ну отлично, Гарри умер, а мне ещё с этой дамой неизвестно сколько разбираться.
– Вы закончили? – поинтересовалась спокойно.
– Какой же он был глупый… Променять меня на обычную шлюху… – и тут же жалобно добавила. – Как он умер? Ты же была там?
– Передозировка наркотиков, – ответила сухо, складывая руки на столе в замок.
– Не может быть, – прошептала Наталья, – бедный мой мальчик…
Тут она расплакалась, чего я уж совсем не ожидала. Налив воды, поставила стакан на стол перед ней. Наталья выпила, держа его дрожащими руками. Я ретировалась на своё место, словно это могло меня как-то защитить.
– Зачем ты ездила к нему? – спросила женщина, успокоившись.
Он уже умер, а она все вынюхивает, какая теперь разница? Но так как я жива, придётся врать. Слишком много вру последние дни, как бы это не обернулось против меня.
– Гарри заявился вчера днём в галерею. Я его выставила, весь вечер звонила, чтобы расставить точки над и, но он не отвечал. И я решила к нему съездить. Как видите, к вашим словам отнеслась серьёзно.
– Теперь это не имеет значения. В любом случае, ты виновата в его смерти.
– Это каким образом? – не удержалась я от язвительного тона.
– Игорь не наркоман, никогда им не был. У него старший брат погиб от героина, когда Игорю было двенадцать. И до твоего появления он точно ничего не принимал.
Я нахмурилась. Очень уж мне течение ее мыслей не понравилось. Такое логичное и совершенно для меня неблагоприятное. С другой стороны, чего мне бояться? Даже если следователь решит, что я его подсадила, какая разница? Гарри же умер от передоза. И притянуть меня к этому делу никак не получится, потому что я и наркотики несовместимы. Уж что, что, а гробить себя никогда не собиралась, особенно насмотревшись на некоторых ребят в детском доме. Только я успокоилась, как Наталья, резко поднявшись, заявила:
– Я этого так не оставлю, учти, ты ответишь по полной. И для начала можешь готовиться с вещичками на выход, считай, здесь ты больше не работаешь.
Я даже ответить ничего не успела, она ушла, хлопнув дверью.
Вот же черт! Какая-то невообразимая хрень. Ладно, женщина успокоится и поймёт, что я ни при чем. Но сами её слова… Если Гарри действительно не был наркоманом, как он оказался с дозой в крови? Решил попробовать и не рассчитал? Бред какой, с чего бы вдруг? С Натальей, как ни странно, я была согласна: Гарри не такой, и это сразу видно. Но факт на лицо. И если взять за аксиому, что Гарри не наркоман, то остаётся два варианта: или это странный способ покончить с собой, или… его убили.
Я откинула голову на спинку кресла, выдыхая. Оба варианты невозможны. У Гарри совершенно не было причин уходить из жизни, наоборот, он как раз планировал начинать новую. А убивать его просто не за что, это же самый безобидный парень на свете.
Тут зазвонил мобильный, и я устало вздохнула. Андрей.
– Какого черта происходит? – рявкнул он в трубку.
– Я дико занята.
– Ты действительно нашла труп какого-то художника?
– Мое имя, что, по первому каналу называли?
– Нет, но услышав новости, я позвонил знакомому, он раздобыл данные. Почему ты не позвонила мне? И какого черта делала у него ночью?
– Это было вечером, мне нужно было уточнить кое-что по выставке для мастера, а художник не брал трубку.
– И ты поехала к нему? Откуда у тебя адрес?
– Такое ощущение, что я на допросе, – вспылила в ответ, – адрес его мастерской был на визитке. Он упоминал, что живет там же. Вот я и поехала. Все?
Андрей немного помолчал.
– Извини. Все это просто свалилось, как снег на голову, я растерялся… Мне это не нравится.
– Можно подумать, я тут от восторга прыгаю.
– Вечером я приеду, – добавил Андрей, вешая трубку.
Отлично, просто зашибись. Они решили меня в один день добить, что ли?
Но вскоре стало не до этого, потому что реально начался аврал. Марина Евгеньевна велела выгрызть выставку любыми способами, чуя, какой теперь будет интерес, и мне пришлось попотеть. Хорошо, что директор сама договорилась с Николаевой, а на мои плечи легли другие вопросы. Я обсуждала с нашим юристом все тонкости проведения выставки, составляла нужные документы, искала его родных, чтобы договориться о получении согласия. Когда услышала слабый женский голос в трубке, позвонив его матери, почувствовала, как сердце сжалось. Выходит, наркотики забрали у неё второго ребёнка. Бедная женщина… Но работа есть работа, и я говорила, объясняла, что к чему. А потом женщина спросила, не я ли нашла тело, и, струсив, я ответила, что нет, несколько часов после чувствуя себя из-за этого дерьмово.
Ещё нужно было договориться со следственным отделом, чтобы получить доступ к мастерской и изъять картины. В общем, дел было много, и из галереи я буквально выползала.
Выйдя у дома из такси, увидела машину Андрея и мысленно вздохнула. Сейчас начнётся. Как в воду глядела. Только переступила порог, как он, выскочив в прихожую, спросил:
– Почему ты на такси? Где машина?
Я спокойно ответила:
– Бросила возле галереи. Из-за случившегося выпила немного вина.
Мне кажется, или я уже вру больше, чем правду говорю?
Устало пройдя в комнату, стала раздеваться, Андрей наблюдал за мной, устроившись в кресле. Когда я облачилась в домашние брюки и футболку, сказал:
– Расскажи мне о художнике.
Вздохнув, я выдала ему ту же историю, что и следователю. Ну за исключением того, что мы с Гарри подружились. Неплохо общались, да.
– Почему ты о нем не рассказывала?
– Можно подумать, о других клиентах я много говорила? Это всего лишь работа, – покосившись на него, добавила, – организатором выставки была твоя жена.
– Черт, – ругнулся Андрей.
– Ты хоть немного бы ее жизнью интересовался, а то всякое вон бывает.
– Наталья рассказывает то, что считает нужным, как и я ей. Остальное уже вмешательство в частную жизнь. К тому же, кто мог знать, что все так обернётся? – помедлив, он спросил. – Как думаешь, этот художник и есть её любовник?
Вот нашёл кому задавать вопросы. Может, вспылить ради разнообразия? Но сил на это не было.
– Возможно, – ответила, падая на кровать, – ты своего знакомого не спрашивал, что следователь думает?
– Насколько я понял, там все ясно: передозировка наркотиками.
Я поморщилась. Ясно, да не ясно. Если Николаева не начнёт твердить на каждом углу свои мысли на этот счёт, дело быстро закроют. Вот бы этому поспособствовать, знать бы ещё, как.
Пока я размышляла, Андрей переместился ко мне, притягивая. Меньше всего хотелось заниматься сексом, но пришлось через себя переступить, чтобы усыпить бдительность Андрея. Но стараться себя так и не заставила, впервые поймав на мысли, что секс с ним мне если не надоел, то начал напоминать работу. Все чётко, понятно, по расписанию. Вот и сейчас: поцелуи, спустился губами к груди, попутно стягивая одежду, потом развернул, ставя на четвереньки. Сейчас я этому даже была рада, нет нужды смотреть в глаза и делать блаженный вид. Постанывала, хотя не особенно возбудилась и мыслями была далеко. А когда все закончилось, и Андрей ушёл в ванную, я почувствовала странное омерзение к себе. Все произошедшее показалось отвратительным.
– Так, – протянула тихо, – завязывай с этим, Алиса. Добром такие мысли не кончатся.
Точно. У меня есть Андрей, спокойная сытая жизнь и хорошие перспективы. Закончим на этом.
Следующий день начался отлично, придав настроения и надежд на будущее. Родные Гарри подписали нужные бумаги, курьер вернулся с ними в обед, а Шавров дал согласие встретиться в четыре у мастерской, чтобы отобрать картины по утверждённому списку.
Сняв листок, опечатывающий дверь, Шавров открыл её, и мы прошли внутрь. Квартира выглядела удивительно безжизненной, словно вместе с Гарри она в один день обветшала, стала неуютной, холодной. Мы прошли в мастерскую, и я замерла с открытым ртом: она была пуста. Ни одной картины, только на полу несколько чистых холстов, а на стене… я закрыла глаза, выдыхая, благо, Шавров этого не видел. На стене висел мой портрет. Я была изображена по пояс абсолютно обнаженной, распущенные волосы частично прикрывали грудь. То, что это рисунок Гарри, сомнений не вызывало. И когда успел только? Лучше бы думала, что теперь делать, тем более Шавров протянул:
– Очень интересно. Что скажете, Алиса Александровна?
– Ничего, – процедила я. Мужчина, окинув меня взглядом, вернулся к портрету.
– С чего бы ему рисовать вас в таком виде?
– Откуда я знаю? Он художник, придумал себе что-то и нарисовал. Я ему никогда не позировала.
Первые слова правды, блин, а толку от неё?
– Я так понимаю, кто-то унёс все картины, а эту оставил специально для нас? – заметил он, достав перчатки, надел и стал аккуратно снимать портрет. Кто-то… Я, кажется, даже догадываюсь, кто именно. Мстительная стерва, решила меня подставить. – Не знаете, кто? – Шавров, свернув мой портрет в трубочку, смотрел с интересом.
– Понятия не имею.
– Ясно, – он вроде бы согласился, но я видела: не поверил. – Что ж, раз дел для вас нет, предлагаю покинуть квартиру.
Распрощавшись с Шавровым у подъезда, я, наплевав на работу, отправилась в сторону центра. Настроение было ни к черту, но сдаваться я не собиралась. Все это устроила Николаева, я уверена, у неё, наверняка, есть ключи от мастерской, с ней говорили, женщина знала, что я туда поеду отбирать картины. И подсуетилась, очернив меня в глазах следователя.
Достав телефон, я позвонила Алле на ресепшн и попросила скинуть адрес Николаевой. Она расстаралась, через десять минут прошло смс. Я к этому моменту уже приблизилась к центру на своих двоих. Дом Николаевых разместился на небольшой тихой улочке, где в своё время элитное жильё под шумок вытеснило детский сад, библиотеку и муниципалитет. А ещё говорят, деньги могут не все. Несколько трехэтажных домов с уютными дворами теперь радовали глаз прохожих.
Калитка была открыта, пройдя к дому, я набрала номер квартиры на домофоне. В меня словно бес вселился в тот момент, но я решила добыть картины, во что бы то ни стало.
– Слушаю, – ответила Наталья.
– Это Алиса Воронцова, из галереи. Надо поговорить.
– О чем, интересно?
– Например, о том, что вы украли из мастерской Гарри все картины для выставки.
– А ты докажи, – хмыкнула она.
– Откройте дверь.
– И не подумаю.
Щелчок, и женщина отключилась, а я бессильно пнула дверь ногой.
– Так она вряд ли откроется, – раздался сзади насмешливый голос. Обернувшись, я увидела Рогожина, того парня, которому продала машину. Он-то тут что забыл? В голове всплыл его адрес, и я чуть не чертыхнулась, он же здесь живет! А если его подружка прикатит на моей машине? Андрея удар хватит. Да что ж мне так не везёт? Ладно, это потом, сейчас надо пользоваться возможностью.
– Ты тут живёшь? – ткнула пальцем в дверь, он кивнул, рассматривая насмешливо. – Проведи меня.
Немного подумав, Рогожин ответил:
– Хорошо, пошли, – достав ключ, открыл дверь, мы зашли, и он, положив руку мне на плечи, пошёл к лифтам мимо охраны.
– Руки убери, – прошипела я.
– Да успокойся ты, это чтобы охранник на тебя внимания не обратил. На моих девушек он не смотрит.
Я терпеливо прошла до лифтов, а там сразу вынырнула из-под руки.
– Что особенного в твоих девушках, – задала вопрос, пока он жал кнопку.
– Ничего. Просто их очень много.
Открылись створки, мы зашли в лифт. На хрена он вообще нужен в трёхэтажном доме? Рогожин все время движения меня рассматривал, я пялилась в зеркало, делая вид, что этого не замечаю.
– Что ты не поделила с моими соседями?
– Это по работе.
– Ага, – согласился, но тоже не поверил. Да и плевать. Ещё перед ним не хватало оправдываться.
Оказалось, Николаевы с Рогожиным живут на одном этаже. Подождав, пока парень скроется в квартире, я нажала звонок. А он вроде не так плох, как показался поначалу. Может, потому что не вёл себя, как придурок? Ну или почти не вёл. Я услышала за дверью шаги, следом тишина. Была уверена: женщина смотрит в глазок и думает, открыть или нет. Дверь все-таки распахнулась. На пороге стояла Наталья в спортивном костюме.
– Что надо? – спросила, складывая на груди руки.
– А то вы не знаете?
– Ты даже из смерти Игоря ищешь только выгоду. Оставь его уже в покое.
– Ваше стремление подложить мне свинью объяснимо. Но вы же понимаете, что менты вас найдут, замучаетесь с ними объясняться. И вообще, вы по сути украли картины.
– И что Игорь в тебе нашёл? – покачала она головой.
– Молодость, красоту и ещё много чего. А вы для него были только мешком денег, с которым периодически приходилось ложиться в постель.
– Ах ты дрянь! – Наталья бросилась на меня, нервишки у неё ни к черту, однако. Не знаю, на что дамочка рассчитывала, я выросла в детском доме и постоять за себя умела. Скрутив её, затащила в квартиру и захлопнула дверь, не кстати подумав: вдруг Андрей дома? К счастью, она была одна. Интересно, Рогожин наблюдал за нами? Посмеялся от души, наверное.
– Пусти, – Наталья пыталась вырваться, но я довела её до гостиной и усадила на диван, только тогда убрав руки. Женщина принялась тереть запястья, а я с любопытством осмотрелась. Квартира, конечно, шикарная. Андрей мог бы и что получше мне снять, денег у него, видимо, куры не клюют.
Ладно, об этом потом.
– Где картины? – спросила Наталью.
– Ты их не получишь.
Вздохнув, я присела на стул.
– Слушайте, Наталья, мы взрослые люди. У вас договор с галереей, так что выставка все равно состоится.
– Обойдусь без твоих комментариев. Проваливай, иначе охрану вызову.
Я видела, она не шутит, потому удалилась, поражаясь абсурдности происходящего. Казалось, у всех разом крыша поехала.
Возвращаться в галерею не имело смысла, я отзвонилась Марине Евгеньевне и сообщила, что картины у Николаевой, но с ней нужно беседовать на высшем уровне, меня она не слушает. Та сказала, что позвонит даме, и я поехала домой. В дороге объявился Андрей, сообщил, что не придёт, и я обрадовалась, требовалось хоть какое-то время побыть одной и все обдумать. Да просто выдохнуть спокойно, тем более что завтра суббота.
Однако выдохнуть мне не дали. В десять утра я проснулась от настойчивого звонка в дверь. Открыла, даже не спросив, кто, толком не соображая, что происходит. За дверью стоял Андрей.
– Ты чего так рано? – я потёрла глаза, он, разувшись, прошёл в комнату и сел в кресло. Только тут я заметила, как он бледен и сосредоточен. Губы сжаты. Господи, что ещё случилось? Я присела на край кровати, сердце предательски быстро забилось. Посверлив меня взглядом, Андрей вытащил из внутреннего кармана пиджака фотографию и бросил на журнальный столик. На ней был запечатлён вчерашний портрет из мастерской. Я устало выдохнула.
– Где ты его взял?
– Знакомый сообщает информацию об этом деле.
– А он не сообщил, что я сказала следователю? Я никогда не позировала Ставровскому, это плод его воображения.
Кивнув, Андрей снова полез в карман, на этот раз достав плотный конверт, открыл его, вытащил фотографии и бросил на столик.
– Это тоже плод воображения? – задал вопрос, а я закрыла глаза. На фотографиях я занималась с Гарри сексом.
В голове ни одной мысли. Открыв глаза, спросила тихо:
– Откуда?
– Какой-то добрый человек оставил на лобовом стекле под дворниками.
Я потёрла виски. Час от часу не легче. Кто же это? Николаева не в курсе о нашем с Андреем романе, выходит, есть кто-то ещё, кто следит за мной? Или за Андреем? А сейчас решил включиться в игру? В какую, спрашивается? С каждым днём я понимаю все меньше и меньше.
Андрея, кажется, эти вопросы не интересовали. Когда я на него взглянула, наткнулась на тяжёлый взгляд в упор.
– Что скажешь? – спросил он. Бросив взгляд на фотографии, я поморщилась.
– А что тут скажешь? – выдала устало. За последние дни столько всего произошло, что на эмоции уже сил не остаётся. Зато у Андрея их было через край. Вскочив с кресла, он рывком поднял меня за плечи и прорычал:
– Так ты мне с ним изменяла?
Хотелось спросить, а что, не видно по фотографиям? Но я только коротко ответила:
– Да.
Толкнув меня на кровать, Андрей пнул столик, фотографии разлетелись в разные стороны. Я смотрела на них и думала, как все в мире циклично, шесть с лишним лет назад было с точностью до наоборот, у меня козыри, ему приходится сдаваться. Я снова села, Андрей зло спросил:
– Ты знала, что он любовник моей жены?
– Нет. Но когда узнала, решила бросить.
Он так на меня смотрел, что даже страшно стало на мгновение. Не потому, что боялась удара, а потому что взгляд у него был какой-то больной.
Наконец, он рухнул в кресло, словно в момент обессилев.
– Зачем? – спросил спокойно.
– Что зачем?
– Зачем ты с ним связалась?
Дура потому что. Конченная идиотка, которую потянуло на приключения.
– Не знаю, – пожала плечами, – он был таким странным, необычным.
– Вот оно что, – протянул Андрей язвительно, – а я, значит, обычный? Обычный идиот, с котором можно лечь в постель за деньги.
– Андрей, не начинай, – выдохнула я.
– Что не начинай? – он выругался, при мне такое произошло впервые, я удивлённо на него уставилась. – Ты все это затеяла, ты на меня смотрела, предлагала себя, фотографии эти чертовы подсунула. Ты мне всю жизнь вывернула. А теперь не начинай? Сколько ты с ним трахалась?
– Две недели.
– И сколько таких художников было за эти годы?
Тут я вспыхнула. Но в принципе логично, единожды соврав, кто тебе поверит? Теперь он, конечно, думает, что я меняла любовников направо и налево все шесть лет.
– Он единственный, – ответила, чувствуя, как последние силы покидают тело и мозг.
– И неповторимый. А ещё любовник моей жены.
– Я же не знала, – даже поморщилась от оправдания. Звучит так себе.
– Ненавижу! – выплюнул он, а я разозлилась.
– Ненавидишь, а все равно не уйдёшь.
Вскочив, Андрей снова схватил меня за плечи.
– Я бы его сам убил, если бы он не сдох.
– Можешь выдохнуть, он умер.
Снова толкнув меня, Андрей вышел в кухню. Я слышала, как он гремит бокалами, видимо, наливал виски.
Через минуту вернувшись в комнату, уставился тяжёлым взглядом. Я безучастно сидела на кровати.
– Ты хоть понимаешь, что я люблю тебя? – выдал вдруг, а я чуть не рассмеялась.
– Любил бы, ушёл ко мне от жены.
– А ты бы встретила меня с распростертыми объятиями? Если бы у меня не было денег?
А на меня такая тоска навалилась, и я брякнула, не думая:
– Катись ты к черту вместе со своими деньгами.
Такого он точно не ожидал, даже растерялся. Посмотрел неуверенно, словно думал, я заберу свои слова обратно. А я молчала. Тут Андрей окаменел, развернувшись, молча покинул квартиру. Хлопнула дверь, ещё минут десять я сидела, глядя в пустоту, а потом до меня дошло.
– Что ж я наделала, – простонала, хватаясь за телефон. Он же меня простил, даже если не простил, то готов был сделать это. В любви признался, а я, дура такая, выгнала его.
– Пожалуйста, Андрей, возьми трубку, – говорила, слушая гудки. Ответа не было. Я набрала второй раз, сбросил. На третий механический голос сказал, что абонент недоступен. Я рухнула на кровать, коря себя на чем свет стоит. Столько сил было потрачено на то, чтобы Андрей не узнал, а когда надо было реально что-то предпринять, я сваляла дурака. Устала, видите ли. Теперь наотдыхаюсь. До понедельника теперь его не выцепить, если только у дома караулить, но там сумасшедшая жёнушка, как бы все не стало хуже. Значит, в понедельник буду караулить у работы, если он так и не снимет трубку.
А что сейчас делать? Вместо того, чтобы два дня отдохнуть, я теперь буду изводиться. Забравшись в постель, уставилась в потолок. Мыслей ноль, какое-то тупое безразличие. Да, отдых мне не повредит, эти дни вытрясли меня подчистую. Значит, надо попытаться уснуть. В успех я не особенно верила, но, покрутившись полчаса, все же провалилась в сон.
День прошёл примерно в таком режиме. Я пила чай, сидела в интернете, звонила Андрею, дремала. Время как будто застыло в моей квартире в тот момент, когда Андрей хлопнул дверью. Один бесконечный день, я не могла дождаться, когда он кончится.
.Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Поиск любовного романа
|
Партнеры