Секрет Каролины - Диана Викторовна Покормяк - Глава I Читать онлайн любовный роман

Аннотация к произведению Секрет Каролины - Диана Викторовна Покормяк

Глава I

Вот уже семь лет Каролина работала в большом аптечном пункте в отделе медицинских изделий. Рядом располагалась больница и поток желающих приобрести послеоперационный бандаж или шовный материал для операции лился без конца. Только с утра было небольшое затишье, позволяющее принять новый товар и разложить его по полкам, потом аптека гудела, как улей до самого вечера. Люди в очередях бесконечно спорили между собой, стараясь влезть впереди соседа, или упоительным голосом рассказывали в мельчайших подробностях о своем недуге. Когда сосед, понятливо кивая головой, прибавлял: «Это еще пустяки! А вот у меня…!», начиналось взаимное раздражение, ведь каждый из них невольно упрекал собеседника за малодушное преувеличение своей болезни, в то же время, пытаясь доказать что именно он испытывает нестерпимую долгоиграющую боль. Но таких, в основном, было меньшинство. Остальные либо терпеливо молчали, либо с досадой поглядывали на массивные круглые часы, которые висели на стене, недалеко от касс. Ряд постоянных покупателей, у которых давно вошло в привычку употреблять таблетки скорее для самоуспокоения, нежели из-за недомогания, уже знали всех фармацевтов по именам, поэтому, когда подходила их очередь, они слегка просовывались в окошко и произносили приблизительно следующее:

– Как твои дела? Все в порядке? Отлично! А я вот снова всю ночь ворочался из-за жуткой боли в пояснице! Проклятый радикулит!.. Хотя, может, это и не радикулит вовсе? А грыжа в позвоночнике? – задумчиво почесав лоб, говорил покупатель. Потом добавлял: – Вот что порекомендуешь мне?

– Не зная, что именно у вас, ничего не могу посоветовать вам из препаратов. Идите в больницу на обследование! – наставляла фармацевт уставшим, но участливым голосом очередного любителя ставить себе диагнозы на дому.

– Надо бы, вот только времени не хватает…

– Да вы издеваетесь! – сердито вступал в разговор сосед по очереди, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. – Вы что, на базарной площади находитесь, уважаемый? – ударяя на последнее слово язвительно-жесткими нотами, говорил он, под одобрительный гул толпы.

После подобных фраз незадачливый и публично пристыженный покупатель второпях приобретал медикаменты и старался, как можно быстрее, покинуть аптеку, но когда приходил вновь, все начиналось сначала.

Следующий тип покупателя встречался гораздо чаще. Приближаясь к кассе, он мычал что-то невнятное, потом растерянно смотрел на фармацевта и чистосердечно признавался:

– Вот незадача! Забыл, как называется препарат! – но тут же находчиво добавлял: – Ой!.. Я сейчас жене позвоню и спрошу у нее!

– Вы, наверное, шутите? – обычно слышал он из-за спины. – Я и так на работу опаздываю, отойдите в сторону и звоните, сколько вам угодно, а потом уже лезьте в очередь!

Каждый раз Каролина, находясь в торговом зале, предугадывала поведение посетителей еще задолго до того, как они подходили к кассам. В этом ей помогали многие, скрытые на первый взгляд составляющие, такие, как походка, мимика и манера держаться. Все это выдавало человека больше чем слова.

Зазвонил телефон.

– Алло! Каролина, солнышко, ты сегодня работаешь? – услышала она знакомый голос. Это была Антонина Павловна, ее постоянная покупательница и по совместительству самая большая зануда в мире.

– Да, сегодня моя смена, – подтвердила Каролина. Если бы кто-нибудь в этот момент проходил мимо нее, то он бы заметил, как она изменилась в лице: оно вытянулось и с ликом мученика тут же осунулось.

– Отлично! – с удовольствием хмыкнула в трубку Антонина Павловна. – Мне твоя напарница не нравится, она вечно чем-то недовольная, как будто я к ней домой пришла! – добавила возмущенно она.

– А что вы хотели? – как можно непринужденнее спросила Каролина.

– Да вот, снова не могу разобраться в глюкометре, ты поможешь мне?

– Конечно, приходите, я все покажу.

– Превосходно! После обеда зайду непременно! – пообещала женщина и повесила трубку.

Каролина мучительно вздохнула и нахмурила брови. Стоило этой женщине переступить порог ее аптеки, и о спокойном обслуживании клиентов можно было забыть на час, а то и на два. Антонина Павловна была не в состоянии, как остальные, скромно стоять в очереди и терпеливо ждать. Подходя поближе к Каролине, она все время пыталась авторитетно вставить свои пять копеек, потом с видом знатока умолкала на несколько секунд, чтобы посмотреть, какой эффект ее слова произвели на посетителя аптеки. Обычно это было что-то вроде: «Этот бандаж вам слишком мал! Каролина, голубушка, ты же видишь это, да?.. Померьте на размер больше, ни к чему передавливать все органы в брюшной стенке!» – советовала она снисходительно. Покупатель, багровея от злости, с досадой отвечал ей: «Это, вообще-то, пояс для похудения, дамочка, он и должен утягивать, а не болтаться на теле как тряпка! И вообще, вашего совета здесь никто не спрашивал!». Антонина Павловна с невозмутимым лицом отходила в сторону и ждала свою следующую жертву. Казалось, ничего на свете не могло задеть ее или обидеть, несмотря на то, что она по своей воле постоянно ввязывалась в споры с другими покупателями.

Каролина каждый раз в подобной ситуации старалась охладить пыл своей незадачливой покупательницы и как можно тактичнее намекала ей на то, что консультант здесь она, а не наоборот и ей виднее, что и как мерить.

Взглянув на часы, Каролина увидела, что уже девять тридцать. Нужно было поторопиться, ведь помимо Антонины Павловны, после обеда должен был заявиться директор. День обещал быть не из легких. Смирнов считал своей священной обязанностью каждый раз отчитывать ее, как нерадивое дитя за огрехи в работе, которые заключались в том, что она не так, как следовало бы, расставляла товар на полках и вечно что-то роняла своими неуклюжими руками. Каролина с маниакальной точностью все делала по его указке, но когда он на следующий день приезжал, чтобы проверить, как идут дела, ему снова что-то не нравилось.

– Не переживай, ты не виновата в том, что наш директор, – высокомерный сноб! – попыталась успокоить Каролину санитарка Лена, которая, находясь поблизости с ней, протирала витрины. Ей было девятнадцать лет, она училась на ветеринара и подрабатывала в аптеке.

Каролина, выставляя на полку тонометры, развернулась к ней и с заговорщицкой улыбкой ответила, прижав указательный палец к губам:

– Не забывай о том, что у нас видеокамеры со звуком, а ты сейчас стоишь прямо под одной из них. Смирнов, как известно, иногда просматривает камеры. Не хочу, чтобы у тебя были проблемы.

Лена, сощурив хитро свои небольшие карие глаза, трухнула копной коротких темно-русых волос, в которых затесалась яркая синяя прядь и сказала равнодушно:

– Ну и пускай слушает! – она демонстративно откинула тряпку и с вызовом добавила, глядя прямо в камеру: – Тоже мне царь! Пусть научится со своими работниками нормально общаться. Самый настоящий хам и грубиян, иначе не скажешь! К тому же это не та работа, которую я боялась бы потерять…

– Это точно! – подхватила рядом проходящая Мария. Девушка работала в аптеке фармацевтом и все время твердила Лене о том, что негоже ей тряпкой елозить, а пора искать что-то более достойное.

– Да! Ты меня понимаешь! – воскликнула одобрительно Лена, но тут же сникла. Ее никто не хотел брать на работу без образования. В институте ей предстояло учиться еще два года.

Открыв маленьким серебристым ключиком стеклянные дверцы в шкафу, Мария ювелирным движением рук извлекла из него дорогостоящий французский крем для покупательницы, которая вертелась тут же и с любопытством рассматривала витрины с косметикой по уходу за кожей.

Лена, тем временем, напрочь забыла о своих обязанностях и теперь ироничным взглядом окидывала покупателей, стоящих в шумных очередях. Ей было наплевать на то, как она выглядит со стороны. Она предпочитала не надевать маски учтивости даже на работе, в ее арсенале всегда присутствовал прямолинейный, лишенный всяких манер и деликатности голос. Охладить ее пыл мог разве что директор, но и с ним она особо не церемонилась. При его появлении она без особого энтузиазма и с нарочитой неуклюжестью пыталась изобразить подобие того, что она что-то делает в аптеке.

Из материальной комнаты вышел Костя, их молодой заведующий. Ему был тридцать один год, в этой аптеке он работал провизором шесть лет, а год назад директор назначил его заведующим вместо женщины, которая ушла на пенсию. Он был очень высоким, довольно плотного телосложения, с реденькими рыжеватыми волосами и залысинами на голове. Подойдя к Лене, он полушепотом сделал ей небольшой выговор:

– Послушай, не привлекай к себе излишнее внимание. В аптеке много людей, им ни к чему слушать разговоры о том, что ты думаешь о начальстве, эти мысли держи при себе, поняла? – он вопрошающе уставился на нее своими большими серыми глазами. При всем своем желании он не смог бы выглядеть угрожающе или впечатляюще, обладая мягкими, отчасти женственными чертами лица и невыразительным голосом.

Лена понятливо кивнула головой и с вялым усердием принялась мыть полы. Но как только Костя скрылся в материальной комнате, она показала ему язык и снисходительно усмехнулась.

– Ой, как страшно, – сказала она, подмигнув Каролине. Она, как и остальные работники аптеки, совсем не боялась Кости. Периодически он старался быть строгим, но в душе был еще тем добряком. Все это чувствовали и не без удовольствия пользовались этим открытием. Хотя необходимо было отдать ему должное, – он ненавидел конфликты, споры и склоки, которые могли присутствовать, как среди посетителей, так и среди работников и умело сглаживал напряженные ситуации, после чего сразу наступал долгожданный мир.

Разложив товар по полкам, Каролина принялась помогать Косте: нужно было принять медикаменты, которые привез со склада их водитель. Но через десять минут ей пришлось забросить это дело, так как у нее были все время покупатели. Она вышла в торговый зал и увидела пожилую женщину с короткими седыми волосами, сухощавую и чем-то обеспокоенную. На вид ей было лет семьдесят пять. Рядом с ней стояла, прижавшись к ее руке, худенькая миловидная девушка среднего роста. У нее были длинные светло-русые волосы и выразительные голубые глаза.

Каролина подошла к ним вплотную, поздоровалась и спросила:

– Чем я могу вам помочь?

Девушка кинула несмелый и вопрошающий взгляд на свою пожилую спутницу, тем самым предоставляя ей возможность озвучить то, зачем они пришли. Женщина понятливо перехватила этот взгляд и рассеянно заговорила:

– Нам нужен…, – она запнулась и посмотрела в небольшой белый листок, который держала в руках. Пытаясь прочитать, что там написано, она совсем растерялась и беспомощно покосилась на Каролину.

Каролина протянула руку, и участливо сказала:

– Давайте я взгляну. Врачи так неразборчиво пишут, – она выхватила листок из рук женщины и прочла вслух: – Реклинатор… Так, хорошо, – процедила вполголоса она. – Но вам на всю спину или только на верхний отдел позвоночника? – решила уточнить она.

Женщина переглянулась с девушкой и произнесла неуверенно:

– Наверно, на всю спину.

Каролина задумчиво почесала подбородок. Врачи имели обыкновение не уточнять подробно, какой именно реклинатор прописан людям и ей приходилось с помощью наводящих вопросов самой выуживать необходимую информацию по поводу их болезни, чтобы как можно точнее подобрать бандаж, который впоследствии бы приносил максимальную пользу покупателю. Она внимательно посмотрела на девушку, безошибочно определив, что бандаж нужен именно ей и спросила:

– Врач говорил вам, сколько ребер жесткости должно быть в реклинаторе?

– Нет, – ответила девушка, покачав маленькой головой. На вид ей было лет двадцать, не больше. Она была очень бледной, неестественно худой и слегка сутулой, с опущенными плечами. Русые волосы были вплетены в тоненький колосок, доходивший до поясницы. На ней был вязаный свитер в разноцветную полоску, напоминающий радугу и синие джинсы, хотя на улице стояло беспощадно-палящее лето.

Каролина окинула взглядом ее спину и предположила:

– У вас протрузии? Или уже есть грыжи? Или были компрессионные переломы позвонков?

– Нет, понимаете… жутко болит позвоночник, – довольно спокойно ответила она. Женщина, стоящая рядом с ней тяжко вздохнула. Каролина по нескольким прежде брошенным фразам догадалась, что это была ее бабушка.

Каролина продолжила расспрашивать девушку, которая отличалась несловоохотливостью:

– Что именно у вас? Я должна знать это для того, чтобы помочь вам подобрать нужный бандаж, – пояснила она. Обычно покупатели сами с большим энтузиазмом разбалтывали о своих недугах, почувствовав в Каролине знатока своего дела.

Девушка снова переглянулась со своей бабушкой и почему-то не горела желанием отвечать.

– Ну… у нас совсем другое… – сквозь зубы процедила ее бабушка. – У моей внучки миелома… позвоночник разрушается, – она с трудом выдохнула: это признание далось ей нелегко. Похоже, они не хотели афишировать этот диагноз даже в медицинском учреждении, в котором они сейчас находились. – Врач сказал что нужно пока носить реклинатор, но потом, очевидно, придется фиксировать позвонки с помощью пластин… – добавила подавленно она после короткой паузы.

Лена, которая неподалеку протирала зеркало, на мгновение зависла с тряпкой в руках. Каролина не подала виду. К похожим признаниям она давно привыкла, но внутри нее всегда что-то обрывалось от осознания того, что человек, который стоит перед ней, обречен умереть слишком рано, ведь прогнозы выживаемости при этой болезни мало оптимистичны – от года до пяти, в крайнем случае, до десяти лет. Она вытащила из кармана сантиметр, замеряла у девушки талию и длину позвоночника, после чего подошла к шкафу, где находились реклинаторы и открыла его ключом. Подобрав по размерной сетке несколько бандажей с жесткими металлическими вставками, она повела девушку в примерочную, и начала по очереди примерять каждый из них. Выбор пал на тот бандаж, который лучше всего прилегал к спине и который хорошо разводил сутулые плечи девушки.

– Этот реклинатор поможет разгрузить позвонки, зафиксирует спину в правильном положении, улучшит кровообращение и уменьшит болевые ощущения, – пояснила девушке Каролина. – Не забывайте о том, что любой реклинатор необходимо надевать лежа, чтобы он принял анатомическую форму вашей спины. Носить его следует не более шести часов в сутки, чтобы мышцы не атрофировались, – добавила она серьёзно. – Хотя время ношения бандажа вы должны строго оговорить со своим лечащим врачом.

Девушка понятливо кивнула головой.

– Пошлите со мной, – Каролина засунула бандаж в упаковку и направилась к третьей кассе, которая была ее рабочим местом. – У вас есть наша скидочная карта? – спросила она.

– Нет, – покачала головой девушка.

– Ладно, – Каролина зашла за стеклянную ширму, где стоял ее компьютер и кассовый аппарат, извлекла из кармана мобильный и позвонила на центральный офис.

– Алло, добрый день, Ирина Михайловна. Можно мне будет выбить скидку на реклинатор 1775? – слегка приглушенным, но настойчивым голосом спросила она. – Нет, скидочной карты у них нет. Да, я знаю, что сейчас пока на эти бандажи нет скидки, но эти люди являются нашими постоянными покупателями, – с особой интонацией соврала она, давая понять офисному работнику, что она так просто не отступиться. Она прекрасно понимала, что на лечение эти люди потратят все свои сбережения, если они еще у них имелись. Получив положительный ответ, хоть и не сразу, она провела скидку по компьютеру и озвучила в маленькое окошко окончательную стоимость бандажа.

– Но ведь на ценнике намного дороже! – удивилась девушка, распахивая свой кошелек.

Каролина, как ни в чем не бывало, непринужденно ответила:

– Сегодня на эти реклинаторы действует акция! Двадцать процентов скидки!

– Спасибо вам большое! – поблагодарила девушка, догадавшись о том, что это Каролина приложила руку к тому, чтобы выбить для них скидку. Она неуклюже взяла упаковку с бандажом под мышку и вместе с бабушкой не спеша вышла из аптеки.

Каролина поспешила в торговый зал и посмотрела в окно: девушка направилась в сторону автобусной остановки. Она задумалась. Уже десять лет она работала в различных медтехниках, но никак не могла привыкнуть к тому, с чем сталкивалась каждый день и все время пропускала через себя все проблемы своих покупателей. К тому же она давно изучила все повадки людей, которым ставили смертельные диагнозы. Если к ней приходил человек, которому только что поставили такой диагноз, зачастую, он плакал и злился, не верил, иногда даже отрицал и не хотел мириться со своим положением. Если же после постановки диагноза проходило несколько месяцев, человек, обычно, делался более сдержанным и апатичным, – становилось понятным, что он принял свою долю и теперь с обреченным, но тихим замиранием смотрел в будущее, в душе надеясь протянуть чуть больше, чем пророчили врачи. Она видела, – эта девушка уже со всем безропотно смирилась.

– Мы каждый день видим столько горя и эта бедная девочка…, – расстроенным голосом произнесла Лена, подходя к Каролине. – Нам еще жить и жить, а она… она обречена скоро… умереть. Я знала нескольких человек с этой болезнью. Один умер, не выдержав химиотерапию, а другой после нее прожил лишь год. Ты заметила, сколько пудры и румян она, бедолага, наложила на свое худое лицо? – вопросительно уставившись на Каролину, спросила санитарка. Не дождавшись ответа, тут же торопливо добавила: – Как ни старайся, нездоровье не спрячешь ни за какой косметикой.

Каролина, не отрываясь, продолжала смотреть в окно и молчала. Хмурое грозовое небо и раскаты грома предвещали дождь и посыпали землю искрами молнии. Порывистый ветер безжалостно трепал цветы на клумбе и, отрывая с бутонов лепестки, яростно разбрасывал их на тротуаре.

– Каролина, добрый день! – она вдруг услышала дуэт из приветливых голосов за своей спиной и обернулась.

Это была пожилая супружеская пара, которая накануне днем покупала у нее бандаж для пупочной грыжи.

– Здравствуйте! – поздоровалась она.

– Мы, как и обещали, приехали за новым тонометром, – мужчина вытащил из пакета потертую серую коробку и положил на небольшой квадратный стол, стоящий у окна. – И вот… привезли свой старый аппарат, как вы и просили, – добавил он, раскрывая коробку.

– Да, мы как раз ехали с дачи и решили заглянуть сюда, – отозвалась его жена. Она была слегка полной, с густыми короткими волосами цвета соломы и румяным веснушчатым лицом, на котором, как и у ее мужа, все время играла добродушная улыбка. Оба они чем-то напоминали близнецов, настолько они были похожи друг на друга.

– Мы с мужем гипертоники, поэтому без тонометра нам никак нельзя, – мелодичным голосом произнесла женщина. – Но зачем вам наш старый тонометр? – спросила она с удивлением. – Он все равно уже не работает…

– Посмотрим, – спокойно ответила Каролина. Она сделала знак, чтобы супруги присели на стулья и сама села за стол. Потом она извлекла прибор из коробки, подключила его к адаптеру, натянула манжету на левую руку и конусообразно закрепила ее плотно на плече.

Супруги участливо помогли друг другу усесться на стулья и следили за каждым движением Каролины. Она включила тонометр, поднесла ухо к манжете и прислушалась. Сдвинув сосредоточенно тонкие светло-русые брови, она удовлетворительно кашлянула и, стащив манжету с руки, ответила:

– Так, все понятно. Не в тонометре дело. У вас пропускает камера в манжете, ее можно будет заменить и все будет в полном порядке…

Муж и жена переглянулись между собой и широко заулыбались.

– Сколько стоит камера? – спросила женщина, заглядывая в свой коричневый кошелек.

– Двести пятьдесят рублей.

– Вот это да! – воскликнул мужчина, приглаживая светлые, чуть взъерошенные волосы на своей голове. – Мы же сэкономим кучу денег… А учитывая сколько денег мы тратим на лекарства…

Его жена, кивнув головой, добавила:

– Это точно. А ведь мы думали, проблема в тонометре и что нам придётся раскошеливаться на новый…

– В этом нет смысла, тонометр рабочий, – Каролина подошла к нижнему ящику, открыла его и извлекла резиновую камеру с одним выходом. Подойдя к столу, она вытащила из манжеты старую камеру и вставила новую, после чего снова села за стол и проверила ее. – Все в порядке, – через минуту отозвалась она.

– Спасибо вам большое! – поблагодарила женщина.

– А ведь вы могли промолчать и продать нам новый тонометр, – не без удивления воскликнул мужчина.

Женщина тут же незаметно одернула супруга за руку. Они расплатились за камеру и со счастливыми лицами вышли из магазина.

Каролина ничего на это не ответила, просто улыбнулась. Она знала, что директор не одобрил бы ее поведения. Он не раз упрекал ее за то, что она делает так, как лучше людям, а не так, как лучше им, ведь он думал, прежде всего, о прибыли. Хотя в прибыли недостатка не было, ведь Каролину уже давно все знали в округе и целенаправленно шли именно к ней, а не к конкурентам, находящимся совсем рядом, через дорогу. Девушка приобрела славу, как профессионал своего дела и, прежде всего, как человек, который никогда не посоветует товар, вызывающий у нее сомнения в качестве и сроке службы. Если какую-нибудь модель тонометра покупатели возвращали несколько раз подряд, и, проверив его, Каролина убеждалась в том, что не люди сломали его, она мысленно ставила клеймо на этом тонометре и продавала только те, которые за годы ее работы, как нельзя лучше, зарекомендовали себя. Рядом с их аптекой была больница, и она подружилась со многими врачами и медсестрами. Они довольно подробно рецензировали каждый тонометр и небулайзер, который покупали у нее для больницы (а иногда и для себя), говоря об их недостатках и достоинствах. Прибавляя к этим полезным отзывам свой многолетний опыт и свои наблюдения, она имела четкое представление о каждой единице товара, которая находилась в ее медтехнике.

К ней подошли новые покупатели. Это тоже была семейная пара, но гораздо моложе предыдущей. Они присматривали себе небулайзер. Каролина, рассказав немного о каждой из моделей, представленных на витрине, начала отвечать на многочисленные вопросы женщины, которые время от времени повторялись.

– Какая же ты тупица! – сказал ей раздосадовано муж. – Сколько консультанту можно объяснять тебе? Я все с первого раза понял! Ну, ты и глупая! – он скорчил жуткую рожицу и деланно отвернулся от нее. Всем своим видом он показывал, что присутствие жены было ему в тягость. Он раздражался и краснел от досады, стоило ему только кинуть взор в ее сторону.

Его худенькая русоволосая жена обиженно поджала губу и замолчала, а Каролина не выдержала и сделала мужчине замечание: «Зачем вы так?». Ему это жутко не понравилось, он бросил несколько угрюмых взглядов на Каролину, потом схватил жену за руку и шепнул ей на ухо: «Пойдем, в другой медтехнике купим ингалятор!».

Они вышли на улицу, но через минуту его жена вернулась и приобрела небулайзер у Каролины.

– Я, воодушевившись тем, что вы заступились за меня, поняла: иногда стоит противостоять ему, – она как-то странно посмотрела на Каролину и тут же добавила: – Я сразу увидела в вас неимоверную силу духа. Мне бы вашу смелость и находчивость. Это то, чего мне всегда не хватало.

Каролина, собирая детали небулайзера в коробку, с удивлением подняла глаза, но ничего не ответила. Иногда люди приписывали ей те качества, которых, как она полагала, напрочь была лишена.

– Простите его… иногда он бывает слишком резок и бестактен… – оправдывалась женщина с подавленным видом, будто в этом была ее вина.

– Да, чего уж там, – махнула рукой Каролина.

Она, дабы уберечь женщину от нелестных эпитетов со стороны мужа, подробно рассказала о том, как пользоваться небулайзером, что можно в нем использовать, а что нельзя и как за ним ухаживать. Для того чтобы женщина ничего не забыла, она подчеркнула самые важные пункты в длинной, как полотно инструкции и кое-что дописала на листке блокнота, после чего протянула его благодарной покупательнице. В душе она осознавала, что никогда на свете не позволила бы ни одному мужчине так унижать ее, да ещё на виду у посторонних.

Через несколько минут в аптеку вернулась пожилая пара, для которой Каролина поменяла камеру в манжете. Они притащили ей огромный пакет с фруктами и тут же всунули в руки удивленной девушке.

– Это груши и яблоки с нашей дачи! – пояснили они.

Каролина замотала головой:

– Не нужно было, что вы! – она смущенно покраснела. Ей всегда было неудобно, когда кто-то пытался отблагодарить ее, ведь она просто выполняла свою работу.

Муж и жена махнули, как по команде, рукой и поспешили убраться из аптеки, когда увидели, что Каролина вознамерилась вернуть им пакет. К ней тут же подоспела Лена и с сияющими глазами запустила нахально свою руку в пакет, извлекая оттуда большую желтую грушу.

– Светке то, никогда ничего не преподносят в качестве благодарности, что не удивительно… она ведь так груба с посетителями, а тебе все время, то шоколад, то фрукты, даже масло подсолнечное… – Лена тихо хихикнула в кулачок. – Помнишь, мужчина месяц назад тебе подарил масло? – спросила она.

Каролина усмехнулась:

– Еще бы! Такое не забудешь! Он мне признался в том, что масло домашнее, было сбито на маслобойне с его собственных семечек. Я ему пыталась впихнуть это масло обратно, все-таки это его труды. Но он бросил его возле кассы и тут же ретировался… А помнишь желуди? Парень преподнёс мне три желудя, вытащив их из своего рюкзака? – улыбнулась она.

Лена, нахмурив брови, ответила:

– Вот, дурак! Нашел, что подарить!

– Ты не понимаешь… это же мило…

Лена несогласно скривила губы и укусила грушу.

– Пойдем к девочкам, поделимся фруктами, – Каролина взяла пакет и понесла его на кухню. Санитарка поспешила следом за ней.

Очередь на пару минут в аптеке рассосалась и навстречу Каролине выбежала вечно улыбающаяся Мария. Она, кинув заинтересованный взгляд на пакет, спросила:

– Тебе опять что-то подарили? – она осторожно зашла на кухню следом за Каролиной, оставив аптеку на Настю, второго фармацевта. – Здорово! – вытаскивая из пакета большое красное яблоко, сказала воодушевленно она. – А у меня в саду черви все яблоки испортили!

– Набирайте, – сказала Каролина, – только Косте, отложите фруктов!

Мария кивнула головой.

– Это даже не обсуждается! Уж кого-кого, а нашего замечательного заведующего негоже обделять! – она сощурила свои близорукие голубые глаза и смахнула ладонью с лица короткие черные волосы, которые едва прикрывали ее маленькие уши.

Лена вытащила ловким движением кулек из подвесного кухонного шкафчика, чтобы отобрать Косте яблок и, скривив губы, добавила озлобленно, глядя Каролине в глаза:

– А вот Настя обойдется! Она плохо к тебе относиться, да и меня особо не жалует. Высокомерная наглая особа, другого поведения я от этой пустоголовой девицы и не ожидала. Шмотки, косметика и собственная внешность: вот и все что ее занимает.

Мария хихикнула и промолчала, кивнув согласно головой, а Каролина, все же, отложила яблоки и для Насти. Она догадывалась, за что ее недолюбливала Настя. Вот уже несколько лет девушка была влюблена в Костю, в их учтивого и внимательного заведующего. Но он совсем не обращал на нее внимания и симпатизировал Каролине, а недавно даже пригласил ее в кино, но она отказалась.

Тут нагрянул директор. Как всегда, неожиданно. Он распахнул нервно двери, размашистым шагом зашел на кухню и вперил сердитый взгляд в Каролину. Рядом стояла Лена и Мария, но их он в упор не видел. Они воспользовались этим и как можно быстрее ретировались. Мария поспешила к своей кассе, задев нечаянно своим полным плечом косяк двери, а Лена кинулась мыть полы в проходе между кассами.

– Добрый день, Сергей Александрович! – поздоровалась Каролина и, хотела было улизнуть вслед за девочками, но директор своей коренастой фигурой преградил ей дорогу. На нем был идеально выглаженный серый костюм и белоснежная рубашка с синим галстуком.

Надув недовольно свои полные губы, и сдвинув густые черные брови на переносице, Смирнов спросил:

– Белова, что вы в такой час делаете на кухне?.. Для обеда еще рановато! – он вытаращил свои и без того большие карие глаза на Каролину, всем своим видом показывая, что он с удовольствием бы свернул ей шею, если бы имелось на это законное юридически обоснованное разрешение. Он всегда недолюбливал ее, полагая, что она не слишком хороша для его крутой аптеки.

– Я зашла попить водички! – сделав невинное лицо, сказала Каролина. Она непроизвольно отступила на шаг назад, чтобы колючий взгляд директора не прожег на ней дыру. Он был среднего роста, немного выше ее, но иногда ей казалось, что он, – нависающая над всеми грозная скала. Такое он производил впечатление.

Смирнов, проведя широкой ладонью по своим коротким черным волосам, с упреком произнес:

– Опять вы мне нагло врете!

Каролина с удивлением посмотрела на него, ожидая разъяснений. Но они не последовали. Возможно, он успел увидеть по камерам, как покупатели притащили ей пакет с яблоками, и что она с девочками поспешила с этим пакетом на кухню. Но она не была в этом уверена. Даже если и было так, – она не видела в этом ничего зазорного.

Смирнов отошел от двери и сказал командным тоном:

– Покажите мне, как вы разместили новый товар в зале…

– Хорошо, – Каролина кивнула головой и вышла из кухни.

Директор последовал за ней. Помимо этой аптеки, у него было еще восемнадцать аптек, но эта была наиболее любимой, ведь она приносила больше всего дохода и она была первой аптекой, которую он открыл. Именно с нее начался его трудный путь к успеху. Несмотря на то, что подбор кадров он возложил на плечи своей родной сестры, которая была его правой рукой, он все равно строго следил за тем, чтобы его работники были самыми лучшими и самыми квалифицированными людьми на свете. Они должны были фанатично отдавать его аптекам и медтехникам все свое время, как и он. На меньшее он был не согласен. Если бы собеседование проводил он, то Каролина никогда не получила бы место на его предприятии, ведь она очень часто спорила с ним по поводу заказов и пыталась доказать свою точку зрения, поставив его авторитет под сомнение. В глубине души он понимал, за что недолюбливал ее. Она не воспринимала его всерьёз, несмотря на то, что он всего добился сам. Без чьей либо помощи он поднялся с самого дна и вывел семью из нищеты. Остальные всегда прислушивались к нему, более того, они боялись его и это ему нравилось. А теперь она даже не потрудилась спросить у него, с чего он, собственно говоря, решил, что она врет. Он ведь все видел по камерам. Вместо того чтобы лишний раз привести полки с товаром в порядок, она торчит на кухне с яблоками. Похоже, ее совсем не волновало то, что он думает о ней. А ведь она может лишиться работы по щелчку его пальцев и когда-нибудь он ей это устроит.

Каролина подвела его к шкафам, где она разложила новые усиленные реклинаторы. Смирнов придирчиво осмотрел полки и, повернувшись к девушке, спросил:

– Почему ты не положила их на верхнюю полку?

– Там лежат полужесткие реклинаторы, их желательно не смешивать, – ответила спокойно девушка.

– А это еще что? – сердито сказал он, тыкая пальцем на витрину с тонометрами. – Я же попросил тебя сложить их по фирмам-производителям!

Каролина замотала головой и невозмутимо ответила:

– Нет, лучше, чтобы полуавтоматы были с полуавтоматами, а механические тонометры с механическими, а автоматические с…

– Можешь не продолжать, – сухо произнес он. – Чтобы вечером приборы стояли так, как я тебе сказал! – гаркнул он. – Я приеду и проверю потом!

– Но ведь люди тогда будут теряться! Если им нужен автоматический тонометр, они смогут рассмотреть сразу все автоматические приборы на одной полке! А не бегать растерянно взглядом по всем трем витринам! – аргументированно произнесла Каролина.

– Ты опять споришь со мной? – покраснел он от гнева. «И почему он, до сих пор, не уволил ее?» – промелькнуло у него в голове.

– Чего вы орете на нее? – послышался недовольный женский голос поблизости.

Каролина обернулась и увидела Антонину Павловну. Женщина сдержала свое обещание и пришла в аптеку. Она поставила руки в боки, вперила в Смирнова колючий взгляд, словно приготовилась к нападению. Своей могучей широкоплечей фигурой она производила довольно грозное и совсем недружелюбное впечатление. Она была одета в свое неизменное зеленое однотонное платье, а на голове по обыкновению была замотана в клубок седая толстая коса.

– Если вы не собираетесь ничего покупать, то вон дверь, уходите и не портите нервы лучшему продавцу в городе! – произнесла красноречиво она, указывая пальцем на дверь. Свои слова она тут же подкрепила действиями, махнув перед недовольной и немного растерянной физиономией директора своей большой коричневой сумкой.

Кажется, именно в этот момент Каролина простила ей все на свете. Как это часто и бывает, иногда на помощь приходит именно тот, кто по жизни доставляет тебе немало хлопот и забот.

Лена, забросив мытье полов, выглянула с любопытством в зал и ухмыльнулась. Теперь никакая сила не заставит ее отлепиться от двери, пока она не увидит развязку. Женщина, заступаясь за Каролину, не догадывалась о том, что перед ней находился сам хозяин аптеки.

– Вы, пожалуйста, не вмешивайтесь, когда я разговариваю со своими подчиненными, – постарался поставить ее на место Смирнов, побагровев от злости. Он был уязвлен поведением этой бестактной особы. Он был уверен в том, что весь его вид должен был и без всяких слов говорить любому посетителю, – он здесь главный.

Антонина Павловна, удивленно вскинув густые седые брови, отошла на шаг назад, осмотрела придирчиво директора с ног до головы и произнесла с иронией:

– Если будете и дальше так вести себя, то вашего лучшего консультанта скоро переманят к себе ваши конкуренты! Ведь они уже пытались сделать это, сама была свидетелем! – она подмигнула Каролине и отошла в сторону.

Сергей Александрович посмотрел на женщину так, будто захотел выпихнуть ее из аптеки, потом повернулся к Каролине, которую окружила толпа посетителей. Они стали наперебой расспрашивать ее:

– Девушка, а у вас есть полиуретановые бинты? А целлона? И подшивной чулок?

Каролина кивала головой:

– Да, все это есть.

Но для начала она помогла разобраться Антонине Павловне с ее новым глюкометром и провела показательное измерение.

– Вы наносили каплю крови до того момента, как глюкометр был готов к измерению, – пояснила она женщине. – Он несколько секунд автоматически кодируется и лишь после того, как на экране начинает мигать капля крови, можно наносить кровь на тест-полоску…

– Спасибо, дорогая!.. Ты все так вразумительно объяснила, что даже тупой разобрался бы! – сказала Антонина Павловна и, вложив Каролине в ладонь шоколадную конфету, улыбнулась ей.

Смирнов решил постоять рядом и понаблюдать, как Каролина справляется со своей работой. И почему он раньше до этого не додумался? Она непременно допустит хоть одну ошибку, а он будет тут как тут и тогда ей не выкрутиться, ведь она невежественна и обязательно попадется на этом.

Каролину, казалось, нисколько не смутило присутствие директора, но она прекрасно понимала, почему он до сих пор торчал рядом с ней.

«Не дождешься!» – сказала она ему, но не вслух.

– Какие вам бинты? Жесткие или мягкие? И сколько? – спросила она у покупателей, после того, как ушла Антонина Павловна.

– Два жестких и самых больших! – ответили они.

– Хорошо! – она вытащила из самого нижнего шкафчика на восьмой витрине бинты, целлону и пошла к кассе.

Посетители расплатились и ушли. Следом за ними пришла семейная пара, которая несколько месяцев назад покупала у нее тонометр. У Каролины была хорошая зрительная память, – она помнила всех своих покупателей. Мужчина был высоким и темноволосым, одетым в серо-зеленый костюм, с начищенными черными ботинками. Каждое его движение, каждый его жест был неспешным, но уверенным. Его жена была миниатюрной блондинкой со светлой кожей. На ней было надето нежно-розовое платье с кружевными манжетами, в ушах золотистой цепочкой спускались к плечам длинные сережки. Она казалась олицетворением женственности и нравственной чистоты, впечатление подкрепляли ее голубые бесхитростные глаза и мягкая улыбка.

«Женственность, это то, чего мне так не хватает» – поймала себя на мысли Каролина, но совсем не расстроилась. Она метнула быстрый взгляд на директора и вдруг поняла, что в этот самый момент он думает о том же. Людей, которых знаешь много лет, способен понимать и без слов.

Супруги, как и в прошлый раз, держались за руки, словно боялись, что их могут насильно разлучить. Они стали прогуливаться около витрин, с интересом рассматривая товары на полках. Каролина вспомнила о том, как в их предыдущий визит санитарка Лена шепнула ей на ухо, что они, должно быть, совсем недавно вместе. Иначе не смотрели бы друг на друга, как Ромео и Джульетта. Но Лена ошиблась. Как оказалось, они были вместе уже пятнадцать лет. У Каролины был дар располагать людей к себе своей ненавязчивостью и душевностью, за что люди очень часто чувствовали себя с ней, будто с родной семьей. Поэтому они и рассказывали ей вкратце о своей жизни, хотя она их об этом не просила.

– Здравствуйте, Каролина! Мы с женой очень довольны тонометром, который вы нам посоветовали! – сказал мужчина приветливо, приблизившись к ней. – Теперь мы хотим приобрести глюкометр, поможете нам разобраться с этим?

– Конечно! – улыбнулась Каролина. – Кому присматриваете? – спросила она.

– Себе! – переглянувшись с женой, ответил он.

– У кого-то из вас диабет? Или вы для профилактики?

– Да, у меня диабет… – кивнул головой мужчина.

– Какой тип диабета?

– Второй тип.

– Какой самый высокий уровень глюкозы в крови у вас был зарегистрирован? – Каролина, как опытный консультант, обязана была задавать все эти вопросы, ведь у каждого глюкометра был свой диапазон измерения и инсулинозависимым диабетикам, у которых уровень глюкозы в крови мог переваливать за двадцать миллимоль, нужны были глюкометры с широким диапазоном измерения. На ней лежала ответственность не меньше, чем на врачах, ведь неправильный подбор бандажа или техники могли стоить покупателю, как минимум, здоровья.

– Десять! – ответил с улыбкой мужчина. Казалось тот факт, что ему в столь раннем возрасте поставили диабет (на вид ему было не больше сорока), нисколько не расстроил его. Возможно, потому что рядом была любящая жена, и он все время пребывал в легкой эйфории. – Сейчас держится на уровне шестерки, но мой хороший знакомый посоветовал мне приобрести глюкометр для того, чтобы контролировать уровень глюкозы в крови дома.

– То есть, вам не эндокринолог порекомендовала приобрести глюкометр, а знакомый? – переспросила с удивлением Каролина.

– Да! – подтвердил мужчина.

– Вам прописали низкоуглеводную диету? – спросила она.

– Да, прописали. Хотя толком ничего не рассказали, сказали посмотреть в интернете за эту диету.

– Надеюсь, соблюдаете?

– Не совсем, но я стараюсь! – виновато пожав плечами, ответил мужчина.

– Я за ним слежу! – добавила его жена. – Я не дам ему и дальше портить свое здоровье! – она строгим, но любящим взглядом посмотрела на своего мужа, а тот хитро ухмыльнулся в ответ.

– Хорошо! – Каролина подвела их к витрине с глюкометрами и начала подробно рассказывать о характеристиках ее любимых приборов, которые идеально подходили для диабетиков второго типа и максимально точно, по ее наблюдениям, давали результат, если сравнивать его с лабораториями. – Но учтите, что даже самые точные глюкометры все равно немного завышают уровень глюкозы в крови, по сравнению с лабораториями, – пояснила Каролина. – Поэтому, купив глюкометр, вы, первым делом идете тестировать его в лабораторию. С одной капли крови вы делаете сразу два тестирования: сначала забор крови ведет лаборант, после чего вы наносите эту же кровь на тест-полоску своего глюкометра. Потом вычисляете разницу в показаниях. Чем выше уровень глюкозы в крови, тем больше будет эта разница, к сожалению. Поэтому учтите это. Но так как у вас уровень глюкозы не превышает десяти единиц, разница должна быть минимальной. И помните, что диабетики проводят измерение не только натощак, но и в течение дня, если вдруг чувствуют себя неважно. Поэтому, если ощущаете себя плохо, – делаете измерение немедленно, в независимости от времени суток! Вам прописали только диету или таблетки тоже?

– И таблетки, – кивнул головой мужчина, – метформин и диабетон.

– Будьте осторожны. Диабетон – неплохой препарат, но он довольно резко понижает уровень глюкозы в крови, а у вас этот показатель не так уж высок. Поэтому с помощью глюкометра следите за этим, чтобы не впасть в гипогликемию.

– А что это? – с удивлением спросил мужчина, переглядываясь с женой.

– Ваш эндокринолог вам не объяснила?

– Нет.

Каролина недовольно сдвинула брови. Уже много лет подряд она слышала от своих покупателей, да и от медиков, нарекания по поводу одного из эндокринологов, которая работала в больнице рядом с их аптекой. Из-за нее многие диабетики второго типа впоследствии переходили на инсулин, потому что она не соизволила прописать им вовремя таблетки и уточнить жизненно важную информацию, усугубив при этом их состояние, которого можно было избежать.

– Гипогликемия, – критически низкий уровень глюкозы в крови, гипергликемия, – наоборот, критически высокий, – начала пояснять она. – При обоих состояниях, если человеку не оказать вовремя помощь, он впадает в диабетическую кому. Симптомы разнятся, поэтому требуйте, чтобы ваш врач вам это объяснила. Это ее святая обязанность. Это самое важное, что должен знать каждый диабетик, плюс нужно знать сведения о том, как успеть помочь себе в таких ситуациях, чтобы миновать комы. Не медлите с этим.

– Каролина!.. Вы рассказали нам больше, чем наш доктор! – хлопнув в ладоши, сказал мужчина. – Как и в тот раз, когда вы нам продавали тонометр. Что вы здесь делаете? Вам бы в больнице работать! – он развел руками по сторонам и подозрительно уставился на Смирнова, который все это время стоял поблизости и наблюдал за ними.

– Нет, я и здесь чувствую себя полезной, – ответила она с улыбкой, мельком глянув на директора. Каролина знала, почему он так злобно вытаращился на нее, как и знала, чем именно он недоволен. Но ее это только потешало. Она продолжала исполнять свой долг, не обращая ни на кого внимания.

Купив глюкометр, супруги поблагодарили Каролину, и пошли неторопливо к выходу. Она вдруг подумала о том, что от этих людей за версту веяло благодатью и покоем. Что-то светлое излучали эти двое, и когда кто-то попадал в их пространство, то, отчасти, перенимал от них этот удивительный свет. Она увидела, как несколько мужчин из очереди, которые яростно спорили между собой из-за политики, вдруг замолкли, когда их взгляды коснулись этой супружеской пары. Они будто узрели чудо. Их лица немного смягчились, но ненадолго.

К Каролине подошел Смирнов и с недовольством промямлил:

– Ты слишком много рассказываешь людям! Их проблемы – не твоя забота. Тебе необходимо всего лишь разъяснять им вопросы по поводу товара, вот и все. Я понимаю, что у тебя медицинское образование, но не бери на себя лишние обязанности, а лучше занимайся своим делом.

Каролина спокойно возразила:

– Я не берусь судить о врачах и их промахах, не зная всей ситуации. Я осознаю, что они жутко устают и эмоционально выгорают. Но если я вижу, что кто-то из них упускает важные детали из виду, то считаю своим долгом предупредить людей о том, что они должны уточнить у своего лечащего врача.

Смирнов, переминаясь нервно с ноги на ногу, вперил в Каролину свои большие карие глаза и с минуту молчал, потом сухо сказал:

– Что же, дело твое, но не слишком-то увлекайся! – он впервые за все это время не накричал на нее.

Она увидела в его глазах что-то вроде благосклонности и начала злиться на себя. Еще подумает про нее, что она благородная святоша, а ведь это было не так. Если покупатели ей грубили или вели себя вызывающе, она могла и пальцем не пошевелить, чтобы помочь им. Она становилась раздражительной и безразличной. Каролина тут же решила вывести директора из заблуждения. Она не любила, когда в ней видели кого-то другого, не ее.

– Я не всегда такая, – подбирая нужные слова, сказала она, глядя ему прямо в глаза. – Иногда я… – она запнулась, но он продолжил речь вместо нее:

– Я знаю это! Я знаю тебя лучше, чем ты думаешь! – несколько хвастливо произнес он. – Ты не всегда так приветлива и дружелюбна, особенно, если какой-нибудь покупатель наорет на тебя. Вот что ты хотела сказать, верно? – он вопросительно уставился на нее.

Она удовлетворительно кивнула головой.

– При любых ситуациях, ты обязана держать себя в руках, – небрежно отозвался он. Его взгляд снова стал холодным и немного сердитым.

Каролина промолчала, но в ее глазах он заметил немой протест.

К ней подошла молодая высокая девушка в спортивном белом костюме и претенциозно заявила:

– Девушка, вы вчера нам продали небулайзер, помните? – она нагло заглянула Каролине в лицо и недружелюбно добавила: – Так вот. Он неисправен! Вместо пара, который должен выходить из колбы с лекарством, сплошные брызги! – она извлекла небулайзер из сумки и эмоционально поставила его на стол.

Каролина, умудренная многолетним опытом, спокойно подошла к столу, взяла колбу и, посмотрев в нее, спросила:

– Вы в таком виде ингаляционную камеру использовали?

– Да! – хмуро ответила девушка, кашлянув в кулак.

Каролина поднесла распылитель к ее лицу и сказала:

– Вы неправильно вставили фильтр. Видите, он не попал в пазлы, стоит криво, вот так нужно, – она вытащила его и всунула правильно. – А теперь проверим, – она влила в колбу немного воды, закрыла ее и, соединив с трубкой, включила небулайзер. Под давлением компрессора вода преобразовалась в пар.

Девушка с удивлением уставилась на Каролину. Она схватила колбу, повертела ее в своих руках, словно видела впервые и виновато процедила сквозь зубы:

– Простите меня, я не могла и подумать, что могу допустить такую глупость. После того, как вы сказали нам о том, что необходимо будет промыть дома колбу и маски перед первым применением, я и не заметила, что неправильно собрала его.

Каролина сдержанно ответила:

– Ничего, при первом использовании многие допускают подобные ошибки.

Девушка еще раз извинилась и ушла. Следом за ней пришла пожилая женщина. Прихрамывая и опираясь на серебристую трость, она подошла вплотную к Каролине и возмущенно прикрикнула:

– Твой тонометр, дорогуша, неправильно показывает!

– Почему вы пришли к такому выводу? – сдвинув брови, хмуро спросила Каролина.

Смирнов не без удовольствия уловил перемену в ее лице. Он давно понял, как тонка та грань, когда Каролина из довольно приветливой и внимательной особы могла в один миг преобразиться в лишенного всякой учтивости и почтительности консультанта. И даже его присутствие никогда не мешало ей сорваться с цепи, если покупатель выводил ее из себя.

«Посмотрим, как она выкрутиться» – подумал он, ликуя в душе. При нем не раз случалось так, что консультанты и фармацевты терялись в подобных ситуациях, не зная толком, что ответить и лишь что-то невнятно мямлили.

Женщина присела за стол, перевела дух и, положив клетчатую сумку на колени, недовольно процедила сквозь зубы:

– Когда я первый раз провела измерение, прибор показал сто пятьдесят на сто, а во второй раз уже сто сорок на девяносто! Ну, куда это годится? – она вытащила автоматический тонометр из сумки и попыталась всунуть его в руки Каролины. – Дай мне другой! Лучше механический… все равно он более точный! А этот неверно показывает!

Каролина непринужденно ответила:

– Вы забыли о том, что не умеете мерить механикой? К тому же, у вас плохой слух, а это очень может повлиять на результат. Когда вы на своем тонометре делали следующий замер? Сразу же?

– Конечно! – вскинув удивленно брови, сказала женщина.

– Вы допустили грубую ошибку. А ведь я рассказывала вам про это, вы просто забыли. После первого измерения необходимо подождать минимум семь-десять минут, чтобы сосуды пришли в тонус, ведь на передавленных сосудах всегда показатели будут меньше приблизительно на десять единиц. К тому же, не забывайте о том, что во время измерения нельзя скрещивать руки и ноги, запрещено разговаривать, и нужно постараться максимально расслабиться.

Каролина развернула манжету и, протянув ее женщине, произнесла тоном экзаменатора:

– Надевайте, а я посмотрю.

Женщина натянула неловко манжету на правую руку и уже хотела включить тонометр, но Каролина резко одернула ее.

– Помните, я говорила вам о том, что измерение следует проводить на той руке, где давление у вас выше?

– Ах, да! – женщина спохватилась, стащила нервно манжету с правой руки и нацепила ее на левую.

– Манжету всегда надевайте конусообразно, вот так, чтобы она плотно прилегала к плечу и хорошо слышала вашу плечевую артерию. Располагайте ее на два-три сантиметра выше локтевого сгиба, – Каролина плотно закрепила манжету и включила тонометр. Через несколько мгновений на табло высветился замер сто тридцать пять на девяносто.

После измерения, Каролина подошла к витрине и вытащила механический тонометр. Освободив его из коробки, она ловкими движениями собрала его.

– Сейчас подождем немного, чтобы сосуды пришли в тонус на вашей левой руке и снова сделаем замер. Так мы проверим ваш автоматический тонометр. Хотя, понятное дело, измерения могут меняться от минуты к минуте.

Спустя некоторое время, Каролина зафиксировала манжету со стетоскопом на руке у женщины, но та с недоверием покосилась на нее и спросила:

– Разве стетоскоп не должен быть расположен на месте локтевого сгиба? Почему он закреплен выше и, к тому же, сбоку? Тем более, смотрите, у меня прямо на сгибе вена хороша видна, вот туда и нужно положить стетоскоп.

Каролина невозмутимо пояснила:

– Мы измеряем артериальное давление, а не венозное, так что вена в измерении уж точно не обязана участвовать. Я пальпаторно нашла место пульсации плечевой артерии и расположила стетоскоп там, где он и должен находиться. Вот, сами прощупайте, насколько хорошо артерия в этом месте прослушивается.

Женщина отодвинула стетоскоп и, приложив пальцы, замерла.

– Да, очень хорошо слышно.

– А теперь положите пальцы на локтевую ямку, и сравните слышимость.

Женщина так и сделала, после чего утвердительно кивнула головой. Она скривила кисло лицо: признать свою неправоту и невежество было для многих делом нелегким.

– Напомните, какое у вас было самое высокое давление?

– Сто семьдесят на сто десять.

– Значит, нужно накачать на тридцать единиц больше ваших самых высоких показателей, чтобы не пропустить ваш диапазон, – она начала сжимать нагнетатель, а затем, медленно спускать клапан, улавливая первый четкий удар. – Сто тридцать пять на девяносто, – сказала она, стаскивая манжету.

– Да-да, я видела, где останавливалась стрелка манометра! – с удовольствием отметила женщина. – Показания те же самые, что и на моем аппарате!

Без всяких победоносных ноток в голосе, Каролина мягко ответила:

– У вашего автоматического тонометра высокий класс точности. Он протестирован европейским гипертоническим сообществом, так что не переживайте.

Женщина обняла свой тонометр и виновато спросила:

– Как вы нас, бестолковых, терпите? Ведь вы действительно меня предупреждали о том, что не следует сразу делать следующий замер, а нужно немного подождать, но у меня это вылетело из головы!

Каролина, ухмыльнувшись, ответила:

– Все приходит со временем и с опытом. Я тоже не всегда разбиралась во всем этом.

После этого она сделала одномоментное измерение давления сразу двумя тонометрами, подсоединенными с помощью системы переходников к одной манжете, чтобы окончательно убедить покупательницу в том, что с тонометром все в порядке.

Смирнов все еще стоял неподалеку. Он вдруг неохотно поймал себя на мысли о том, что на месте Каролины уже давно бы вызверился на тупых покупателей. Он нехотя признал, что у нее великий дар терпения по отношению к самым дотошным людям. Но он судил о людях с высоты своих знаний и квалификации, совсем забыв о том, что много лет назад он был таким же невежественным, как и они.

Потом Каролина продала два послеоперационных бандажа. Когда она вытаскивала бандажи из шкафов, то несколько раз упустила их на пол.

– Каролина, опять у тебя все валиться из рук? – недовольно сказал Сергей Александрович. «Вот ведь неуклюжая!» – подумал он про себя.

Она покраснела, но ничего на это не ответила.

Когда Смирнов понял, что бесполезно торчать возле нее, пытаясь поймать на какой-либо оплошности, ведь она выкручивалась из любого неудобного положения, он пошел в материальную комнату к Косте. Начал расспрашивать за выручку и за то, дали ли со склада все препараты, которые были заказаны покупателями. Его аптеки, в отличие от других аптек, могли похвастаться большим ассортиментом, в них были самые редкие препараты, включая широкий спектр медикаментов для лечения онкологических заболеваний. Но только ему было известно, чего ему это стоило. Он буквально жил на работе, чтобы расширить свою сеть, чтобы заработать себе репутацию и почет в городе. Бесконечные переговоры напрямую с фармацевтическими кампаниями, постоянный контроль над тем, чтобы на витринах его аптек были все бандажи, все препараты и вся медицинская техника, которая могла понадобиться больницам и людям: все это без остатка заполняло все часы его жизни. Он добился своего: за двадцать лет существования его аптек и медтехник, люди давно уяснили, что в его сети они могут найти все, что им нужно.

Когда он уехал, к Каролине подошла Лена и сказала:

– Послушай, так долго он возле тебя еще не маячил… Он проявляет к тебе нездоровый интерес, словно заранее роет тебе могилу. Будь с ним поосторожнее: он еще тот хитрец. Не знаю, чем ты ему насолила, но я вижу, что он норовит подловить тебя на каком-нибудь промахе и уволить… вот ведь скотина бесчувственная! – выругалась она, оглядываясь с опаской по сторонам.

Каролина с теплотой посмотрела на Лену и ответила:

– Поверь, это волнует меня меньше всего сейчас.

Лена с удивлением взглянула на нее.

– Но почему? Я ведь вижу, – ты любишь эту работу, неужели ты совсем не боишься ее потерять?

Каролина, шумно вздохнув, ответила:

– Я теперь стала понимать, что в жизни стоит опасаться совсем другого, а это все, – поправимые мелочи. С ними можно справиться без особого труда.

Лена, пожав плечами, сухо произнесла:

– Да, ты права. Не следует впадать в панику из-за того, что директор пасет тебя, словно волк овцу, возможно, он скоро успокоится и оставит тебя в покое.

– Да, именно так и будет, – с уверенностью сказала Каролина и замолкла, отведя взгляд в сторону.

Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь

Разделы библиотеки

Любовные романы Любовные романы по темам Любовные романы по автору Современные любовные романы Исторические любовные романы Женские фильмы КулинарияСекреты красотыСонник

Страницы романа:Стр:1

1 2 3

0

/ 0 Гол.

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10