Разделы библиотеки
Евка - Владислав Вадимович Муравьёв - Читать любовный роман онлайн в женской библиотеке LadyLib.Net
Евка - Владислав Вадимович Муравьёв - Скачать любовный роман в женской библиотеке LadyLib.Net
Муравьёв Владислав Вадимович
Евка
| Предыдущая страница | Следующая страница |
2 Страница
– Молодец. Обычно, все эти слова вызывают удивлённую реакцию у большинства не просвещенных «знатоков». – Отвечает мне она.
Я задавал вопросы, на которые не знал ответа, но вовремя себя остановил, понимая, что пятичасовое нахождения в стенах университетского здания влияло на тебя и говорить о нём за столом, было как то неуместно.
– В общем, после словесного расспроса больного идёт осмотр, пальпация участка, где болит. А затем берутся лабораторные исследования, могут направить на рентген, узи, кт или мрт. – Завершила рассказ Лина. – Это если вкратце.
Тяжелая работа быть врачом. Именно стоящим, мастером своего дела, к которому идёшь без всяких сомнений, зная, что он тебе поможет, а не просто сдерёт с тебя за приём энную сумму денег, выписав при этом вид лечения, который ты мог запросто посмотреть в интернете. Такие случаи бывали в моей жизни. Сразу вспомнилась травма задней поверхности бедра. Год футбола просто выпал из моей жизни. Консультации пятью врачей, которые с уверенным лицом заверяли меня, что после их лечения всё встанет на свои места и травма будет позади, не увенчались успехом. Я был уже на грани сдаться, пройдя все возможные варианты лечения. От физиотерапии до уколов PRP, от бесполезного лежания недели в больнице с ежедневными утренними упражнениями от врача ЛФК до массажа, который больше был похож на «рельсы-рельсы, шпалы-шпалы». Я стоял напротив пятого по списку врача и выпрашивал у него операцию, чтобы это все закончилось как можно быстрее, на что получил отказ, ввиду причины, что он не видит аргумента делать её. Ни в коем случае никого не хочу винить, но видимо, так было нужно. Поэтому, получив рецидив, встал вполне логичный выбор. Либо ты заканчиваешь с футболом, либо продолжать бороться. Упёртый козёл, живший во мне, выбрал второй путь и не ошибся. Не зря мы опять выходим на соответствие в созвездиях. После повторного обследования на МРТ, видя мои нервные излишки, к моей маме подошла женщина, и посоветовала одного доктора, которая по её словам подняла на ноги то ли её дочь, то ли дочь её знакомой, после аварии. Терять мне было нечего, и мы обратились к нему за помощью. Врач, с первого взгляда показался мне человеком, которому можно доверять. Проведя долгую жизнь в Китае, он взглянул на меня и мои снимки и сказал – «Через месяц будешь бегать». На что я, естественно, не верил, но спустя время лечения у него, я начал чувствовать малейшие признаки улучшения, но это было уже что-то. Видели бы вы меня, когда набирая скорость, я не чувствовал боли, присутствующую до этого. Мне казалось, что я могу не останавливаться и бежать и бежать, пока не понял, что действую во вред себе. Остановившись, я улыбался, понимая, что встаю на путь выздоровления. И действительно, в январе, после долгого периода я начал постепенно заниматься с командой. Пути Господни неисповедимы. Нигде не знаешь, где потеряешь, а где найдёшь.
– В общем, ты будущий врач, который я надеюсь, станет высококвалифицированным специалистом в своей области. Не бросай это дело и учись всегда, а то сама знаешь, какие сейчас врачи. – Подытожив свою мысль.
– Очень на это надеюсь, спасибо, мне приятно слышать это от тебя. – Ответила Лина.
«А мне приятно сидеть с тобой, смотреть тебе в глаза и думать, о том, как сделать друг друга лучше, не причиняя боли, как те доктора с фальшивыми дипломами».
Естественно, я оставил этот вывод про себя. Ужин был почти съеден, оставалась выпить горячий чай и определится, куда мы направимся после.
– У меня для тебя есть подарок. – Взял я в свои руки разговор, который принял чайную паузу.
Удивившись, и чуть не подавившись, чаем, она посмотрела меня с такими глазами, как будто я ей сказал нечто странное.
– Ты чего? – Уточнил я.
– Прости, просто неожиданно.
– Тогда ладно. Не торопись, у нас много времени. – Поставив кружку на стол, сказал ей я.
– Хорофо. – Ответила она и её лицо залилось румянцем, который я воспринял как знак.
Видя, что солнечное время суток вернётся только завтра, я накинул её пальто на плечи и выйдя из кафе, направились в сторону моего отеля. Мы взялись за руки, словно люди, которые уже долгое время находились вместе. По крайней мере, так виделось прохожим на улице, и, несомненно, так хотелось видеть мне.
Глава XI
Близость
Дождь усиливался, наполняя северную Пальмиру особенной атмосферой. Звуки Невского проспекта слышались в любой точки пересечения улиц. Кажется, даже старые дома, издавали свойственные аккорды из прошлого, им это было характерно, в отличие от машин, которые в спешке желали обогнать проезжающий мимо троллейбус, но люди на пешеходном переходе этого не допускали. Вежливо, как может показаться со стороны людей, видя, что автомобиль пропускает их, хотя со стороны водителя можно было заметить, как динамика его губ вырисовывала слова красноречивое «БЛЯТЬ» в их сторону. Водитель BMW, на которую я обратил в эту секунду внимание, явно спешил, в отличие от нас, которые даже не помышляли увеличивать частоту своих шагов. Походкой в такт мы приближались к отелю. Открыв перед Линой дверь, как истинный джентльмен, оценив вид сзади, я пропустил её вперёд. Что ни говори, а лёгкий шлейф моего эго иногда подвергался нападкам. Поприветствовав администратора, мы стали подниматься по лестнице.
– Какой этаж? – Спросила Лина.
– Третий. – Ответил я, переступая через два лестничных пролёта.
– А это, мною разбитый кафель – Указывая на пол, говорю ей.
– Как ты мог его разбить? – Удивляется она, выдавая за собой удрученность.
– Формально не разбил, а добил. – Ответил я. – Просто наступил, когда забегал и он откололся.
– Питерские достижения, не иначе. – Говорит она сквозь смех.
Гордиться в этом городе мне было, к сожалению, нечем…пока.
– Ага, начинаю с малого и оставляю свой след. – Говорю я, когда мы подошли к номеру и открыв перед ней дверь.
Зеленый свет озарил комнату, в отличие от классического тёплого света, который зажигался в обычных номерах.
– А вот и яркие тона, о которых шла речь. – Сказала мне Лина.
–Именно. – Отвечаю я и направляюсь к портфелю, чтобы достать привезённые гостинцы. – Располагайся где тебе удобно.
Сев на уголок кровати и, видя, как я копошусь, в портфеле, она задала мне вполне логичный вопрос.
– Что ты там делаешь?
На что я без слов, как фокусник, вытаскиваю из портфеля уже подготовленный большой пакет и дарю его этому человеку, в надежде подарить хотя бы маленькую улыбку.
– Это что такое? – Удивленно спрашивает она.
– Посмотри, надеюсь, тебе понравится. – Отвечаю я и направляюсь включить обычный свет, выключив это зелёное мигание, которое со стороны улицы было похоже на квартал «красных фонарей», за исключением расцветки.
– Ты что с ума сошёл? Книга? Косметика? Боже… – Все эти поочередные вопросы, на которых не требовалось отвечать, издавались из её уст.
– Хотелось сделать тебе маленький подарок, надеюсь, не прогадал с выбором. Все-таки, ехать с пустыми руками было неудобно. – Отвечаю я ей, на что получаю самый лучший ответ, который можно представить – это объятия и поцелуй.
В следующее мгновение я даже не подозревал, что соприкосновение двух тел приведёт к осознанию, что пора гасить свет. Всё это напоминало сюжет арт-хаусного фильма, где два человека, в череде событий ищут похожие частицы в макрокосмосе, и, найдя друг друга, соединяются как недостающие детали в системе координат. Будто именно этой мелочи не хватало для полноты картины.
Последующие два часа нас ничто не могло отвлечь. Как подмастерье, сконцентрировано, вдохновленный образом своей музы, легким движением кисточки, рисует на своём полотне её черты, так и я, с каждым прикосновение узнавал её частицы, обводя своими руками уже не телефон, а все грани этой бархатистой кожи. Я был художником, который писал шедевр, вместо предыдущих попыток изобразить хоть что-то стоящее. И если заказ можно было изобразить в рамках определенного времени, не особо прилагая усилия, то это было похоже на собственную волю и познание каждого мазка по холсту без ограничения, лишь вдохновляясь и понимая в этот момент, о различие секса и акта любви. Когда ты следуешь своим инстинктам, всё что ты получаешь это временное удовлетворение, которое рассеивается, как туман ранним утром и в момент снятия с твоего члена презерватива. Но секс с человеком, к которому ты испытываешь чувства, разительно отличается от перепихона по зову природы. Запах её роскошных, мягких волос окутывал меня, а её «Escentric Molecules 04» поражали своей стойкостью, увеличивая с каждым разом движения. Её тёплый свитер лежал уже на кровати, а она, в свою очередь, надо мной. Губы с привкусом сладости от десерта соприкасались с моими небрежными губами, вперемешку с желанием прикусить её язык. Обтягивающие джинсы явно мешали процессу, который усиливался с каждой минутой, от нежных поцелуев до охвата её ягодиц. Эта лишняя вещь была утилизирована в ближайшую сторону от кровати. Чёрное белье красиво подходило к её формам, особенно её трусики. Нагота приобрела оттенки картин классиков, где кроме белья не было ничего, но и от него постепенно мы избавлялись. Зная о том, что донести удовольствие, перво-наперво, нужно девушке, я начал брать инициативу в свои руки, и не только. Положив её на спину и плавно спускаясь вниз, я отодвинул её черные трусики, которые скрывали прекрасные половые губы. От одних губ я приступил к другим. Плавно, но с силой сжимая её маленькую грудь, я водил языком по всем мышцам влагалища для донесения удовольствия. Чувствовал изгибы её тела и легкие стоны. Понимал, где нужно прибавить темп, а где охладить, и нежно провести языком по контурам её тела. Мой «вертолёт» отлично выполнял свои функции полёта ввысь к облакам блаженства. Глядя на то, как её ноги испытывают мышечные судороги, а руки в волосах обводят каждую часть головы, я начал подниматься вверх, обводя кончиком языка её животик, как болид «формулы-1» направляющийся на пит-стоп. Она целовала мои губы с такой страстью, что до этого я не испытывал от неё. Прикусывая её язык, мы смотрели друг другу в глаза и улыбались. После чего, она кинула меня на подушку и принялась опускать руку прямо к моему члену, а другой держала моё горло, как орёл держит свою добычу. Я был не против подобной жёсткости. Смачно поцеловав мои губы и глядя в мои глаза, под свет зелёной лампы, она отодвинулась вниз, и, не отводя глаз, спустилась к моему члену, обхватив его рукой и сжав так, как сжимает тонометр твою руку, чтобы измерить давления. Улыбнувшись, взяла головку мокрыми губами и начала нежно водить языком по окружности. Лёжа на кровати мне надо было только получать удовольствие. Я смотрел за техникой её выполнения и, взяв волосы, в копну, направлял туда, куда хочется. Моя помощь ей была не нужна, она и сама знала, где чувствительность была на пределе. После проведенных прелюдий, я поднял её и начал страстно целовать, но она не ожидала, что я её переверну на 180 градусов и положу в положение, в котором был пару минут назад, на спину. Ожидая то, что она хочет, я медленно вошёл в неё и приоткрытый рот сигнализировал о том, что стоны не заставят себя долго ждать. Взяв её руки в замок, плавными движениями я продолжал входить в её лоно, с каждым разом увеличивая скорость движений и параллельно наблюдая переключение её звуков с тихих стонов до громких криков, которые соседи могли слышать за нашей стеной, но меня это совсем не волновало. Насладившись данной позой, мы решили поменяться местами. Теперь она была сверху, как наездница на скачках. Вспомнился ипподром и все эти заезды, которые проходили там, но для меня эта мысль была как отвлечение от того, чтобы не кончить, хотя этого я даже пока не планировал. Такое удовольствие хотелось продлевать все дольше и дольше, несмотря на почти сутки без сна. Спускаясь по линиям фигуры и обняв ягодицы, я целовал её губы. Она улыбалась, чувствуя мои руки, которые игрались на её контурах, словно дети после занятий. Её это, несомненно, забавляло.
– Тебе так нравится моя попа? – Спросила, оторвавшись от моих губ, она.
– Очень. – Коротко ответил я и принялся продолжать процесс.
Скинув её с себя, я встал и подтянул её к краю постели, на которой она приняла позу, а я, взяв её за плечи, вошёл в неё резко, на что получил реакцию в виде неожиданных возгласов поворота её головы. Судя по возбуждению и появившемуся секрету, эта поза ей нравилась больше всего, на что я лишь поднял ставки и не сбавлял обороты в целях пополнения численности её оргазма. После плеч, руки переместились к попе, которая получала жесткие шлепки в виде быстрых движений моего члена внутри неё. Шлепки возбуждали её в такой же степени, как и меня. Видя отпечаток своих рук на её правой ягодице, я врывался в темп ещё с большим рвением. Охладив свой пыл, но никак не желание, я продолжил действовать языком. Знаю, многим не нравится это делать, но чтобы девушка истинно почувствовала удовлетворение от тебя нужно работать не только членом. Иначе, рискуешь угодить в касту тех, кто пользуется выгодой только в своих интересах. Впрочем, на мнение остальных, с возрастом мне стало наплевать. Главное, желание делать то, что принесёт удовольствием не только тебе, ведь когда девушка довольна ты радуешься вдвойне. В этом плане мой внутренний эгоист потерпел крах. Придвинув её тело к кровати, я, уселся на пол и стал со страстью целовать её губы, которые были и без того мокрые. Через пару минут усердной работы, она сама подняла меня и взгромоздилась сверху, сняв при этом резинку с члена, принявшись проделывать оральные ласки уже с моим половым органом. Торопиться было некуда, но поднятая планка держалась на определённом ритме, где сбавление напора могла опустить её. Это было похоже на игру, где кто кого переплюнет, а точнее сказать зацелует. Я даже готов был проиграть, ибо футбольная жилка победы не хотела данного исхода, но в этой игре нет проигравших или победителей. В этой партии было всего два вида. Один из них, это лежавшие в поту на кровати, получившие обоюдный оргазм и понимание того, что их тела как детали, подходящие друг другу под одну резьбу, а второй был иным и он не был так красив. Это были два разных человека, которые после окончания расходились в разные стороны, аргументировав это срочными делами. Один оставшись лежать, насытившись телом, а другой уходит в ванну, дабы переварить это акт. И как мне кажется, первый вариант был более перспективным. Мне нравилось, что она не помышляет останавливаться, ведь моя любовь к долготе процесса разнилась с быстрым окончанием, но сбитый режим всё же сказывался над энергией и, поэтому нужно было кончать. Это лишь первый день, утешал я себя. Приподняв Лину, я запрыгнул на неё с былой страстью. Её волосы уже были мокрыми, как после пробежки. Хотя в чем разница? Кардио занятие имело разнообразные варианты его выполнения. Взяв её под руки и обхватив её голову, я принялся целовать её и с темпом приближения финала начал входить в неё без пауз. Попеременно переходя от губ к шее, но, не останавливаясь снизу, параллельно почувствовав вибрацию наших тел. Приближаясь к эйфории, я входил в неё так, что кровать, стоявшая рядом со стенкой, кушеткой билась в неё со звуками, которые белым цветом от декоративного камня падали на постельное белье. Слыша её стоны, я всё ближе был готов кончить в резинку, но чуя приближение, она как хищница, которая не хотела останавливаться оттолкнула меня и сняла с меня презерватив, принявшись вновь жадно заглатывать мой член, выделяя слюну для более приятного ощущения скольжения по моей крайней плоти. Её рот был полностью поглощён этим занятием. Язык извивался вокруг моей головки так, как извивается пчела, перед тем как сесть на цветок. Я лежал, с растянутыми руками и ногами в разные стороны кровати, как звезда. Я был не больше и не меньше как Патрик из «Спанч Боба». Взгляд был брошен на потолок и, думалось мне, что скромность снаружи, порождает дикую внутреннюю страсть. Эта девушка, будто высасывала из меня все силы, которые после этого возвращались ко мне ещё в большем объеме. Парадокс. Увидев коробку с резинками, я взял её со стола и притянул поближе, пока она увлечённо продолжала свой процесс. Открыв её, я увидел, что оставался один презерватив, как раз для того, чтобы кончить. Хотя, мной все больше овладевало желание не кончать в резинку, а лично на неё.
– Грудь или рот? – Смотря в потолок, спросил я.
– Грудь. – Без колебаний ответила она.
– Может, все-таки рот? – С иронией уточнил я.
Маленький подлец вышел из меня, как и её развратная сторона. Ухмыляясь, я так и не получил ответа и недолго думая, открываю презерватив. Натягиваю на член, поднимаю Лину и вхожу вглубь неё, с грубостью, так что она, не ожидая такого поворота событий, начинает удивлённо, но с радостью смотреть на меня, а я начинаю потихоньку чувствовать приближение финала, сквозь её мокрое тело и вагинальную смазку. Сперма идёт снизу вверх по члену и в самый быстрый момент нахождения внутри Лины, я кончаю. Оставаясь у неё внутри, меня от удовольствия рубит наповал с чувством собственного удовлетворения. Мне не хочется выходить из неё и слезать, чувствуя при этом биение её сердца и губы, которые целуют. И все же спустя пару секунд, вытаскиваю из неё и ложусь на спину, заведя свою руку ей под голову. Она в свою очередь кладет руку мне на грудь, и мы продолжаем лежать без движения, смотря друг на друга. Без слов понимая, что всё только начинается.
Глава XII
Пешком вдоль улиц и проспектов
– Иди первая в душ, я подожду. – Сквозь объятия промолвил я.
– Ещё чуть-чуть полежим, не хочу никуда идти. – Ответила мне Лина.
– Даже гулять? – Со смехом возразил я.
– Даже. Ноги болят – Улыбаясь и показывая на бёдра, сказала она.
– Это хорошо, значит, тренировка прошла на уровне. – С долей иронией выдал я.
– Дурачок. – Ответила Лина, толкнув меня под ребро.
Мы лежали в объятиях, как сцепленные друг с другом железные прутья и просто молчали. Я смотрел в её глаза, целовал и наслаждался моментом.
– Ты мокрая, сходи в душ, а то у меня номер холодный, я вчера всю ночь не спал из-за этого. Не хватало ещё заболеть тебе. – Сказал я ей.
– Хорошо.
Она встала, заправив волосы за уши, взяла бельё, которое было раскидано на полу, и закрыла за собой дверь душа. Я продолжил лежать и смотреть на её движения, сквозь мутное стекло душевой. Мне хотелось ворваться к ней в душ, для экономии воды, но оставив эту затею, я потянулся к бутылкам воды. Я пил с такой жаждой, что осушил половина бутылки и лёг обратно в ожидание её выхода из душевой.
– Каким полотенцем можно вытереть? – Спросила она сквозь шум воды.
– Большое бери. – Крикнул я и продолжил смотреть на орнамент её тела.
Её «Molecules 04» отпечаталась на моей коже, что перебивала мои собственные духи от Zara. Я был не против и готов был быть переносчиком этого аромата на себе.
Дверь душевой кабины открылось и обозначила конец водных процедур, из которой первой показалось её ножка. В поисках тапочек, она стала нащупывать пол и, найдя, движением пальцев подтянула их к себе. Её голову обвивает белое полотенце, в сочетание с черными трусиками, которые она надела ещё находясь внутри. Приятное сочетание вкупе полученного удовольствия. Она подошла ко мне, садясь на край кровати и, рукой дотрагивается до моей щеки. Щетины я не имел, но каждый слой эпидермиса, почувствовал её теплое прикосновение. Взяв её руку, я притянул её к губам, и вновь поцеловал. Улыбка была предвестником, что первый раз оказался не скомканным, а это доказывало о том, что столь резкий поворот не был в её глазах случайностью.
– Мы пойдем куда-нибудь? – Спросила она.
Я бы хотел ей ответить, что мне хочется запереться с ней в этом номере до окончания поездки, не выходить из него, заказывая при этом доставку еды и наслаждаться её присутствием. Я готов был проигнорировать все посещения знаковых мест этого прекрасного города, который отпечатался незримой печатью на моём сердце, но не мог требовать затворничества, прежде всего для неё, хотя не думаю, что она была бы против такого расклада.
– Ты же не хотела пару минут назад. – Удивился я немного с усмешкой.
– Освежилась и передумала. – Ответила Лина, сама улыбаясь в ответ.
– Да, конечно, только еще чуть полежим. После душа сразу пойдем. – Ответив ей, притягивая её к себе все ближе.
– Так иди, сам говоришь холодно, и болеть нам не нужно. Давай поднимайся. – Учительским тоном говорит Лина.
НАМ – вполне подходит для закрепления всего пройденного на эту минуту. Я был согласен с её выводами и с этим произнесённым местоимением, которое вырвалось из её губ. Понятие разлилось по всей коре, что человек думает не только в своей плоскости, а это уже разнилось со многими другими примерами, некогда решенными мною на страницах биографии. В эту секунду я даже не задумывался о большем, зная, что подобного рода умозаключения не имели под собой почву, но брошенное ей семя понемногу вживалась в ту самую землю, начав прорастать.
– Хорошо, встаю. Включить тебе телевизор? – Спросил я.
– Нет, можешь только включить свет. – Говорит она.
Поднимаясь с кровати, я направился в душ. Выключив по дороге подсветку и нажав на переключатель, комната наполнилась холодным светом люминесцентной лампы. А я, захлопнув дверь, принялся купаться. Её шлейф ещё находился рядом со мной и был не только на участке ванны, но и на моём теле. Какие стойкий ароматы всё-таки. Нехотя, я смывал отпечатки её губ и флюиды со своей кожи, наперёд зная, что они ещё окажутся на её поверхности. Полностью погрузившись в душ, я на секунду забыл обо всём.
Когда я вышел, Лина уже было одета, правда, частично. Её джинсы обтягивали ноги, но вот свитер валялся на кровати. Подойдя к ней, я поцеловал её в ключицу.
– Куда пойдём? – Задал я ей вопрос.
– Куда скажешь. – Услышал я в ответ.
Сверив её ответ и поняв, что ей сейчас не до этого, глядя на её усталое лицо, я про себя выстроил маршрут и намеревался сказать, чтобы она собиралась в Волгоград, но в последний момент отказался от подобной глупости. Я даже не сомневался, что она ответит мне в положительном тоне, но всё же юмор тут не уживался. Надев свежую футболку, я сел рядом с ней и налил ей стакан воды. В свою очередь, осушив бутылку до конца, как заядлый алкоголик, пил с горла. Она положила свою голову ко мне на плечо и спросила.
– После того как погуляем, останемся у тебя или поедем ко мне?
– Думаю, сначала к тебе, у тебя же кот. Ты его кормила? – Ответил я.
– Не помню. Вроде кормила. – Вопросительно отвечает мне Лина.
– Вроде? Значит, точно поедем, если ты, конечно, впустишь меня. – Говорю я.
– А с чего бы мне тебя не пускать? – спрашивая и смотря мне прямо в глаза.
Действительно, чего это я.
– Ну, мало ли. Кто тебя знает, может, ты убежишь сейчас. – Смеясь, отвечаю я, держа пустую бутылку перед собой.
После этого, она выбивает из моих рук бутылку и движением правой руки ударяет её о мою голову. Хорошо, что это было не пиво, иначе вместо прогулок мы бы направились в медицинское учреждение. Хотя, я же с врачом. Возможно, я был бы залатан без помощи вызова медицинской бригады.
– Понял, понял. Едем после к тебе. Собирайся и пакет не забудь. – Говорю я.
– Может, после его заберем, не хочется гулять и таскать его с собой. – Отвечает мне Лина.
– Так, я понесу его, не тебе же. – Парирую я.
– Я понимаю, но все равно. Зайдем после и заберём. – Говорит она.
– Убедила, заберём после.
Выходя из номера, я по привычки начал дёргать по несколько раз ручку двери, чтобы убедиться, что она точно закрыта. Лина, не заметив этот мой дефект, была уже на пролёте лестничной клетки, удивившись, что не обнаружила меня, стала подниматься обратно.
– Ты где застрял? – Спросила она.
– Да так, бзик есть один. – Ответил я, когда складывал в карман ключи. – Пошли.
Ныне работающий администратор был более ответственен. Она находилась на рабочем месте, что-то смотря в мониторе, когда мимо неё прошла парочка, которая пара часов назад заходила в номер. Бросив на нас взгляд, она пожелала приятной прогулки, и я удивился её вежливости, в отличие от предыдущего работника. Бейджика не было, да и обращать на него внимание было ни к чему, когда ты шёл за руку с другой девушкой.
На улице продолжал моросить дождь. Вдоль поребриков шли толпы людей, спешащие по своим делам. Все находились под осадками в виде капель дождя. Кто-то шёл под зонтом, кто-то надел капюшон, а кто-то шёл без головного убора и вытирал стекла своих очков рукавом от свитера, который также был мокрым дождя. Дойдя до Площади Восстания, откуда открывался выход в разные концы города, мы свернули к пешеходному переходу, который выводил нас на торговый магазин Невского центра. Наблюдая за тем, как внутри его витрин красуются вывески различных бутиков и, ловя на себе голограммы, мы пошли в сторону главной улицы города. Она открывала перед собой многочисленные толпы снующих туда-сюда людей. Рекламщики пытались всучить тебе листовку или пригласить на пробу сладостей в кафе. Фриковые альтернативщики обращали на себя внимание разноцветными волосами и одеждой, которая явно не подходила для данной погоды. Работники цехов, айтишники, туристы, продавцы, священники, влюблённые парочки, все смешивались в эту минуту в один большой поток, который останавливался только потому, что загорелся красный сигнал светофора, и то, самые отчаянные не смотря на машины, пытались перебежать с одной стороны на другую, дабы не стоять в ожидание.
Направляясь, взявшись за руки, сквозь этот наплыв мы шли и беседовали о хитросплетениях судьбы. О том, как человеческие отношения к себе меняет тебя, и разные ситуации приходят в твою жизнь. Лина рассказывала историю, как её ближайшая лучшая подруга за спиной рождала разнообразные слухи о ней и всячески мешала её учебе, выдавая её работы за свои сделанные варианты. О её друге, который был гей, и боялся признаться в этом родителям, а сам без всяких бытовых хлопот водил к себе домой своего парня, когда дома не было никого. О парнях, которые, очевидно, повлияли на её мировоззрение и далеко не в лучшую сторону. Мне не особо хотелось слышать о них, но лучше понять, как избежать подобного статуса в своём лице, и с видом заинтересованности, я продолжал наблюдать и выслушивать её рассказы, с которых порой ловил удивление в своих глазах. В свою очередь я вещал её о том, что дружба бывает разнообразной. Имея в виду случай с моим тогдашним приятелем, который постоянно имел зависть в мою сторону. Хотя завидовать голой жопе это всё равно, что завидовать пустоте. Никогда не думал, что змеи могут поселиться и в мужском коллективе, но он уверил меня в обратном. Хорошо, что я как Гарри Поттер, умел разговаривать с ними и что важно распознавать их. И так из стороны в сторону. Она брала тон и говорила о своём, а я только внимал. Потом уже я, вооружался им и рассказывал что-то из своего. Было интересно наблюдать, как внешний при этом шум, даже не слышался в наших ушах.
Чем дольше мы шли, тем больше не замечали что-то вокруг, но в таком городе, как Петербург, это требовало колоссальных усилий, не поднимать голову на образы и строения рядом с нами. Красота ночных огней, ритм, который присутствовал на проспекте, всё это передавало новогоднюю атмосферу. На другой стороне виднелся Дворец Белосельских-Белозёрских, располагавшийся неподалёку от реки Фонтанки. Его атланты были заметны невооруженным взглядом, державшие фасад здания своими плечами. Пройдя дальше, мы вышли на Аничков мост, который украшали легендарные скульптуры укротителей коней, располагавшиеся на каждой стороне моста. Остановившись, как и многие, мы стали фотографироваться. Так, у меня появились первые фотографии моего посещения Санкт-Петербурга спустя два приезда. Не просто здания, дворцы, памятники, а именно собственная фигура на фоне, ибо, когда находишься в городе один, сфотографировать себя в таком потоке не представляется возможность. Я никогда не красовался в свойственной манере понтореза, но имея некоторые легенды связанные с этим городом, я решил удивить Лину рассказом, что было уместно в реалиях прохождения вдоль него.
Подойдя к одной из скульптур, я начал умничать.
– Ты знаешь, что это?
– Кони, очевидно.
– Нет. – Улыбнулся я. – Рядом.
– Эмм, люди.
– Ладно, подойдем с другой стороны. – Взяв её за руку, я привёл её прямо к другому обзору. – Вот это, что?
– Мира… – Она смеялась и при этом краснела. – Это яйца. Ты хотел мне показать конские причиндалы?
– Ооо, нет. Мысли глубже. – Сказал я, думая про себя о произошедшем акте до этого, но откинув это, продолжил свои мысли. – Этот мост называют «мостом 16 яиц», но на самом деле их 14.
– Это как? Коней и укротителей же по паре? – Удивилась вновь она.
– А вот так, смотри. – Начал я. – На противоположной стороне от нас, стоит конь, вон тот. – Показывай ей на другую фигуру. – Он имел по замыслу Клодта совсем другое значение. Вместо его достоинств, красовался профиль Наполеона. Дело в том, что скульптор был ярым анти-монопартистом и бежал из Франции во время начала правления Наполеона. И так как Наполеон распорядился лишить всех чинов и званий тех, кто бежал из Франции, Клодт взял и отомстил, зафиксировав пах жеребца профилем правителя.
– Откуда ты это знаешь? – Удивлёно спросила она.
– Кладезь мозговых архивов. – Отвечал я.
– Живу здесь уже долгое время и только сейчас узнала. Жесть. – Говорила Лина. – А я уж думала, ты привёл меня на яйца посмотреть.
Мой внутренний, далеко не стеснительный, человек, явно горел желанием высказать своё недоразумение в виде того, что яйца были увидены часом ранее, но благо, я заткнул его быстрее, чем он смог бы взять вверх.
Закончив процесс фотографирования, мы направились вдоль проспекта. Дальше в обзоре красовался пышный Екатерининский сад с историческим памятником, который в темноте принимал мистический вид. Неподалёку самое большое торговое заведение открывалось нашему взору – Гостиный двор. Позже дом компании «Зингер», так же известный как «Дом книги» вмещал в себя толпы туристов, которые выбирали себе что-то в книжном магазине под стеллажами из трёх этажей. Вверху здания, в стиле «модерн», виднелся образ девушек, которые сидя на носе корабля, держали глобус. Напротив, от него, расположился собор Казанской иконы Божией Матери, который поражал своими масштабами. Глядя на него и имея представление о том, что он видоизменился со времён постройки, я замечал его далекий исторический поворот, повлиявший на его статус. Он то и дело увеличивал загадки, которые в себе скрывал, но мне они были неподвластны, да и разгадывать я их не хотел, в отличие от историков. Для меня было важнее, то, что было внутри, без возможности вдаваться в подробности для чего он вначале был предназначен, а внешне, он, безусловно, был величественным строением своего времени, дожившим до наших дней. Если можно было его сравнивать с Казанским собором, который я посещаю в своем городе, то я думаю, схожесть была лишь в названии. Внешне это было всё равно, что пристройка к огромному замку. Перейдя дорогу, мы сели на лавочке напротив него. Камера сопровождала нас на каждой остановке, где мы бы хотели поймать момент на плёнке. Мне нравилось фотографировать Лину. Она стала моим объектом созерцания, на фоне этих монументальных зданий, дворцов и рек. Беря в руку камеру, мне хотелось делать такие снимки, глядя на которых она бы хотела улыбнуться, не только глядя в камеру, но и после, сохраняя эту улыбку на протяжении всего пути. Мне было не сложно, для хорошего кадра, присесть, взять в объектив какую-то её часть и без лишних деталей на экране нажать на спуск затвора. Она выходила изумительно. Как только что напечатанная открытка, которую ты вручаешь своей спутнице.
После того, как на город вновь начал обрушиваться дождь после непродолжительного спокойного периода, мы направились в сторону Дворцовой площади. Я лишь ловил взгляды вокруг и, миновав памятник, которому я не знал название, стал запрашивать информацию в интернете.
– Барклай Де-Толли. – Сказала она.
– Это кто? – Спросил я.
– Полководец.
Стыд стал моим спутником на долю секунды. Если бы моя учительница истории услышала об этом, то точно бы всадила мне кол в дневник, даже не двойку, а кол. Самое интересное, что я выступал с презентацией о нём в период обучения. Марина Григорьевна однозначно икнула в этот момент.
Хоть дождь и не хотел останавливаться, мы стремились вперёд и, выйдя к Дворцовой площади нас, остановил вымазанный золотой краской аниматор.
– Уважаемые влюблённые, давайте сфотографируемся? – Вымолвил он радостным тоном.
– Нет. Спасибо. Всего хорошего. – Взяв меня под руку, и быстрым шагом отвела меня Лина от него.
Эти аниматоры попадались мне не впервой. Я видел их почти по всей территории центра, куда ступала моя нога и, во всех значимых исторических местах, их было множество. Они словно питались людской туристической энергией, заведомо чувствуя её и идя по её следу. Серая и золотая краска, парики, платья эпохи Петра и Екатерины, все они пытались сделать фото с тобой, но как говорится, у всего была обратная сторона и она вряд ли блестела тем же цветом, что и их золотистое лицо.
– Почему ты отказала? – Спросил я.
– Потому, что бесплатного ничего не бывает. Ты же не думал, что он тут за идею стоит? После одного фото будет второе, и дальше по списку, а после он тебя не отпустит без оплаты. Такие вот они хитрые артисты. – Сказала Лина без запинки.
– Не думал об этом даже. Идеей даже не пахнет? – Отвечаю я ей.
– За идею заработка если только. – Уточняла она.
– В общем, как гласит народная мудрость «Не наебешь – не проживешь»?
– Угу. Умный мальчик.
Обойдя «золотого мальчика» мы вышли к арке перед площадью. Акустика поражала, поэтому прислушавшись, мы подошли к уличному музыканту. Иногда диву даёшься от того, человек какого таланта стоит перед тобой и поёт знакомые песни. Всё равно, что Джошуа Белл играет в метро на скрипке Страдивари, а прохожие, даже понятия не имеют, какова цена данной скрипки и кто исполняет классическую музыку на её струнах. В данном случае, музыканта я не узнал, но его колонка была в буквах и ссылках его профиль в Instagram. Пронзительным и глубоким голосом он вытаскивал ноты и укладывал их в свои уста:
«Засыпай, на руках у меня засыпай,
Засыпай, под пенье дождя,
Далеко, там, где неба кончается край,
Ты найдёшь – потерянный рай».
Вокруг него столпилась толпа людей, и каждый в конце песни хлопал ему, а кто-то оставлял в его сумке для гитары деньги самых разных номиналов. В моём городе с такими музыкантами вряд ли сюсюкались, подобного живого концерта на своих улицах я давно не видел. Уличное искусство очаровывала, начиная от таких непредвиденных концертов, заканчивая граффити на стенках. Жаль, что наше государство, глядя на то, как рисуют шедевры, даёт команду в ближайшие сроки замазывать это творение и считать это актом вандализма. Искусство не требует жертв, оно лишь требует внимания для оценки, а не оперативной сводки для коммунальных служб в виде замазывания чернил автора. Жертвой является в данном случае время, которое даёт тебе возможность оттачивать собственный стиль, хотя жертвой такое вряд ли повернётся язык назвать.
Выйдя через большую арку, мы попали на Дворцовую площадь. Брусчатка стелилась до самого Эрмитажа, а посередине площади в облака вытягивался Александрийский столп. Я бы наверно мог поддаться удивлёнию, как и многие вокруг, но имея всё те же упоминания от расхитителей прошлого, моему взору открывалась уже другая колонна, нежели в первый раз, когда она была увидена мной. Величественности ей не убавить, но увенчанная фигура ангела с подозрительно грустным склонившимся видом к земле, могла навести на весьма иные мысли, которые были не характеры победоносной фигуре, но не став углубляться я обратил свой взор на другую фигуру, шедшую рядом. Она шла, не отходя от меня далеко и взяв под руку, лишь сопровождала по намеченному мной пути. И попросив её встать напротив Эрмитажа, для фото, принялся фотографировать.
– Лина, покажи мне страсть. – Сказал я.
– Хаха, фотографируй.
Сделав пару снимков, я подозвал её к себе и показал их, она улыбнулась и мы поцеловались. Самый нежный, исторический и масштабный, в рамках геолокации, поцелуй под каплями дождя на моей памяти. Вряд ли он мог сравниться своей романтичностью с какими-то другими.
– Сходим в Эрмитаж? – Спросила она.
– Да, но он же закрыт сейчас, завтра с радостью. – Сказал я, и мы направились в сторону Марсово поля.
Это было поистине необычно. И не мистика этих дворов и дворцов влияла на нас, а именно два те два объекта, что следовали по ним. Проходя мимо Атлантов, Лина остановилась.
– Красавцы, посмотри. – Вымолвила она.
– Да, бесспорно, хорошо, что они пока не расправили плечи.
– Это точно.
Проходя мимо зимнего моста, можно почувствовать себя Данилой Багровым из фильма «Брат». Балабановские фильмы оставили большое влияние и срез времени во мне, да и не только для меня они таковыми являлись. Наверно, я даже и не думал, когда смотрел в то время его фильмы, что буду идти по схожему маршруту, по которому шёл главный герой, поэтому сейчас не хватало разве что только песни Наутилус Помпилиус – «Люди на холме» на фоне.
Нахождение на улицах этого города с Линой, играло новыми красками. Мне было неважно, что происходило вокруг, я просто созерцал и ловил момент происходящего, держа её руки в своих ладонях. Она, молча, улыбалась и время от времени прижималась ко мне, чтобы обнять. Мокрые щеки, прижавшиеся к моему лицу, обозначали свою принадлежность, а я в свою очередь вдыхал её аромат и обхватывал её так, будто боялся потерять. Вот что делают с человеком чувства. И хоть я не хотел о них пока говорить, но я понимал, что с ней становлюсь другим, не похожим на себя. Чувства одурманивают, главное иметь при себе противогаз, на случай если они начнут «травить» тебя, но сейчас он мне был не нужен. Внутри себя, я понимал, что именно этого заботливого, милого и такого не похожего ни на один из моих «идеальных» образов в голове, человека я искал, и, что вдохновляет ещё больше, нашёл, когда даже не помышлял о поиске. Совершенно случайно, зайдя туда, куда совсем не хотелось заходить. Звёзды распорядились иначе. И сейчас, посреди Марсово поля, в полной тишине и неких отдалённых фонарей я стою с ней и мысленно рисую продолжение и чтобы больше не думать, она прерывает мои тихие мысли, перебивая их своим голосом.
– Может, поедем домой? Что-то я начинаю замерзать. – Сказала Лина.
– Конечно, а пакет? Мы же его с собой не взяли. – Спросил я.
– Я завтра заберу, ладно? Не обидишься?
– Конечно, нет.
– Отлично. – Хлопнув в ладоши, произнесла она. – Персик наверно уже заждался.
Она вспомнила, что не оставила ему еды, спутав прошлую подачу с сегодняшним его пустым блюдом, а значит, Персик был действительно не накормлен, поэтому ускоряя шаг и наспех взявши стакан горячего чая, чтобы она хоть чуть-чуть согрелась, мы направились в сторону метро, переносившее нас с центра на окраину города.
Глава XIII
Мурино
Потоки людей двигались в «подземелье» как колония муравьёв, которые спешили добраться до своих жилищ находящиеся в радиусе КАДа. Весь центр был заполнен ими в ожидание приезда вагона. Одни группы сменялись другими, будто смена караула или как в этом случае лучше говорить смена рабочего режима на домашний уют. Спускаясь на эскалаторе, я стоял на одну ступень ниже, чем Лина, и вместо того, чтобы следить за движением впереди, смотрел на неё, прижимаясь головой к её куртке, которая была мокрой от периодического дождя. Минуя все пролёты, мы вышли к нужной нам платформе.
Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Поиск любовного романа
|
Партнеры