Убей меня нежно

В мире, где идет война между людьми и вампирами, никогда не протягивай руку помощи врагу. Эту нехитрую истину не посчастливилось проверить на себе человеческой девушке, спасшей умирающего вампира. Но едва ли наивная принцесса могла представить тогда, какую цену ей придется заплатить за этот поступок. И насколько безжалостной окажется благодарность врага…

Глава первая

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава первая

Девушка бежала по лесу, не разбирая дороги; мелкий дождь оставлял влажные следы на одежде, ветки хлестали по лицу, но она не замечала ничего. В тот момент ей хотелось лишь одного: оказаться как можно дальше от тронного зала, забыть, стереть из памяти сухой и скрипучий голос советника отца, сообщавшего неутешительные вести с поля битвы. Человеческое войско потерпело поражение. Больше половины воинов уже никогда не вернутся домой, а многих так и не смогли отыскать. И одним из пропавших стал обожаемый старший брат Трианы, единственный, кто её по-настоящему любил и опекал, невзирая на запреты и порицания отца…

«Мой славный Дэйк», – я с тоской шептала родное имя, ловя пересохшими губами редкие капли дождя. Обычно даже простое звучание имени брата дарило умиротворение и наполняло сердце теплом, но сейчас от него веяло отчаянием. «Как же мне тебя не хватает! Я знаю, точно знаю, что ты жив, что мы обязательно еще встретимся!» – я твердила себе вновь и вновь, всей душой желая в это поверить.

Война… Насколько безразмерной была сейчас моя ненависть даже к одному этому слову, за которым скрывалась бездна боли и отчаяния! Не было и не могло быть оправдания виновнику, человеку, её развязавшему, – пусть даже он приходится мне родным отцом.

И прежде люди и вампиры редко жили в мире – так уж постаралась природа, создав и наградив человеческие создания тем, что было столь необходимо вампирам, – кровью. Хищники и их жертвы по определению не могли сосуществовать мирно, но только во времена правления Киарана де Леона пропасть между двумя народами разверзлась в настоящую бездну.

Война началась давным-давно, когда я была ребенком, и потому неудивительно, что воспоминаний о том времени у меня не осталось. О причинах её я знала лишь по многочисленным рассказам придворных учителей, и официальная версия гласила, что вампирские войска без предупреждения, нарушив хрупкое перемирие, вторглись на территорию нашей страны, подчистую вырезав сразу несколько приграничных городов. Однако существовала неприглядная изнанка, в которой мой отец играл ключевую роль. Об этом мне удалось узнать, как-то услышав разговор слуг, которые не знали, что их юная госпожа не заснула, как им думалось, а прислонилась ухом к дверной щели и жадно слушала. Семья одной из служанок проживала в одном из тех городов, что были уничтожены при нападении вампиров. Сквозь тихие женские рыдания прорывались торопливые слова, и их ужасающий смысл заставил испуганную меня примерзнуть к месту, забыв даже о страхе быть обнаруженной. Король Киаран, при восхождении на престол обещавший сохранить и приумножить наследие своего отца, положившего жизнь на достижение перемирия с врагами, со временем позабыл про все свои клятвы. И в один из дней, для многих жителей ознаменовавший конец спокойной жизни, он повелел собрать всех годных по возрасту и силе мужчин, способных держать оружие в руках, и отправил их на верную смерть.

Это ошеломляющее воспоминание врезалось в детскую память, оставшись невероятно четким даже спустя прошедшие годы.

Что могло заставить отца решиться на подобное безрассудство? На что он надеялся? Неужели поддержка короля соседнего государства – весьма слабого и нерешительного союзника, как показала практика, – заставила его поверить в собственное всемогущество?

Я часто пыталась понять тот роковой для страны ход мыслей короля, задумчиво глядя, как он распекает очередного командующего армией, менявшихся так часто, что я даже не успевала запомнить их лица. Ведь когда-то он казался своим подданным мудрым правителем, достойным наследником своего отца, – что же заставило его так сильно измениться?

Как бы то ни было, вампиры не простили людям вероломства. После этого нападения на страну обрушилась орда врагов, более не ограничивающихся условиями мирного договора. Дети, женщины, старики – враги забирали всех без разбора, кого-то выпивая прямо на месте, в собственных жилищах, а кого-то забирая с собой в качестве живого корма, и неизвестно, какая из участей была милосердней. Приграничные поселения опустели, люди боялись селиться на севере, и через страну хлынул поток беженцев. Удивительно, но вампиры не ставили целью уничтожить всех, точно играясь с людьми и наслаждаясь их ужасом: они нападали то на одну часть страны, то на другую, вырезая целые города, но непременно оставляя кого-то в живых, дабы те могли донести до столицы ужасающие вести, однако до самой сердцевины страны, до главного города никогда не доходили. Поговаривали, что причина такому поведению – постоянные распри между многочисленными вампирскими кланами, изнутри вносившие раскол в стан противника.

С момента начала войны прошло больше десяти лет, и за этот срок страна погрузилась в хаос и нищету. В последнее время все чаще стали звучать сообщения о появлении врагов в опасной близости к столице, но знать усиленно делала вид, что все в порядке, и лишь спешное переселение семей придворных в окруженный стеной город заставляло подозревать об истинном плачевном состоянии дел. Появлялись те, кто требовал от короля принять меры и положить конец кровопролитию, но их голосов было недостаточно, чтобы заставить правителя к ним прислушаться.

Этой информацией щедро делился мой верный друг, кто единственный сумел увидеть за громким титулом принцессы меня саму. Меллан прислуживал в конюшне, заботясь о лошадях с таким желанием и отдачей, что даже суровый старший конюх благосклонно относился к парню, позволив тому поступить на службу в королевские конюшни. Смуглый, высокий и гибкий, словно тростина, Мел постоянно находился в курсе всех новостей, поражая меня осведомленностью и собственным мнением, зачастую идущим вразрез со всем, что до меня усердно пытались донести учителя.

За этими безрадостными размышлениями я и не заметила, как забрела в самую глухую часть парка, вот уже несколько лет старательно избегаемую всеми королевскими садовниками. Слуги пользовались рассеянностью короля, все свое внимание уделявшего лишь войне и только ей, и потому и сад, и прилегавшие к дворцу территории – и даже сам королевский дворец! – обслуживались с откровенной леностью.

Этот лес совсем не походил на излюбленные мной златолиственные рощи, в которых так приятно было гулять осенней порой. Скорее напротив: деревья здесь тянулись изломанными силуэтами к грязно-серому небу, редкие кустики чахлой травы совсем не скрывали пересохшей и потрескавшейся проплешины земли. Если бы не отчаяние, овладевшее мной из-за подслушанной новости, я бы не забрела так далеко.

Остановившись, я растерянно огляделась, отмечая, что в этом унылом пейзаже сегодня было что-то не так. Сломанные ветки, беспорядочные следы лошадиных копыт красноречиво свидетельствовали, что совсем недавно здесь произошла яростная схватка. И это неподалеку от королевского дворца!

Королевской дочери менее всего пристало находиться здесь, и еще менее – делать то, что сделала я, однако чрезмерное порой любопытство всегда было моей слабостью. И главной бедой, как любил приговаривать король в те редкие минуты, когда замечал меня.

Осторожно обогнув ближайшие деревья, я сделала робкий шаг вперед – и потрясенно замерла от увиденного.

В самом центре поляны на пожухлой осенней листве беспомощно распростерлись тела отцовских воинов, навсегда застывшие в причудливых позах смерти. Покореженные доспехи не смогли уберечь своих хозяев, глубокие раны зияли на останках мужчин, и от вида развороченной плоти к моему горлу вдруг подкатил тошнотворный комок. С какой силой нужно было вонзить меч в человеческое тело, чтобы он сумел пробить плотную пластину металла и выйти насквозь?

С трудом оторвав ошеломленный взгляд от воинов короля, я увидела чуть в стороне, прямо на орошенной людской кровью пожухлой траве несколько других тел. Вот только принадлежащих отнюдь не людям, а их главным врагам – вампирам.

Я несмело шагнула вперед, чтобы приблизиться и как следует рассмотреть тех, кем с детства пугают всех человеческих детей, но внезапно пришедшая мысль заставила остановиться: произошедшее недолго пробудет тайной, и совсем скоро здесь могут появиться люди отца, встречи с которыми мне никак нельзя было допустить. Ни к чему было сейчас давать королю лишний повод обвинить свою нелюбимую дочь в непослушании, а то и в попытке измены – в зависимости от того, насколько дурным окажется настроение владыки. А после увиденного мной здесь оно по определению не сможет быть хорошим.

Впрочем, моя заминка продлилась ненадолго. Разве можно было побороть желание хотя бы одним глазком взглянуть на врага, о котором я слышала столько ужасающих историй, но которого не видела никогда в жизни? Я вот не смогла.

Осторожно обойдя тела королевских воинов, я робко подошла к двум неподвижным фигурам, казалось, навсегда замершим в агрессивных позах, стремясь до последнего защищать своего господина. Богатая тяжелая кольчуга первого была пронзена и порвана копьем, на лице запеклись полоски крови – прежде я слышала, что кровь вампиров синего цвета, потому с любопытством вгляделась, отстраненно подумав, что Меллон будет разочарован, узнав правду.

Интересно, как же людям все-таки удалось победить? Все ли воины короля полегли в этой схватке или же кто-то сумел уцелеть и сейчас находится на пути к своему господину, чтобы доложить о произошедшем нападении? Эта мысль заставила меня заторопиться, дабы успеть вернуться во дворец прежде, чем меня обнаружат.

Я бросила короткий взгляд на второго вампира, уже предчувствуя, что увижу, однако крохотная деталь, прежде ускользнувшая от внимания, вдруг заставила меня отшатнуться. Я в ужасе прижала ладонь ко рту, ловя потрясенный вскрик, готовый сорваться с губ. Увиденное настолько противоречило всему, что я слышала о поведении врага, что в первый миг даже подумалось, что зрение, наверное, подводит меня. И белые трилистники, слабо мерцавшие на груди вампиров, – всего лишь плод чересчур богатого воображения. Но увы. И второй, и все последующие взгляды подтвердили немыслимое. У каждого из врагов на груди находился знак, символизирующий мирные помыслы и отсутствие захватнических намерений.

Я почувствовала, как меня вновь охватывает чувство бессильной ярости, непонимания и гнева, вызванные коварством отца. Сколько раз я становилась бессильным свидетелем его жестокости, и всякий раз я думала, что поразить сильнее он меня уже не сможет. Но король вновь и вновь доказывал мне, как я ошибалась.

Неужели вампиры прибыли на нашу землю с целью переговоров? Возможно даже для заключения столь необходимого перемирия? Но король Киаран вероломно решил избавиться от них, нарушив тем самым негласное правило, главный военный закон – никогда не нападать на тех, кто пришел с миром. Я могла лишь гадать о причинах, побудивших отца вновь совершить столь низкий поступок, но скорее всего нежелание признавать поражение сыграли с его разумом злую шутку. Меня давно посещали смутные опасения, что за годы непрерывных сражений король давно уже потерял былую хватку и острый ум, которым когда-то славился. И более того – не раз и не два в помутневших от времени глазах короля мне чудились отблески безумия.

Однако отец явно недооценил силы противника – даже целый отряд элитных воинов, специально натасканных на истребление народа тьмы, оказался бессилен против всего трех представителей этой расы.

Я смотрела на застывшие тела воинов и испытывала жалость, сожаление и скорбь. Последнее чувство относилось не столько к поверженным врагам, сколько к своему народу, которому придется дорого заплатить за совершенную их королем подлость.

Внезапно прямо за моей спиной раздался протяжный стон. В первое мгновение я испуганно отшатнулась, не понимая, как такое возможно, а затем, осознав, что кто-то из вампиров еще жив, совершила непростительную, вопиющую глупость, за которую, наверное, король Киаран голыми руками задушил бы безрассудную дочь.

Но в ту минуту мне было безразлично все на свете: мнение отца, узнай он о моем поступке, последствия этого спонтанного порыва, и даже то, что по определению чудом оставшийся в живых вампир – мой заклятый враг. Единственное, чего мне отчаянно хотелось в эту минуту, – чтобы план короля провалился, и этот иноземец выжил! И я была полна мужества приложить для этого все усилия.

Итак, я бросилась к вампиру, полная намерений сделать все, чтобы ему помочь, но стоило мне вглядеться в бледное лицо воина, как моя воинственная решимость улетучилась, оставив вместо себя искреннее потрясение.

Отчего? Да потому что даже на краю жизни и смерти, в окровавленных доспехах и с зияющей раной на груди он был пугающе красив. И это неожиданное открытие заставило меня растеряться.

«Разве это справедливо – наделить живое существо столь совершенной красотой?» – оторопело размышляла я, разглядывая четкие линии лица, светлую кожу, в эту минуту казавшуюся мертвенно-бледной, широкие скулы, темные взлохмаченные пряди, закрывавшие высокий лоб.

Еще ни один человек не вызывал во мне таких странных чувств. Казалось, я могу стоять здесь целую вечность, просто наблюдая, впитывая в себя каждый изгиб, каждую черту. От вампира за милю несло опасностью, но даже это не могло заставить меня отступить. Будучи не в состоянии совладать с собой, я осторожно протянула руку к его лицу, желая узнать, какова его кожа на ощупь: так ли она гладка и прохладна, как и на вид, – но в этот момент враг резко открыл глаза.

Несмотря на далеко не юный возраст – мне уже исполнилось восемнадцать, – я всегда казалась младше своих лет. Это и неудивительно: хрупкая фигурка, копна темных волос и просто вселенская неуклюжесть! Действительно, не проходило и дня без очередной травмы, все во дворце знали об этом и тихонько посмеивались, а придворный лекарь сколотил неплохое состояние, каждый раз врачуя мои синяки и ушибы. Один лишь Дэйкас искренне беспокоился и заботился обо мне, защищая перед отцом, который как-то после очередного неудачного падения грозился запереть меня в башне.

Отец.… Почему же так получилось, что мы с ним совершенно чужие? Может от того, что супруга давно покинула его, и, глядя на ее миниатюрную копию, он каждый раз вспоминал о ее предательстве? Или из-за того, что дочь не оправдала ожиданий и не собиралась становиться безвольной пешкой в его политических играх? В любом случае, наши отношения превратились в открытое противостояние, и обратного пути уже нет. Если бы не навязчивая одержимость войной, король давно бы выдал меня замуж и отправил куда-нибудь с глаз долой, но мне везло: слишком занятый сражениями и битвами, отец едва ли помышлял о браках для своих отпрысков. Конечно, это везение не могло длиться бесконечно, и я могла лишь надеяться, что когда-нибудь избранный им мужчина окажется добр ко мне.

Но сейчас, заворожено глядя в пронзительно черные глаза незнакомца и практически утопая в их беспросветной мгле, я внезапно подумала, что если бы хоть один из моих так называемых поклонников обладал подобным взглядом… В этот момент, не позволив мне додумать эту странную мысль, на искривленном от боли лице вампира промелькнула слабая презрительная усмешка. Испытываемое потрясение легко читалось в моем взгляде, и, похоже, я была далеко не первой человеческой девушкой, очарованной внешностью врага.

Именно осознание этого факта и помогло мне собрать остатки воли в кулак и сосредоточиться на главном. Нет, я не хотела становиться предательницей своего народа, но и оставить беспомощного раненого – пусть и врага – не могла.

«Это просто чувство вины за вероломство отца», – убеждала саму себя, пытаясь приподнять далеко не эфемерное тело вампира. «Мне совершенно нет дела, какие у него глаза», – продолжала тихо бубнить себе под нос нелепые оправдания, которые вампир уже не мог услышать: предмет моих размышлений некоторое время назад потерял сознание, по-видимому, не выдержав такого обращения с его драгоценной персоной. Но я действительно не смогла придумать ничего лучше, кроме как спрятать вампира в укромной пещере, где в детстве я часами пряталась от надоедливых нянюшек и кормилиц. Пещера эта располагалась не так далеко отсюда, в южной части парка, однако главной проблемой оставался вопрос, как переместить туда врага. Решила я его незамысловато: ухватив поудобнее мужчину за руки, я тянула его за собой, надеясь, что подобный способ транспортировки не усугубит его ранение.

Спустя час такого передвижения по осеннему лесу я могла лишь мечтать хотя бы о минутной передышке: руки и ноги болели с непривычки, а наряд для прогулок давно потерял былую нетронутость и сейчас представлял собой жалкое зрелище. Однако страх быть обнаруженной королевскими воинами не позволял останавливаться, понуждая с трудом, но снова и снова передвигать ноги. Наконец, неподалеку показались силуэты двух раскидистых деревьев, еще не сбросивших золотистую листву, и это открытие придало мне сил. Они росли у самого входа в пещеру, надежно скрывая его от постороннего взора, и, значит, я была у самой цели.

Пещера ничуть не изменилась за то время, что я не приходила сюда, лишь только прибавилось паутины по стенам да пыли на холодном каменном полу. Когда-то я, прячась от назойливых нянек, притащила груду одеял, мечтая провести здесь ночь, но время отнеслось к ним без жалости, превратив когда-то добротную ткань в ворох полуистлевшего тряпья. Однако выбора не оставалось: из последних сил я затащила бесчувственное тело вампира внутрь и с облегчением оставила его прямо в тряпичных останках, сопротивляясь желанию рухнуть прямо на пол.

«Триана, сейчас никак нельзя расслабляться», – подбадривая саму себя, я осторожно спустилась к небольшой низине у дальней стены, где когда-то пробегал небольшой ручеек, проложивший свой путь сквозь камни. Мне повезло, и он все еще оставался здесь, заметно раздавшись вширь за время моего отсутствия.

Жадно прильнув губами к прохладной воде, дарившей столь необходимые сейчас силы, я не останавливалась до тех пор, пока не поняла, что уже утолила жажду. И теперь настала пора позаботиться о раненом вампире, ведь совсем скоро люди отца начнут выяснять, удалось ли им воплотить свой подлый план в жизнь, и, не обнаружив одной из цели, начнут её искать. А уж следов после моего неумелого перемещения вампира осталось предостаточно.

Сделав глубокий вздох, я вернулась к раненому, неподвижно лежащему на том же самом месте, где его оставила. Оглядев мужчину растерянным взглядом, я решила начать с кольчуги. С ней пришлось изрядно повозиться, и когда, наконец, плотные звенья распались, позволив металлической сетке распасться, обнажив широкую грудь, все мои пальцы оказались стерты до крови.

Осторожно опустившись на колени рядом с вампиром, я сдвинула в сторону обрывки когда-то явно богатого камзола и испуганно замерла, боясь прикоснуться к огромной рваной ране на его теле.

«Триана, тебе ведь не впервой видеть раненого – пусть и не совсем человека… Сколько раз за последнее время ты помогала лекарю при операциях, лечила, делала припарки и микстуры?» – я мысленно успокаивала саму себя, пока руки ловко делали свою работу: убирали обрывки ткани из раны, осторожно протирали прохладную бледную кожу повязкой, которая еще час назад являлась частью моей нижней юбки.

А между тем я со страхом замечала, как вампиру становится все хуже: лицо приобрело серый землистый оттенок, дыхание стало совсем редким и прерывистым, мужчина до сих пор не приходил в сознание, что было совсем дурным знаком… Как же в тот момент я жалела, что так мало о них знаю! В памяти мелькали лишь обрывистые упоминания о том, что они не бессмертны, обладают силой, большей чем человеческая, питаются кровью…

Я даже вскочила на ноги, радуясь найденному выходу.

Но как только на место возбуждению пришло осознание, как именно мне предстояло поступить, радость от открытия бесследно испарилась. В растерянности остановившись в центре пещеры, я молчаливо смотрела на своего врага, пытаясь найти причины, почему же не могу просто взять и оставить его здесь? Он – враг, и я не должна была даже пытаться спасать его, но отчего же тогда гляжу на него и понимаю, что уже давно приняла решение и сделаю все, что в моих силах, для того, чтобы он остался жив?..

Точно наблюдая эту картину со стороны, я видела, как бледная, словно полотно, темноволосая девушка робко приблизилась к неподвижному мужскому силуэту и опустилась подле него, трясущимися руками достала из-за пояса мужчины кинжал, украшенный драгоценными камнями, и медленно поднесла к своему лицу.

На меня, отражаясь в серебристом блеске металла, в упор смотрели знакомые темные глаза, в которых читался молчаливый вопрос: сумею ли? Не дав себе времени на раздумья, я резко полоснула по запястью. Кровь – горячая, густая – тяжелыми каплями заструилась по руке, оставляя алые дорожки на коже. Отогнав уже ненужные в этот момент сомнения, я приблизила запястье к губам вампира, надеясь, что не опоздала.

Я чувствовала, как стремительно стучит мое сердце, отсчитывая секунды.

Вампир лежал столь же неподвижно и безучастно, и лишь его хриплое дыхание раздавалось под сводами пещеры. Я сглотнула, чувствуя, как непрошеные слезы комом стоят в горле.

Одинокая слезинка, не сдержавшись, все же скользнула по моей щеке, оставив влажный след, чтобы упасть на плечо мужчины.

Кажется, прошла целая вечность до того момента, когда вампир слабо пошевелился и, наконец, приоткрыл свои губы, позволяя моей крови струйками бежать по ним.

Я облегченно улыбнулась, наблюдая, как мужчина с видимым трудом распахнул мутные глаза, первые мгновения, по-видимому, не понимая, где находится и что с ним.

Мелькнула мысль заговорить с ним, рассказать, что он в безопасности, и я хочу лишь помочь ему, но враг, которого я столь усердно спасала, не позволил мне ничего больше сделать. Как только его взгляд обрел осмысленное выражение, означавшее, что раненому становится лучше, вампир принялся действовать самостоятельно, грубо и беспощадно.

Неожиданно резким и сильным движением, которое я никак не могла ожидать, он схватил мою руку и рванул к себе, впиваясь зубами в кровоточащую рану.

Вспышка боли и страха ослепила меня. Ужас, беспомощность и обида – все смешалось в один клубок, сплелось и навалилось с такой силой, что единственное, на что я оказалась способна, – это издать слабый стон. Все попытки пошевелиться, вырвать руку из плена оказались напрасны: против этой железной хватки я была бессильна.

Мне оставалось только молиться, но на этот раз лишь о том, чтобы самой остаться в живых…

Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь

Убей меня нежно - Юлия Вакилова - Глава первая Читать онлайн любовный роман

Вакилова Юлия

Аннотация к произведению Убей меня нежно - Юлия Вакилова

Глава первая

Глава первая