Разделы библиотеки
Гордая птичка Воробышек - Янина Логвин - Читать любовный роман онлайн в женской библиотеке LadyLib.Net
Гордая птичка Воробышек - Янина Логвин - Скачать любовный роман в женской библиотеке LadyLib.Net
Логвин Янина
Гордая птичка Воробышек
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Глава 7
Женя
– Ау-у!
– А? Что?.. Ой, Колька, с ума сошел, так пугать?
Пальцы Невского еще раз щелкают меня по носу и поправляют сползшие с лица очки.
– Просыпайся, Воробышек! – командует парень, усаживаясь передо мной на стол и заглядывая в глаза. – У тебя есть двадцать штрафных минут от куратора, чтобы привести в порядок ее кафедру, и две, чтобы доложить другу, как ты докатилась до порочащей высокое имя студента жизни сони?
Господи, я что, уснула?
– Почему только две? – я прихожу в себя и удивленно осматриваю опустевшую аудиторию, зевая в ладошку.
Вот дурында, и ведь даже не заметила как!
– Потому, Птичка, – отвечает Колька, – что минуту назад объявлена срочная эвакуация пернатых с территории университета. Плюс зачистка подозрительных кадров уполномоченной группой работников-уборщиков учебных территорий. Извини, Воробышек, но сегодня половая тряпка за тобой.
– Все равно, – не сдаюсь я. Бурчу, вставая со скамьи, злюсь на себя, отпихивая с пути длинные ноги Невского. – Мог бы и понежнее разбудить.
– Это как же? – интересуется Колька, помогая мне складывать в сумку учебные предметы. – Громким чмоком в ухо?
– Дурак. Сладким страстным поцелуем, например. Как царевну…
– Лягушку? – кивает парень, а я жму плечом, мысленно отмечая галочкой еще один собственноручно вбитый гвоздь в крышку гроба желанного диплома.
– Ну, можно как лягушку, – соглашаюсь. – Чем я хуже? Постой, – спрашиваю, натягивая на шею шарф, – или там красавица была?
– Воробышек, – Невский странно смотрит на меня, – ты поаккуратнее с предположениями, – просит, окидывая тоскливым взглядом. – А то ведь я, как Иванушка-дурачок, могу исполнить. Будешь мне тогда караваи печь и портки по ночам стирать, пока я шкуру твою пупырчатую в постельке стеречь стану.
– Размечтался, крякозябл! Живи уж, – кисло улыбаюсь парню, глядя на часы. – У меня и так с этой учебой ночи бессонные, только твоих портков для радости жизни и не хватает. Что там с факультативом по начертательной, не знаешь?
– Уговорила, – фыркает Колька, – обойдемся без поцелуев. Сегодня тихо, – отвечает на вопрос. – Перенесли на вторник. Так что сейчас с чистой совестью по домам. Ты не переживай, Птичка, – усмехается в ответ на мой красноречивый вздох облегчения. – Я тебе график сделаю, как обещал.
Вот теперь я улыбаюсь по-настоящему.
– Ты настоящий кабальеро, Невский! Пожалуй, – говорю, поправляя уголок воротника мужской рубашки, заломленный кверху, – я позволю тебе облобызать подол моего платья.
Колька смеется, а я упираю в него палец.
– В общем так, амиго, обед в буфете за мной. Постой! – отбираю у друга раскрытый конспект, исписанный ровным красивым почерком, когда он поднимает предмет со стола, намереваясь положить в мою сумку. – Это, кажется, не мой, – с недоумением верчу в руках собственную тетрадь с аккуратно вписанной в нее чужой рукой темой сегодняшней лекции, ничего не понимая. – Или все же мой… Но как?
Невский хмурится и ждет, пока я перестану строить из себя «охваченную внезапным ступором Кассандру», а я с ужасом моргаю на него, выстраиваю в голове нервно позвякивающую логическую цепь событий и внезапно вспоминаю конспекты Люкова, оставленные в комнатке общежития. Провожу параллель…
Как же так? Этого просто не может быть! Не мог же Люков ошибиться тетрадями и вписать тему в чужой конспект, пока я позорно дрыхла рядом? Или мог?.. Вот черт! И что же мне теперь делать?
***
Когда я вечером возвращаюсь с работы, Крюкова смотрит телевизор и жует бутерброд.
– Привет, – бросает мне лениво, сидя в постели, и отворачивается. – Есть будешь, Жень? Я суп сварила, с лапшой, – говорит, щелкая пультом. – Вон, еще теплый, на столе. Не такой, как у тебя, конечно, но вроде тоже ничего получился.
Я снимаю куртку и шапку. Разуваюсь. Прохожу в комнату и здороваюсь:
– Привет, Тань.
Мою руки, достаю из пакета небогатые покупки, сделанные на одолженные у Эльмиры до завтрашнего аванса деньги: крупу, масло, хлеб – и думаю: Крюкова и кухня? Странно.
– А ты чего не с Вовкой? – интересуюсь, наливая в тарелку суп. – Мм, вкусно, Тань, – едва не обжигаюсь горячим бульоном, еще не успевшим остыть под двумя слоями полотенец. – Сегодня же вроде пятница?
– Да так, настроения что-то нет, – отвечает Крюкова и утыкается дальше в какой-то детективный сериал, где местом преступления был публичный дом. Героини верещат на экране, жмутся друг к другу при виде трупа своей хозяйки, строгий полицейский очерчивает мелом место преступления, а я оглядываюсь на странно молчаливую этим вечером подругу.
– Что-то случилось? – осторожно спрашиваю, отставляя тарелку. – Знаешь, мне сегодня почему-то Серебрянский звонил.
– Да? – равнодушно выгибает бровь Танька. – Вроде ничего. А что? – тянет руку и хватает с тарелки крекер. Хрустит за щекой. – Что-то говорил?
– Я ничего не поняла, но что-то насчет твоей защиты. На работе толком и не ответишь. Тебя что, кто-то обидел?.. Речь шла точно не о дипломе. Вовка?! – догадываюсь вдруг.
Танька стреляет в меня изумленным черным глазом и недовольно поджимает рот.
– Меня?! Жень, шутишь? – фыркнув, отвечает. – Попробовал бы только! Ты же меня знаешь.
Это верно, знаю. Потому и чувствую перемену не в лучшую сторону в настроении подруги.
– Тогда чего он так грустно сопел в трубку?.. Ну ладно, Крюкова, не хочешь, не отвечай, – говорю через минуту полнейшей тишины. – Ничего я в вашем любовном тандеме не пойму. Захочешь, сама расскажешь.
Я ухожу из комнаты в общую душевую, здороваюсь с курящими возле окошка девчонками, возвращаюсь, замечаю на столе чашку с дымящимся чаем и большой бутерброд. Сама Танька вновь за пультом телевизора, с ногами в постели, с вялым интересом следит за развитием событий теперь уже модного ток-шоу.
– О! Спасибо, Танюш! – улыбаюсь я. Сажусь за стол, притягиваю к себе горячий чай и включаю ноут. – Я, конечно, могла и сама, – отпиваю мятный напиток, ежась от холода, принесенного из коридора, стаскиваю с дверцы шкафа старенькую шаль, прихваченную с собой в последний приезд из дому, накидываю на плечи, и благодарю. – Но, приятно.
С жадностью изголодавшегося за день книгоеда утыкаюсь в текст:
«Стой, – хрипло сказал Каллагэн, отступив на шаг. – Велю тебе, именем Господа!
Барлоу рассмеялся.
Крест теперь светился лишь чуть-чуть, по краям. Лицо вампира опять скрыла тень, собрав его черты в странные, варварские углы и линии.
Каллагэн отступил еще и наткнулся на кухонный стол.
– Дальше некуда, – промурлыкал Барлоу. Глаза его загорелись торжеством. – Печально наблюдать крушение веры. Ну что ж…
Крест в руке Каллагэна дрогнул и потух окончательно…»
– Жень! – окликает меня девушка, когда я уже с головой погрузилась в дебри кинговского «Жребия», недопитый чай остыл, а в телевизоре лицо известной певицы зевает в певческом экстазе под финальные аккорды песни.
– Что, Тань?
– А… как у тебя сегодня день в универе прошел? – между прочим спрашивает подруга. – Спокойно?
Я отрываю глаза от ноута и снимаю очки. Пожимаю плечом.
– Нормально, а что?
– Да ничего, – отвечает Крюкова. – Просто я хотела узнать: никто по поводу или без голоса вдруг не повышал? Не выговаривал там чего-нибудь обидного или, может, некрасивого?
Я удивляюсь.
– Да нет, Тань. С чего бы?.. Хотя, знаешь, – признаюсь неохотно, вспоминая свой приход в университет и испуганный взгляд преподавателя. – Возможно, кое-кому стоило бы и повысить.
– Да?! – девушка рывком отрывает спину от подушки и упирает в меня взгляд. – Рассказывай! – неожиданно требует.
– А нечего рассказывать, Крюкова, – говорю я. – Просто я сегодня, мало того, что опоздала на лекцию к собственному куратору, так еще и вместо приветствия проехалась носом к ее ногам. А потом и вовсе позорно уснула прямо на паре. Представляешь, какой стыд? А самое обидное, что София это заметила, и теперь, сама понимаешь, какая ласка и почет меня ждет.
– Что? Выгнала? – ахает Танька.
– Хуже, – вздыхаю я. – Дала выспаться. Правда, оставила за мной почетную уборку кафедры. Но здесь я не в обиде, сама виновата. Ночью спать надо, а не болтаться неизвестно где.
Танька недовольно ворчит и хмурится.
– Ага, как же, сама, – говорит, складывая воинственно руки на груди. – Ты бы еще постриг покаяния, Воробышек, приняла! Если бы этот паразит Люков не обобрал тебя до нитки, то ты бы не блудила по городу, не напугала меня до смерти и не продрыхла бессовестно ленту! Все он, гад, виноват!
– Крюкова, ты с ума сошла! – улыбаюсь я непонятной злости своей подруги. Смотрю с удивлением в дышащее негодованием личико. – При чем здесь Люков, Тань? – спрашиваю. – Во-первых, никто меня не заставлял подходить к нему, я сама напросилась на занятие. Во-вторых, сама отняла у него время. А в-третьих, – заверяю серьезно, – про деньги тоже сама заикнулась. Вот и получила урок. Никто меня за язык не тянул! Да и какая разница, во сколько я пришла домой? – жму плечом. – Ты же знаешь, я все равно бы просидела до четырех за зубрежкой, с моей-то успеваемостью. Так что Люков тут ни при чем.
– Все равно! – упрямо настаивает подруга. – Мог бы и по-человечески отнестись. Ты у нас девчонка симпатичная.
– И только-то? – иронично хмыкаю я. – Ох, Тань, как у тебя все просто…
– Не «ох», а да! – парирует Танька. – Просто! Жаль только, что скрываешь это! Думаешь, я не понимаю, – выдает через минуту вдумчивого созерцания моего уставшего лица, – почему ты не красишься и в одежду глупую наряжаешься? Думаешь, не могу оценить своим женским глазом подругу, когда она возле меня три месяца по утрам в одних труселях, да лифчике прыгает?.. Фигушки! Очень даже могу!
– Ну и почему?
– А потому, что незаметней казаться хочешь, внимание к себе не привлекать! Ведь ты наверняка, Женечка, сама себе цену знаешь. Не отпирайся! А парни они формы любят. Улыбочки там, прихлопы ресничками, жеманчики-поцелуйчики. Словечки разные. То, что помимо денег козырем сыграть может. А не объемные свитера до колен, вот!
– Нормальные свитера, – улыбаюсь я, – и вовсе не до колен. Что ты придумала?
Танька хмурится, сердито крутит в воздухе пальчиками, а я смеюсь. «Все-все!» – отмахиваюсь на ее мрачный взгляд.
– Знаешь, как я Вовку зацепила? – не унимается девушка, спуская ноги с кровати. – У меня в бассейне бок на стометровке прихватило – еще бы, брасс! – ни вздохнуть, ни выдохнуть. А тут парниша рядом отфыркивается, и главное, симпатичный такой. Чего, думаю, не дать парню возможность помочь даме, тем более что у меня купальник новый? Не смейся! Сто баксов, между прочим! Это я уже потом узнала, что он давно на меня глаз положил, а тогда дала себя спасти. Видела бы ты, с каким старанием он меня под попу из бассейна выпихивал. Засмущался, бедный. Нет бы самому вылезти и руку подать. Недотепа!
Теперь мы смеемся вместе.
– Крюкова, ну ты даешь, – говорю я. – Спасибо за совет, конечно, но в случае с Люковым даже весь мой мнимый скрытый потенциал вряд ли бы сработал. У парня в красотках недостатка нет. Сама одну, практически неглиже, в его квартире видела. Не Лиза Нарьялова, конечно, – та, что мисс университет, но тоже очень красивая девушка. Так что в моем случае мне винить некого. Кстати, он сегодня такое учудил, – признаюсь Таньке, – что я вот даже не знаю, как быть.
– А что случилось? – поворачивает нос по ветру и настораживается Крюкова.
– Представляешь, я с перепугу забежала на последний ряд и оказалась возле Люкова – у нас с ним общий спецкурс в большом зале. Очки обронила возле преподавателя, и не обратила внимания, возле кого сажусь. Во время перемены уснула, а Илья, должно быть, перепутал конспекты, и теперь его лекция в моей тетради. Ужас, да?
– Не может быть! – Танька вскакивает с кровати и прыгает ко мне. – А ну покажи!
– Вот, – протягиваю ей тетрадь. – Отсканировать и распечатать, как думаешь, Тань? Или просто отдать? Я бы переписала, но у меня такой почерк неразборчивый, не то, что у Люкова…
– Очуметь! – шепчет подруга, недоверчиво вертя в руках конспект. – Вот, придурок! – выдыхает возмущенно. – А мне сказал, что… э-э, ну, в общем, – запнувшись, умолкает и садится рядом на стул. – Кое-что сказал!
А я удивленно вскидываю брови.
– Крюкова! – смотрю внимательно на притихшую соседку. – Ты что, разговаривала с Ильей?!
Танька закусывает губы и отворачивается.
– Тань!
– Было дело, – нехотя признается. – А что, Воробышек, нельзя?
– Зачем?!
Девушка поворачивается и неожиданно улыбается.
– Слушай, Женька, – мечтательно выдает, вмиг скинув с плеч весь свой воинственный запал, – ты чего не предупредила, какой Люков классный, а? Бли-ин! У меня прямо мурашки по телу забегали, когда он меня за руку схватил. Представляешь? Табунами! Вот честное слово, тыгдык-тыгдыг, от пяток, по спине и до самой макушки. Даже за Вовку стало обидно, что с ним не так! Ну и взгляд! Как у этого, как его, Дракулы! Или нет! Помнишь Кристиана Бэйла в роли агента Джона Престона в «Эквилибриуме»? Его холодное «У нас есть право на все!»? Вот! Насквозь!.. Не понимаю, как ты с ним в квартире два часа высидела, не погибнув и не пав к его ногам? А?
– Схватил?! Тань, подожди, – я машу рукой возле носа замечтавшейся девушки, возвращая ее в реальность. – Как это схватил? За что? Почему?
– Ай! – Танька легко отмахивается. – Сама виновата, – недовольно отвечает. – Нечего было к незнакомому парню пиявкой в руку впиваться и дергать изо всех сил. Ну не повелся он на мою красоту. Чуть не двинул, вот, – закатывает она рукав, сует мне под нос руку и гордо демонстрирует небольшие, покрасневшие от пальцев пятна чуть повыше запястья. – Да он не больно, не переживай, Воробышек. Просто резко, я и не ожидала. А вот Серебрянскому руку выкрутил.
– Господи! – я опускаю плечи, недоумевая. – А Вовке-то за что?
– Как это за что? Он же на мою защиту кинулся! – Танька презрительно фыркает. – Если можно считать защитой вялый шажок вперед. Я-то думала, Вовка этому Люкову по морде съездит. Ну хоть разок! А он… как-то сдулся, и все. Тоже мне защитничек, – тянет обиженно. – Рембо фильдеперсовый. А еще замуж зовет! Как я за него пойду, Жень, за такого слабака?!
Крюкова охает, опускает локти на стол и упирает подбородок на ладошки. Медленно и громко вздыхает.
– Будешь? – тянет со стола карамельку и засовывает себе за щеку. Лениво наматывает на палец темные прядки волос. – Звонит он подругам моим, понимаешь ли! – бурчит в ответ на свои мысли. – Тетеха!
Крюкова – невеста? Вот это сюрприз! Я рада за Таньку страшно, но вот настроение ее мне категорически не нравится, а потому я решительно захлопываю ноут, придвигаюсь к подруге ближе и как можно строже смотрю в приунывшее лицо.
– Тань, – говорю, обнимая за плечи, – ты тут ерунду не городи, хорошо? И поспешных выводов из глупой ситуации не делай. Серебрянский у тебя чудо – милый, добрый парень. Слишком простой и неиспорченный, чтобы противостоять такому холодному типу, как Люков. Поверь мне, Тань, я повидала таких, и знаю, что говорю. Ничего в них хорошего нет. Твой преданный Вовка в тысячу раз лучше. Пусть и не сильней, но лучше!..
– Думаешь? – поднимает на меня глаза Танька.
– Уверена! И вообще, – заверяю подругу, – я с этим Люковым больше связываться не буду. Вот верну ему конспекты во вторник и забуду, кто он такой. Вот же козел!
– Козел, – соглашается со мной Крюкова и вдруг вздыхает. – Но, Женька, какой же он классный!
Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Поиск любовного романа
|
Партнеры