Разделы библиотеки
Унесённые «Призраком» - Мария Роше - Читать любовный роман онлайн в женской библиотеке LadyLib.Net
Унесённые «Призраком» - Мария Роше - Скачать любовный роман в женской библиотеке LadyLib.Net
Роше Мария
Унесённые «Призраком»
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Глава пятая
Разумеется, мистер Спенсер не поверил, что черное платье совершенно случайно отправилось в самостоятельное путешествие по океанским просторам, и ужасно рассердился. Он так отчетливо заскрипел зубами и так крепко сжал кулаки, что Мэри испуганно попятилась, опасаясь получить от него удар тростью. Но мисс Кэтрин решительно сдвинула ее себе за спину и подчеркнуто вежливо попросила дядю послать матроса за багажом. Мистер Спенсер ответил было отказом, намереваясь проучить их обеих и заставить безвылазно сидеть в каюте, но когда племянница заявила, что не потерпит притеснений с его стороны и сию же минуту отправится завтракать в одной нижней рубашке, он сдался. Через полчаса в каюту мисс Кэтрин доставили сундук с ее платьями.
Правда, к некоторому разочарованию Мэри, собственно платьев там оказалось всего три или четыре, и мисс выбрала из них самое скромное: серо-синее, с неглубоким вырезом, отделанным узкой белой тесьмой. Неудобный корсет и фижмы были без всякой жалости отправлены в сундук; похоже, притеснений с их стороны Кэтрин тоже больше чувствовать не желала. Мэри не посмела рыться в хозяйских вещах, но успела заметить, что значительную часть багажа девушки занимают не наряды, а книги, и подумала, что, в любом случае, остаток плавания должен пройти нескучно.
– В новом платье, мисс Кейт, – сказала она во время дневной прогулки по палубе, – вы стали выглядеть еще привлекательнее. Его цвет подчеркивает глубину ваших глаз и очень идет вам. Джентльмены забывают, о чем говорили, когда мы проходим мимо.
– Ты льстишь мне, Марион. – Белокурая мисс смущенно опустила ресницы, впрочем, явно довольная похвалой. – Если бы это было правдой, кто-нибудь непременно составил бы нам компанию. Когда мужчина находит женщину привлекательной, он всячески старается приблизиться к ней, заинтересовать – словом, распускает перья, как павлин в королевском саду. Здесь же, не знаю, почему, все мужчины ведут себя слишком холодно. Быть может, корабельный «Устав для пассажиров» запрещает романтические отношения и флирт?
– Вряд ли, мисс, – отозвалась Мэри. – Да если бы и запрещал, что толку? Распитие крепких напитков на борту по «Уставу» непозволительно, однако пьют все: и пассажиры, и офицеры, и даже сам капитан. А флирт… Скажу больше: третьего дня я видела, как рано утром из каюты одного холостяка выскользнула полуодетая женщина. Которая, между прочим, путешествует с другим, пожилым джентльменом и называет себя его женой.
– Какая мерзость! – поморщилась Кэтрин и предпочла сменить тему разговора.
Потянулись однообразные дни, которых в морских путешествиях бывает довольно много. Несколько раз погода портилась, к счастью, ненадолго; сильный ветер и дождь не располагали к прогулкам и любованию морем, зато заставляли искать иные развлечения. В пассажирском салоне, где по вечерам устраивали азартные игры и вели неторопливые, скучные беседы, мисс Кэтрин однажды предложила читать вслух и принесла одну из своих книг – сборник пьес Ричарда Бринсли Шеридана, которого Мэри просто обожала. Они читали по очереди: у Кейт был приятный, хорошо поставленный голос, но она не обладала той выразительностью и страстью, с которой произносила реплики ее компаньонка. Когда Мэри брала в руки книгу, она словно начинала жить другой жизнью, передавая всю гамму чувств и внутренних ощущений героев. Ее глаза начинали сиять, и каждый жест или поворот головы были наполнены смыслом. Вокруг них быстро собралась группа почитателей, причем не только путешествующих первым классом: подходили и служанки, робко присаживались где-нибудь с краю, а если не хватало места – слушали стоя. Когда закончились пьесы Шеридана, явились «Удивительные приключения Робинзона Крузо», и они имели еще больший успех, вызвав интерес даже у моряков.
– Марион, почему ты не стала актрисой? – как-то спросила мисс Кэтрин. – Ведь у тебя несомненный талант!
Мэри опустила глаза и промолчала.
Одним из самых преданных поклонников ее таланта стал мистер Пламмер. Он всегда старался сесть как можно ближе и не упускал случая выразить свое восхищение вслух, несмотря на то, что в приличном обществе было не принято восторгаться способностями прислуги. Да и во время прогулок Чарлз не считал зазорным подойти к Мэри и обменяться с ней парой фраз. С мисс Кейт, которая чаще всего была рядом, он тоже был мил и обходителен, но Мэри прекрасно видела, что все его внимание отдано только ей.
– Приятный молодой человек, – сказала о нем Кэтрин. И ревниво добавила: – Надеюсь, его интерес к тебе искренний, не продиктованный скукой или желанием завладеть легкой добычей.
Ее саму мужчины по-прежнему обходили стороной, и Кейт не могла понять, почему. Ведь она больше не носила траур, не умничала и не заводила разговоров на нелюбимые мужчинами темы вроде женского равноправия. Кроме того, она была привлекательной – даже Марион подтвердила это. Но никто не пытался с ней флиртовать и не делал попыток ухаживать. Что-то явно было не так.
«Возможно, это влияние мистера Спенсера», – думала Мэри, видя, как расстроена мисс. Но сказать о своих предположениях Кэтрин, зная ее характер, она не решалась. Мисс наверняка тут же отправится к дяде, потребует объяснений, поссорится с ним, и у них обеих будут неприятности. Нет уж, пусть плавание и дальше проходит тихо и мирно. Хотя бы еще пару недель – до прибытия на Бермудские острова.
Какое-то время Господь прислушивался к ее просьбам, и «Валиант» благополучно летел по волнам, подгоняемый сильным восточным ветром. Усилились жара и влажность – корабль вошел в тропические широты, поэтому находиться на палубе стало возможно лишь после захода солнца, а все остальное время пришлось проводить в каюте или в пассажирском салоне. Радовало только одно: у мисс Кэтрин было еще достаточно книг, чтобы от скуки не впасть в уныние и апатию.
Но однажды ночью они проснулись от страшной качки и доносящихся снаружи криков «Спустить паруса! Круче к ветру!» Казалось, пакетбот подпрыгивает над волнами, словно летучая рыба, а потом как попало валится вниз. Спустив ноги на пол, Мэри обнаружила, что он мокрый: вода просочилась из коридора в каюту. Приоткрыв дверь, девушка увидела офицеров в дождевиках, успокаивающих встревоженных пассажиров и вежливо настаивающих, чтобы до окончания шторма все оставались на своих местах.
– Вздумаете сунуться на палубу – вас смоет! – предупреждали они. – Там сейчас такое творится! К счастью, наш капитан имеет немалый опыт и с честью выбирался еще не из таких передряг, так что бояться нечего.
Мэри закрыла дверь и вернулась на койку. За деревянными стенами что-то грохотало, скрипело, стонало, и ей казалось, что она слышит удары грома и свист ветра. Кэтрин не могла даже головы поднять: нескончаемые взлеты и падения в бездну, а также страх вновь вызвали у нее недомогание. Мэри легла рядом, прижалась к ней – вдвоем было не так жутко, закрыла глаза и шепотом стала читать молитвы.
Они не спали больше суток, все время, пока продолжался шторм, и испуганно вскрикнули, когда внезапно откуда-то снизу, из самых недр корабля, донесся гулкий удар, а затем череда толчков и леденящий душу скрежет. «Валиант» накренился, но перестал так сильно раскачиваться и подпрыгивать. В томительном ожидании прошла пара часов, но криков «Тонем!» и паники не было слышно, только где-то за стенами раздавались топот, громкие голоса офицеров и сердитая ругань капитана. Измученные, испуганные, обессиленные девушки сами не заметили, как провалились в сон, убаюканные этими беспокойными звуками.
Проснувшись, они выяснили, что, судя по всему, шторм прекратился – вокруг стояла благословенная тишина, но судно по-прежнему сильно кренилось и, что самое странное, кажется, не двигалось. Быстро одевшись, Мэри и Кейт пробрались по мокрому, скользкому коридору в салон и там узнали от офицеров, что во время бури «Валиант» сбился с курса и сел на риф.
– Однако вам не о чем волноваться, – заверили пассажиров. – Пробоины нет, и сейчас матросы делают все возможное, чтобы корабль отправился дальше. Это займет полдня или день, не больше. В любом случае, запасов пресной воды нам хватит еще на неделю, поэтому небольшая задержка никак не отразится на вашем самочувствии.
Примерно эти же слова офицеры были вынуждены повторять в течение последующих пяти дней, и с каждым разом уверенности в их голосах становилось все меньше, а тревоги в глазах – все больше. Пассажиры уже откровенно роптали, но сделать ничего не могли: раздосадованный невозможностью освободить судно капитан ни с кем не желал разговаривать и осыпал бранью всякого, кто осмеливался приблизиться к нему.
– Поговаривают, в этих водах полно пиратов, – как-то сказал Мэри мистер Пламмер во время вечерней прогулки по палубе. – К тому же недалеко Бермудские острова, а там все еще можно встретить испанцев. Застрявший на мели пакетбот – легкая добыча. Разумеется, у нас есть пушки, но зато маневренности никакой, и капитан это понимает. Остается только молиться, чтобы нас миновала участь «Като» или «Стирлинг Касла».
– Если мы просидим под палящим тропическим солнцем еще неделю, то сдадимся пиратам добровольно, за бочонок питьевой воды, – хмуро ответила девушка. Ее вновь начало терзать ощущение, что высшие силы нарочно препятствуют достижению ее цели и воссоединению с отцом. Быть может, она делает что-то не так? Или ей изначально следовало выбрать другой путь?
Что если корабль погибнет только потому, что Господь решил наказать ее?
Мысли об этом угнетали сильнее, чем жара, духота и жажда. Мэри упала духом, и это сразу заметила Кэтрин.
– Что с тобой, Марион? – спросила она, когда мистер Пламмер ушел и девушки остались вдвоем. – Ты выглядишь грустной и подавленной. Тебя кто-то обидел?
– Нет, – Мэри покачала головой, глядя на затянутое облаками небо. А потом тихо спросила: – Скажите, мисс, если один человек совершил ошибку, может ли Господь покарать его, не пощадив при этом других людей?
– Это было бы в высшей степени несправедливо, – ответила Кейт. – Но почему тебя волнуют такие странные вопросы?
Девушка долго молчала. А потом, сделав над собой усилие, проговорила:
– Мисс Кэтрин, пожалуйста, пойдемте в каюту. Я должна вам кое в чем признаться.
Она зажгла свечу, поставила ее на столик. Совесть не позволила ей сесть рядом с мисс, и девушка, постелив платок, опустилась на пол у ее ног.
– Что же такого ты натворила, Марион? – не на шутку встревожилась Кейт.
Мэри некоторое время разглядывала свои руки, не смея начать разговор. Затем, наконец, решилась:
– Простите, что не сказала вам сразу всей правды. Надеюсь, вы поймете, почему я так сделала. Меня зовут не Марион Уоллес, мое настоящее имя – Мэри-Энн Дуглас. Я родилась в семье шотландского барона Джейкоба Дугласа и Эйлин Дуглас, урожденной Уоллес. Из-за некоторых обстоятельств мне пришлось немного изменить имя и взять девичью фамилию матери.
Она робко взглянула на Кейт и заметила, что та выглядит не особенно удивленной.
– Я подозревала что-то в этом роде, – пробормотала белокурая мисс. – Твои манеры, твоя начитанность и, что больше всего меня поразило, – знание французского. Признаюсь, однажды я нарочно сказала за обедом: «Marion à de la boue sur le bout du nez»10 – и ты тут же принялась вытираться салфеткой. Но расспрашивать я не стала, полагая, что если ты решишь довериться мне, то сделаешь это, когда сочтешь нужным.
Мэри смущенно кивнула.
– Дочь шотландского барона… – Кейт вздохнула. – Как же получилось, что девушка, которая выше меня по положению, оказалась моей служанкой?
– Позвольте, мисс, я расскажу по порядку. Семья Джейкоба Дугласа была весьма состоятельной, и, как это часто делается в Шотландии, титул барона он не получил по наследству, а просто купил. Я родилась в Эдинбурге и детство свое могла бы назвать счастливым: меня все любили, баловали, не скупились ни на наряды, ни на хороших учителей. Матушка обожала театр, часто брала меня с собой, и я навсегда влюбилась в эту таинственную, волшебную атмосферу декораций, нарядов и множества жизней, проживаемых одним человеком. Барон не разделял нашего увлечения, но относился к нему снисходительно: лишь бы в доме не было «этих лицедеев», как он выражался, и за столом не звучали цитаты из пьес. Втайне от него матушка делала щедрые пожертвования антрепренерам, особенно мистеру Дэвиду Россу, бывшему актеру и основателю театра «Ройял». В будущем, когда у меня случились неприятности, мне это очень помогло.
Мэри помолчала и вздохнула:
– Со стороны мистер и миссис Дуглас выглядели идеальной супружеской парой, но… Знаете, мисс, многие думают, что дети слепы, глухи и глупы, но это не так. Дети не всегда могут мыслить, как взрослые, но многое чувствуют, видят и понимают. Да, сэр Джейкоб часто делал матушке подарки, в свете о нем говорили, как о прекрасном отце и муже, а ее называли образцовой женой и матерью. Мужчины завидовали немолодому барону – он был старше жены на одиннадцать лет, а я понимала, что завидовать, по правде говоря, нечему: в этой семье каждый лишь исполнял назначенный долг, не более… и мне со временем предстояло выполнить свой. Барон не раз говорил о том, что, имея такую красивую и образованную дочь, можно породниться со знатной и родовитой семьей. Он был полон амбиций и старался заводить дружбу только с шотландскими пэрами, хотя, как мне казалось, они всегда смотрели на него свысока.
Матушка никогда не говорила со мной о своих чувствах к мужу, но я ясно видела, что она несчастлива в браке. Лишь однажды, в минуту откровенности, она обмолвилась, что в юные годы страстно любила другого человека, но им не позволили пожениться и ее заставили выйти замуж за барона. Видимо, Господу не был угоден подобный брак, потому что довольно долго детей у нее не было. Лишь спустя восемь лет супружества родилась я… но, как выяснилось позже, моим отцом был вовсе не сэр Джейкоб.
Года полтора назад матушка заболела, начала быстро угасать. Последние дни я не отходила от нее. Перед смертью она пыталась что-то сказать мне, но не успела, у нее не хватило сил. Потом были пышные похороны, дом погрузился в траур… но однажды вечером я услышала звон стекла и вопли сэра Джейкоба, доносящиеся из матушкиной комнаты. Я поспешила туда и увидела, как он, красный от злости, швыряет об пол красивые вазы и фарфоровые статуэтки, которые матушка собирала всю жизнь. Я остановилась в дверях, пораженная этим зрелищем, и тут он поднял на меня взгляд, полный такой сокрушительной ненависти, что я отшатнулась. Барон грязно выругался сквозь зубы, а потом, уже громче, велел мне убираться в свою комнату… что я и сделала, поскольку была напугана и не понимала, что происходит.
С того дня его отношение ко мне изменилось. Сэр Джейкоб стал запирать меня в комнате за любую провинность, даже самую пустяковую. Требовал полного и беспрекословного подчинения. Указывал, кому на приемах я обязана улыбаться и чье расположение должна завоевать. Я ощущала себя вещью, с которой он может сделать все что угодно. Я пыталась поговорить с ним, узнать, отчего он вдруг так переменился, но барон не желал ни слушать меня, ни видеть в своем кабинете. Более того, он запретил мне ходить в театр. Лишил меня единственной отдушины.
Я все равно ходила туда тайком от него. Но однажды он узнал. В тот день сэр Джейкоб, которого я считала отцом, любила и уважала, впервые поднял на меня руку. – Глаза Мэри наполнились слезами. – Он надавал мне пощечин и запер в комнате на несколько дней без еды и воды. Я плакала, умоляла… а он, едва выпустив меня из заточения, холодно сообщил, что договорился о моем браке с сыном и наследником шотландского графа, его нового друга. И что до свадьбы я должна вести себя безупречно, дабы не сорвать эту выгодную сделку. А дальше мной будет распоряжаться муж, который, к слову, оказался старше меня на одиннадцать лет… Понимаете, Кейт? Он продал меня незнакомому мужчине, скорее всего, обладающему сомнительными достоинствами. Такому же, как он сам… И я не выдержала. Бог знает, откуда во мне появилась смелость, но я решила сбежать. Договорилась с мистером Россом – этот святой человек, увидев мои разбитые губы и покрасневшие от слез глаза, пошел на огромный риск: в память о матушке, которая не раз помогала ему деньгами и связями, он предложил мне свое покровительство и работу в театре. «Ройял» как раз отправлялся на летний сезон в Лондон… Я дождалась, когда барон уедет из дома, быстро собрала самые необходимые вещи и проникла в кабинет сэра Джейкоба, чтобы, да простит меня Господь, взять немного денег на первое время. Деньги в ящиках его стола я не обнаружила, зато нашла вот это. – Мэри вытащила из-под платья уже знакомый Кейт бисерный мешочек и аккуратно вынула из него сложенный вчетверо лист бумаги. – Письмо матушки, написанное ею незадолго до смерти и адресованное моему настоящему отцу. Она признавалась, что все еще любит его и всегда будет любить, сообщала, что у него есть дочь, и просила, чтобы в память об их любви он позаботился обо мне. И тогда я поняла, отчего так злился в тот вечер сэр Джейкоб и почему он стал грубо обращаться со мной.
Девушка всхлипнула и некоторое время молча вертела в руках злополучное письмо. Кейт не стала ничего уточнять, просто тихонько сползла с койки и уселась на пол рядом с ней.
– Пожалуйста, продолжай, – шепотом попросила она.
– Не знаю, почему сэр Джейкоб не порвал и не выбросил доказательство моего незаконного происхождения, а решил сохранить его. Ведь ему было больно узнать об измене жены и о том, что он вырастил чужую дочь, как свою. Представляю, как это терзало его. Я все понимала и даже сочувствовала ему, но ни на минуту не усомнилась в правильности принятого мною решения. Оставаться с этим человеком и повторять судьбу матушки я не хотела, поэтому забрала письмо, свои вещи и ушла. Не скажу, что мне было легко, но знаете, мисс Кейт, мне понравилась моя новая жизнь. Театр стал мне домом, а актерская труппа – семьей. Сначала я работала за еду и кров, потом освоила искусство грима и причесок, научилась шить, трудилась не покладая рук, и у меня начали появляться деньги, которые я откладывала на дорогу. В письме матушки было указано, что мой настоящий отец проживает в британской колонии на Бермудских островах, в городе Сент-Джордж, и я собиралась отправиться туда, собрав нужную сумму. Но неожиданно возникли проблемы.
Разумеется, барон искал меня: нанял людей, объявил о награде. Когда осенью театр «Ройял» вернулся в Эдинбург, я не выходила из костюмерной, боясь, что кто-нибудь узнает меня и сообщит сэру Джейкобу. По той же причине я не могла играть на сцене, хотя очень этого желала. Нынешней весной барон удвоил вознаграждение, и, видимо, кто-то из труппы не удержался… К счастью, театр как раз вновь отправился на гастроли, но ищейки следовали за нами по пятам до самого Лондона. Друзья помогли мне бежать. Ну, а дальше вы знаете: в Саутгемптоне я потеряла почти все деньги, и судьба привела меня к вам. – Мэри взглянула на Кейт и тепло улыбнулась. – Благодаря этому у меня вновь появилась надежда на встречу с отцом. – И тут же улыбка ее померкла: – Но сейчас, когда мы застряли на этом рифе в нескольких днях пути от желанной цели, я вдруг подумала: что если Господь в очередной раз дает мне понять, что я поступила неправильно? Может, следовало смириться и принять уготованную мне долю? Ведь я даже не уверена, захочет ли мой настоящий отец видеть меня. Я вообще ничего не знаю о нем, кроме того, что он был возлюбленным моей матери! А вдруг он окажется еще хуже, чем сэр Джейкоб? Вдруг он подался в пираты и грабит английские корабли?
– Мэри, – мягко улыбнулась Кейт, – какие пираты в британской колонии? Ты совсем запугала себя, а ведь на самом деле ты очень храбрая. Не знаю, хватило бы у меня духу сбежать из дома в столь юном возрасте… вряд ли. Ты удивительная девушка, Мэри-Энн, поэтому не сомневайся: все будет хорошо. Вот увидишь, завтра наши бравые матросы совершат невозможное, вытащат «Валиант» с рифа и мы поплывем дальше. А когда высадимся на Бермудах, вместе пойдем искать твоего отца, и, я уверена, он будет рад встрече с тобой.
Мэри только вздохнула и склонила голову на плечо новообретенной подруги.
Утром и днем ничего не изменилось. Пассажиров по-прежнему донимали жуткая жара, влажность и полная неподвижность судна, целую неделю торчащего посреди океана с обвисшими парусами. Даже капитан уже не ругался – на корабле царила удручающая тишина.
Однако, когда пассажиры первого класса собрались на обед, за стенами салона возникло оживление, послышались возбужденные голоса и какой-то шум. Мужчины и женщины оторвались от своих тарелок и обменялись взглядами, в которых появилась утраченная было надежда.
– С вашего позволения, я отправлюсь на палубу и узнаю, что происходит, – сидевший рядом с девушками мистер Пламмер поднялся и покинул салон. Мэри и Кейт замерли в ожидании, прислушиваясь к малейшим колебаниям корпуса корабля. Неужели матросы придумали, как освободить «Валиант» из плена? Тогда, возможно, уже ближе к вечеру они смогут продолжить путь.
Чарлз Пламмер вернулся довольно быстро. Его лицо было растерянным и бледным.
– Леди и джентльмены, – объявил он, с трепетом заглядывая в глаза каждому из собравшихся, – к нам приближается корабль. Насколько сумели разглядеть капитан и офицеры, это военный фрегат, и… и, судя по всему, испанский.11.
Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Поиск любовного романа
|
Партнеры