Разделы библиотеки
От заката до рассвета - Инна Инфинити - Глава 7. Девушка из жизни Читать онлайн любовный романВ женской библиотеке Мир Женщины кроме возможности читать онлайн также можно скачать любовный роман - От заката до рассвета - Инна Инфинити бесплатно. |
От заката до рассвета - Инна Инфинити - Читать любовный роман онлайн в женской библиотеке LadyLib.Net
От заката до рассвета - Инна Инфинити - Скачать любовный роман в женской библиотеке LadyLib.Net
Инна ИнфинитиОт заката до рассвета
Глава 7. Девушка из жизниЯ выхожу из аэропорта и подхожу к машинам такси, которые стоят тут в ряд. Залезаю на заднее сиденье белого авто с шашечками и встречаюсь в зеркале дальнего вида взглядом с водителем-афроамериканцем. – Куда, месье? – спрашивает меня на ломаном французском. – Куда-нибудь в центр. – Эйфелева башня? Я брезгливо морщусь. – Нет, куда-нибудь в другое место. – Триумфальная арка? – Ну давайте туда. Мы едем сначала по пригороду, в котором расположен аэропорт, а потом заезжаем в город. На окраинах Париж похож на самый настоящий бомжатник. Грязные здания серого цвета, заборы, разрисованные графити, и полные баки мусора. По тротуарам ходят арабы и афроамериканцы, в помойках ковыряются бездомные. И за что все так любят этот город? Другое дело – Вена. Там жир чуть ли не по стенам течет. Имперский город с великой историей. У Парижа вроде бы тоже есть какая-то история, но по сравнению с историей Вены – это пшик. И я бы уже мог гулять по прекрасной столице Австрии, если бы не эта двадцатилетняя идиотка, которую я через несколько дней уволю. В центре Парижа поинтереснее. Тут уже высокие бежевые здания с лепниной, деревья на тротуарах, широкая Сена, по которой плавают речные трамвайчики. То и дело по набережной пробегают спортсмены. Но все равно мигрантов очень много. Я, конечно, не расист, но такое количество приезжих просто портит облик города. И ладно, если бы эти приезжие были нормального вида. Так нет. Они все почти, как бомжи. Я не был в Париже с той школьной поездки. Когда Максим учился в Женеве, я иногда ездил к нему в гости, и он каждый раз предлагал мне наведаться в Париж. Между Женевой и столицей Франции очень развито железнодорожное сообщение. Несколько часов на поезде – и ты на месте. Но я не мог. Этот город слишком напоминает о Кристине и о том, как я был счастлив здесь с ней. Максиму я, естественно, этого не говорил, просто находил каждый раз новые отмазки, почему я не хочу в Париж. Таксист высаживает меня у Триумфальной арки и вот я стою на тротуаре и смотрю на нее. Ничего особенного в ней нет, не понимаю, почему ее все так превозносят. Может, из-за книги Ремарка? Я ее, правда, не читал, но лет десять назад все мои знакомые вокруг о ней много говорили. Тогда в Москве была какая-то мода на Ремарка, и все читали его книги. Вообще, Триумфальная арка представляет из себя круговой перекресток. От него идут аж 10 улиц! Одна из них – знаменитые Елисейские поля. Ну пойду гулять по ним. Елисейские поля – это что-то типа Нового Арбата в Москве. Или Тверской. Только тут в Париже эта улица более красочная, и тротуары засажены деревьями. Впрочем, тут все засажено деревьями. Я иду мимо бежево-кремовых зданий, на первых этажах которых расположены брендовые магазины и бары. Сейчас почти 4 вечера, летнее солнце еще во всю палит, и жизнь в городе кипит. Повсюду снуют толпы местных жителей и туристов, а бары заполнены под завязку, хотя сегодня будний день и в 4 часа вроде как еще нужно быть на работе. Но это же французы! Они любят отдыхать и не особо любят работать. Я довольно быстро прохожу Елисейские поля. Не такая уж и длинная улица. Она выводит меня в какой-то небольшой парк. Я иду по нему, затем перехожу уже в другой парк. Он больше, и я почти сразу его узнаю. Когда-то мы с Кристиной катались на этом колесе. С него открывался замечательный вид на Париж. Сверху этот город не кажется таким уж грязным. Я спешу уйти из этого сада. Снова полезли в голову мысли о Кристине. Справа от него находится Сена, поэтому я иду в левую сторону. Когда парк заканчивается, сворачиваю в какую-то узкую улицу и направляюсь по ней. Я брожу небольшими переулками, пока не выхожу на более-менее широкую и оживленную улицу. Avenue de l'Opera, гласит название на табличке, прибитой к дому. Тут тоже симпатичные бежевые здания со множеством баров на первых этажах. Столики со стульями выставлены на тротуар, и все они заняты обедающими французами. У меня аппетита совершенно нет, поэтому я бесцельно прохожу мимо них. Иду прямо, безразлично смотрю по сторонам и понятия не имею, что мне делать следующие 13 часов перед самолетом. А, может, выпить? Я останавливаюсь у какого-то бара. Столики на тротуаре все заняты, поэтому захожу внутрь. Там тоже много людей, но все же меньше, чем на улице. – Месье, все столики заняты. Могу предложить вам место за барной стойкой, – обращается ко мне чернокожий официант. – Давайте. Он провожает меня до места, и я залезаю на высокий стул. – Двойной виски, – говорю бармену, и он спешит налить мне напиток. Слева от меня через стул сидит девушка. Смотрит в одну точку перед собой и пьет мартини в высоком бокале. Я слегка поворачиваю к ней голову и рассматриваю. Это уже явно не первый ее мартини, судя по слегка затуманенному взгляду. Она безразлично вертит в руке за высокую ножку полупостой бокал. Я обращаю внимание, что у нее нет маникюра. Ногти аккуратно подпилены, но ничем не накрашены. Пытаюсь вспомнить, когда последний раз видел девушку без шеллака. Мне кажется, за последние несколько лет никогда. В Москве все бабы повернуты на маникюре. Я скольжу по ней глазами дальше. Она одета в простые синие джинсы, черные балетки и белую рубашку. Ее рукава закатаны до локтя, и на запястье правой руки я могу хорошо рассмотреть цветную татуировку какого-то экзотического цветка. Не знаю, что это за цветок. Мне кажется, такого на самом деле не существует. Ярко-розовые лепестки, зеленый стебель с листьями. Чем-то похож на розу, но не роза. Ее короткие волнистые волосы до плеч мелированы в светлый блонд. Когда-то в Москве было модно мелирование среди девушек, но я уже очень давно никого не встречал с таким окрасом волос. В последние лет пять или даже семь московские телочки помешаны на омбре и всяком там шатуше, когда у корней волосы черные, а на концах белые. На плече у нее висит маленькая коричневая сумочка на длинной цепочке. Я еще раз хорошо приглядываюсь к одежде. Не брендовая. Обычная Zara и H&M, или какие сейчас популярные марки в масс-маркете. Сумочка так вообще No Name. На свободном стуле между нами лежит ее легкая кожаная куртка. Явно тоже не брендовая. Девушка из жизни. Я поднимаю глаза на ее лицо. Она по-прежнему смотрит в одну точку напротив себя, продолжая вертеть бокал за длинную ножку. На ее лице задумчиво-грустное выражение, губы сомкнуты в нитку, глаза слегка прищурены, и из-за этого вокруг них собрались маленькие мимические морщинки. На ней минимум косметики. Глаза слегка накрашены тушью и светлыми бронзовыми тенями. Румян нет, помады тоже. Но весь ее вид говорит одно – «Да пошло оно все в задницу!». Гордый профиль обиженной женщины. И как же я ее сейчас понимаю! Мне тоже хочется напиться и послать всех в задницу. – У меня что-то не так с лицом? – резко ко мне поворачивается и смотрит с вызовом. У нее глубокие карие глаза. Лицо становится очень строгим и явно выражает негодование тем, что я так внимательно ее рассматривал. – Наоборот. Очень красивое лицо. Вот сижу любуюсь, – и я слегка улыбаюсь. Она фыркает и отворачивается от меня. – Дешевый подкат. – Я не подкатываю! – меня слегка задели ее слова. Я ведь правда не подкатываю к ней. Она хмыкает и ничего мне не отвечает. Делает небольшой глоток мартини и ставит стакан на место. – Меня Егор зовут. – Представляюсь ей, произнося свое имя на франузский лад. Оно звучит как «Йегоо» с проглатыванием последней «р» и растягиванием буквы «о». На самом деле ужасно мое имя звучит на французском. – Мне плевать, как тебя зовут, – сухо бросает, даже не удостаивая меня взглядом. А она с характером. Я довольно смеюсь. Давно я не встречал девушек с характером. Честное слово, если бы я сейчас сидел за барной стойкой в Москве, то девушка через стул от меня уже во всю бы строила мне глазки и посильнее спускала платье, чтобы мне лучше было видно декольте. А эта такая простая в джинсах, балетках и рубашке и такая… настоящая что ли. Давно я не видел настоящих девушек. Я игнорирую ее колкий выпад. – Позволь поинтересоваться, почему у тебя не задался этот день, раз ты сидишь в одиночестве, глушишь мартини и презираешь весь мир? – Позволь поинтересоваться, почему у тебя не задался этот день, раз ты сидишь в одиночестве, глушишь виски и презираешь весь мир? – она задает мне аналогичный вопрос и резко ко мне поворачивается, уничтожая взглядом. – Все очень просто. Я летел в Вену с пересадкой в Париже. Она должна была быть всего лишь один час, но в итоге вылет задерживается до 6 утра следующего дня. Вот вышел погулять по городу. И я правда презираю весь мир, начиная от своей секретарши, которая купила мне билеты с пересадкой, и заканчивая Парижем, который терпеть не могу. Она снова от меня отворачивается и делает глоток мартини. – Из Москвы летел? – вдруг спрашивает. – Да. Как ты узнала? – Егор – русское имя. – Знаешь русские имена? – меня это удивляет. – Немного. – Откуда? – Читала русскую литературу. Надо же, француженка, которая читала русскую литературу. Неожиданно. – Теперь твоя очередь отвечать, почему ты в одиночестве пьешь мартини и презираешь весь мир. – У меня должно было быть свидание с парнем с сайта знакомств, но он не пришел. Что? Я начинаю смеяться. Она ко мне поворачивается и гневно стреляет глазами. И по ее виду я понимаю, что она сейчас не шутила. – Ладно, извини, – я спешу унять смех и делаю глоток виски. – А почему он не пришел? – осторожно интересуюсь. – Понятия не имею. Думаю, он умер. – Эээм. С чего ты взяла, что он умер? – Мне нравится так думать. Это была бы уважительная причина, чтобы продинамить меня. – А ты не можешь спросить, почему он не пришел? – У меня нет его телефона. Мы только переписывались на сайте знакомств. Но в любом случае я не буду ему писать. Я смотрю на часы на своем запястье. 16:30. – Ну, сегодня будний день и только половина пятого. Может, он на работе еще. – Он сам назначил мне свидание в этом месте в четверг в 15:30. Я ради него ехала из Плезира. Это город в пригороде Парижа. Я там живу. Так интересно. Французы ходят на свидания в будние дни в рабочее время. – А почему ты сама не на работе? – Я работаю учительницей в школе. У нас летние каникулы. Учительница в школе? Серьезно? Еще раз прохожусь по ней глазами. Стройная худощавая фигура. Грудь не большая, но ей так даже лучше. Большая бы ей не пошла. Она слишком интересная и симпатичная для того, чтобы быть школьной учительницей. Когда я вообще встречал симпатичных учительниц? Да никогда. В моей школе работали одни тетки и бабки. А тут молодая девушка лет 25-27 и вдруг школьная учительница. Удивительно. – Что-то не так? – Она замечает, что я снова ее внимательно рассматриваю и поворачивается ко мне. Гневно стреляет своими шоколадными глазами. – Подумал, что никогда не встречал молодых и симпатичных учительниц. У нас в России эта профессия для взрослых женщин и бабушек. Какой предмет ты преподаешь? На словах про взрослых женщин и бабушек она недовольно скривила лицо, и на лбу у нее выступила небольшая морщинка. – Французский язык и литературу. Я филолог. Теперь понятно, почему она читала русскую классику. Филолог, видите ли. Она начинает придирчиво рассматривать меня в ответ. Проходится глазами по моим туфлям от Sergio Rossi, джинсам от Brioni и футболке от Ralph Lauren. Затем внимательно разглядывает мои часы Rolex. Потом поднимает взгляд на мое лицо и смотрит ровно в глаза, слегка разводя губы в ехидной ухмылке. И на секунду я зависаю, смотря на ямочки на ее щеках. Такие милые. – Русский олигарх, – презрительно бросает и отворачивается. И мне вдруг стало грустно от того, что я больше не могу видеть ямочки на ее щеках. До меня даже не сразу дошли ее слова. Но когда все-таки дошли, я возмутился. – С чего ты взяла? – громко спрашиваю ее. В общем-то так оно и есть, но ей-то об этом неизвестно. Настоящие брендовые вещи от подделок отличаются тем, что на них не написаны лейблы большими буквами, чтобы все знали, что это фирменные шмотки. Так что она не может знать, что на мне очень дорогая одежда. – Туфли Sergio Rossi, джинсы Brioni, футболка Ralph Lauren, часы Rolex, – точно называет бренды моих вещей. – Эээм, да… – мямлю ей. – Откуда простая учительница французского языка может так точно угадывать марки? – А, по-твоему, школьная учительница не может знать таких марок? – снова резко ко мне поворачивается и от злости прищуривает глаза. Оскорбилась. – Да нет… Просто не ожидал, что ты угадаешь… Тут же нигде на видном месте лейбл не написан. – А лейбл и не должен быть написан на видном месте, если это настоящие брендовые вещи. – Да… Удивительная учительница. Может, раньше она работала в каком-нибудь доме моды? Или моделью была? Она сидит, и поэтому ее рост не угадать. Но все-таки, думаю, она ниже 170 см, так что вряд ли была когда-то моделью. – А как тебя зовут? – решаю сменить тему. – Кнопка, – бросает и отворачивается. – Как-как? – Кнопка. – Нетерпеливо повторяет. – Это типа прозвище? – Да. Но меня все так называют всю мою жизнь. – Ну а все-таки какое у тебя имя? Она снова начинает злиться. Опять поворачивается и гневно стреляет взглядом. – Меня зовут Кнопка. Меня так все называют с самого детства и большиснтво моих знакомых даже не знают моего имени. Почему ты думаешь, что у тебя может быть какая-то особенная привилегия знать его? Я ничего не отвечаю, потому что снова зависаю, разглядывая ее разъяренное лицо. Она очень сексуальная в гневе. Очень. Так, ладно. Успокойся, Кузнецов. Ты не в Москве и перед тобой не податливая телочка, мечтающая, чтобы ты заплатил за ее коктейль. Тут перед тобой эмансипированная европейка. Я снова бросаю взгляд на часы. Стрелка приближается к пяти. Потом поднимаю взгляд на девушку. Она все еще продолжает со злостью на меня смотреть. – Какие у тебя планы на эту ночь? – спрашиваю ее, сам удивляясь своему вопросу. Она фыркает и отворачивается. – Какие бы они ни были, ты в них точно не входишь. Опять характер показывает. Мне нравится. Самое прикольное в ней, что она этим характером не пытается набить себе цену. Она не устраивает дешевую комедию, она не ломается. Она такая на самом деле: колючая, острая на язык, воинственная. Горячая. – А представь, мы могли бы с тобой гулять по ночному городу и разговаривать о разном. Два незнакомца, случайно встретившихся в Париже. У меня задержали рейс, к тебе не пришел на свидание парень, потому что он умер. Романтично! Как в тех книжках, которые ты наверняка читала в большом количестве, раз ты филолог. Она начинается скептически смеяться, но резко прекращает. Тяжело сглатывает, смотрит в одну точку на столе и напряженно о чем-то думает. Затем берет свой бокал мартини и залпом допивает напиток. У нее сейчас очень резкий перепад настроения, и меня это немного пугает. Она вцепляется пальцами в барную стойку и надрывно дышит. Затем поворачивается ко мне и тихо спрашивает: – Повтори, что ты сейчас сказал? – Эээм, я предложил тебе погулять по Парижу. – Вдвоем, как два незнакомца, которые случайно встретились? – Да… Она громко вздыхает и слегка отстраняется назад. Смотрит мне ровно в лицо, и я замечаю, как ее глаза слегка наливаются слезами. Затем она тяжело сглатывает, облизывает пересохшие губы, достает из сумочки пару купюр и бросает их на стол за свой мартини. Затем спрыгивает с высокого стула и подходит ко мне вплотную. – Пойдем, – говорит севшим голосом. – И меня зовут Селеста. .Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь
Поиск любовного романа
Партнеры
|