Разделы библиотеки
Тагир. Ребенок от второй жены - Анна Сафина - Читать любовный роман онлайн в женской библиотеке LadyLib.Net
Тагир. Ребенок от второй жены - Анна Сафина - Скачать любовный роман в женской библиотеке LadyLib.Net
Яна Невинная
Тагир. Ребенок от второй жены
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Глава 2
Очередное утро встречаю в разбитом и изможденном состоянии, чувствуя ломоту в теле и боль в висках. Иду в спальню к маме, по дороге подмечая обшарпанные обои и сломанные плинтуса с трещинами. Мама вернулась поздно, даже не разделась, так и лежит поверх покрывала, уткнувшись лицом в подушку отца. Сердце щемит от этой картины.
Включенный с утра телефон снова вибрирует, напоминая, что у меня есть официальная работа, с которой мы всей семьей кормимся, терять ее никак нельзя. Но как оправдываться перед начальством? В прошлом месяце одну сотрудницу уволили из-за трех опозданий, а тут целый прогул.
Умываюсь, накладываю тональный крем, чтобы скрыть круги под глазами, подкрашиваю глаза для маскировки опухших век, но все равно выгляжу побитой собакой. Нужно написать заявление с просьбой о материальной помощи, компания у нас – часть крупного международного холдинга, могут помочь.
Помнится, у нашего зама генерального отец заболел раком, вроде двадцать тысяч евро выделили. “Где ты, а где зам, Ясмина”, – разливается внутри горечь. Всё равно напишу, если не сделаю этого, всю жизнь жалеть буду. А вдруг…
Стоит мне переступить порог офиса, как меня вызывают в отдел персонала.
– Ясмина Каримовна! – оклик секретаря Валентины Сергеевны, Лины. – Вас к себе шефиня вызывает.
Не стоило убегать с работы, никого не предупредив, но разве о том я думала? Работа новая, может, и найдется, а вот отец у меня только один.
– Булатова, ты кем себя возомнила? – совершенно не вникая в мою ситуацию, начальница отдела персонала встречает меня укором. – Объяснительную пиши, по какой причине покинула рабочее место.
– Прошу прощения, Валентина Сергеевна, вы же знаете мою ситуацию, у меня отец… – пускаюсь в объяснения, но ей дела нет, швыряет мне лист бумаги и ручку и указывает кивком на стул возле своего стола, говорит, что и как писать.
Людское равнодушие давно меня не трогает, я от самых близких получила нож в спину, так чего ждать от женщины, перед которой целыми днями проходит конвейер мимолетных лиц? Трудовую дисциплину я нарушила, это всё, что ее волнует. Мне ли ее винить?
– Чтобы такое больше не повторялось, иди, – она отправляет меня восвояси, но на сегодня дела мои в компании не закончены. – И к генеральному зайди, он чертовски зол на тебя.
Сглатываю и выхожу на ватных ногах. Дело принимает плохой поворот. Никогда меня за столько лет работы не вызывали на ковер. Поворачиваю направо и иду в сторону кабинета генерального директора. Но, когда подхожу, дверь резко открывается, и я вижу… Свой кошмар наяву…
– Прошу, Тагир Рамазанович, документы по зарплатным ведомостям подготовят в течение получаса. Наша секретарь Лидочка вам всё занесет, – полный подхалимства голос начальства.
Взгляд Юсупова скользит по мне равнодушно, а затем он, напоследок кивнув Эдуарду Николаевичу, уходит. Только звук удаляющихся шагов напоминает, что я умею дышать.
– А, Булатова, явилась, – замечает меня и скучающим тоном говорит шеф. – Ну проходи, разговор есть.
Захожу и прикрываю за собой дверь. Он подходит к столу, наливает себе воды и присаживается на внушительное черное кожаное кресло, подчеркивающее его статус. Мне сесть не предлагает, но после повторной встречи с Тагиром меня не держат ноги, так что я падаю на твердый негостеприимный стул.
– Вызывали, Эдуард Николаевич? – в горле резь, голос хрипит.
– Ты у меня давно работаешь, так что давай не будем ходить вокруг да около, – вздыхает мужчина, зачесывая седые волосы назад. – Приехало новое начальство, потребовало общие зарплатные ведомости, а ты свои не сдала, всем офисом пришлось краснеть из-за тебя! Вину за нерадивого сотрудника взять на себя я не могу, каждый должен отвечать за свою зону ответственности. Выглядеть руководителем, который стерпит отсутствие рядового бухгалтера на рабочем месте… Нет… Так не пойдет. Сверху поступил четкий приказ – уволить виновных. Сама понимаешь, сделать я ничего не могу. Подвела ты меня, Булатова!
Киваю, сдерживая слезы. Прикусываю губу и встаю, но напоследок…
– А новый владелец? Это… – слова падают на добротную почву мужского энтузиазма.
– Ты его видела. Тагир Рамазанович, миллиардер из списка Forbes. Слышала, наверное, о знаменитых оливковых рощах клана Юсуповых? – горделиво выпячивает грудь, словно сам факт покупки нашей компании таким человеком делает из него самого весомую личность.
Об оливковых рощах… Конечно, слышала, это ведь были наши рощи. Наш бизнес. Который они отняли, как плату за чужую жизнь.
А теперь он приехал сюда и лишает меня средств к существованию. Работы, которую мне нельзя терять. Выхожу из кабинета покрасневшая и злая. Слезы обиды застревают в глазах, и я, ничего не видя перед собой, иду словно сомнамбула. Но когда из проема одного кабинета слышу голос Тагира…
Довольный. Беззаботный… Это срывает стоп-кран с моего спокойствия. Впиваюсь ногтями в ладони, зажмуриваю глаза и, не давая себе подумать, толкаю дверь в его новый кабинет. Ты ответишь за всё то зло, что причинил мне, Тагир!
Вот только, когда оказываюсь внутри, теряю весь свой запал. Картина, открывшаяся мне, выбивает из легких весь воздух. На столе сидит секретарь генерального Лидочка, накручивает локон на палец, а над ней нависает Тагир. Они оба оборачиваются на меня с недовольными лицами. Я прервала их уединение.
– Ясмина? – удивленный голос девушки.
А вот Тагир напрягается, на его скулах перекатываются желваки, а взгляд будто впервые за эти два дня по-настоящему останавливается на мне.
– Оставь нас! – практически рычит, выплевывая слова.
Я отшатываюсь. Никогда не слышала от него настолько грубый нетерпеливый тон, не видела его в такой ярости. Сердце подскакивает до самого горла. Неужели теперь узнал меня? И так унизительно прогоняет, словно я – ничтожество, недостойное уважения. Пустое место.
– Ты меня хотела видеть? Подожди полчасика. Я подойду чуть позже, Ясмин, – виновато улыбается Лида и с опаской смотрит на Тагира.
При этом даже не пытается прикрыть бесстыдно оголенное плечо. Половина расстегнутых пуговиц на ее блузке, припухшие губы – всё это говорит о том, как они здесь усердно “работали”. Мерзость. Вот тебе и срочный отчет по зарплатным ведомостям. Прикрываю глаза и отворачиваюсь, чтобы никто из них не увидел боли в моих глазах. Изменяет Наиле? Я думала, ты не мог упасть в моих глазах ниже, Тагир.
Делаю шаг к выходу. Весь мой гнев улетучился, осталась лишь агония и чувство обреченности.
– Ты плохо расслышала?! Вон, я сказал! – яростный рык Тагира звучит повторно.
Вздрагиваю и быстро касаюсь ручки двери.
– Я? – растерянно спрашивает Лида.
Замираю, не понимая, что происходит. Это он ее выгонял, не меня? А затем раздается быстрый цокот ее десятисантиметровых шпилек. Отхожу от двери, давая ей пройти. Меня обдает запахом ее брендовых духов, глаза скользят по фигуре “песочные часы”, облегающей юбке с разрезом сбоку до середины бедра. Так вот каких девушек ты теперь предпочитаешь, да, Тагир?
Хлопок двери. Мы с Юсуповым остаемся наедине.
– Что тебе нужно, Булатова? – цедит он сквозь зубы, опирается о стул, скрещивает руки на груди, даже не пытаясь застегнуть расстегнутую не им рубашку.
Такая явная демонстрация меня коробит.
Молчу, пытаюсь зажечь пламя ярости, которым я пылала пять минут назад. Тяжело дышу, скольжу взглядом снизу вверх. Отполированные черные туфли, идеально ровные стрелки такого же цвета брюк, кожаный ремень без единой потертости, торс, обтянутый белой рубашкой, тело без единой складочки жира, даже сквозь ткань видно.
Только закатанные рукава и ослабленный узел галстука выбиваются из образа. Тишина. Никто из нас не говорит. Его руки, обвитые голубыми венами, напряжены. Помню, как я любила обводить каждую выпуклую голубую линию, мечтая пройтись по ним нежными касаниями губ.
Но нам было нельзя… Харам… Сейчас понимаю, как он меня берег. Не каждый мужчина в наше время блюдет честь девушки.
Зачем ты ищешь в нем что-то хорошее, Ясмина? Повторяю себе эти слова все эти годы непрерывно, надеясь, что когда-нибудь воспоминания канут в забвение, а привкус горечи и сожалений смоется счастьем… Которое так и не пришло к нашей семье даже спустя восемь лет.
– За что ты так со мной? Что плохого я сделала тебе?! – надрывается мой голос, когда я решаюсь заговорить и высказать ему всё, что наболело, покрылось язвами и наполнилось занозами.
Всхлипываю невольно, прикрываю рукой рот. Прикусываю ладонь, чтобы болью унять подступающие слезы.
Он молчит. Я не поднимаю глаз с его шеи, где бешено бьется жилка. В кабинете повисает напряженное молчание.
– Ты родилась, – спустя долгие минуты отвечает он зло.
– Ч-что? – обхватываю шею, сглатываю ком.
– Уходи, Ясмина. Уходи! От греха подальше… – падает в пустоту его агрессивная угроза.
– Ты не можешь меня уволить! – хриплю, по щекам текут слезы. – Это всё, что у нас есть. Ну почему… Почему ты появился снова… Не поступай так с нами! Мой отец умирает, Тагир. Моя работа хоть как-то держит нас на плаву…
– Если ты думаешь, что я причастен к твоему увольнению, то слишком преувеличиваешь свою значимость в моей жизни, – холодно осекает мою истерику.
– Но… – возражаю, стискиваю кулаки и решительно делаю шаг вперед.
Больше у меня не будет другой возможности встретиться с ним лицом к лицу, но он перебивает.
– А насчет ваших семейных проблем, Ясмина, – угрожающе понижает тон, лицо его смурнеет. – Твой отец знает. Стоит ему принять мое предложение, и больше у вас проблем не будет.
Его слова прибивают меня к месту. О чем он говорит? Какое предложение?…
– Не понимаю, – мой голос дрожит, горло перехватывает обручем рези.
– Ну да, я не удивлен, – фыркает презрительно. – Ты всегда ничего не понимаешь, не знаешь. Псевдоневинная овечка.
Его слова оглушают, к лицу приливает кровь от стыда. Непонятного, жалящего до глубины души.
– За что ты… Аслан не мог так поступить, Тагир. Вы ведь были друзьями, – беру себя в руки и прерывающимся от эмоций голосом пытаюсь вразумить его, поверить.
Вот только для чего? Разве это вернет прошлое? И ненависть моя никуда не денется. Но саднящее в груди чувство справедливости и обиды за брата не дает покоя, требует правды и возмездия.
– Мы не будем это обсуждать, – отрезает все мои порывы на корню, – Задача твоей семьи – переписать на меня земли.
– Земли? – непонимающе переспрашиваю.
– Реши этот вопрос, Булатова, – жесткий тон. – И тогда твой отец будет жить.
Его слова звучат двусмысленно, будто он не об операции говорит, а о том, что сам моего отца и… Убьет… Растерянно смотрю на него, но весь его вид говорит о нежелании дальше обсуждать эту тему. О чем он говорит, папа? Ты ведь даже сказать мне об этом не в силах. Да и посмею ли я потревожить тебя в тяжелом состоянии. Может, мама знает?…
– А увольнение? – наступаю себе на горло, морально встаю перед ним на колени, подставляя шею хищнику, словно жертва.
Так надо, Ясмина, так надо. Ты должна вытерпеть всё ради своей семьи. Тебя учили с детства, что родная кровь – это всё, что имеет значение в нашей жизни. Ты – ничто, ты – род.
– Я не занимаюсь проблемами рядовых сотрудников, – отвечает пренебрежительно, верхняя губа дергается, словно он сдерживает себя, чтобы не оскалиться. Вздрагиваю, словно от хлесткого удара. – Так что вопросы твоего увольнения не ко мне. У тебя есть собственное начальство, с них и спрос.
Никогда не думала, что он может унизить меня сильнее. Чувство отверженности наполняет каждую клеточку тела, каждый вдох дается с трудом. Задыхаюсь от нехватки кислорода, тяжело дышу, не в силах вымолвить ни слова. Гнев от унижения поднимается волнами снизу вверх, опаляя щеки кровью. Стискиваю кулаки, глядя в его надменное, высеченное временем лицо.
– Я тебя услышала, – произношу, скрипя зубами.
Челюсть моя, казалось, онемела, а виски заломило стреляющей болью. Кидаю последний, уже ничего не выражающий взгляд на Тагира и молча разворачиваюсь, чувствуя, как волосы хлещут меня по щеке. Не позволяю себе раскричаться, но, когда выхожу из кабинета, не могу сдержаться и с силой хлопаю дверью. И этот гул разносится по коридору, заставляя меня вздрогнуть.
– Вы уже закончили, Ясмин? – подрывается ко мне стоящая неподалеку Лида.
Она отталкивается от стены и смотрит на меня с вопросом в глазах. Мне тяжело настолько, будто кто-то придавил меня сверху бетоном. Но я делаю первый шаг, второй… Иду, превозмогая душевную саднящую боль, не глядя на секретаря.
Прохожу мимо нее, и в нос мне снова ударяет тот аромат. Он подстегивает уходить прочь быстрее, пробуждает во мне ту откровенную сцену, которая занозой впивается в мое сознание, словно говорит: “Ты чужая, чужая, чужая… Никчемная…”
Чем глубже я падаю в яму былых воспоминаний, тем чаще вспоминаю самые ужасные моменты прошлого. Боль, агонию, предательство…
До того погружаюсь в себя, что не замечаю ступеньку последнего лестничного пролета, спотыкаюсь и падаю на пол. Колени саднят, ладони горят, а душа ноет, но физическая боль отрезвляет.
Очнись, Ясмина! Нужно идти к матери и решать вопрос с финансами. Если Тагир говорил правду о какой-то земле, которую хочет выкупить… Если вырученных денег хватит, чтобы спасти отца… Ты сделаешь это, Ясмина… Всё сделаешь, чтобы спасти родную кровь… Вместо той, что не уберег наш собственный род…
Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Поиск любовного романа
|
Партнеры