Разделы библиотеки
Дорогой мой друг - Анна Музыка - Читать любовный роман онлайн в женской библиотеке LadyLib.Net
Дорогой мой друг - Анна Музыка - Скачать любовный роман в женской библиотеке LadyLib.Net
Музыка Анна
Дорогой мой друг
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Глава 2. Выставка
Прошло два дня, воскресная анестезия от реальности давно прекратила действовать, я вновь была подчинена привычному графику, работе в банке и тяжёлым мыслям о тщетности бытия.
В перерыве (обеденном, не от мыслей) увидела пропущенный вызов от своего нового незнакомого. Я его так и записала в телефоне. Пальцы дрогнули, выбирая ответный звонок.
– Алло.
– Привет! Ты звонил?
– Привет! Да, мы же в субботу идём на выставку, я звоню подтвердить, проверить, что у тебя всё хорошо и что всё в силе.
– А во сколько она?
– Начало в восемь. Это на пару часов, потом может где-нибудь поесть, если ты захочешь. Что, какие-то проблемы?
– Да нет… А где это?
– В Артплее. Туда не очень удобно добираться, но я буду на машине, могу тебя забрать и доставить обратно в разумное время.
– Нет! В смысле, нет, не стоит, я сама. Давай там встретимся. В восемь?
– Давай в восемь у арки. Ты была там?
– Да.
– Точно всё хорошо у тебя?
– Да, да. Спасибо, что спросил. А у тебя?
– Теперь вообще замечательно! До субботы!
– До субботы!
Осталось выжить три с половиной дня.
И придумать, как отпроситься.
***
Какое небо было в тот вечер. Первые сумерки, подсвеченные алым на горизонте и влажной кистью растушёванные до розовато-голубого. Спускаясь под пологую горку хотелось бежать вприпрыжку и пропускать свободу сквозь пальцы.
На повороте к творческому кварталу трамвай со скрежетом протиснулся в арку. Я перешла дорогу следом за ним и уже увидела каштановую макушку моего художника. Помахала.
– Привееет, – протянул он, – идём скорее, хочу успеть до открытия познакомить тебя с художником.
Им оказался невысокий коренастый парень неопределенного возраста. Хотя что это я опять про возраст. Приятный, похожий на викинга, с лохматыми светлыми вьющимися волосами, с аккуратно подстриженной и ухоженной бородой. Такой, будто к бороде у него больше любви. Или настроения хватило только на неё. Он вдруг странным образом напомнил мне примерно половину современных актёров-мужчин. Когда голубые глаза из-под густых бровей, волосы в хвостике на макушке, белоснежная улыбка, хорошая фигура.
На нём были кеды, тёмные джинсы и, неожиданно, мандариновая рубашка с тонким черным галстуком. У меня определенно есть вопросы к современному стилю. Что-то вроде: «Мне, конечно, плевать, что вы там обо мне подумаете, но бороду свою я мажу марокканским маслом, а так вот я какой разгильдяй, и кеды я не чистил уже три года, вообще, как проснулся, так и пошёл, я презираю все эти ваши социальные условности. А галстук у меня Эрмес. Но вообще-то я босоногий голодный художник, как встал утром нечёсанный, так и пошёл в мир». Мне от этого забавно. Хочется быть на него похожей, позволять себе всяческие вольности, потом говорить: «Я так вижу, принимайте меня такой, как есть».
– Знакомьтесь, это – Арсений, – и он протянул мне руку, – а это…
– Лиза, – я перехватила слово.
– Красивое имя, – сказал «мой» художник.
Арсений как бы этому даже не удивился. Наверное, в богемных кругах так принято. Ничему не удивляться. Всё всегда может быть частью перформанса или вообще философии жизни.
– Арсений, о чём будет ваша выставка? – я спросила.
– Ну, она… – он повертел в руках телефон, – она о взгляде человека, который никогда не покидал квартиры, на этот мир. На собственное жилище, на окружающее, на своих домашних, на прохожих, когда единственные для него источники информации – это, собственно, комнаты, дверь в общий коридор и окно. В основном здесь будет графика, но также я работаю с маслом, пастелью, ещё у меня есть несколько инсталляций.
– Звучит довольно интересно и необычно.
– Спасибо. Посмотрим ещё, что ты скажешь, когда увидишь, – он нервно усмехнулся, – а хочешь, я тебе сейчас покажу пару работ?
– Давай!
Он заскользил пальцем по телефону, и бросил в это время:
– Глеб, а ты свою картину куда-то продал?
– Нет, – отозвался незнакомец, который обрёл наконец имя.
– Вот, например, – уже мне, – это как бы вид в общий коридор с акцентом на тени. Или вот ещё, здесь главное – окно. У него есть только такой угол обзора и всё. Это всё, что он может узнать о жизни, понимаешь? Или, например, небо – по нему ведь тоже можно кое-что увидеть. Погоду, это понятно. Но и, как вариант, салюты, праздники. Через окно он изучает других людей. Какие они, чем живут соседи в доме напротив, он может рисовать их и как будто знакомится через это с их судьбами.
Я понимающе кивала, хотя в современном искусстве соображала очень мало. Картинки мелькали слишком часто у меня перед глазами, в основном какие-то наспех сделанные скетчи.
– Сеня, всё, прекрати, – Глеб взял меня за руку, – мы ушли. Зря ты дала ему согласие на просмотр. Теперь его за уши не оттащишь, пока всё не покажет. Всё, мой друг, увидимся в зале, – и он потянул меня к выходу.
– Ох уж эти творческие люди, – сказал он, когда мы вышли, – им так необходимо признание, что они могут явиться к вам с целой папкой своих работ и показывать, пока вы в отчаянии не вызовите полицию, или не съедите с квартиры, чтобы не обидеть тонкую душу.
– Ты ведь тоже творческий, – ответила я, – почему, кстати, ты не сказал раньше, как тебя зовут.
– И ты не сказала.
– Я как-то не подумала.
– А разве это вообще важно? Имена, возраст? Ты знаешь, что Фрида Кало изменила себе день рождения на целых три года, просто потому, что ей захотелось совпадать с Мексиканской Революцией?
– Не знала. Ладно, я могу понять про возраст. Но всё-таки хочется звать людей по имени. Это ведь дает столько вариаций на тему уровня отношений. Кто вы друг другу – начальник и подчинённый, друг, родственники. Можно столько теплоты передать через то, как ты зовёшь человека.
– Да. Теперь ты можешь звать меня Глеб-хлеб, и это будет очень забавно. Как в детском саду.
– Так тебя дразнили? Ты не любишь своё имя? Хах, ты это говоришь Лизе-подлизе. Но я всё равно очень люблю своё имя. И Глеб тоже мне нравится. Оно самодостаточное, не нужно думать, как к тебе обращаться, где грань формального и неформального. И вообще, такое внушительное. Как отрезали.
– Ладно, подумаю над твоей версией. Обещай мне только одно.
– Что угодно.
– Никогда. Даже под дулом пистолета, даже есть скажут, что от этого зависит моя жизнь или жизнь всей цивилизации, не называй меня Глебушка.
– Даже ни единого разочка?
– Никогда.
– Хорошо, я буду держаться. А «Глебчик»?
Он закатил глаза.
***
Мы разглядывали картины практически в полном одиночестве, народ не спешил заполнять залы. Все рисунки на стенах были похожи на наброски. Я пыталась понять современное искусство. Нет, в целом многие картинки были приятны глазу. Но это вроде как тренировочные версии, а где настоящие полотна? Или вот, например, загадка. В центре главного зала стоял деревянный короб. Точнее, это напоминало короб, а вообще конструкция состояла из нескольких деревянных палок, вокруг которых рандомно был оклеен скотч, разукрашенный разными красками. Что-то должно это означать?
«Ладно, – сказала я себе, – где-то должно быть описание и обозначение этого… чем бы там оно ни было». И это в модернизме удивляло меня больше всего – для того, чтобы понять, что автор заложил в своё произведение, невозможно было только почувствовать его, надо было прочитать инструкцию.
– Гадаешь, чем бы это могло быть? – насмешливо спросил меня Глеб.
– К сожалению.
– Это будет какая-то проекция, или что-то вроде того, – он задумчиво присмотрелся к красной полоске скотча, – я не совсем понимаю смысл происходящего, но Сеня так увлечён, что даже мне начинает казаться, что в задумке что-то есть.
– А вы с ним давно…ой, – я вдруг осеклась, – Глеб, а мы можем уйти отсюда прямо сейчас?
– Что случилось? – он проследил за направлением моего взгляда.
– Хочу на воздух, у меня похоже немного начинается паника.
– Идём, – он взял меня за руку и повёл в противоположном направлении, где через несколько коридоров мы смогли оказаться у выхода.
– Какой-то неприятный знакомый? – он спросил.
Я покачала головой:
– Нет, похоже на паническую атаку, со мной такое бывает.
– Да? – он заглянул пытливо в мои глаза. – Ты, конечно выглядишь немного встревоженной, но сильно не дотягиваешь до паники. Руки не трясутся, взгляд ровный, дыхание тоже, даже зрачки не расширены, слишком ты всё-таки спокойна для паникёра.
Я помолчала.
– Это что-то слишком личное?
– Мне хочется прогуляться.
– Можем поехать в парк или куда ты хочешь?
Я посмотрела на время:
– Знаешь, вообще-то мне лучше уже ехать домой.
– Пойдём, я тебя довезу.
Я подумала секунду, кивнула:
– Хорошо. Спасибо.
– Так кто это был, расскажешь? – спросил Глеб, когда мы уже выехали на Земляной Вал.
– Один знакомый, – неохотно начала я.
– Он тебе как-то навредил?
– Нет, – я посмотрела в окно, – просто он работает вместе с моим…
– Парнем? Мужем? – он обернулся ко мне на секунду. – Ты не говорила, что замужем.
– Нет, мы не женаты, живём вместе.
– Так ты испугалась, что он тебя узнает и всё расскажет твоему парню? И что в этом такого? Мы же не парой туда пришли.
– Просто мой парень очень ревнивый. Очень. И я вообще не ожидала увидеть здесь Пашку – так зовут того парня, как назло они очень тесно общаются, я уверена, про меня уже доложили.
– А что ты ему сказала, куда ты идёшь?
Я замялась.
– Сказала, что с девчонками с работы идём на выставку.
– Ах, то-то я сегодня почувствовал прилив невероятной женственности, а это, стало быть, моё новое амплуа пробивается на свет.
– Перестань.
– А в чем проблема рассказать, что у тебя появился новый знакомый – парень? У тебя вообще есть друзья-парни?
– Нет.
– Сурово. А настоящие подруги у тебя есть?
– Нет, – сказала я ещё тише, – были раньше в родном городе, а потом я переехала и как-то свелось на нет. Так бывает.
– С настоящей дружбой, по-моему, не бывает, – он побарабанил пальцем по рулю, – Значит только Он. С большой буквы. И как? А что не женитесь?
Мне так не хотелось больше говорить об этом, что затошнило, я приоткрыла окно и начала шумно вбирать в себя отравленный холодный воздух.
– Ну ладно, ладно… пффф, а давно вы вместе?
– Лет пять, около того.
– Давно… Ну ладно, не хочу тебя мучить, просто пытаюсь понять, что там у тебя за отношения такие, когда нельзя ни с кем больше общаться.
– Ну почему, с девочками можно.
– По специальному разрешению, или так?
– Прекращай.
Мы подъехали к моему району.
– Останови, пожалуйста, здесь, – попросила я, когда впереди показалась автобусная остановка. – Я отсюда дойду.
– Я хочу тебя проводить, – мы проехали остановку, и Глеб остановился только при въезде во двор. – Или он может увидеть, да? – с ударением на «он».
– Просто хочу побыть одна. Спасибо, что подвёз.
Я вышла из машины, и заметила, что он тоже. Ну зачем?
Он подошёл ближе и спросил:
– А ты писала ещё после того раза?
Я покачала головой:
– Не было настроения.
– Жалко. Мы увидимся? Я хочу, чтобы ты показала мне новый текст.
– Да, было бы здорово.
– Я напишу тогда, – он помолчал, но не уходил, – Лиза, – посмотрел мне в глаза, – у тебя точно всё в порядке в этих отношениях? Я имею в виду, знаешь, это не очень нормально, когда нужно скрываться.
– Да всё нормально, просто у меня никогда не было здесь друзей, поэтому для меня всё необычно.
– Нормально… Ладно, ладно, кто я такой, в конце концов, чтобы вообще расспрашивать тебя об этом. Хорошо. Будем на связи, ладно?
– Ладно.
Он вернулся к водительской двери и обернулся:
– Обещаешь?
– Обещаю, – я улыбнулась, помахала ему вслед и ушла.
Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Поиск любовного романа
|
Партнеры