Разделы библиотеки
Тень успеха - Лариса Олеговна Шкатула - Читать любовный роман онлайн в женской библиотеке LadyLib.Net
Тень успеха - Лариса Олеговна Шкатула - Скачать любовный роман в женской библиотеке LadyLib.Net
Шкатула Лариса Олеговна
Тень успеха
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Глава четвертая
Мишка приходит из своей комнаты и забирается ко мне на колени.
– Мама, ты почитаешь мне книжку?
– Вообще-то ты бы мог и сам почитать.
Сын научился складывать слоги ещё в пять лет, но не слишком любит читать любимую книжку в одиночестве в своей комнате.
Понимая, что таким образом он получает долгожданное общение с матерью, я беру книгу и начинаю читать наше с ним любимое стихотворение:
На пригорочке – берёзки.
Только-только рассвело.
Мы со станции в повозке
Едем к бабушке в село.
Не спеша бежит лошадка,
А колеса скрип да скрип.
И глядит на нас украдкой
Осторожный старый гриб…
Обычно нас с электрички встречает дедушка Миша. Понятно, почему они с внуком – тезки. Я очень люблю своих родителей. И Мишка тоже. Но он человек педантичный, потому обычно уточняет:
– Это мы едем на дедушкиной машине, а как будто на лошадке.
– У машины есть свои лошадиные силы, – соглашаюсь я.
Объяснять всё в подробностях мне не приходится, потому что любимый дедушка внуку уже всё объяснил насчет лошадиных сил в его моторе.
Немного почитав, я взглядываю на часы.
– Мишук, который час?
– Половина десятого, – вздыхает он не глядя, потому что украдкой давно уже посмотрел и с неудовольствием ждал, когда это замечу я.
– Мыться-бриться и спать! – командую я.
– Дедушка бреется! – снисходительно замечает Мишка. – А я ещё мальчик.
В нормальной семье ребенок сказал бы: папа. А мы все мужские дела меряем по дедушке…
Сын чистит зубы самостоятельно, надевает пижамку и лежит, ждёт, когда я приду поцеловать его перед сном.
Да, у Мишки своя комната. Ту, свою первую, квартиру я давно продала и на эти деньги купила трехкомнатную. Правда, уже не в центре, а в одном из районов, которые часто называют спальными.
Причем сделала это, не прожив в ней и месяца. Запоздало я пыталась избавиться от всего, сделанного моей свекровью. С каким удовольствием я покупала в неё мебель, отдав бывшую за гроши!..
Квартира у нас просто отличная. С большой кухней, внушительной гостиной, просторным коридором. Правда, детская оказалась не слишком велика, но Мишке хватает. И если разобраться, до центра не так уж далеко: всего двадцать пять минут на маршрутке.
Думаю, я не могу забыть, как обошлись со мной Лавровы, вовсе не потому, что продолжаю любить Евгения. Именно любовь к нему не задержалась в моей душе. Даже странно, что я так быстро пришла в себя. По крайней мере резать из-за него вены мне и в голову не пришло. В один прекрасный момент я проснулась и сказала себе: «Ну вот, ты теперь мать-одиночка и мужа у тебя нет».
Я как-то сразу по-взрослому осознала: это было не моё. Человек не может долго любить только внешность, а кроме неё, у Евгения ничего и не было. Размышляя о бывшем муже, я не могла вспомнить ни одной черты характера, которая привлекала бы меня в нём. Разве что незлопамятность и богатый опыт по части секса. Ни с кем больше мне не было так хорошо в постели… Сейчас, став действительно женщиной весьма в этом деле искушенной, я могу подтвердить эту оценку: Женя был незауряден.
– Мне повезло с учителями, – самодовольно говорил он, выпуская меня, изнемогшую, из своих объятий. – Точнее, с учительницами. Я был «метросексуал» уже в четырнадцать лет.
Помнится, я с изумлением вглядывалась в его безмятежное лицо: он не понимал, что слушать подобные откровения мне может быть неприятно. Неужели такие вещи говорят жёнам?
И осознавала, что, обратись я к нему с подобным упреком, он искренне удивится:
– А что тут такого? Это же было. И давно. До тебя. Тебе, котёнок, я не изменял.
И здесь он тоже не лукавил. Но я вовсе не была уверена в том, что не сбеги Евгений тогда, через два месяца после рождения Мишки, он так и не стал бы мне изменять – чтобы «отдохнуть душой» и уйти в конце концов к кому-нибудь, с кем было бы не в пример спокойнее.
Итак, дело не в Евгении. А в чём? Лавровы бросили мне подачку, которую я безропотно взяла. Иными словами, признала, что я никоим образом не гожусь им в родственницы…
Ни фига себе подачка в сто тысяч долларов! Тогда если это не подачка, а цена, то они меня купили? Марина Константиновна смягчила удар, сказав, что выкупила у меня своего сына. На самом деле она купила мое согласие никогда впредь в их жизни не появляться и вообще забыть, что Лавров-сын ещё и отец…
Но почему я до сих пор не могу этого забыть? Мне не надо было соглашаться на такую сделку, а безропотно умереть с голоду? К тому же я ведь не получаю от него алиментов. Значит, можно сказать, что я их получила все сразу?
Вот! Вот тезис, за который я могла бы держаться. Лавровы всего лишь заплатили мне алименты. За восемнадцать лет вперед. И не изводить себя: подачка, не подачка…
Дело даже не в подачке. Лавровы брезгливо отмахнулись от меня: я была не из их круга. Так, какое-то низшее существо, от которого легко избавиться, бросив ему кое-что с барского стола…
За шесть лет никто из них и не вспомнил о том, что где-то в некоем южном городе страны растёт их сын и внук, родная кровь! Мои папа с мамой никогда бы не отказались от родного внука…
А отец Мишки… Три года назад не то в «Экспресс-газете», не то в каком-то дамском журнале я увидела фотографию своего бывшего мужа с какой-то женщиной лет сорока и подпись: «Самая богатая вдова Америки, миллиардерша Милисент Уокер, наконец нашла спутника жизни. Она вышла замуж за выходца из России, сына известного политического деятеля Л.». Евгений вроде говорил, что его папенька работал еще в дореформенном КГБ. Откуда тогда «известный политический»?
И вот так всякий раз, стоит только мне остаться наедине с самой собой, как я ни о чём другом не могу думать, как об этих проклятых Л.!
Мои мысли прервал телефонный звонок. Я взглянула на часы: одиннадцатый час. Катя, что ли, звонит? У нас с ней уговор: до одиннадцати звонить для обычного трепа, а после одиннадцати – в случае чего-нибудь срочного. До сих пор, к счастью, этого не случалось.
Однако на определителе номера высветился кто-то другой, мне ранее не звонивший. Я даже помедлила брать трубку. После моих ныряний в прошлое у меня обострялась боязнь какой-нибудь особой неприятности. Например, что-то вроде желания московских родственников повидать моего сына. Или, что хуже всего, предъявить на него какие-то права.
То есть умом я понимала, что никто не имеет права – вот так взять и отобрать у меня Мишку, но в глубине души оставался страх: приедет Марина Константиновна, и опять я буду послушной игрушкой в её руках…
Услышал бы мои мысленные страдания друг ситный Сеня Гурамов, то-то бы посмеялся!
– Ты – послушная игрушка?! Да более упрямой и своенравной женщины я не встречал! Кто, интересно, может тебя заставить сделать что-то против твоей воли?
Телефон продолжал звонить, а я совсем заблудилась в лабиринтах своей души.
– Алло, я слушаю!
– Простите, я звоню вам с самой горячей благодарностью, потому что врач сказал, если бы не вы, мой отец… он бы просто умер в этой своей машине на пустынной улице, под дождём. Говорят, вы ехали с детьми и, несмотря на это, остановились!..
– Простите, как вас звать? – перебиваю я неиссякаемый поток благодарностей.
– Михаил.
Не сдержавшись, я фыркаю. Хотя что тут смешного, у человека отец чуть не умер.
– Простите. Просто так совпало, что моего сына тоже зовут Михаилом. Я заехала за ним в садик. За ним и сыном моей подруги.
По опыту я уже знаю, что взволнованных людей легче всего успокоить пространной собственной речью.
– …Возможно, я бы не обратила внимания на стоявшую машину, но я видела её на пути туда и поняла, что надо проверить, не случилось ли чего. Вот и всё. И потом, если кого и нужно благодарить, так это врачей «скорой помощи», которые опровергают тезис, будто бесплатной медицины у нас нет…
Он тут же вклинивается в образовавшуюся паузу:
– Простите, а вы замужем?
– А вы знаете анекдот про жокея и зеленую лошадь? – парирую я.
Выходит, как-то грубовато, но я считаю, что не сделала ничего такого, за что следовало бы ко мне вот так приближаться. Поблагодарил и катись!
– Анекдот я знаю… Значит, вы имеете в виду, чтобы я не ходил вокруг да около, а сразу переходил к делу?
Я смутилась: в самом деле, анекдот про жокея, который хотел привлечь внимание понравившейся ему женщины, для чего покрасил свою лошадь в зеленый цвет, был слишком грубым намеком.
– Просто… Я хотел пригласить вас на ужин, но думаю, если вы замужем… ваш муж может быть против…
Ох уж эти мне подходы издалека! Ох уж эти мне экивоки!
– А если я страшная, как Баба-яга, и такая же старая?
– Доктор на «скорой» сказал, что вы очень красивая.
– Считаете, у вас с доктором одинаковые вкусы? У них, у медиков, знаете, как: человек на вид здоровый – значит, уже красивый.
– А, вы шутите, – догадывается он.
– Конечно же, шучу! А как ещё, вы думаете, я могу воспринимать ваше предложение? Выслушивать благодарности только за то, что я вызвала человеку «скорую помощь». Вы лучше своего папу окружите вниманием и заботой. И вместо похода в ресторан привезите отцу побольше витаминов.
– Но к нему меня не пускают, он в реанимации.
– Тем более ходить в такое время в ресторан – не лучшая идея…
– А когда он поправится?
– Не будет нескромным с моей стороны поинтересоваться, сколько вам лет?
– Двадцать пять лет… будет скоро.
– Вот видите, я к тому же и старше вас. Представьте, увидят вас со мной ваши друзья и скажут: чего это ты с матерью в ресторан пришел?
На самом деле я старше молодого человека всего на два года, но сообщение о том, что старше намного, возможно, охладит его желание непременно меня как-то отблагодарить.
– Говорят, сейчас это модно, когда женщины в возрасте знакомятся с молодыми парнями…
Это я-то женщина в возрасте? Мужик совсем офигел! Если такие «комплименты» называются благодарностью…
– Простите, я занята, – говорю непрошеному собеседнику и вешаю трубку.
Потому что как раз в это время мимо меня с важным видом проходит Мишка.
– Это ещё что такое? – возмущаюсь я.
– Писать хочу, – ноет он.
На самом деле он не хочет спать и потому придумывает то, чего нет. Еще немного поваляется и опять выйдет, на этот раз водички попить. Я могла бы на него накричать, опять запихнуть в кровать, но я представляю себя на его месте. Если бы мне не хотелось спать. Мы же с ним почти ничего не говорили о прошедшем дне. Может, у них в садике что-то случилось? Что-то взбудоражило моего ребенка, отчего теперь он не может заснуть. Потому я усаживаю его рядом с собой на диван.
Иной раз мы думаем, будто дети совсем не такие, как мы. И их можно заставить спать приказным тоном, вместо того чтобы успокоить тихой беседой, приласкать, сделать то же, о чём в этот час мечтается самой себе.
– Чайку хочешь?
– Хочу, – радостно оживляется он. – С сушками?
– С сушками.
– Где ты хочешь пить: на кухне или здесь?
– Здесь.
Ещё бы! По телевизору идет боевик со Шварценеггером, и сын уже косит глазом на экран.
А как же дисциплина, режим? Я же тренер и об этом имею самое профессиональное понятие. Но и у сына редко бывает бессонница, так что будем считать сегодняшний вечер неординарным, а значит, свободным от обычных режимов.
Я иду на кухню, ставлю чайник, выкладываю купленные накануне сушки, нарезаю кекс – вдруг нам захочется ещё что-нибудь, – достаю наши с ним любимые чашки и ставлю на тележку.
Мишка очень любит, когда я вот так вкатываю её в комнату, чтобы сервировать журнальный столик.
– У нас сегодня Галя Стрельникова пропала, – сообщает мне Мишка. Раз я к нему по-человечески, значит, и меня нужно поощрить.
– Как пропала? – изумляюсь я, сразу вспоминая о своих недавних мыслях. Не дай Бог, чтобы когда-нибудь я услышала такую же страшную весть!
– Так. Мама Стрельникова пришла, а Гали нет. Её папа уже забрал. Раньше.
– Значит, не пропала, а просто ушла с папой.
– Но папа-то с ними не живёт! – снисходительно объясняет мне сын.
– И как же воспитательница ему Галю отдала?
– Он же её родной папа! – поясняет Мишка, удивляясь моей непонятливости. – Галя сразу, как его увидела, побежала, кричит: «Это мой папа! Мой папа!» Ну, Светлана Аркадьевна её и отпустила.
– А мама Гали, что она сказала?
– Стала кричать: «Позвоните в милицию! Я на вас в суд подам!» Светлана Аркадьевна говорит: «Вы успокойтесь, мы же ничего не знали. Родной отец имеет право…» Мама, а какое он имеет право? Брать Галю к себе, когда захочет?
Как я и ожидала, надолго Мишку не хватило. Уже через несколько минут после нашей с ним чайной церемонии, когда я отвезла сервировочный столик на кухню, ополоснула чашки и вернулась, мой сын спал, привалившись к спинке дивана. Он даже не проснулся, пока я несла его в комнату. Только счастливо вздохнул во сне, устраиваясь поудобнее в своей кровати.
Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Поиск любовного романа
|
Партнеры