Разделы библиотеки
Нуар. Книга Начал - Adelina An - Читать любовный роман онлайн в женской библиотеке LadyLib.Net
Нуар. Книга Начал - Adelina An - Скачать любовный роман в женской библиотеке LadyLib.Net
An Adelina
Нуар. Книга Начал
| Предыдущая страница | Следующая страница |
2 Страница
чуть дыша, не спеша…
остановками пульса и дерзкими вспышками страсти
на ладонях твоих воскресает и гибнет душа…
моя белая птица – твое непосильное счастье…
Манис-Катерина Лан'Оран-Ийонфи жила в небольшой деревеньке близ Фельвы – Валентайн. Огромный шикарный особняк в три этажа (верх роскоши среди сельских плантаторов) стоял на перекрестке лесных дорог, одной на Фельву, другой – к речному порту Огнатис. Но одновременно с этим, жилище семьи Лан'Оран-Ийонфи находилось в прекрасном уединенном месте, на опушке леса.
На опушке также раскинулись владения семейства: хлопковые плантации. Манис обожала глядеть на эти выросшие на красно-коричневой земле длинные зеленые стебли, увенчанные алыми цветками. Летти, старая горничная из людей, часто рассказывала маленькой Манис легенды о том, что раньше хлопок был белым, а не алым; якобы, что До Великой Катастрофы хлопок был бел, как снег, но во время катастрофы люди прогневали Небесных Богов, и те окрасили хлопок их кровью в память потомкам о содеянном. В общем, Летти знала много легенд о былых временах, и маленькая Манис часто отвлекала её от работы, чтобы послушать очередную байку. Хотя потом, когда Манис уже научилась читать и писать, она сама выискивала и поглощала истории, написанные сначала на фноранском, а уже потом и на Ларитее и многих других языках. Если уж на то пошло, книги и вовсе заменяли Манис практически все.
Кроме няньки у неё было не так уж и много друзей. Были знакомые, приятели, но настоящий друг был только один – Элиот Арион, сын плантатора с соседнего участка. Арионы были одного достатка с Лан'Оранами, и их семьи поддерживали дружеские отношения.
Отец Манис, Джулион Лан'Оран, был одним из крупнейших плантаторов страны, а Лайонелл, или просто Лайн Арион, был его партнером и другом. Их участки находились рядом, у них были общие поставщики, и все это о многом говорит. Мать Манис, Селестина Ийонфи, была светской львицей из Фельвы, где её родители были крупными чиновниками. Кловерис Арион была её подругой по пансиону, поэтому неудивительно, что между всеми членами семьи поддерживались теплые отношения.
Элиот Арион был с самого детства лучшим другом Манис. Манис по своей природе не дружила с девочками, потому что считала их всех соперницами в одной игре. Однако при этом она так же плохо общалась с личностями противоположного пола, так как в ней напрочь отсутствовало кокетство. Парни всегда предпочитали её более элегантных, привлекательных и разговорчивых «подруг». Единственным исключением был Элиот. Он, конечно, тоже поддавался чарам «сельских красоток», но он никогда не предавал Манис. Никогда не променял бы её на одну из этих смешливых разгульных особ с соседних вилл!…
В тот самый памятный вечер Манис сидела на крыльце и читала толстенную книгу из отцовской библиотеки. Книга была о революции, и казалась Манис не очень интересной, однако в тот вечер в ней бушевала некая потребность в печатном слове, поэтому ей было все равно, что читать. Вечер был теплым; небо – слегка розоватым с оранжевыми искрами, и потрясающе чистым, безоблачным. Глядеть на небо Манис могла бы часами, потому что это огромное «зеркало мира», простиравшееся на всю бесконечность света земного, манило взгляд Манис с самого детства. Когда ей было плохо, она говорила себе: «Посмотри на небо, Манис! Как оно прекрасно. Неужели мир, который находится под опекой такого неба, может быть плохим?…»
Чтение Манис прервал стук копыт с подъездной аллеи. Манис поднялась, оправив сиреневое платье, и пошла поприветствовать гостей.
Из-за поворота аллеи показались три лошади: две одинаковые гнедые и одна серая в яблоках, чуть впереди. Манис узнала всадников: то были братья Лаф и Элиот Арионы в сопровождении главы семейства. Приблизившись к дому, они спешились, оставив лошадей на попечение конюхам, и подошли к Манис.
– Здравствуйте, молодая госпожа Лан'Оран-Ийонфи! – Поприветствовал её Арион-старший, слегка пожимая Манис руку. По традициям того времени, женатый мужчина не осмеливался целовать руку молоденькой незамужней даме. Но на его сыновей это не распространялось, поэтому они поочередно поцеловали руку девушки, прежде чем подняться на крыльцо.
– Я доложу о вас отцу? – Предложила Манис, искренне радуясь их неожиданному визиту.
– Не стоит! – Смеясь, отвечал Лайн, – Хочу сделать сюрприз.
С этими словами он скрылся в прихожей. Братья же остались с Манис на крыльце. Лаф, младший брат, постоянно широко улыбающийся, уселся на перила. Элиот устроился вместе с Манис на лестнице, сев на ступеньку ниже её.
– Отец устраивает завтра летний пикник, и ты, Манис обязательно должна там быть! – Объявил Лаф, глядя на Манис своими смеющимися глазами. Лаф вообще был самым веселым парнем в округе, после близнецов Лан’Квиан, поэтому в свои пятнадцать уже не имел отбоя от дам, и страстно желал, чтобы Манис присоединилась к числу его поклонниц.
– В любом случае, тебе, Лаф, ничего не светит. – Заявил Элиот, вертя в руках шелковый вишневый пояс Манис.
– Действительно, хватит с тебя сестер Лан’Сиан и Моники Тао! – Сказала Манис, посылая Лафу воздушный поцелуйчик. Нет, то было не кокетство, а просто маленький ритуальчик между хорошими знакомыми. Лаф сделал вид, что ловит поцелуйчик и прячет в карман. Манис засмеялась, а Элиот сделал ревнивое выражение лица.
Некоторое время просидели молча: Манис спрятала за книгой смущенное лицо, Элиот делал вид, что сердит на брата, и смертельно заинтересован присевшей на колонну бабочкой, а Лаф просто вглядывался в колыхающиеся на ветру белые занавески на окне первого этажа. Наконец, Лафу надоело молчание:
– Что-то все притихли. Расскажи что-нибудь, а, малышка?
– Я… Я не малышка!
Лаф с досадой встряхнул светлой кудрявой головой.
– А вот этому благочестивому заучке рядом с тобой ты бы разрешила называть тебя хоть «конфеткой»!
– Да что ты…
– Да, малышка, убери эту книгу от своего лица! – Элиот попытался забрать у Манис её литературу, в то же время незаметно отвесив брату щелбан. Лаф скорчил недовольную рожу и показал брату язык. Манис улыбнулась, глядя на этих двух чудаков.
На некоторое время все снова замолчали, погруженные в свои мысли. Элиот продолжал задумчиво поглаживать пояс Манис, Лаф глядел на небо и по-детски болтал ногами, сидя на перилах. Глядя на них, девушка заметила про себя поразительное сходство – в светлых волосах, в больших голубых глазах, в длинных и кукольных, как у девчонок, ресницах.
Исторически, все без исключения фноры очень красивы: будь то парень или девушка, ребенок или старик. Светлая кожа, волосы золотистых или пепельных оттенков, Глаза холодных цветов – все это делает их гораздо привлекательнее простых людей. Однако, одно-единственное в них пугает, сразу же выдает нечеловеческое происхождение – это небольшие костяные наросты на голове, похожие на рога. Сами фноры называют их «хиос», что значит «божественные рога». Многие считают это интересным или красивым, а многие боятся. Но креме этого, на их теле есть и еще знаки, отличающие их от людей: маленькие костяные бугорки, поднимающиеся из – под кожи, и идущие вдоль позвоночника. Фноры считают их исторически сложившимся атавизмом, как и хиос, помогавшие их предкам. Но это порой выглядит пугающе, выдавая сомнительное, нечеловеческое происхождение фнор. Поэтому фноры редко покидают Обунай, а особенно редко появляются в Нантарионе или других странах Союза.
А, впрочем, боятся фнор не за их внешний вид, а за их скрытую силу, их возможности. Теоретически, фноры самые опасные существа современного мира (после демонов Шанра, естественно). В прежние времена, когда первые фноры едва заселили эти земли, все они могли призывать некие « силы», которым сами Фноры дали название «Кровавые Когти». Фноры были невероятно сильны, бессмертны и властны, могли бы повелевать новым миром, если бы совершенно внезапно не утратили Когти, не отказались бы от них. Никто не знает, почему, но и сами фноры не меньше людей и остальных боятся скрытого у них внутри, поэтому ведут тихий, светский образ жизни. Они забыли о том, что могли бы совершить.
Однако, вернемся к нашим друзьям, которых мы покинули мечтать на крыльце.
Помолчав немного, Элиот сказал:
– Скоро начнется война.
Манис удивленно вздрогнула от этих слов. Её поразила цепочка ассоциаций, рожденных в её голове при слове «война».
– Что за глупости! Никакой войны не будет. – Неуверенно опровергла она его слова.
– К сожалению, это очевидно. – Покачал головой Элиот, – Нантарион набирает силу. А вместе с ним – Провинции и Запад – вот вам и «Союз». А против – «Альянс»: Красбер, Сайран, Магред…
– Я думал, ты поэт, а не политик! – Сказал Лаф, задумчиво глядя на брата.
– Вскоре мы все будем не поэтами и политиками, а солдатами. – Грустно отозвался тот, глядя на порхавших мимо бабочек. Одна из них подлетела к уже зажженному масляному фонарю; весело порхая, она витала кругами вокруг танцующего голубого огонька. Элиот протянул руку, чтобы вытряхнуть её из фонаря, но было поздно: бабочка вспыхнула и исчезла.
Элиот моргнул и посмотрел на Манис. Она была немного встревожена, но ни видом, ни жестом не выдавала этого. И никто бы этого не понял, кроме него.
– Не бойся, я могу ошибаться. – Шепнул он ей.
– Я не испугана, но ты никогда не ошибаешься! – Тихонько ответила Манис.
Лаф посмотрел на них с легкой досадой.
– Все шепчетесь… Кстати, Манис, где твоя сестра?
– Иладрис в доме. Она готовит чай для родителей. – Ответила Манис. – Кстати, а вы не хотите чаю? – Виновато добавила она. Братья дружно закивали. Манис поднялась и, подобрав юбки, скрылась в доме.
Как только стук её каблучков затих, Лаф сделал зверское выражение лица.
– Зачем ты сказал ей про войну?
– А почему нет? Я считаю, она должна знать правду! – Вспылил в ответ Элиот.
– Но она же девчонка! Она ночью не уснет, будет обливаться слезами от страха!
– Ты о ней ничего не знаешь. – Высокомерно ответил Элиот, словно поведение Манис было его личной заслугой. – Она гораздо сильнее, чем ты думаешь. И он, отвернувшись от брата стал отгонять рукой бабочек от масляного фонаря, что стоял на лестнице.
Разложив по трем чашкам сахар и чайные листья, Манис залила их кипятком. Приподняв тяжелый жестяной поднос, она вышла в коридор. Из гостиной, мимо которой она прошла, раздавалась игра на фортепиано. В такт музыке лился нежный голос Иладрис, похожий на переливы серебряных колокольчиков. Кажется, она пела «С той стороны небес». Манис остановилась и прислушалась. Иладрис пела просто идеально!
– Иладрис, вы просто неподражаемы! – Раздался довольный голос Ариона-старшего. – Хотел бы я поскорей увидеть вас своей невесткой, милочка!
«Должно быть, она помолвлена с Лафом, и родители ждут, когда ей исполнится 7010 через 2 месяца!» подумала Манис. «Но ведь Лафу семьдесят будет только через десять лет. Значит, свадьба не скоро».
– Вы приглашали нас на пикник завтра, верно? – Раздался из-за двери нежный голос матери.
– Да, будьте к 12.
– Мы очень постараемся.
– Отлично! – Сказал Лайн. – Там и объявим о помолвке Иладрис и Элиота.
«Иладрис и Элиот! Не может быть…» – Манис как ошпаренная отскочила от двери, прижав правую руку к сердцу, словно его стук мог её выдать. Поднос, который она продолжала держать одной рукой, опасливо зашатался, звякнув чашками. Манис, покрепче вцепившись в поднос, словно он был единственным её спасением, вышла на крыльцо. «Ох, это правда, ведь они уже оба совершеннолетние!» панически размышляла Манис.
Мальчишки продолжали как ни в чем ни бывало трепаться о завтрашнем пикнике.
Манис поставила поднос на верхнюю ступеньку и сама села рядом. Она все еще не пришла в себя после услышанного, но старательно пыталась скрыть свое волнение. «Элиот определенно заметит что-то странное во мне, но я не могу сказать ему, отчего мне на самом деле плохо» – думала Манис. «Почему он сам не сказал мне о своей помолвке с Иладрис? Он ведь всегда знал, что.»
– Манис, все хорошо? – Спросил Элиот, словно сообразив, о чем она думает.
– Да, конечно. Я просто думаю о пикнике.
– Ладно.
Братья были настолько заняты своим чаем, что вряд ли заметили какие-то перемены в поведении Манис. А она стала ещё более грустной и замкнутой. Лаф рассказывал смешную историю про братьев Лан’Квиан, которых выперли из института, Элиот поделился своими мыслями по поводу его собственного поступления в следующем году, а полчаса спустя появился Арион – старший, и все семейство, попрощавшись, отбыло.
____________________________________________
Луч солнца пробежал по широкому дубовому подоконнику, по ковру, по темному ореховому изголовью кровати и упал на лицо Манис. Она лениво приоткрыла один глаз, пытаясь определить свое сегодняшнее настроение. Несмотря на неприятный осадок, оставшийся со вчерашнего дня, настроение было неплохим. Встав с постели, пробежавшись босиком по теплому ворсистому ковру, Манис распахнула окно. На неё дохнуло свежим теплым ветерком рэйграсского11 утра.
Окна спальни Манис выходили на вишневый сад, и этим утром девушка долго любовалась алыми и багровыми переливами между зеленого бархата ветвей.
В комнату вошла Летти и белом накрахмаленном переднике, осторожно неся перед собой поднос с завтраком. Завтрак представлял собой крохотные оладьи с малиновым джемом и, разумеется, кофе.
– Покушайте, дорогая! – суетилась Летти, усаживая Манис на кровать и опуская поднос на маленький столик рядом. – Сегодня будет насыщенный день, и вам надо набраться сил.
– Хорошо.
Летти продолжала суетиться, метаясь по комнате в поисках корсета. Когда он был найден, а с оладьями было покончено, Летти помогла Манис зашнуровать корсет, но предоставила выбор платья ей самой, ссылаясь на то, что Иладрис тоже нужна её помощь, и удалилась.
Когда она ушла, Манис открыла шкаф в поисках самого лучшего и нарядного платья. Первым ей попалось светло-розовое, с волной белых изящных кружев. Но Манис убрала его назад – чересчур «розово» для пикника. Следующим она достала из шкафа темно-синее платье с огромными рукавами-фонариками и шикарным шелковым поясом. Но, решив что для такого солнечного дня это будет слишком мрачно, она сунула его назад. Третьим было её самое любимое платье из шелка яблочного цвета, с открытой шеей и волной рюш в области лифа. Но шелковое платье – исключительно для балов или приемов, решила Манис, и со вздохом повесила обратно в шкаф.
Наконец она остановила выбор на светло-голубом муслиновом платье в цветочек. «К тому же, оно отлично будет смотреться с сафьяновыми балетками» – радостно подумала Манис, надевая платье. Дополнив свой наряд белыми перчатками и шляпкой от солнца с завязками на подбородке, Манис спустилась вниз, готовая к отбытию.
В прихожей уже находилась Иладрис: она, как и всегда, была великолепна в новеньком платье цвета молодой травы, в беленьком кружевном чепце, который как нельзя выгоднее прикрывал её хиос (часть головы фнор, похожая на рога). Неизвестно почему, но все фноры немного стеснялись своих хиос, и старались спрятать их.
Иладрис, вскинув свою светлю головку, посмотрела на сестру.
– Доброе утро. – Сказала она. Совершенно бесцветным голосом, и Манис не смогла понять, что она сейчас чувствует. И вообще, эта холодность в её голосе, эта бесцветная учтивость, просто выводила Манис из себя. Надо же, чтобы у фноры напрочь отсутствовали эмоции! Манис не могла понять.
– Доброе. – Буркнула Манис в ответ и прошла к выходу.
Коляска ждала на подъездной аллее. Изумительная двойка пегих лошадей, и, естественно, папенька на козлах.
– Эй, дочурки, давайте поторопимся, а то нас ведь к двенадцати ждут! – Воскликнул он, завидев Манис, выглянувшую на крыльцо. Та кивнула, и, подобрав юбки, забралась в коляску. Следом за ней влезла Иладрис. Пару минут спустя, на крыльце появилась мать в своем неизменно фиолетовом платье и маленькой сумочкой в руках. Когда она присоединилась к дочерям, экипаж тронулся, оставляя особняк позади.
Когда семейство Лан'Оран-Ийонфи наконец прибыло, большая часть гостей уже была на месте. После того, как коляска остановилась у парадного входа, навстречу гостям вышел сам Арион-старший. Следом за ним шел Лаф.
Арион-старший помог Иладрис, Манис и Селестине спуститься. Затем Лаф церемонно поцеловал руку каждой. Войдя в просторный холл усадьбы, Манис увидела Элиота, разговаривавшего со своей сестрой Хэффи. То была низенькая, малопривлекательная особа, болезненно бледная, с бесцветными волосами и безжизненными серыми глазами. Она всегда была серой мышкой в компании веселых румяных девиц, и у неё никогда не было настоящей подруги, как и у Манис. Но Элиот её очень любил и всегда называл «малышка Хэф». Она тоже всегда находила в брате единственную поддержку.
Завидев прибывших, Элиот и Хэффи прекратили свою беседу и направились к гостям. Элиот пожал руку Джулиону, поочередно поцеловал руку каждой даме. Хэффи тихо прошептала что-то вроде «здравствуйте» и слегка поклонилась.
Манис решила оставить родных беседовать, а сама вышла на веранду. На веранде помещалась оранжерея Кловерис Арион. Среди причудливых и огромных растений Манис заметила затерявшуюся скамеечку, и присела. Скамейка располагалась спиной к застекленному окну, выходившему на задний двор, где, собственно, и собрались гости. Манис села вполоборота и стала наблюдать за ними.
Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Поиск любовного романа
|
Партнеры