Разделы библиотеки
Просто забудь меня - Тея Лав - Читать любовный роман онлайн в женской библиотеке LadyLib.Net
Просто забудь меня - Тея Лав - Скачать любовный роман в женской библиотеке LadyLib.Net
Лав Тея
Просто забудь меня
| Предыдущая страница | Следующая страница |
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Эйвери
Замерев в дверном проеме, я слежу за ходом разговора папы и Ноэля. Из динамика раздаются лишь знакомые восторженные возгласы, на которые папа отвечает короткими «ага», «молодец, сынок» и еще несколькими неоднозначными ответами.
Пока я решаюсь, подняться ли мне снова наверх или все же проскользнуть на кухню, папа меня замечает.
– О, здесь Эйви, хочешь поговорить с ней?
Зря он это спросил. Мое сердце громко бьется, зная, что Ноэль придумает какую-нибудь отговорку. Сейчас он отчаянно ищет пути отступления, мотая в разные стороны головой.
– О, ну хорошо, – произносит папа и бросает на меня взгляд полный сожаления. Как будто я удивлена.
Я больше не расстраиваюсь на этот счет. Ноэль не хочет говорить со мной, и я это приняла и смирилась. Случилось то, чего мы боялись, когда наши родители развелись. Теперь мы в разных командах.
Завершив вызов, папа кладет телефон на кофейный столик.
– У него тренировка, Эйви.
Я поднимаю взгляд на папу и киваю головой, стараясь избежать его взгляда.
– Да, ясно. Я сегодня хочу лечь раньше. Ничего если пропущу ужин?
– Но… – пытается возразить папа.
– Я сделаю сэндвич из индейки прямо сейчас, – говорю я убедительно.
Мне надоело, что теперь я должна составлять отчет обо всем, что собираюсь сделать. Даже о самом незначительном. Например, даже о том, что я собираюсь просто лечь пораньше спать.
Но такова цена за совершенную ошибку. Но я до сих пор не могу убедить себя в том, что это действительно была ошибка, как говорят все вокруг меня.
– Хорошо, – с улыбкой сдается папа.
Доктор Бордман предупреждал, что от таблеток, которые он мне прописал, будет проявляться сонливость. Но я слишком часто этим пользуюсь, чтобы лишний раз побыть в одиночестве.
Cделав себе сэндвич, я несколько секунд смотрю на него в нерешительности. Затем осмотревшись, я выбрасываю его в мусорное ведро, стараясь запихнуть подальше.
В своей комнате я тщательно готовлю одежду, которую надену завтра в школу. По большей части она никак не нуждается в такой щепетильной подготовке, так как мой гардероб состоит в основном из больших толстовок и худи, брюк и джинсов, которые мы покупали вместе с Мелиндой.
В действительности я убиваю время. Оно кажется бесконечной чередой секунд, превращающихся в минуты, часы и сутки. И мне иногда нечем заполнить то пустое пространство, когда я не сплю, не делаю уроки и не лежу, уставившись в потолок.
Стоять у шкафа больше двадцати минут уже бессмысленно, поэтому я закрываю его и ложусь на кровать. Лежащий рядом телефон горит непрочитанным сообщением, и я больше чем уверена, что это мама написала мне одну из десятка смс, которые она пишет мне за день. Она приезжала весной и находилась со мной столько, сколько смогла. Не знаю как, но папе удалось ее убедить, что со мной все будет в порядке и сейчас ей нужно быть рядом с Ноэлем.
Я лежу так около двух часов, наблюдая за тем, как сумерки за окном медленно превращаются в ночную темноту. Периодически около моей спальни останавливается папа или Хелен. Убедившись, что я «сплю», они уходят. Дверь в свою спальню мне нет смысла закрывать. Наверное, папа вообще подумывает ее снять.
Время слишком рано и мне не хочется спать, поэтому я беру в руки свой телефон и отвечаю спящим эмодзи, на сообщение от мамы, чем я занята. Она тут же желает мне сладких снов, и экран моего телефона снова тухнет от тишины. Совсем недавно он, не прекращая, издавал сигналы от пришедших сообщений из чатов и соцсетей, от поставленных лайков. Сейчас этого в моей жизни нет, так как я не помню, когда в последний раз хотя бы просматривала ленту в «инстаграм».
Поколебавшись, я снимаю блокировку с телефона и пристально на него смотрю. В нем до сих пор плей-лист, который для меня сделал Энтони. Снова заблокировав, я почти бросаю телефон на тумбочку и прижимаюсь лицом к подушке.
Тишина лучше.
***
После уроков меня ждет Хелен и везет к доктору Бордману. В приемной секретарша снова предлагает вкусные печенья, от которых я не отказываюсь. Хелен остается ждать, так как сегодня у меня одиночный прием.
Мне больше нравится, когда мы посещаем доктора Бордмана втроем. Там я по большей части отмалчиваюсь, а когда одна, мне приходится говорить. Причем постоянно.
– Привет, Эйвери, – при виде меня доктор широко улыбается и жестом приглашает в свой кабинет.
– Привет, док, – отвечаю я и плюхаюсь в кресло, стоящее напротив широкого окна, вид которого выходит на задний двор коттеджа.
Если рассуждать обо всем, что происходит на данный момент в моей жизни, то глупо на что-то жаловаться. Да, мне не нравится чрезмерное внимание и эти сеансы. Но должна признаться, я стойко их терплю, что говорит о многом. Например, о том, как сильно я изменилась. Будь я прежней, я бы перед каждым сеансом закатывала истерику.
– Ну, как настроение? – Доктор Бордман садится в кресло напротив и кладет на колени блокнот. Водрузив на нос очки, он с улыбкой, но очень проницательным взглядом смотрит на меня.
И кстати, он мне нравится. Я по-прежнему не хочу с ним говорить, пытаясь убедить его, как и всю свою семью, что я в порядке, но доктор мне нравится. Он сторонник неформального общения, поэтому предложил обращаться к нему, как мне удобно.
Но что бы он ни делал, как бы ни старался показаться моим другом, мы оба знаем, по какой причине я здесь.
– Отлично. Выспалась, – двумя словами отвечаю я.
Есть еще плюс, который я нашла в этой ситуации и стараюсь радоваться даже этому. Доктор Бордман каждую неделю отправляет отчет о моем состоянии школьному психологу, поэтому мне не приходится посещать еще и его. Сомневаюсь, что я бы выдержала еще одного чужого человека, интересующегося моим настроением.
– Прекрасно, – бормочет доктор Бордман и пробежавшись глазами по исписанному листу в своем блокноте, снова расплывается в улыбке. – Мне нравится твоя прическа.
Закатив глаза, я откидываю голову на спинку кресла.
– Серьезно? – в моем вопросе тонна скептицизма. Вдобавок к этой тонне я поднимаю свою бирюзовую косу, кончики которой уже секутся от краски. И вообще эта коса заплетена слишком неряшливо.
Бордман смеется, наблюдая за мной.
– Это был сарказм, Эйви.
– О, ну конечно, сейчас вы именно так и скажите. Вы такой предсказуемый.
Он снова смеется, и мои губы тоже непроизвольно приподнимаются в крошечной улыбке. Док ее замечает.
– Тебе нужно чаще улыбаться, – уже серьезнее говорит он.
Я киваю, а он вздыхает.
– Ладно, хорошо. Давай поговорим.
– Ладно, хорошо, – повторяю я, устраиваясь поудобнее в кресле.
Доктор Бордман пару секунд изучает мое лицо.
– Тебе нравятся мои сеансы?
Мне хочется снова улыбнуться, но улыбка как-то не выходит.
– Да, – отвечаю я.
– Но ты до сих пор не понимаешь, что ты на них делаешь, правда?
Я киваю.
– Когда я увидел тебя впервые, ты даже не смотрела на меня. Теперь ты почти улыбнулась.
Какой прорыв.
Пожав плечами, я жду следующего вопроса.
– Сегодня ты с кем-нибудь говорила в школе, кроме учителей?
Этот вопрос он задает мне тогда, когда видит, что я более или менее расположена к его болтовне.
– Нет, мне было не до разговоров.
Со мной никто не говорит. Или я ни с кем не говорю. Такой расклад.
Розали и Ингрид помирились. Розали теперь сохнет по моему брату. Кара начала встречаться с Бреттом. Грейс окончательно порвала с Коулом. Я в курсе новостей, потому что хожу в школу.
О, и еще кое-что…
– Ты же понимаешь, что должна? – мои мысли прерывает очередной вопрос доктора Бордмана.
– Нет, не понимаю, – сцепив пальцы в замок, я слегка наклоняюсь вперед. – Почему я должна?
– Ты не хочешь стать прежней?
– Нисколько.
– Это не плохо, – качая головой, говорит доктор. – Но общение с людьми даст тебе больше уверенности в себе. Ту, которая у тебя была до этого.
– Не могу с вами согласиться, док.
– Ну, хорошо. Мы к этому еще вернемся. Может, расскажешь мне, с какими мыслями ты проснулась утром, может, у тебя были какие-то планы? Мы сейчас не говорим о колледже, всего лишь о незначительных деталях. Например, ты хотела сегодня поесть что-то определенное или что-нибудь купить?
– Эм, нет, – честно отвечаю я. – Был обычный день. Я кстати очень хорошо подтянулась в учебе, но уверена вы в курсе.
Док снова улыбается.
– Конечно. И ты умница. Но тебе нужно направить всю эту деятельность в другое русло.
Я снова откидываюсь в кресле.
– А вы говорили, что мы сейчас не говорим о колледже, – со вздохом произношу я.
– Не сегодня? – уточняет доктор Бордман.
Я качаю головой.
– Не сегодня.
Он молчит примерно минуту. Я тоже сохраняю тишину.
– Мне не нравится твое безразличие, Эйвери, – нарушает тишину док. – Давай мы поговорим об этом. Немного.
Всего лишь на несколько секунд я ощущаю панику. Но быстро беру себя в руки, подняв глаза.
– Я пытаюсь, – слишком тихо отвечаю я.
Но доктор Бордман слышит, поэтому поддается вперед и на его лице отчетливо отображается понимание.
– Ты должна пытаться сильнее, Эйви.
– Я пытаюсь, – повторяю я. – Пытаюсь… что-то почувствовать. Но пока не получается.
Честно говоря, я немного в шоке от своей откровенности, но думаю, доктор Бордман как никто другой заслужил ее от меня.
– Можешь привести пример? – осторожно просит он.
Я не смотрю на него, когда начинаю рассказывать:
– Сегодня в школе во время ланча я услышала, как кто-то говорил о том, что мой бывший парень встречается с моей бывшей лучшей подругой.
Звучит по-детски, а банальщина в этом предложении просто режет слух.
– И что ты почувствовала?
Я слишком долго раздумываю над этим вопросом, прежде чем пожать плечами.
– Ничего.
– Но если ты это сказала, – настаивает доктор Бордман, – значит, тебя это волнует.
– Нет, я просто привела пример.
– Это может заставить тебя чувствовать.
– Чувствовать боль и обиду? – слишком громко говорю я.
Почему именно это? Я не хочу возвращаться к тем мыслям, которые выстраивались в моей голове в очередь.
– Именно от этого я и хотела избавиться и сделала это, – продолжаю я уже тише.
Доктор Бордман молча делает пометки в своем блокноте.
– Тогда не думай об этом, – закончив, говорит он. – То, что заставляет тебя чувствовать боль и обиду, не должно занимать твои мысли.
– Но мы вернемся к этому, так? – интересуюсь я.
Он пожимает плечами.
– Если ты захочешь.
Не захочу. Не хочу быть той девочкой, о которой думают так, как думают они. Так, будто для такой как я, разрыв с парнем может значить слишком многое. Это не так. И близко не так. Просто это случилось в неподходящее время и всего-то.
Доктор замечает, как я тереблю рукав толстовки в районе левого запястья. Заметив то, что он заметил, я оставляю в покое рукав и опускаю глаза.
– Я дам тебе домашнее задание, – бодро заявляет доктор Бордман.
Я удивленно вскидываю брови.
– Вы серьезно?
Он кивает и указывает в мою сторону ручкой.
– Покрась волосы, освежи цвет, он слишком потускнел.
Невесело усмехнувшись, я хватаю свою косу.
– Правда?
Моя заинтересованность волосами не пропадет даже в гробу. Слава богу, у меня хватает ума не сказать это вслух.
Доктор Бордман, видимо, давно прощупал те места, на которые на меня можно надавить.
– Правда-правда.
Я знаю, что он делает, но спорить не собираюсь.
– Будет сделано, – заявляю я.
Он удовлетворенно кивает.
– И еще кое-что.
– Что?
– Послушай музыку. Прогуляйся по парку или торговому центру и послушай музыку.
Мне не составляет труда понять, что он хочет. Думает, что гуляя и слушая музыку, я захочу вылезти из своего кокона.
– У меня много уроков, – пытаюсь возразить я.
– Сделай это, Эйви.
***
Уже в машине я прошу Хелен оставить меня возле стадиона, который находится возле начальной школы. Она неуверенно смотрит на меня.
– Зачем?
– Хочу прогуляться. Я недолго.
Но Хелен продолжает свою внутреннюю борьбу. Еще весной я бы жутко разозлилась на нее.
– Доктор Бордман сказал мне прогуляться и послушать музыку. Можешь позвонить и уточнить.
По неуверенному взгляду Хелен, могу точно сказать, что она именно так и сделает.
– Хорошо. – Она останавливает «Крайслер» на пустеющей парковке и наблюдает, как я хватаю с заднего сиденья свой рюкзак.
– Я, правда, не задержусь, – убеждаю ее я.
Хелен кивает, и я захлопываю дверцу. Она уезжает не сразу, но когда все же уезжает, я облегченно вздыхаю. Все же док дал мне хороший совет. Или нет. Пока не уверена.
Уроки давно закончились, поэтому стадион совершенно пуст. Ветер гоняет желтые листья по пустующим трибунам. Я расплетаю волосы и засовываю руки в карманы своего черного пальто. Сделав несколько шагов, я останавливаюсь и медленно вынимаю из кармана телефон и ищу на дне рюкзака гарнитуру.
Ветер треплет мои волосы в разные стороны, но я не обращаю на это никакого внимания. Сначала я дохожу до высокого сетчатого ограждения и пару минут стою, прислонившись к нему головой. Затем, устав от пронизывающего до костей ветра, я решаю спрятаться от него где-нибудь на нижних рядах трибун.
Прошлой ночью был дождь, поэтому на стадионе местами все еще остались маленькие лужицы, по которым я смело топаю в своих кожаных ботинках. Заняв место на трибунах, я вытягиваю ноги и смотрю на них несколько долгих секунд.
Обожаю свою маму.
Когда я покрасила волосы в розовый цвет, она купила мне розовые «тимберленды» и отправила их почтой. А когда она была здесь, мы решили покрасить мне волосы в бирюзовый, и она перерыла все интернет магазины, но нашла черные ботинки, прошитые по подошве выкрашенной бирюзовой нитью.
Это такие мелочи, но безумно приятные.
Все еще глядя на свои ноги, я стараюсь думать обо всем хорошем в своей жизни. Засунув в уши наушники, я открываю приложение с музыкой, которое не открывала несколько месяцев. Открываю плей-лист Энтони.
Сложно здесь найти что-то кроме Linkin Park, но я упорно листаю вниз, так как… знаете, сейчас не самое лучшее время слушать этот голос.
На глаза попадается Thousand Foot Krutch, и я включаю их единственную песню в этом плей-листе – The Part That Hurts The Most (Is Me).
Вздрогнув от немного агрессивного начала, я смеюсь сама над собой. Как же я давно не слушала музыку.
Я не слышу свой смех, но вибрация во всем теле говорит мне о том, что я продолжаю. Встав на ноги, снова начинаю расхаживать по стадиону и ставить эту песню на повтор.
Да, я что-то чувствую. Желание вернуться.
Меня это пугает, поэтому смех превращается в слезы. Они катятся по моим щекам, пока я, вцепившись в сетку забора, смотрю на совершенно пустую улицу. Ветер продолжает спутывать мои волосы и заставлять ненавидеть ноябрь.
Вытерев слезы, я бегу по стадиону на парковку и уже там выключаю музыку и швыряю телефон в рюкзак. Ненавижу доктора Бродмана. И зачем я его слушаю?
Обычно, когда я возвращаюсь из школы, то вижу на лицах папы и Хелен заметное облегчение. Я и сейчас его вижу, войдя в дом и быстро махнув Ною, сидящему на диване в гостиной, спешу наверх.
– Эйви, для тебя здесь сюрприз, – останавливает меня папа.
Судя по его лицу, для него это-не-знаю-что тоже сюрприз.
– Мама отправила посылку? – уточняю я.
– Ну-у, – мнется папа. – Можно сказать и так.
Ничего не понимая, я продолжаю таращиться на него, когда из кухни появляется Хелен, а следом за ней еще одна знакомая фигура.
– Привет, детка, – говорит мама, распахивая свои объятия.
Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Поиск любовного романа
|
Партнеры