Разделы библиотеки
Женские мечты. Дневник. Современный водевиль - Надежда Лещенко - Читать любовный роман онлайн в женской библиотеке LadyLib.Net
Женские мечты. Дневник. Современный водевиль - Надежда Лещенко - Скачать любовный роман в женской библиотеке LadyLib.Net
Лещенко Надежда Андреевна
Женские мечты. Дневник. Современный водевиль
Аннотация к произведению Женские мечты. Дневник. Современный водевиль - Надежда Лещенко
История немолодой деловой женщины, получившей бесценный подарок. В книге вы найдете и смешные, и грустные странички, есть погони, есть любовь и дружба.
| Следующая страница |
1 Страница
Любви все возрасты покорны…
художник Евгений Константинов
© Надежда Андреевна Лещенко, 2020
ISBN 978-5-4498-5967-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Надежда Андреевна Артущенко, глава агрофирмы, заключила договор на поставку своей продукции с руководителем торговой фирмы Вольцевым Алексеем Ивановичем. Он пригласил ее на ужин в ресторан, и Надежда Андреевна согласилась. Вечером, в 9 часов, они встретились у ресторана, и Вольцев повел спутницу к столику. Подошел официант, принял заказ.
– А вы, госпожа, Артущенко, дорогая женщина, – заметил Вольцев.
– Мне нет нужды скаредничать, средств хватает, господин Вольцев. А в чем, собственно, дело?
– У меня есть одно правило: если женщина не способна заплатить за себя, я оплачиваю ужин, но она проводит со мной ночь.
Надежда Андреевна немного поиграла бокалом, опустив глаза, помолчала. Они не замечали, что за соседним столиком за ними пристально наблюдают. Помедлив, она ответила.
– А если женщина полностью оплатит ужин, тогда как?
– Тогда она хозяйка положения, я выполню любое ее условие.
– Жаль, я не знала этого раньше. – Он торжествующе усмехнулся. – Я даже не предполагала, что вы не можете иначе привлечь к себе женщину. Не уж-то вы полный импотент? Или извращенец?
Вольцев растерянно смотрел на соседку. Наблюдатель за соседним столиком довольно улыбался.
– С чего вы это взяли?
– А с ваших слов. Или вы – деспот по натуре? Но вы правы. Я очень дорогая женщина, вам не по карману. Официант! Счет, будьте добры!
– Но еще не все принесли.
– Ничего, мы подождем. Счет в гривнах или в уе?
– В евро.
– У меня доллары. Сойдет?
– По курсу.
– Получите, сдачи не надо.
Она расплатилась, официант удалился.
– Я полностью в вашем распоряжении.
– С чего вы взяли, что нужны мне? – презрительно спросила она – Вот вам еще немного, – положила на стол купюру, – пригласите какую-нибудь потаскушку, их тут хватает, что бы ужин зря не пропал. Всего доброго! – Легко встала, поклонилась и пошла к выходу. Вольцев оторопело смотрел то на уходящую, то на столик…
– Она будет моей женой! – сообщил друзьям наблюдатель и направился следом. – До свидания!
Спокойно выйдя из зала, она буквально скатилась по лестнице, вихрем поднеслась к гардеробной, отдала номерок. Наблюдатель едва успел ее догнать.
– Позвольте вам помочь?
– Благодарю, я и сама управлюсь.
Она покрылась платком, и в этот момент появился Вольцев.
– Одну минутку! Не выпускайте ее!
Все удивленно оглянулись.
– Это не ее шуба, – заявил Вольцев.
– То есть, как это? – удивился гардеробщик, – Она дала номерок, все по чести.
– Это шуба другой женщины.
– Я не буду спорить с вами. Приведите хозяйку шубы.
– Она идет. – По лестнице спускалась женщина, явно путана.
– Кто это мою шубку хочет приговорить? – лениво произнесла.
– Если вы хозяйка, скажите, сколько в вашей шубе карманов, и что в них лежит, и откройте их, – попросила Надежда Андреевна.
– Один, внутренний, в нем мелочь.
– Прошу! – Наблюдатель поднес шубу. Женщина уверенно полезла в карман, и вдруг вскрикнула, выдернув руку – палец был в крови.
– В чем дело?
– Карман кусается!
– Но вы же хозяйка, знали об этом, не правда ли? – иронично спросила Надежда Андреевна. – И вообще, там еще три кармана, а в том лежат пушистые серые варежки. Показать? Будьте добры, раскройте шубу!
Помощник раскрыл шубу, и все увидели четыре кармана. Надежда Андреевна подошла, достала пушистые серые варежки.
– Еще нужны доказательства?
Шум привлек людей, подошел старший администратор, выяснить, что происходит.
– Нет, извините, что вы, – растерянно ответил гардеробщик. Однако Вольцев вцепился в шубу.
– Мне некогда здесь разбираться, да и балаган ни к чему. Вот моя карточка. Завтра пришлете ее мне по адресу. Но учтите, если шубу принесет этот человек, я предъявлю вам иск о краже. От него не приму ничего. И, кстати, наши контракты тоже все аннулированы, господин Вольцев.
Она достала телефон, вызвать такси.
– Позвольте, я вас отвезу домой? – обратился наблюдатель.
– Благодарю, но с меня на сегодня достаточно приключений.
– Но на улице февраль, холодно, а у меня машина с обогревом.
– Здесь недалеко, не замерзну. – Она вышла на крыльцо. Ее добровольный помощник набросил ей на плечи свое пальто.
Надежда Андреевна досадовала. Она бы уже давно была дома, но не могла показывать, что умеет перемещаться в пространстве. Никто, кроме детей, не знал, что она – волшебница высокой категории.
Поневоле ожидая машину, рассматривала соседа. Мужчина в цвете лет, 45—50, высокий, кряжистый, каштановые волосы, умные серые глаза. Сильные руки, заметно, что в молодости работал за станком. Он, действительно, начинал жизненный путь токарем, имел высший разряд, как выяснилось позже. Подъехала машина.
– Благодарю за помощь, – она отдала пальто.
– Вы замерзнете.
– Нисколько. Прощайте! – Села в авто. Он быстро сел в свою машину.
– За тем такси! – приказал водителю.
Так началась эпопея этих двоих… Заметив преследование, Артущенко решила перехитрить назойливых. Она обратилась к водителю.
– Нам необходимо оторваться от той машины хоть на две минуты. Вот вам деньги, чтобы не задерживаться.
– Хорошо, оторвемся.
Водитель попался ас. Он отлично знал город, уходил по проходным дворам. Но и преследователи не отставали. Наконец, сумели оторваться от преследования. Надежда Андреевна вышла из машины, отступила к подъезду, крутнулась, и оказалась дома, а такси поехало пустое. Преследователи, повернув за угол, обнаружили, что машина без пассажирки.
– Интересно, куда она успела исчезнуть? – удивился наблюдатель, – Быстро, в ресторан!
Возвратившись, он прошел к администратору.
– Господин Хвостов! Позвольте, я сам доставлю шубу хозяйке, и дайте ее визитку. – Просьбу сопроводил некоторой купюрой.
– С удовольствием, господин Арнов. У нас такого никогда не было. Вольцев и его шлюха сюда больше не зайдут.
– Спасибо, – забрал шубу и карточку.
Утром, около 9 часов, у Надежды Андреевны зазвонил телефон.
– Алло, я слушаю.
– Надежда Андреевна, я Арнов, Григорий Ильич. Мы вчера в ресторане встречались. Позвольте мне привезти вашу шубу и поговорить с вами?
– Поговорить, говорите. Хорошо, я сейчас погляжу. Вас устроит время обеда?
– Как вы скажете, я согласен.
– Добро, тогда в 12, в офисе. Вы знаете, где это?
– Да, знаю.
– До встречи.
– Благодарю, до свидания.
Надежда Андреевна была, надо сказать, несколько заинтригована, что ему нужно? Она не сомневалась, что вчера ее преследовал именно он.
Без десяти 12 к офису подъехал черный джип, из него вышел Арнов, с цветами и шубой, и направился к двери. Засветилось окошко, и мягкий голос произнес:
– Назовите себя и цель вашего посещения.
– Арнов Григорий Ильич, у меня встреча с директором.
– Проходите, по коридору направо.
Дверь открылась. Такое начало наводило на некоторые размышления. Очевидно, не все здесь легко и просто. Он вошел в приемную. Секретарь указала на дверь. Двери в кабинеты директора и заместителей имели фотодатчики и открывались при приближении человека. Обилие автоматики удивляло всех, кто попадал в эту организацию впервые.
– Здравствуйте, Надежда Андреевна.
– Добрый день, господин Арнов, проходите ближе.
– Надежда Андреевна, я привез вашу шубу в целости и сохранности, прошу. И это тоже вам.
– Благодарю, и за цветы тоже. Татьяна Ивановна, зайдите на минутку.
Появилась секретарь с вазой в руках.
– Вы читаете мои мысли. Спасибо, идите обедать.
Секретарь вышла, а хозяйка поставила цветы в вазу.
– Как мы сделаем – сначала пообедаем, а потом поговорим, или наоборот?
– Как вам удобно, Надежда Андреевна.
Она оценивающе посмотрела на гостя.
– Пошли в столовую.
Столовая находилась в том же здании, и ее посещали не только работники фирмы, но и все окрестное население. Агрофирма производила продукты питания достаточно дорогие, однако их охотно покупали.
Все, что выращивалось на полях и фермах, было экологически чистым, без вмешательства генной инженерии. Здесь модифицированная продукция была запрещена, и покупателями являлась вся элита.
Блюда в столовой готовились прекрасные, вкусные, имелся огромный выбор. Можно было заказать себе домой. Короче, предприятие процветало. В столовой тоже везде автоматика.
На столах пульты для заказа и немедленной оплаты, блюда и использованная посуда подаются на конвейерах, проходящих под полом. Арнов просто оторопел от такого явления. Они сели за столик.
– Господин Арнов, заказывайте себе обед, – предложила хозяйка, – вы можете взять комплексный, или заказать на выбор. Да не ищите деньги – этот столик мой, он бесплатный.
– А остальные?
– Наши сотрудники все обедают бесплатно, у них имеется свой код, все считает машина. Смотрите, как пользоваться.
Она набрала на пульте номера блюд, нажала «Оплачено». Он, почитав меню, сделал тоже. Вскоре в центре стола открылось отверстие, появился поднос с заказом, Надежда Андреевна его сняла. Появился второй поднос, его снял Арнов, отверстие закрылось.
– Приятного вам аппетита, господин Арнов, – улыбнулась хозяйка. Они пообедали. Надежда Андреевна нажала черную кнопку. На столе открылась щель. Туда опустили посуду, встали из-за стола.
– Вот и все. Мы пообедали, теперь можно и поговорить. Идемте, господин Арнов.
Столик уже стоял чистый. Как только люди встали, заработали щетки-чистильщики, спрятанные под крышкой стола.
– Госпожа Артущенко, я просто ошеломлен таким сервисом! Как вам это удалось?
– Мне намного проще управлять техникой, чем людьми. Да и надежнее. Прошу.
Они сели за журнальный столик в уголке кабинета.
– Я вас внимательно слушаю, господин Арнов.
– Надежда Андреевна, я прошу вашей руки и сердца.
Она ошарашено поглядела на него и захохотала, замахав руками. Отсмеялась, и поинтересовалась.
– Скажите, вы сколько часов меня знаете?
– 14 часов, 30 минут.
– Здорово! Простите меня великодушно, но что явилось причиной такого странного заявления?
– Вчерашнее ваше поведение. Я умею читать по губам, и знаю все, что вы сказали этому недомерку. Он так поступает постоянно. Как правило, женщины уступают – они почти всегда не имеют денег. Но никогда еще он не пришел дважды с одной и той же. Я разведен, у меня есть двое детей. И я сказал себе, что женюсь на той, которая обломает Вольцева. Богатая или бедная, старая или молодая, но она будет моей женой. Я сидел с друзьями, и когда вы так спокойно ушли, сказал им: «Я иду за своей женой». И вот я здесь, у вас, и прошу вас: «Станьте моей женой»
Выслушав этот рассказ, уже серьезно, она ответила.
– Господин Арнов, я очень признательна и тронута вашим предложением, но прошу вас, выбросьте из головы эту бредовую идею. Поймите, я не девочка, в любовь с первого взгляда не верю, и вам не пара.
– Почему?
– Сколько вам лет?
– Сорок пять.
– А мне шестьдесят. О чем можно говорить? Я просто стара для вас. Погодите, выслушайте, – она подняла руку, – я уже в том возрасте, когда смерть ходит по пятам… В любой момент я могу тяжело заболеть. И как результат, вы уйдете сразу, даже не оглянувшись. Зачем мне это? Лучше не затевать, не будить душу и сердце. Короче, простите мне эту жестокость, но я отвечу «нет».
– Надежда Андреевна, вы для меня не стары, я искал вас почти 20 лет. Я буду около вас постоянно, пока вы не поймете – это всерьез и навсегда. Мы не знаем, кто сколько проживет. И я вам говорю абсолютно серьезно: Я вас люблю. Да, это любовь с первого взгляда. Когда вы вошли в ресторан в его сопровождении, я спросил себя: «Что она здесь с ним делает? И почему с ним, а не со мной?» – Это было, как удар по голове. Я не мог отвести от вас глаз. Я действительно, влюбился с первого взгляда.
– Григорий Ильич, вам предстоит тяжелое испытание. Я не стану помогать вам в этой затее, и сделаю все, чтобы вы отказались от нее. Вы даже не представляете, куда хотите вляпаться. А мне жалко и себя, да и вас. Простите меня за отказ.
Она встала и отошла к своему столу.
– Надежда Андреевна, я все же не отстану от вас, пока не перепробую все способы убеждения. Любовь может все преграды разрушить и преодолеть. А мы созданы друг для друга.
– Прощайте, господин Арнов, – она грустно смотрела на гостя.
– До скорой встречи, любимая!
Арнов ушел, а Надежда Андреевна села и задумалась. Она вспоминала свою жизнь. Никто ей не говорил так о любви. Дважды выходила замуж, родила и вырастила четверых детей, прошла путь от простой бабы, через нищету, до богатой женщины. Она вздохнула. «Если б это все да на 20 лет раньше! Лучшие, молодые годы прошли. Что я могу ему дать?»
Работа после этого посещения не клеилась. Арнов растревожил-таки ее. Офис работал до 16, но посетителей принимали до 15, чтобы никто не задерживался на работе, и почти всегда в 15.30 звучал сигнал «Отбой». Сотрудники предпочитали, чтобы директор находилась на рабочем месте, иначе рабочий день длился до 16.00. Все эти подробности Арнов выяснил у секретаря, и в 15.15 снова прибыл в офис, и снова с цветами, но теперь уделил три цветка секретарше, с остальными прошел к директору.
– Приветствую вас, Надежда Андреевна, – подал ей цветы.
– Здравствуйте, уважаемый господин Арнов. С чем сейчас пожаловали? – поискала, куда цветы пристроить, положила на стол.
– Я прошу, позвольте отвезти вас домой.
– Благодарю, но у меня своя машина. И не пытайтесь выследить, где живу, не выйдет.
– Я все равно не отстану. Я буду с вами везде и всюду, хотите вы или нет.
– А вы наглец!
– Вы меня вынуждаете.
Она нажала на пульте две кнопки. Послышался шум – сотрудники покидали офис.
– Сейчас все уйдут домой, и я тоже. Идемте. – Она стала одеваться. Арнов хотел застегнуть ей сапог.
– Никогда этого не делайте, если не просят. Вы не слуга.
– Извините. – Подал шубу, она оделась, забрала цветы.
– Пошли. – Замкнула все двери. Они вышли во двор. У крыльца стояла машина директора. Она села на переднее сиденье.
– Прощайте, господин Арнов, благодарю за цветы. Поехали!
– Михалыч, вы меня высадите у магазина, постоите пару минут, и уезжайте домой. Хорошо?
– Как скажете, Надежда Андреевна.
Они подъехали к магазину, Надежда Андреевна вышла. Не чуя подвоха, Арнов стал ожидать. Неожиданно машина Артущенко уехала, а ее все не было. Арнов зашел в магазин – ее там явно не наблюдалось.
Куда и как она могла скрыться? А она давно уже была дома. Поставила цветы в воду, присела отдохнуть. Ее этот день все же вымотал.
Предложение Арнова оказалось столь неожиданным и… как бы это поточнее выразиться, ошеломляющим, что она еще не вполне опомнилась. Зазвонил телефон.
– Да, я слушаю вас.
– Надежда, мой компас земной, вы куда и как исчезли?
– Господин Арнов, я же просила вас, не едьте за мной. Это бесполезно. Я уже дома, не волнуйтесь.
– Надюша, радость моя кареглазая, отдыхайте, спокойной ночи. Я вам позвоню утром.
– Благодарю за добрые слова, спокойной ночи и вам.
Утром, в 9.00, снова зазвонил телефон у Надежды Андреевны. С тех пор так и повелось: звонок утром, в обед, на ночь. Арнов снова прибыл в конце рабочего дня с цветами. Отъехали в том же порядке. Однако теперь Арнов уже нигде не отставал, и не ожидал. Когда Артущенко вышла из машины, он выскочил следом. Она усмехнулась и вошла в магазин. Скупилась, уложила покупки в багажник, отправилась к Амстору.
– Михалыч, около магазина мотор не глушите, ждите меня.
Амстор – магазин большой. Пока она ходила из отдела в отдел, приценивалась и покупала, Арнов расслабился, и не уследил, как она исчезла. Чертыхаясь, побегав по магазину, выскочил на улицу. Его машина стояла, а ее не было.
– Он сам уехал?
– Нет, она вышла, села в машину и уехала.
– Ты что, не мог позвонить?
– Звонил – сбой сети.
Он набрал номер.
– Надежда Андреевна, как доехали домой?
– Отлично, господин Арнов. Благодарю за сопровождение.
Арнов решил все же, во что бы то ни стало ее выследить. Теперь он выскочил из машины, догнал ее и крепко взял за руку повыше локтя.
– Господин Арнов, у меня будет синяк, мне больно.
– Зато вы не исчезнете никуда.
Набрав товара, они уже расплачивались. Арнов достал деньги, а она вдруг заявила:
– Ой, я еще хотела кофе, бразильский, вот там! Я сейчас его возьму, – отошла за другой ряд, крутнулась и …исчезла, благо, там никого не было. И снова уехала. С покупками, взбешенный, Арнов не находил себе места. Она снова ускользнула! Как ей это удается?
На следующий день он прибыл, как всегда, к 15.15, но перед ним в приемную вошла женщина, и заговорила с секретарем.
– Там?
– Да. Ты по делу?
– Вот, несу на подпись. Как она?
– Ты только не упади.
– Чего это?
– Да наша шефуня чудит бесплатно! Оделась в такое платье, что ну!
– Утром же была нормально одета?
– Так то утром. А в обед переоделась. Это что-то немыслимое. И прическу тоже намудрила. Знаешь, – перешла на шепот и показала на дисплей – в коридоре стоял Арнов, – по-моему, она его просто злит. Только тихо, не проболтайся.
– А кто это?
– Какой-то Арнов, каждый день цветы ей носит, и мне уделяет немного. В общем, наша шефуня чудит бесплатно на старости лет. Ладно, иди, а то уже домой пора.
Женщина вошла к начальнику, а Арнов в приемную.
– Здравствуйте, хранительница тайн фирмы! Примите мое почтение! – подал ей три цветка.
– Здравствуйте, господин Арнов, немного подождите, она занята.
– Хорошо, подожду. Татьяна Ивановна, вы можете ответить мне на один вопрос?
– Смотря какой.
– Скажите, как она умудряется исчезать?
– Я не знаю. Самой бы так хотелось делать. Не обессудьте.
– Что ж, на нет и суда нет.
Открылась дверь кабинета.
– До свиданья, Надежда Андреевна.
– До завтра, Лариса Петровна. Танюша, отбой!
– Мне можно зайти?
– Да, заходите, господин Арнов.
Он вошел и оторопел, едва не выронил цветы. Хозяйка кабинета была одета… трудно даже пояснить. Ткань ужасной расцветки, с жутким узором – линии, точки, цветочки, все черно-белое.
Она сама женщина довольно полная, расцветка, а особенно, фасон, делали ее похожей на колобка с нелепо торчащими руками и головой. Рюши, оборки, складки. Не спасало положение даже то, что платье было длинное, почти по щиколотки.
На голове старушечий узел. Она стояла у окна и ехидно улыбалась оглушенному Арнову. Несколько опомнившись, он пересек кабинет.
Секретарю хотелось узнать, как пройдет встреча – нормальное поведение всех секретарей. Она включила переговорное устройство. Однако директор заметила этот маневр, и отключила связь. Секретарь разочарованно вздохнула и отправилась домой.
– Приветствую вас, госпожа Артущенко! – поздоровался Арнов, подавая букет, еще не совсем собравшись с мыслями.
– Добрый день, спасибо, господин Арнов.
– Во что это вы вырядились, моя ненаглядная? Что за вид?
– А чем плохо? Это последний писк моды, стоит бешеных денег, и разве так уж и плохо? По-моему, красиво, – она довольно поправила бант, поглядела в зеркало.
– А ваша прическа? Из какой водосточной трубы вы вылезли?
– Вы чего это на меня накинулись? Я не ваша жена. И вообще, я сейчас еду в Донецк, там москвичи на гастролях.
– Я с вами.
– У вас нет билета, я не заказывала на вас.
– Вы что, издеваетесь надо мной?
– Какой догада! Не прошло и четырех дней, как догадался. Разумеется, издеваюсь.
– Если вы надеетесь, что я не рискну появиться с вами в таком виде на люди, то глубоко ошибаетесь. Я с вами пойду в театр, ресторан, на свадьбу, – куда угодно, даже если вы вырядитесь бомжой.
– Жаль, не догадалась. Ну, да у нас еще все впереди. Однако, мне пора.
Он подал шубу, она оделась, взяла цветы, они вышли, сели каждый в свою машину, и поехали. У Артущенко в театрах и в Цирке были забронированы ложи на весь год.
Когда она не приезжала на представление, администрация продавала билеты на ее места. Дирекции было выгодно – дважды получать оплату. В Оперном и в Драмтеатре она отделала ложи за свой счет, и чувствовала там себя хозяйкой.
Но в этот раз ложа оказалась занятой. Там сидела теплая компания, выпивка, сор. Она вызвала администратора.
– Что это значит? Я еще вчера предупредила, что приеду. Освободите ложу и наведите порядок.
– Мы вам предоставим другие места, не хуже этих, но их не трогайте.
– Этто еще почему? Что за ЦАБЕ такое? И вообще, где моя мебель? Мне директору звонить?
– Кому хотите. Их мы не можем вывести.
– Даже так. Ну что ж.
Она зашла в ложу и стала молча у двери. Ее заметили.
– О, кто к нам пожаловал! Крошка, хочешь выпить?
– Вы, недомерки, немедленно отсюда уйдете, и в эту ложу никогда, слышите, никогда, больше не зайдете. Пошли вон!
– Вась, ты гляди, она нам приказывает… Давай скинем ее вниз? – подхватился один и бросился к ней.
– Не спеши, голубок, охолонь, – она провела пальцем, и у собутыльников резко заболела голова, они согнулись от приступа и застонали.
– Я повторяю: уберите свой бардак и вон, – лениво произнесла. Рядом с ней уже стоял шофер.
Собутыльники повозбухали еще немного, но головная боль быстро их успокоила. Кое-как собрали свои манатки, и, чертыхаясь, ушли. Надежда Андреевна вышла следом.
– Немедленно все привести в порядок. Я хочу нормально посмотреть спектакль.
– Вы сейчас еще с их хозяином встретитесь. – Предупредил администратор.
– А вы пригласите сюда директора, и немедленно.
– И не подумаю.
– Вам не нравится здесь работать? – она достала телефон, набрала номер.
– Здравствуйте, это Виктор Семенович? Да, это я. Будьте добры, подойдите к моей ложе. Здесь беспорядок. Да, я жду вас.
В это время к ней подошли с одной стороны Арнов, с другой – изгнанные из ложи со своим хозяином.
– Что здесь происходит?
– Сначала здравствуйте. Я – хозяйка этой ложи, арендую ее весь год. Кто вы такой?
– Марков Антон Иванович.
– Ваше имя мне, к сожалению, ни о чем не говорит.
– Вы что, не местная?
– Я из Енакиево.
– Фирма «Крыша» вам известна?
– Вообще-то, слыхала.
– Я ее руководитель.
– Очень приятно. А при чем здесь вы?
– Вы выгнали моих людей, не даете им отдыхать.
– Скажите, если к вам в дом влезет нахал и станет там свои порядки наводить, что вы сделаете?
– Убью наглеца!
Подошел директор театра.
– А я только выгнала… Господин директор, вы нарушаете контракт. Кроме того, куда делась мебель? Ни кресел, ни столика, ни штор. Вам мои деньги лишние? Завтра вы их мне все возвратите.
– Вы напрасно тронули моих людей. Вам это дорого обойдется.
– Ну, зачем мне угрожать! – она снова повела рукой по стоящим. – Не советую, господа! – господа застонали. – Надеюсь, вы поняли, господин Крыша?
– Пошли вон! – накинулся тот на своих, – Извините, госпожа…
– Артущенко
– Артущенко.
– А в той вон ложе мои шторы! И мебель, вероятно, там же. Так?
– Разрешите мне вас покинуть, госпожа Артущенко.
– Я вас не задерживаю, господин Марков, – он ушел.
– Ну, а с вами как быть? Если мои 50—100 тысяч вам лишние, то я их заберу завтра, плюс неустойка. Итак?
– Госпожа Артущенко, я завтра же все заменю, но ваши вещи не могу вернуть, простите, – с отчаянием ответил директор.
– Ну хорошо, замените здесь все, а пока я хочу спокойно посмотреть спектакль. До свиданья, господин директор. Кстати, ваши люди недопустимо грубы.
Ложу тем временем привели в порядок, наша троица вошла.
– Господин Арнов, вы проявили верх изворотливости и быстроты. Ну, устраивайтесь, кому где нравится.
Сама она села в уголке, во втором ряду, Арнов немедленно устроился рядом. Водитель молча сел в первом ряду с другого края, не спрашиваясь, что несколько задело Арнова.
Давали «Фигаро», Надежда Андреевна откровенно наслаждалась, она любила оперетту. Арнов положил руку на спинку кресла. Откинувшись назад, она отпрянула:
– Извините, но мне и так жарко.
– Хорошо, я уберу руку. Но не прячьте свою, будьте любезны.
Она положила руку на подлокотник.
– Не мните ее, рука не носовой платок, – насмешливо проговорила.
– Извините, – поднес руку к губам.
– И не целуйте, я не королева.
– Для меня вы выше королевы.
Она качнула головой. Приближался антракт. Надежда Андреевна встала, поднялись и ее спутники.
– Я вас проведу.
– Не стоит. Лучше, пока никого нет, купите чего-нибудь.
Они вышли в холл. Надежда Андреевна подвела спутника к зеркалу.
– Что вы видите, господин Арнов?
– Я вижу рядом с собой самую прекрасную в мире женщину.
– А я вижу мужчину в расцвете лет рядом с, мягко говоря, старшей сестрой. Неравная пара.
– Надюша, вы выглядите великолепно, вас не портит даже это, – он так быстро прикоснулся к рюшу, провел по волосам и неожиданно ласково погладил ее по щеке, что она не успела отреагировать и вздрогнула от его прикосновения.
– Ваши волосы мягки и кожа нежна.
– Я уже говорила, вы наглец.
– Я вас люблю, и вы моя жена.
– Трижды наглец.
– Хоть миллион. Вы моя единственная любимая жена.
– Мы ведем опасный разговор. Присоединяйтесь к Василию Михайловичу, он подскажет, что купить. А я – туда.
Мужчины пошли в буфет, а Надежда Андреевна в туалет.
– Василий Михайлович, вы давно с ней работаете?
– Пятый год.
– Скажите, она всегда такая ершистая?
– Вы не видели еще ее ершистой! Да она с вами просто кошечка!
– Ничего себе кошечка! К ней же не подъехать и на хромой козе!
– Господин Арнов, я не знаю ваших взаимоотношений, но, кроме обязанностей водителя я еще и ее личная охрана. Если она сочтет нужным, я с ней зайду даже к Президенту.
– Вы ее телохранитель?
– Она не любит этого слова. Охрана.
– Как она умудряется исчезать?
– Не имею понятия, извините. Давайте, пока свободно, скупимся, и дай вам Бог не видеть ее ершистой!
Теперь Арнов понял, почему у водителя вид скорее джентльмена на приеме, чем шофера. Строгий костюм, и строгие и изысканные манеры. Стала понятной и его некоторая свобода обращения.
Не знаешь, кем работает, даже не подумаешь, что водитель. У Арнова невольно заскребли кошки по сердцу. Они давно вместе работают…
А Надежда Андреевна занялась переодеванием, пока в туалете нет никого. Она подошла к зеркалу, достала волшебную палочку, и провела ею вдоль тела, меняя свой наряд.
Постепенно на ней оказалось роскошное вишневое платье с великолепным золотым шитьем. Распустила волосы и соорудила другую прическу. Она любили свои волосы, не отрезала их.
Стрижка – она одна и в пир, и в мир, а вот длинные волосы – простор для фантазии! Она не спешила в зал. Мужчины купили воды, мороженного, пришли – ее еще нет.
– Я пойду ее встречу, – заявил Арнов.
– Хорошо, идите, – усмехнулся водитель.
Арнов подошел к лестнице, и в который раз оторопел. По коридору шла королева. Перед ней расступались и не спешили вновь сойтись. Ощущение, что за ней стелется шлейф, почти осязаемое.
Ровная осанка, гордо посаженная голова, на лице легкая приветливая улыбка. Она словно говорила: «Я – Хозяйка!», – и спокойно шла, слегка улыбаясь. Опомнившись, Арнов сбежал вниз, подал ей руку.
– Как вы это сделали?
– Перерыв полчаса, мы вышли немного раньше, я смоталась в магазин, он круглосуточный, – ответила с улыбкой. – Надо же вас вознаградить. Господин Арнов, я попрошу вас об одной услуге.
– Я выполню.
– В городе не едьте за мной, сразу поезжайте домой. Хорошо?
– Я поторопился пообещать. Но и я попрошу об ответной услуге. Хотя бы до города едем в моей машине. Потом пересядете, где захотите.
– Услуга за услугу, – фыркнула она, – хорошо, согласна.
Марков тоже обратил внимание на перемены в ложе напротив, и пришел в гости.
– Да, заходите, – ответила на стук хозяйка.
– Я думал, что ошибся. Как вам это удалось, госпожа Артущенко?
– Я смоталась в магазин и купила платье, господин Марков.
– Странно. В магазине не было такого платья, по-моему.
– Скажите, вам какая разница? Это мое дело.
– Извините. Я, собственно, пришел сказать, что завтра все ваши вещи будут на месте.
– Вот и хорошо, благодарю. Вы еще что-то хотите спросить?
– Да, – он немного помялся, – как вы это сделали? Я имею в виду голову, – коснулся лба, – ребята попали в больницу.
– Господин Марков, это мое оружие, моя защита. Извините, но не отвечу. А им придется извиняться.
– Я хотел попросить, чтоб научили.
– Простите, нет.
– Извините. До свидания, господа.
– До свидания, господин Марков.
Арнов только слушал и переводил глаза с одного на другую.
– Надежда Андреевна, о чем шла речь?
– Я и вам не скажу, не обессудьте. Давайте досмотрим спектакль.
Перед окончанием спектакля она обратилась к водителю:
– Василий Михайлович, я сейчас поеду в машине господина Арнова, а перед школой пересяду в свою.
– Хорошо, Надежда Андреевна.
В машине Арнова они сели на заднее сиденье. Надежда Андреевна в машине, как правило, задремывала минут на 15—20. Придремала и сейчас. Арнов ее легонько приобнял, сидел, склонив голову к ней на плечо. Наконец она зашевелилась.
– Ох, простите соню, Григорий Ильич!
– Я был наверху блаженства, Надюша.
– Где это мы?
– Еще не доехали, не волнуйтесь.
В пятницу Арнов не нашел Надежды Андреевны на месте. Секретарь пояснила:
– Она в гараже, машину делает.
– Как туда пройти?
– Выйдите, и направо, вокруг здания, там увидите.
Надежда Андреевна с шофером возилась с машиной. Одета в комбинезон, на носу смазка, руки черные. Машина с виду – «Жигуленок». Арнов подошел и молча глядел. Она возилась в моторе, протянула руку за отверткой, он подал. Не глядя, она взяла ее, стала что-то подкручивать.
– Ну вот, вроде все. Михалыч, а как у вас? – обернулась.
– Я тоже все, – вылез тот из-под машины.
– О, вы и сюда добрались, господин Арнов! Неужели так поздно? Добрый день вам!
– Здравствуйте. Что это вы здесь делаете? Разве директор ремонтирует машины?
– Эта машина не на ремонте. – Сердито ответила. – Это новая экспериментальная модель, и сегодня мы ее опробуем. Видите, какая красавица? – похлопала машину по боку. В это время сквозь тучи прорвался луч солнца, упал на машину. Она, словно в ответ хозяйке, заискрилась, будто радуясь похвале.
– Вы с ней, как с живой, обращаетесь
– Господин Арнов, все в мире живое.
– Надежда Андреевна, сейчас рано темнеет, не стоит рисковать. Давайте с понедельника, а?
– Пожалуй, вы правы. Тем более, что мне в дорогу. Михалыч, в понедельник свободны, во вторник, как всегда. Закрывайте, а мы пошли. Жди меня, моя хорошая, – погладила капот, и снова Арнову почудилось, что машина понимает хозяйку, засияла ей в ответ. Они пошли к зданию.
– А куда вы отправляетесь, если не секрет?
– На одно из отделений. Сейчас переоденусь, и в путь. Так что вы тоже свободны, господин Арнов.
– Чем вы едете?
– Автобус, поезд, там встретят.
– Я вас подвезу к поезду.
– Вы мне не доверяете?
– Верю, но вас не будет целых три дня. Я сойду с ума, так долго.
– Вы неисправимы. Но ждать меня придется в холле, пока переоденусь. Устроит?
– Даже за воротами.
– Вот и хорошо. Устраивайтесь, а я пошла. – он уселся на диване в холле.
Она зашла в кабинет, взяла одежду, мыло и полотенце, и отправилась в душ. В офисе имелся душ, парная, косметический салон, комнаты отдыха, спортзал – все, что необходимо для поддержания нормального состояния организма.
Причем все это великолепие не пустовало! Сотрудники дорожили своим рабочим местом, текучесть кадров не наблюдалась. Искупавшись и переодевшись, она появилась перед Арновым.
– Я готова.
– Куда ехать?
– В Донецк, на ЖД.
Она снова досадовала. Пришлось купить билет, сесть в поезд. Арнов отправился домой, а она на первой же остановке вышла из поезда, крутнулась, и оказалась во дворе у дочери.
– Привет вам, госпожа директор! – встретила ее дочь, – а почему так поздно?
– Привет вам, мои хорошие! Я была занята.
Через час позвонил Арнов, узнать, как дорога. Дочь удивилась, забросала вопросами – кто, что, откуда, как?
– Кто это, мам?
– Соискатель моей руки и сердца. Лена, он свалился, как снег на голову. Я еще ничего не решила, подожду.
Перед сном он снова позвонил, пожелал спокойной ночи. Эти три дня он звонил едва ли не каждый час, так что дочь заявила:
– Ты должна гордиться, мама. Я, так даже завидую.
В понедельник вечером она была дома. Надежда Андреевна заметила, что уже привыкла к вниманию Арнова, ждет его звонка.
Ее немного озадачило такое открытие. Это становилось опасным. Она поняла, что Арнов ей импонирует, и, возможно, своего добьется. Однако сдаваться так просто она не желала…
Во вторник за ней заехал, как обычно, к 9 часам водитель, и она прибыла в офис. К своему удивлению и радости увидела, что Арнов уже здесь, и с цветами.
– Доброе утро, что вы здесь делаете?
– Здравствуйте, вас встречаю, – подал букет.
– Благодарю. Михалыч, готовьте Красотку, я сейчас. – Пошла в офис, Арнов следом.
– Господин Арнов, я сейчас буду обкатывать машину.
– Сама?
– С Михалычем. Вам придется уехать к себе.
– Нет, я поеду с вами, для страховки.
– Вы так за меня боитесь?
– Я безумно боюсь женщин, обкатывающих новые экспериментальные машины.
– Вам придется или привыкать, или уйти.
– Почему вы всегда меня подкалываете, любовь моя?
– Специально испытываю ваше терпение, любезный вы мой!
– Танюша, поставьте цветы в воду, будьте добры. Что-нибудь срочное есть?
– Пока ничего, Надежда Андреевна.
– Хорошо. Я еду испытывать машину, к обеду вернусь.
Она пошла к гаражам, а Арнов к своей машине. Надежда Андреевна реконструировала обычные «Жигули»: поставила электрогенератор, остроумно использующий встречный поток воздуха.
И встроила выпускные крылья и хвост, меняющейся конфигурации, чтобы машина могла летать на небольшой высоте. При скорости около 200км/час машина выпускала крылья и взлетала над землей.
Предположительно, она могла летать со скоростью до 500км/час. Ее зарегистрировали, как обычную, потом переделали, и вот впервые выезжали для полевых испытаний.
– Сначала слегка покатаемся. Я сяду за руль.
– Лучше я, Надежда Андреевна.
– Михалыч, я хочу, чтобы она хозяйку признавала сходу. Я должна знать, как она идет. Правда, Красотка? – и вновь Арнову почудилось, что машина понимает человеческую речь.
Он всю эту неделю только удивлялся. Надежда Андреевна оказалась крайне неординарной личностью. Она села за руль, водитель поместился рядом, и машина тронулась.
Сначала поездили по асфальту, потом съехали на грунтовые дороги. Арнов, чертыхаясь и смеясь, ехал следом. По телефону комментировал испытателей.
Надежде Андреевне это даже понравилось – со стороны ведь лучше видно, как идет машина. В этот день еще не летали. Первый вылет состоится, только после полной обкатки на земле.
– Ну, Михалыч, какой из меня водила?
– Сойдет для начала.
– Григорий Ильич, пошли на обед!
– Благодарю, но не пойду.
– Вы не голодны?
– Вы же снова за меня заплатите.
– Господин Арнов, еще раз такое скажете, и про меня придется забыть. Вы усекли? Если да, то вперед, и с песней, в столовую.
После обеда он уехал к себе, а она занялась неотложными делами, принимала посетителей. К трем он приехал, дождался, пока все ушли, вошел в кабинет.
– Вы снова с цветами! Их некуда ставить. Я скоро буду спать на лепестках роз.
– Хотел бы я быть на их месте.
– Это же цветы. Хочу, в постель положу, хочу, в мусор выброшу. Вам хочется такой жизни?
– Нет, но я хочу всегда быть с вами. Вы снова будете убегать?
– Разумеется. – Она заметила, что переговорное включено, выключила его.
– Скажите, как долго вы будете бегать от меня, как девчонка? Это просто смешно!
– Лучше не гоняйтесь за мной, как мальчишка. Это даже и не смешно.
– Значит, я даже и не смешон. Хорошо. Тогда вы сегодня поедете в моей машине, даже если я рискую выцарапанными глазами, искусанными руками, и чем угодно. Я вас вытащу в охапке, так и знайте!
– Благодарю. Но я совершенно не желаю устраивать комедию с похищением сабинянки из офиса. Тем более, что вы сильно рискуете. Моя охрана не зря деньги получает.
– Словно вам меня жалко!
– Нисколько. Но я не хочу неприятностей прежде всего, себе, да и вам. Идемте. – Она оделась, он взял ее под руку, чтоб не исчезла. Она только весело ухмыльнулась.
– Сначала заедем в магазин, Григорий Ильич.
– И вы смоетесь. Знаю я вас!
– Не смоюсь, обещаю.
Они скупились, причем Арнов ни на мгновенье не отпустил ее руки.
– Что вы пьете?
– Что? А, спиртное! Нет, не пью. Хотите, возьмите для себя.
Он купил фирменный коньяк. Приехали, вошли в подъезд, поднялись на пятый этаж. И только здесь Арнов отпустил спутницу. Дверь запиралась особым замком, чужой ее не мог открыть. Наконец Арнов попал туда, куда так стремился.
– Раздевайтесь, проходите в зал, а я приготовлю обед.
– Можно, я посижу с вами на кухне? Мне так будет скучно.
– Как хотите! – пожала плечами. Они поели. Арнов пить сам не стал, бутылка отправилась в бар.
– Ну, идемте в зал.
В зале был оборудован уголок отдыха на двоих. Фотообои с видом на море, скалистый берег, костер, от комнаты все отгорожено зеленой стенкой, полная имитация природного уголка.
Даже звуковое оформление – шум прибоя, шелест листьев, птицы, ветерок. Вечером от костра шло тепло. В этом уголке было очень приятно отдыхать и мечтать.
– Присаживайтесь, и поговорим.
– Какая прелесть! Вы волшебница, любимая.
– Это чистая техника. Я хочу у вас кое-что выяснить.
– Спрашивайте, я отвечу.
– Скажите, вам еще не надоело все это?
– Что вы имеете в виду?
– Да всю вашу затею. Я не понимаю причины ваших действий и не могу адекватно отвечать на них.
– Я вам уже отвечал на этот вопрос. Но еще раз скажу. Я впервые в жизни влюбился, причем с первого взгляда. Я не верил в такую любовь, и попал в ее сети. Я не представляю себе жизни без вас. Эти три дня я сходил с ума. Такое со мной впервые. Хотите – верьте, хотите – нет.
– Я вам не могу поверить так просто. Слишком много у меня других примеров и опыта. Я просто теряюсь в догадках о подоплеке этого дела. Действительно любовь? А может, розыгрыш, пари? Или просто спортивный интерес – уложить в постель неприступную старуху? У меня есть и такая репутация. Вы экстремал?
– Это вы экстремалка, – сердито проворчал Арнов.
– Если у вас было заключено пари, я помогу его выиграть, и мы разойдемся, как в море корабли. Вам необходимо доказать, что я сдалась, стала вашей любовницей. Достаточно вам переночевать у меня один раз, и вы можете рассказывать всякие небылицы о том, какова я в постели. Но спать вы будете или здесь, или в другой спальне, один. Вам подходит такой вариант?
Он вскочил, бледный, как полотно.
– Вы меня оскорбляете. Я здесь заночую только в качестве вашего настоящего мужа.
– Значит, никогда. – Она покачала головой. – Я не собираюсь официально выходить замуж. А вам не нужна любовница. Так?
– Мне нужна вы и только вы. Почему вы столь неуступчивы?
– Я уже много лет одна. Простите, но меня вы, мужчины, приучили не верить вам. Даже если вы действительно влюблены, я вам не доверяю. Вы – молодой, здоровый, сильный мужчина. Вас пасут другие, молодые и красивые женщины и девушки. Я с ними не могу спорить – не та весовая категория. Сейчас я скажу вам открытым текстом. Женщина в тридцать лет и женщина в шестьдесят лет в постели разные женщины. Я не смогу дать вам то, что вам нужно, я даже не смогу родить ребенка – природа назад не откатывает. Кроме взаимопонимания, доброты, участия, мне нечего вам предложить. Вас это устроит?
– Кто же вас так обидел? Как мне доказать вам, что не все из нас подонки? А эти, красивые, они же заглядывают мне в глаза и в карман, ждут подачки.
– А знаете разницу между ними и мной? Они заглядывают и ждут, а я залезу, и не глядя, выгребу все, что в кармане будет.
Он расхохотался.
– Браво! Вот это и есть настоящая женщина!
– Григорий Ильич, я еще раз прошу вас, оставьте эту затею. Повторяю, я не стану вам помогать. Более того, сегодня – единственный раз, когда я изменила ради вас свой вечерний распорядок. Я не собираюсь вас развлекать, у меня есть другие занятия. Майтэ на увази.
– Я найду, чем заняться, не волнуйтесь, но от вас не отстану.
– Уже десять. Я в это время ложусь спать, а с девяти готовлюсь. Мне многое необходимо сделать, чтоб быть в форме. Вы даже не представляете, как жестко я себя держу. – Она грустно усмехнулась.
– Значит, узнаю. Но намек понял. Я прощаюсь с вами до завтра, любимая моя. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи и легкой дороги вам, господин Арнов.
Он ушел. Теперь он приезжал в офис, забирал ее, и вез домой. Пообедав, они занимались делами. Она делала обычную домашнюю работу – стирка, уборка, готовка.
Убирала вечером, поскольку утром было некогда. Он помогал ей в домашних делах, чистил ковры, выносил мусор, даже мыл полы и посуду. Ее это слегка забавляло, он же ничем не смущался.
Окончив домашние дела, они занимались каждый своим. Она работала с отделениями – у нее были фермы далеко за рубежом. Он привозил ноутбук, работал с ним.
Часто беседовали, сидя в беседке, обсуждали производственные проблемы. На 8-е Марта привез ей не букет, а целый ворох роз.
– Господи, зачем так много?
– Я вас засыплю их лепестками, сядьте в кресло. Я буду представлять, что это я к вам прикасаюсь. Вы же не допускаете меня к себе.
– Григорий Ильич, вы меня просто добиваете.
– А как иначе взять эту неприступную крепость?
– Уйти прочь, проще всего.
– Не смейте так говорить. Я даже не могу на вас обидеться. Пощадите.
– Ну вот, пощадите! Я этого не обещала, извините.
– Ладно. Я приглашаю вас в ресторан на вечер.
– А если я, – Она слегка помедлила, у него вытянулось лицо, – соглашусь?
– Фу! Вы меня едва не довели до инфаркта. Я же только этого и желаю, ненаглядная моя.
– Тогда мне нужно привести себя в порядок. Уверяю вас, это и долгая, и не очень приятная процедура.
– Мне будет дозволено присутствовать при превращении любимой в королеву?
– При условии, что не будете ходить по пятам и мешать. Сядете в беседке, и будете ожидать. Устроит?
– Даже лягу ковриком у двери, только не выгоняйте.
– Григорий Ильич, к вам вопрос. Идите сюда!
Он зашел в ее спальню. Она открыла шкаф.
– Какое платье мне надеть? Выбирайте, чтоб вам было приятно.
– Вы, как всегда, бесподобны. Я бы хотел то, вишневое. Оно есть?
– Да, вот. Ну, раз выбрали, значит, оно. Благодарю.
– Скажите, где вы его взяли? Марков сказал, что в магазине его не было.
– Разумеется, не было, да и не будет. – Она рассмеялась. – Если вы помните, то у меня была довольно большая сумочка. Платье лежало в ней, специально упакованное. Я в туалете просто его расправила и надела. Видите, оно не мнется.
– А старое?
– Выбросила в урну.
– Это правда?
– Я не собираюсь ничего доказывать. Верить или нет, ваше дело. Григорий Ильич, мне необходимо 20 минут неподвижности. Ваша задача – сказать, когда они истекут. – Она наложила маску, легла на диван, укрывшись, закрыв глаза. Арнов взял часть цветов, уселся рядом, и начал осыпать ее лепестками роз, приговаривая:
– Мои вы хорошие, нежно ложитесь, как мои руки, ее ласкайте. Кружите ей ароматом голову, как моя кружится, поведайте ей, как я ее люблю и желаю. Окутайте ее всю, как я ее мысленно обнимаю, и так держите…
– Господин Арнов, мы так не договаривались, – она резко села.
– Не могу же я сидеть как истукан. Вам неприятно?
– Неверное выражение. Очень непривычно и странно. Я напрасно позволила вам присутствовать. Лучше, если вы сейчас уедете, и возвратитесь часика через 2—3, перед выходом.
– Я вас испугал. Простите меня, но лучше я сяду у камина и не шевельнусь, чем сейчас уйду. Не изгоняйте меня. – Он прошел в беседку и сел в кресло-качалку.
– Я буду сидеть и мечтать.
– Ну что мне с вами делать? Вы неизлечимы. Но помните, вы обещали.
В ресторане он заказал столик заранее. В зале было много общих знакомых, и на них смотрели по-разному.
Арнов ее представлял всем, как жену. Надежда Андреевна не спорила. Ей была интересна реакция. Большинство откровенно ошеломлены – когда это произошло?
Некоторые ехидно улыбались, некоторые откровенно смеялись. Арнов ничем не смущался. Он так бережно ее вел, с таким вниманием к ней относился, что окружающие поняли – это серьезно. И многие женщины ей завидовали.
На связь вышла дочь, и сообщила, что необходимо матери приехать.
– Господин Арнов, я на несколько дней уеду. У дочери что-то неладно.
– Я могу быть вашим шофером?
– Вы в курсе, сколько стоит ваш рабочий день? Я не в состоянии нанимать столь дорогих работников. Помните, я говорила, что часто буду в поездках.
– Вы надолго едете?
– С пятницы по понедельник. Григорий Ильич, не волнуйтесь, я буду на связи, и привыкайте. Скоро начинается сев, а у меня – агрофирма. Не обижайтесь.
– Придется смириться. Я вас провожу.
– Вряд ли, я отбываю на рассвете, и приеду вечером в понедельник.
– Снова четыре дня.
– Хороший вы мой, до осени я чаще нахожусь в пути, чем дома. Меня ведь никто не ждет.
– Как это никто? А я что, по-вашему, ненужный элемент?
– Григорий Ильич, вы в мою жизнь только недавно вклинились, самое смешное, как горячий нож в масло. Именно потому, что вы меня ждете, я приеду в понедельник, а не через неделю.
Он задохнулся:
– Вы из-за меня приедете?
– Да.
– Вы сделали меня безмерно счастливым.
– Хорошо, когда кого-то делаешь счастливым. Но уже поздно, извините меня.
– Намек ясен. А как вас сделать счастливой?
– Так же, как и вас. Я ведь тоже человек. Но сейчас – до свиданья.
– До встречи, любимая. Я уже с нетерпением считаю дни и даже часы и минуты.
– Спокойной ночи и легкой дороги вам.
Арнов уехал. Его несколько удивило время отбытия Надежды Андреевны. Она же, как обычно, приняла ванну – несмотря на возраст, Надежда Андреевна любила очень горячую воду, и легла спать. На рассвете проснулась, оделась, крутнулась, и оказалась у дочери дома. Там все уже были на ногах.
– Ну, что случилось?
– Мама, мы получили семена, но они не такие. Смотри, – она подвела мать к мешкам, – видишь, более крупные, и заостренные – ни пшеница, ни овес.
– Семена из Песок?
– Как всегда.
– Документация как?
– Тоже обычная. Но сеять я опасаюсь, и агроном не уверен.
– Машина есть?
– Разумеется.
– Давай машину, пару мешков семян, контракт, документы – я еду в Пески.
У Артущенко имелись контракты с опытными станциями на поставки семян. В частности, со станцией в поселке Пески и с Артемовским и Мелитопольским питомником.
Краеугольным камнем всех контрактов шло требование чистоты семян от генного вмешательства. Культуры, выведенные с помощью генной инженерии, в хозяйстве Артущенко были запрещены. Это было имиджем всей фирмы. Нарушать его она не собиралась.
Директор станции принял посетительницу радушно. Она же сразу положила на стол сопроводительные бумаги к семенам.
– Господин Федоров, это ваши семена?
Он посмотрел и удивленно ответил:
– Да, наши, причем элитные, совершенно новый сорт.
– Как его выводили?
– Как и все в наше время.
– При помощи генной инженерии?
– Да, а что?
– Вы помните наш контракт? Если нет, напоминаю: ни одного зернышка модифицированного.
– Но сейчас все модифицированное.
– Мне плевать. Контракт вы заключили осенью. Если у вас ничего не было, зачем заключали? Что еще такое же?
– Почти все овощи: огурцы, томаты, тыквенные, картошка. Исключение – капуста, перец, прянка.
– Вы нарушили контракт. Я уничтожу всю рассаду из ваших семян, и вы уплатите неустойку. Советую прочесть форс-мажорные условия. В понедельник вы получите обратно то, что осталось, и счет на убытки. Вы нанесли мне убыток не менее, чем на три миллиона, плюс клеймо на репутацию фирмы.
– Вы не найдете нужных вам семян. Их уже не производят.
– Это не ваша забота. Готовьтесь оплатить неустойку. В понедельник мы встречаемся. Всего вам доброго.
Она вернулась на ферму.
– Сколько у нас НЗ?
– Запас на два года, на случай неурожая.
– Быстро все прокалибровать и подготовить к посадке. Всю рассаду уничтожить – посеем свои прямо в грунт. Будут овощи немного позже, но не страшно, имидж важнее. Землю в теплицах прожарить, даже случайно чтоб не осталось зернышка.
– Модификация?
– Да.
– То-то они растут, как бешеные! А жаль, столько труда пропало.
– Имидж важнее, а убыток оплатит станция. На понедельник приготовьте все семена, машину, и бухгалтер пусть подсчитает убытки – стоимость семян, проделанная работа, оплата рабочих, стоимость уничтоженной рассады, по минимуму недополученная прибыль, перевозка.
– Ма, это же их разорит. Ты смеешься, что ли?
– Нет, я хочу, чтобы эта станция стала моей собственностью.
– Ну, ты, мама, даешь! Нам такая станция, ты права, очень нужна.
В субботу и воскресенье она побывала на полях, в теплицах, – везде шли работы по уничтожению модифицированных культур. Поиграла с внуками. В понедельник с утра отправилась в Пески, повезла семена.
– Здравствуйте, госпожа Артущенко. А директора нет, он в Донецке.
– Примите под расписку семена и сопроводительные документы, и скажите директору, – я приеду в пятницу. Если он снова спрячется, подам в суд без переговоров. Всего доброго.
Сдала семена, получила расписку, отправилась на ферму. В девять вечера готовилась ко сну дома. Арнов, как и в первый раз, звонил постоянно, и наконец услыхал: «Я уже дома».
– Любимая, я утром заеду за вами!
– За мной приедет моя машина.
– Отмените, прошу вас. Я хочу первым вас встретить, пожалуйста, любовь моя!
– Вы так просите. Придется согласиться.
– Благодарю, спокойной ночи, Надюша!
– И вам того же. До встречи.
Утром ее встретил огромный букет.
– С приездом, счастье мое!
– Благодарю, Григорий Ильич. Ну, куда мне девать-то их!
Она взяла цветы, поставила в воду. Арнов ходил следом, как привязанный.
– Я так скучал без вас, Надежда Андреевна.
– Но вы же звонили каждый час!
– Ага, а когда вы были на станции, то я не звонил, и считал минуты, пока вы освободитесь.
– Вот, цветы в порядке, а эти я заберу с собой в офис.
– Я еще куплю по дороге.
– Нет, нам некогда. Поехали.
Она села на заднее сиденье, Арнов рядом, завладев ее рукой. Он сел вполоборота, с такой радостью глядя на нее, что Надежда Андреевна не решилась протестовать. К тому же он везде представлял ее, как свою жену, и протест выглядел бы со стороны жеманством. Провожая ее до кабинета, Арнов предложил:
– Надюша, давайте отметим ваше возвращение в ресторане.
– Григорий Ильич, у меня в ресторанах почему-то всегда или почти всегда, приключения. Вы сильно рискуете.
– Не страшно. Но я хочу напроситься еще и на обед с вами. Позволите?
– Что происходит? Вы сам не свой. – Она внимательно посмотрела на него.
– Вас так долго не было. Я смертельно соскучился за вами.
– Э-э, батенька мой, да здесь что-то произошло. Заходите-ка! Татьяна Ивановна, я занята. Звонки из Песок переключайте на меня.
Показала ему на журнальный столик, взяла переносное переговорное устройство, на пульте включила: «Никого не впускать!», и тоже подошла к столику, села. Одной рукой подперла голову, «заземлилась».
– Ну, Григорий Ильич, жалуйтесь, или рассказывайте, колитесь, что произошло?
– Да ничего, просто я без вас сильно скучаю. Ваши поездки могут быть опасны.
– Так – так – так! – она побарабанила пальцами по столу, – И чем, если не секрет?
– Я не знаю, каким транспортом вы ездите, и волнуюсь.
– Вы единственный, кого это волнует.
– Я вас люблю, а другие – нет.
Она снова побарабанила пальцами, нахмурилась.
– Григорий Ильич, вас что-то очень тревожит, Мне необходимо знать, если оно касается безопасности, и неплохо бы знать, если слухи. Я привыкла отвечать на удар ударом.
– Да нет, с чего вы взяли?
Она положила свою руку поверх его.
– Хороший вы мой! Вы не умеете обманывать, по крайней мере, меня. Что случилось?
Он взял ее руку в свои.
– Любимая, я просто не могу без вас. Ваши поездки для меня сплошная нервотрепка.
– Григорий Ильич, я уже говорила – у меня агрофирма, отделений много. Это моя империя, и я часто езжу по ней. Вам придется привыкать. Или забыть обо мне. Обижаться не буду.
– Не смейте меня оскорблять такими словами.
– Господин Арнов, я все время вам твержу об этом. Освободите свою голову и душу от несбыточных надежд.
– Вы снова за свое.
– Не снова, а продолжаю. Все же, что произошло? Вы в большой тревоге, и вовсе не по причине моей поездки. Вас что-то здесь растревожило. Что именно?
– Вам нужна охрана. Я дам своих людей.
– Ага, уже теплее. Благодарю, но от киллера уйти трудно. Охрана мало чем поможет. Тем более, что наемным охранникам я не доверяю. Не обижайтесь, но это так. – Она грустно усмехнулась, – Впервые кто-то хочет меня охранять, защитить.
– Вам неприятно?
– Нет, наоборот. Но чрезвычайно странно и даже волнительно.
– Так как насчет ужина?
– Как вам будет угодно.
– А с вами тоже что-то происходит.
– Да, вы, вероятно, правы. Кстати, я в четверг снова еду.
– Куда?
– В Амвросиевском районе есть поселок Пески, в нем опытная станция. Хочу ее сделать своей.
– Я с вами!
– Я могу не успеть за один день, Григорий Ильич. Но в пятницу ночевать буду дома, обещаю.
– Вы жестоки и неприступны. Но я все равно возьму эту крепость.
– Глядите, достанутся вам одни только развалины.
– То есть, умрете, но не сдадитесь?
– Не сдамся, но не умру. Не тот случай.
– Я вам сегодня же пришлю охрану.
– Убедительно прошу: не надо. Я буду нервничать.
– Хорошо, – со вздохом согласился.
– А пока – до вечера.
– До встречи, любимая.
Она разблокировала дверь, провела гостя.
– Татьяна Ивановна, что у нас есть нового?
– Вас ожидают люди.
– Начнем прием. Приглашайте.
Начался обычный трудовой день. Весь этот месяц после работы она обкатывала Красотку. Машина великолепно слушалась руля, легко шла, имела высокую приемистость.
Сегодня Надежда Андреевна решила совершить первый вылет. Водитель ей не позволил бы сесть за руль, и она задумала схитрить. Выехав в поле, остановили машину.
– Василий Михайлович, давайте проверим крылья и все остальное. Я буду в кабине, а вы снаружи, посмотрите, как оно там. – Совершенно безмятежно заявила. Водитель, не чуя подвоха, – он забыл, с кем имеет дело, – вышел.
Надежда Андреевна занялась делом: выпускала и убирала крылья и хвост, меняла их конфигурацию. Словно нечаянно плотно захлопнула дверцы и поехала, посмеиваясь. Мотор не был заглушен – иначе не работал механизм выпуска крыльев. Она ехала, быстро набирая скорость.
– Как я мог забыть!
– За ней, скорее садитесь ко мне!
– Бесполезно. Она уже летит.
Действительно, машина уже шла над землей. Она поднялась на полметра, как на воздушной подушке, и увеличивала скорость, набирая высоту.
Надежда Андреевна поднялась на 20—30 м, для начала достаточно. Просто летала по кругу с центром своих сопровождающих, и посмеиваясь, слушала их комментарии по телефону, не совсем корректные, но беспристрастные.
Полетав, приземлилась, подъехала к ожидающим. Плавно остановилась, открыла дверцу, и счастливо заявила, не дав им рта открыть:
– Как это прекрасно! Михалыч, вы просто чудо – она слушается каждого вздоха! Прошу вас, попробуйте, – выскочила из машины. Арнов схватил ее за плечи и крепко встряхнул.
– Вы с ума сошли, или как?
– Господин Арнов, отпустите меня. Пора знать, что я с чудинкой. Михалыч, при подъеме не более 25 градусов, мотор не тянет. И не поднимайтесь высоко, не рискуйте.
– И кто бы говорил, – фыркнул Арнов.
– Я. Когда сама за рулем – это одно, а когда кто-то, я за него отвечаю. Ясно?
– А за вас кто отвечает?
– Пока что я самая старшая в семье и в фирме.
– Когда вы перестанете сбрасывать меня со счета?
– Не надейтесь. Скорее вы меня покинете.
– Не дождетесь. Скорее вы меня полюбите.
– Мы толчем воду в ступе.
Машина тем временем летала, выполняя более серьезные маневры, и более высоко. Надежда Андреевна набрала вызов, водитель ответил.
– Вы на какой высоте?
– 150 метров. Надежда Андреевна, какое ощущение!
– Не поднимайтесь выше, нечего ПВО пугать. И не вздумайте разные там «бочки» крутить. Во-первых, машина не приспособлена для такого рода занятий, да и высота малая. И вообще, давайте на посадку. Вы уже полчаса летаете, горючее на исходе!
– Оно у нас безлимитное, Надежда Андреевна.
– Григорий Ильич, что мы делаем вечером?
– Если помните, то я пригласил вас в ресторан, – он все еще хмурился.
– Чудесно!
Машина-самолет тем временем приземлилась, и подъехала к ним. Она снова была обычным «Жигулем».
– Ну, Надежда Андреевна, вы и конструктор! Просто чудо, а не машина, но нужно доработать кое-что.
– Сделаем, Василий Михайлович. Благодарю за работу. Загоните ее в гараж, а я домой. Ты у нас умница, – погладила капот машины. Как и прежде, Арнову почудилось, что машина отвечает на ласку.
Он вообще заметил, что вещи Надежды Андреевны как-то реагируют на нее, словно живые существа. Его это удивляло и слегка озадачивало. Она села в его машину, попрощалась с водителем, и они поехали.
В среду позвонили с опытной станции, просили приехать.
– Господин Арнов, я на рассвете отбываю в Пески, возвращусь в пятницу вечером. До встречи.
– Интересно, чем вы ездите?
– У меня особый транспорт, и более надежный, чем все известные. Не волнуйтесь, в приключения в дороге я не попаду, а что будет на месте – узнаю.
Как она и рассчитывала, иск был столь велик, что станция не могла сразу покрыть убытки, да и в ближайшем будущем тоже.
– Госпожа Артущенко, ваши требования беспримерно велики.
– Разве они плохо обоснованы?
– Обоснованы великолепно, но у нас нет таких денег. Вы хотите нас пустить с молотка?
Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь
| Следующая страница |
Поиск любовного романа
|
Партнеры