Разделы библиотеки
Улыбочку, капитан Бойко! - Артур Грабовски - Читать любовный роман онлайн в женской библиотеке LadyLib.Net
Улыбочку, капитан Бойко! - Артур Грабовски - Скачать любовный роман в женской библиотеке LadyLib.Net
Грабовски Артур
Улыбочку, капитан Бойко!
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Глава 3
Бойко проснулся от того, что ему холодно. В старой квартирке, доставшейся ему от бабушки с дедушкой, окна он так и не поменял, предпочитая бодрящую свежесть закупоренности стеклопакетов. По этой причине по комнатам почти все время гулял ветер. Летом это давало блаженную прохладу, зато в зимний период периодически зверски дуло. Бойко эту проблему решал килограммовым пуховым одеялом, размер которого, казалось, предполагал спящего слона. И как раз спасительного одеяла в этот раз он на себе не обнаружил.
Не до конца проснувшись, он поднял голову и несколько минут с недоумением рассматривал свои голые ступни, беззащитно виднеющиеся на фоне серого рассветного света. Ступни хотелось убрать под защиту одеяло, как и остальные конечности вместе со всем телом, и честно поспать еще положенные минут сорок до того, как будильник поднимет на работу. Одеяла поблизости не оказалось. Бойко кряхтя перевернулся и замер.
Все одеяло заграбастал под себя наглый Юрец, что, впрочем, было очень в его характере. Удивило же Бойко не это, а то, что Юрец одеялом толком не воспользовался – только утянул целиком к себе, оставив лежать бесполезной кучей. Сам Юрка валялся рядом, зарывшись лицом в эту кучу, все в той же футболке «Ария», которую ему накануне выдал Вадим. Ужас заключался в том, что футболка ночью задралась до пояса, демонстрируя миру совершенно голую, ничем не прикрытую Юркину задницу.
Вадим сглотнул, глядя на бледную, покрытую мурашками кожу. Юрка тоже мерз, однако прикрыться даже не пытался, продолжал сопеть лицом вниз.
«И как только не задохнулся»?
Вадим нахмурился, попытался вытащить у Юрца одеяло обратно, ничего не вышло. Тот что-то недовольно замычал и вцепился в теплый ком сильнее.
– Придурок, отморозишь задницу же! – усмехнулся Вадим.
О голой заднице рядом думать совсем не хотелось, как и смотреть в ее сторону, но не смотреть и не думать не получалось. Несмотря на вопиющую, почти болезненную худобу, в этом месте Юрка оказался неожиданно аппетитный, круглый и даже манящий. Вся его поза сейчас была в понятном смысле вызывающей и рождала понятные же мысли и идеи. Особенно – у уставшего капитана полиции, который, откровенно говоря, не помнил, когда у него в последний раз был хороший секс. Несмотря на то, что вниманием обоих полов Бойко никогда не был обделен и в силу внешности, и умения себя подать, на личную жизнь, даже одноразовую, банально не хватало времени. Порой Вадим думал о том, что в полицию имеет смысл брать кастратов или импотентов – все равно туда дорога. Или будет как сейчас – живое голое тело рядом, и все мысли сразу обращаются к этому телу и больше ни к чему. Вадим мотнул головой, отгоняя их. Думать о Киселеве в таком ключе было уже перебором, недостойным капитана полиции. Это же Юрка Кисель, считай – младший брат! Ну, может, двоюродный младший брат, или там троюродный. В любом случае – точно не объект для такого рода интереса!
Как назло утренний стояк был с ним категорически не согласен. Проклиная физиологию и собственную слабость и дурость, Вадим протянул руку и попытался вернуть футболку Юры на место, чтобы прикрыть срамоту. Футболка не поддавалась, пришлось чуть подвинуть Юрца – медленно, чтобы не разбудить ненароком. Вадим не сомневался, что тот обязательно устроит свой неизменный цирк с конями, если обнаружит, что Вадим трогал его спящим.
Юрка в принципе постоянно искал повод повыделываться и понарываться, так что то, что у него по жизни регулярно случались неприятности, было закономерным и логичным явлением. Другое дело, что Юрцу это, похоже, нравилось. Вадим улыбнулся: в чем-то Киселев ему напоминал молодого себя. Бойко тоже любил влипнуть в неприятности, желательно еще, чтобы была возможность заодно и подраться с кем-нибудь, причем победа или поражение были в равной степени желанны. Он до одури любил покалывание в пальцах, которое появляется, когда ты оказываешься в зоне риска. «Адреналиновый маньяк» – кажется так это называлось умными людьми. Позже он сообразил, что утолять свою потребность в острых ощущениях можно на законных основаниях, да еще и принося пользу обществу. Так и оказался в полиции.
Юрка в полиции тоже оказывался, правда, по другую сторону закона. Впрочем, порой и сам Вадим не понимал, где проходит та невидимая грань в обществе на самом деле, потому что даже погоны далеко не все определяли в это смутное время.
Юрка, недовольный тем, что его пытаются подвинуть, запыхтел, засучил ногами, открываясь еще больше, и снова застыл. Вадим тяжело выдохнул. Задница теперь маячила практически перед его носом. Голая, бледная, такая ладная и круглая, что рука сама собой потянулась к ней – проверить, так ли хороша она на ощупь, как и на вид. Казалось, эти мягкие белые булки идеально лягут в ладонь Вадима. Еще девчонки в юности говорили ему, что его лапищи такие здоровые, как у медведя – это почему-то всем нравилось.
Вадим остановил себя в шаге от падения в бездну. Пальцы схватили пустоту, он резко откатился по кровати к краю – от греха подальше. Не хватало еще лапать спящих и ни о чем не подозревающих беззащитных людей. Бойко мало слышал о современных версиях того, что можно считать насилием, но вот такой жест исподтишка явно тянул на это. Становиться извращенцем не хотелось.
Пару минут Вадим гипнотизировал взглядом чужую жопу, отмечая про себя и мелкие мурашки, и легкое покачивание в такт дыханию, и кокетливую родинку на пояснице. Все это было до одури красиво и конечно будоражило воображение. Бойко поймал себя на том, что представляет, как это мерное покачивание вверх-вниз становится быстрым, рваным, как он подхватывает Юрца под тощие бедра, рывком ставит в коленно-локтевую. Еще сонного, ничего не соображающего, утыкает лицом в подушку или в этот же ком из одеяла, разводит ладонями его бледные круглые ягодицы, находит дырку и вставляет сразу до конца.
Как Юрка под ним кричит, рвется, а Вадим держит крепко и насаживает туго, как стройное тело в его руках отдает дрожью и стоном на каждое движение, как по спине перед ним бегут уже не мурашки, а капельки пота, как он слизывает их в районе поясницы – там, где маячит такая симпатичная маленькая родинка.
Юрка снова заворочался, недовольно замычал, будто почувствовав нехорошие мысли совсем рядом с собой. Он повернулся на бок, вовремя притянул к себе одеяло, скрывая открытый перед в нем (и хорошо – не хватало еще на член его пялиться!), сладко вздохнул и неожиданно открыл глаза.
Вадим застыл, их взгляды встретились. Было непонятно, спит ли еще Юрка или уже что-то соображает. Тот смотрел, не мигая, а Вадим молился, чтобы его взгляд не сместился с лица Вадима ниже – туда, где его собственный член был готов прорвать ткань трусов, а сжимающая его рука замерла, не закончив начатое. На утренний стояк такое уже списать не получилось бы, а Юрец при всей своей придурковатости полным идиотом точно не был.
– Спи, еще рано, – негромко, но твердо сказал ему Бойко. – Закрывай глаза и спи.
Юрка медленно моргнул, пару секунд еще пялился на него своим темным мазутным взглядом, но все-таки послушался и снова ушел в сон. Вадим осторожно выдохнул. Полежал еще минутку не двигаясь, чтобы тот окончательно заснул, и только после того, как Юркино дыхание выровнялось, тихонько вылез из кровати и сбежал в ванную.
Включив воду, он прикрыл глаза и сел на бортик ванны, заставляя себя успокоиться. Вадим никогда не увлекался медитациями или другими дыхательными практиками, но сейчас пожалел, что не владеет ни одной из них. Вероятно, такая бы ему очень пригодилась в этой дикой ситуации. Он все-таки попробовал мерно дышать. Считал на выдохе, расслаблялся, снова вбирал в себя воздух…
Вместо успокоения он нашел в себе только злость и непонимание. Как у него могло так крепко встать на Юру? Юру, который для него все такой же беспутный проблемный ребенок! Мальчик, знакомый ему с детства!
«Уже далеко не мальчик», – напомнил себе Бойко.
Перед глазами тут же возникла бесстыдно оттопыренная голая задница. Бесстыдство – вот правильный термин, который описывал Киселева полностью. Он был бесстыден во всем – и в разговорах, и в действиях, и даже во сне. Но Бойко… Бойко таким не был. Он умел контролировать себя, не шел на поводу инстинктов, доверял разуму, трудился на интеллектуальном поприще… И все же был готов бесстыдно дрочить как пьяный подросток на ничего не подозревающего парня, которого приютил у себя – позор!
Вадим плеснул себе в лицо ледяной воды, выдохнул. Член по-прежнему крепко стоял, намекая, что здесь ничего не изменилось, несмотря на все старания его хозяина. Вадим посмотрел на него как на предателя. Чуть не сказал ему вслух все, что думает о таком поведении. Собирался уже лезть под холодный душ, но вместо этого накрыл пах рукой и чуть не застонал в голос от благодарности к самому себе. Это было то, что надо его телу прямо сейчас, а вовсе не медитации или дыхание.
– Сука, – пробормотал он, стаскивая трусы, – ну какая же ты сука!
К кому конкретно он обращался в этот момент, Бойко и сам не знал. Перед глазами снова встали белые полукружия, красиво изогнутая спина, маленькая родинка, полуоткрытые, влажные ото сна губы, светлый затылок. Дальше уже было дело техники.
Вадим с силой двигал рукой, забыв обо всем и оставаясь в плену своих рваных фантазий с Юрой. Он с облегчением прикрыл глаза, сдаваясь наконец на милость этих фантазий и лаская себя, не отказывая себе ни в чем.
– Ни хрена себе, какой здоровенный хер!
Вырвали его из сладкого мира грез безжалостно и молниеносно. Юрка все еще в той же футболке, (будто явившись прямиком из мыслей Вадима) стоял в дверях ванны, которую Вадим очевидно забыл запереть, увлеченный своим бегством, и, широко распахнув глаза пялился на член Бойко. Пару секунд ничего не происходило, пока до Вадима не дошло, что случилось.
Он угрожающе зарычал и двинулся на Юру. Тот, видимо что-то прочитав в его глазах, ойкнул, отступил на шаг. Вадим с грохотом захлопнул дверь у него перед носом. Юрка проорал что-то, но Вадим не разобрал слов: его душила ярость, смешанная с возбуждением. Он не был уверен, что не способен сделать сейчас что-то поистине страшное.
***
Из ванны Вадим вышел спустя двадцать минут: полностью вернувший себе душевное равновесие, чисто вымытый и выбритый. Правда, в одном полотенце на бедрах, поскольку не захватил сменной одежды. Юрка обнаружился в спальне. Он валялся кверху задницей (в этот раз она была хотя бы прикрыта футболкой) и залипал в телефон.
– О, вот и наш капитан огромный член! Ты решил показать, что у тебя есть еще и стальной пресс? Это что – стеройды?!
Приветствие было ожидаемым. Впрочем, на вот такие издевки Бойко обижаться точно не собирался – наоборот даже. Он знал цену и своему телу, и тому, что было между ног. Никто еще не жаловался.
– Завидуй молча, – он широко улыбнулся, – стучать не учили?
– Как бы я тогда узнал твой размер?
Юрка вскинул брови, перевернулся, сел по-турецки, сверкнув голой задницей. Но Вадим был к этому готов и отвернулся к комоду, чтобы отыскать свою одежду.
– Прикройся, – он швырнул в Юрца трусами, не оборачиваясь.
– Так странно, – сообщил тот с кровати, – здоровенный хуй у тебя, а спишь, прикрывшись. Если б у меня такой был, я бы его всем показывал!
– Эксбиционизм карается законом, – сообщил Бойко, одеваясь. – Твое наказание – завтрак.
– Чего?
– Приготовишь на двоих.
– Это с чего бы? – Юрка сразу же заартачился.
– С того, что врываться в ванну, когда там кто-то есть, запрещено!
– Это кто сказал?
– Я, – Бойко повернулся к нему, скрестил руки на груди, – это мой дом и мои правила. Никаких голых жоп и внезапных вторжений!
– Может просто будешь вешать табличку «здесь прямо сейчас дрочат»? – предложил Юрка.
– Это мой дом, – повторил Вадим, – дрочу где и когда хочу.
Юрка зашелся таким заливистым смехом, что он и сам развеселился. Вышло правда забавно и где-то даже прикольно. Если бы не тот факт, что дрочил Бойко на самого Юру.
***
– Не хочешь рассказать уже, что это за пацан такой вредный?
На обеде Чимикин не выдержал. Бойко подумал, что друг еще долго продержался. Вопросы про Юрца с самого утра ему успел задать каждый сотрудник, кто проходил мимо его стола случайно или не очень. И каждый был послан капитаном в дальнее и увлекательное путешествие. Друга, впрочем, посылать было не с руки.
– Да так, сосед по даче. Я его еще мелким пацаном знал, – он пожал плечами, не зная, как объяснить, кто такой Юрка.
– Обед для самых смелых капитанов!
Лекс с сияющей улыбкой поставил перед ними поднос. От внимания Бойко не укрылся нежный взгляд, которым Чимикин наградил своего парня и легкое поглаживание по спине. Эти двое иногда раздражали до зубной боли. Хотя до Юрки им было далеко.
– Я смотрю, вы больше не палитесь, – заметил Бойко из вредности, – и куда же ушли все гомофобные страхи?
Лекс тут же залился краской.
– Сам же говорил, что всем плевать, – Чимикин пожал плечами, – дерево проще спрятать в лесу – мы не скрываемся, никто не задает вопросов.
В словах Павла была правда. Их парочка отчего-то сразу принялась всеми как некая данность и естественная вещь. Точнее, никто не допытывался, что конкретно связывает капитана и молоденького баристу – дружба или нечто большее, и никто не удивлялся, что частенько Лекс ждет его после работы, закрыв кофейню, чтобы вместе отправиться домой. Иногда – рядом с ним Пашиным рабочим столом. Лекс и Чимикин всем нравились и вместе, и по-отдельности, так что у них и правда не было никаких проблем с социумом. Будто подтверждая это, Чимкин приподнялся и быстро чмокнул Лекса в щеку.
Бойко только закатил глаза. Эти нежности ему были смешны: уж если трахаться с мужиком, то делать это по-мужски, а не с соплями и розовыми единорогами. Но его мнения, понятное дело, никто не спрашивал.
– Так откуда он взялся? -вернулся Павел к разговору о Юрке, когда Лекс отошел от них. – У вас дача, вроде, далеко, ближе к Москве – когда успел съездить-то?
– Я не ездил, туда пилить четыре часа!
– Так откуда пацан?
– Не поверишь, но буквально из воздуха, – хмыкнул Вадим. – Подобрал на обочине в Ленинградской области.
– Как это? – не понял его Чимикин.
Вадим вздохнул и принялся докладывать обо всем, что случилось с ним в последние три дня. Павел не перебивал, только хмурился. Рассказ вышел краткий и без подробностей, поскольку некоторые интимные моменты не было положено знать даже ближайшему другу.
– Не хрена ж себе, – тот покачал головой, – я бы сказал, что он тебя выследил, если бы не знал, что на самом деле ты сам заблудился. Таких совпадений просто не бывает!
– Это мне говорит мужик, который случайно встретил парня, звонившего в службу спасения десять лет назад?
– Это не то же самое, – Чимикин вдруг осекся. – Или тоже? – он хитро прищурился: – Ну-ка колись, капитан, тебе этот пацан нравится, вот ты с ним и возишься, так?
– Нет! – слишком поспешно, чтобы это было правдой, рубанул Бойко.
И тут же пожалел: Чимикин был прекрасным следователем, и дознавателем тоже приходилось работать. На это «нет» он не купился ни разу.
– То есть – да, – кивнул Бойко, – но не в том извращенном смысле, что ты подумал.
– Значит, наша с Лексом любовь – это извращенный смысл? – Павел дернул бровью.
– Бля, да нет конечно, ты понял, о чем я! – Бойко закатил глаза.
– Вообще-то – нет, – от друга ощутимо повеяло холодком.
«Какие все стали обидчивые»! – чертыхнулся Бойко про себя.
Однако злить и дальше друга не стал, тем более, что в его словах была своя правда: извращенная и не очень.
– Он мне не особенно нравится, но он не чужой – понимаешь? – пустился он в объяснения. – Это как младший брат или вроде того. Я его знаю с рождения, наши матери дружат.
– Ты говорил, он московский?
– Ну да, но все лето в той же деревне гонялся, как и мы все. Врубаешься? Сосед по даче – это больше, чем по лестнице, там в деревне вся жизнь на виду и общая: футбол, прятки, пиво за ларьком первое, драки, дискотека в соседнем райцентре. Короче, не могу я его бросить. Ни там на дороге, ни сейчас, – Бойко покачал головой, – он, конечно, проблемный и дурной, но свой.
Он потер переносицу, взялся за уже остывающий кофе. Этот разговор напомнил ему о том, что заняться, собственно, проблемами Юрки или даже расспросить о них у него так и не дошли руки. Зато дошли до кое-чего другого. Молодец, капитан Бойко, похвально. Выдать премию и наградить! Стало как-то тошно. Юрка, может и неосознанно, но ожидал от него помощи, хотя бы как от взрослого, а вместо этого получил дрочащего на себя извращена. С этим надо было срочно что-то делать.
– А ты уверен, что у него проблемы? – спросил неожиданно Чимикин.
– Он шел один по трассе в глуши в пятнадцатиградусный мороз, один! Конечно, у него проблемы! -взорвался Бойко.
– Я понимаю, но, – Чимикин задумчиво почесал затылок, – этот парень ведь их создает с самого детства, так?
– Ну да, вечно во что-то вляпывается. Вот и тут явно вляпался. Мама его говорит, что секта там или бандиты – надо выяснить.
– Я и подумал, что то, что принято считать проблемами, для него – норма жизни, – философски рассудил Павел.
– Ну, да, но к чему ты…
– Я веду к тому, что ты уверен в том, что тогда на трассе спас принцессу в беде. Да, скорее всего в своих бедах эта принцесса была виновата сама, но все равно, – Чимикин выразительно поднял брови. – А что если никакой беды не было? Может он запланировано шел там и все было в порядке?
– Запланировано шел через лес хрен знает куда?!
– Ну да, – Павел улыбнулся, – он же с детства творит всякую дичь, ты сам говоришь. Может это такая же дичь.
Вадим задумался. Приходилось признать, что в словах Павла была своя логика и может быть даже правда. Юрка, хоть и выглядел жалко на той дороге, не был в слезах или совсем без сил. Усталый – да, но на шею спасителю не кидался, а вел себя нагло и дерзко. Но это в целом отражало его натуру. Однако инстинкты тогда заставили Бойко немедленно усадить его в машину, даже когда он еще не понимал, что перед ним Юрка Киселев.
– У него были костяшки сбиты и штаны грязные, – вспомнил Бойко, – я думаю, он в тот день дрался.
– И? – Чимикин пожал плечами. – Это не говорит о серьезных проблемах, сам знаешь. Серьезные проблемы приходят с битами в лучшем случае или огнестрелом – в худшем, и до твоих кулаков дело не доходит.
Поразительно, что такие мысли не пришли в голову самому Вадиму. Обычно так рассуждал именно он. Не «так» даже, а логично и отстраненно. Похоже, в случае с Юрой логика у него вырубалась, да и отстраниться не получалось – он все равно переживал за парня как за родного.
– Ты прав, – согласился он, признавая правоту Павла, – на шибко запуганного или избитого он не был похож ни тогда, ни сейчас.
– Вот видишь, – Чимикин улыбнулся, – со стороны виднее, сам так всегда говоришь.
– Да меня еще мама накрутила, – признался Бойко, – они там с тетей Мариной – его мамой панику разводят.
– Ну, мамы – это мамы, – Чимикин развел руками, показывая, что волноваться не о чем. – Им переживать и наводить панику положено по званию. Но мы-то с тобой люди здравого смысла и порядка!
Они вышли во двор покурить после обеда. Мороз крепчал, к вечеру обещали до двадцати градусов. Бойко вспомнил о том, что Юрка пообещал его сегодня не доставать на работе, сославшись на какие-то личные дела. Сперва Вадиму было тревожно, но после разговора с Чимикиным он расслабился. Юрка действительно постоянно влипал в неприятности, но они не были серьезными, иначе бы к двадцати четырем годам в его списке были бы приводы не только за вандализм или пьянство. Киселева даже на вождение в нетрезвом не ловили, волноваться не стоило.
Тем не менее, он дал себе слово сегодня же вечером выяснить, как Юрка все-таки оказался в той глуши. Все-таки, это все еще оставалось подозрительным моментом – Бойко не понимал, как туда могло занести москвича, который дальше Новотроиц не отъезжал. Наверное. Он все еще понятия не имел, чем занимался Киселев все эти годы, а рассказы мамы можно было делить на два, а лучше – на десять.
Остаток дня Вадим работал в спокойном режиме, продолжая мурыжить свое непростое дело. Чимикин по возможности помогал, но на нем самом висели с десяток свидетелей, которых надо было проверить, до конца дня друзья почти не пересекались.
Уже к вечеру, мерзнув под козырьком у входа и смоля очередную сигарету, Чимикин поинтересовался, чего там делает Юрец. Бойко признался, что понятия не имеет – не было времени спросить. Павел покачал головой будто бы с осуждением, хотя сам же днем говорил, что волноваться не о чем.
Тем не менее внутри Вадима шевельнулся червячок сомнений. Он достал телефон, проверить, не звонил ли Юра. Пропущенных не было. Он набрал его сам.
Гудки пришлось слушать почти минуту. Когда Бойко решил уже, что дозвониться не получится, Юра все-таки снял трубку.
– Салют, малец! Ты где есть? – бодро спросил его Бойко.
– Вадим?! – голос Юры звучал как-то отчаянно и будто издалека, у Вадима сразу как-то заныло в груди. – Это ты?!
– Да. Что случилось?! Ты где?
– Я не знаю… – на заднем фоне было тихо, только слышался какой-то скрип и тяжелое дыхание Юрки. – Я… я не понимаю, где я. Вадим, помоги, пожалуйста!
Бойко в ужасе глянул на Чимикина, тот сразу все понял, показал, головой, мол: «зайдем внутрь»?
Бойко покачал головой.
– Юра, ты можешь сказать, где ты? Я приеду! Где ты находишься, что видишь вокруг?
Неожиданно послышался смех. Вот только он не был веселым.
– Что вижу вокруг? – Юрка то ли всхлипнул, то ли снова заржал, было непонятно. – Деревья вижу. Дохрена стволов. Я в лесу, дяденька, понятия не имею, где. И телефон садится.
Бойко прикрыл глаза. Он был прав: проблемы у Юрца были самые настоящие.
Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Поиск любовного романа
|
Партнеры