Разделы библиотеки
Ольга и Алексей - Наталья Новгородская - Читать любовный роман онлайн в женской библиотеке LadyLib.Net
Ольга и Алексей - Наталья Новгородская - Скачать любовный роман в женской библиотеке LadyLib.Net
Наталья Новгородская
Ольга и Алексей
| Предыдущая страница | Следующая страница |
4 Страница
Любимым грехом Гаврилы Василича Нехлюбова было не сребролюбие или тщеславие, а чревоугодие. За бутылку хорошего вина он подписывал документы не глядя, а за сто граммов хорошего кофе мог продать душу кому угодно.
Он сидел перед Алексеем и его матерью и вытирал пышные усы салфеткой. Плотно пообедав, он обыкновенно предпочитал прикорнуть на часок, но решил на время изменить своей привычке в угоду делу. Он был тучен, и его огромное пузо выдавалось вперёд, одышка мешала ему говорить, красный цвет лица выдавал проблемы с сосудами, но ничего его не смущало и не могло отвратить от вкушения пищи. И в Ручьях ему предоставили шикарный стол: красное вино, утку в яблоках, холодец, рыбу жареную из местной реки, пироги с капустой и рыбой, и сладкие с вареньем, отчего он был очень доволен и был в хорошем настроении, хотя долгая дорога принесла ему немало хлопот.
Хозяйка терпеливо ждала, когда гость закончит трапезу, а её сын поначалу недоумевал, как можно столько съесть и с удивлением разглядывал Гаврилу Василича, но через час ему стало скучно, и он уже то и дело посматривал в окно и пару раз вздохнул. По правую руку от губернатора сидел прокурор – сухонький невзрачный человек неопределённого возраста, который, кажется, ничего и не съел, а по левую руку – стряпчий, молодой и неопытный, он ел много с дороги, нахваливая угощение и улыбаясь хозяевам.
Наконец, когда трапеза была окончена, стряпчий достал бумагу и перо и приготовился записывать показания Марьи Ефимовны. Прокурор казался равнодушным к этому делу, его глаза были прикрыты, и Алексею даже показалось, что он заснул.
– Что же, Марья Ефимовна, скажу вам так. Дело это сложное, потому как обе семьи глубоко уважаемые и родовитые, тут спешить не нужно. Главное – всё правильно оформить по бумагам и собрать больше сведений от местных – свидетелей вражды между вашим мужем и Вересовым.
– Позвольте, как это не спешить? Уже два месяца прошло, а воз и ныне там! И этот убивец ходит по деревне, как ни в чём не бывало! – она была искренне возмущена.
– Пока нет оснований утверждать, что Вересов умышленно выстрелил в вашего мужа, прокурор не может предъявить серьёзного обвинения. Вот если бы нашлись свидетели…
– Я свидетель! Моих слов разве недостаточно для обвинения в злонамерении? Я утверждаю, что Вересов ненавидел Павла Петровича, всегда завидовал ему, пытался подражать и, в конце концов, убил из зависти! Он с намерением пригласил моего бедного мужа на охоту, чтобы там расправиться с ним. Вот из этого вы и должны исходить, уважаемый, Гаврила Василич, – уже ласково запкончила она, и губернатор разгладил свои пышные усы.
Алексей, молча, но с удивлением слушал тираду матери. “Она требует справедливости, но сама несправедлива к Вересову. Она обманывает этих людей в угоду своей мести.“
– Может, вам решить это дело по-родственному? – вставил слово стряпчий. – Попросите у Вересова компенсацию, у него же много земли.
– Увольте! – всплеснула руками Рубцова. – Какие родственные связи! Они нам никто – седьмая вода на киселе! Никакая земля не заменит нам ушедшего от нас мужа и отца. Я требую справедливости, только и всего. Преступника должен покарать суд, он сам – отправиться на каторгу, а его имущество – уйти с молотка, – возвестила она, гордо подняв подбородок, но в её глазах плескалась злоба, и Алексей, пытаясь сдержать своё возмущение, повернул к ней голову. – Я ни за чем не постою, чтобы справедливость восторжествовала, я готова даже пожертвовать кое-чем во благо нашей семьи, и знайте, что Вересов будет умолять вас закрыть это дело, прикрываясь дочками и больной женой, и даже предложит вам денег, но помните. Сколько он вам ни даст, я дам больше.
Она довольно улыбнулась, видя, что произвела на него впечатление последней фразой. Он довольно потёр усы, усмехнулся и обратился к Алексею, больше для формальности, чем из желания узнать его мнение:
– А что вы думаете по поводу Вересова, Алексей Павлович?
– Ах, что он может думать! – воскликнула Рубцова. – Он же ещё ребёнок, у него нет своего мнения, и он во всём полагается на меня.
Алексей отвернулся, больше не в силах выносить её желание утопить Вересова, разрушить до основания его жизнь и его семью. Да, он должен быть наказан, но так ли жестоко? Молодому человеку было противно слушать враньё матери, раньше он считал, что она не может здраво мыслить из-за горя после потери мужа, но теперь он понял, что она нашла лишь повод, чтобы воплотить своё давнее желание – уничтожить соседей.
Он извинился и вышел из столовой, предоставляя им право обсуждать ход следствия и дальнейшие действия губернатора. Тот вскоре собирался нанести визит и Николаю Ильичу и с пристрастием допросить его, чтобы дать понять, что дело принимает серьёзный оборот, и ему лучше во всём раскаяться.
Алексей стоял на крыльце, задумавшись, когда с ним поравнялся Гаврила Василич. Сначала он услышал тяжёлое дыхание за спиной, потом увидел выдающееся пузо, и только затем показался его обладатель.
– Вы мне так и не ответили, Алексей Павлович. Что вы думаете, Вересов с намерением выстрелил в вашего батюшку, или нет? Зачем он пригласил его на охоту, если они враждовали?
Он внимательно смотрел на юношу, чуть прищурившись, ему было всё-таки любопытно разобраться в этом таинственном деле, и он непривычно напрягал свой мозг, строя различные выводы и предположения.
– Вероятно за тем, чтобы помириться, – спокойно ответил Алексей на последний вопрос. – Мы же всё-таки родственники, родную кровь ничем не разгонишь, как говорила моя бабушка. Я говорил с ним, он несчастен, искренне раскаивается и переживает, и поверить в то, что он совершил преступлением умышленно – просто невозможно.
Гаврила Василич снова хмыкнул, посмотрев на Алексея. “Интересно! Интересно – мать и сын думают по-разному об одном и том же деле. Вот забава!”
Он медленно, тяжело дыша, спустился с крыльца, стряпчий помог ему забраться в коляску, прокурор сел рядом, и они поехали в Быстрый ручей, а молодой помощник отправился в деревню собирать доказательства вражды Рубцова и Вересова.
Бедный Егорка жался в угол, когда стряпчий допрашивал его, до ужаса боясь сказать что-нибудь не то и не так. Он искренне думал в последнее время, когда пошли слухи о расследовании, учинённом Рубцовой, что его первым арестуют, что он будет крайним в барских разборках. Но барин не стал наказывать его за нерасторопность и оказию в кустах, виня во всём только себя и несчастную судьбу.
В это время губернатор сидел за столом в кабинете Вересова, прокурор был рядом с ним, им предложили чаю, но Гаврила Василич отказался за них двоих, объясняя это тем, что время обеда прошло, а на работе он предпочитает заниматься делом, а не чаи распивать. Вообще, он был немного суров с хозяином усадьбы, чувствуя своё превосходство как представителя власти, а слабость и явное чувство вины Вересова добавляли ему уверенности в себе и своих силах довести это дело туда, куда ему будет выгодно. Пока ему было выгодно встать на сторону Рубцовой.
– Прошу вас понять, Николай Ильич, вас обвиняют не только в убийстве по злому умыслу, но и в пользовании землёй, которая вам не принадлежит. Вы говорите, у вас нет бумаг на Петров луг, стало быть, вы незаконно все эти годы занимали её и получали доход. Обвинители скажут, чем это не повод для того, чтобы избавиться от человека, разоблачившего ваши деяния?
– Да помилуйте, Гаврила Василич! У меня и в мыслях не было! Да и вы должны знать, что ежели кто задумал избавиться от неприятеля, то провернёт дело тихо и незаметно, а не в своём лесу, и не из своего ружья!
Он с жаром пытался заставить поверить Нехлюдова в свою невиновность, он готов был заплатить компенсацию Рубцовой, столько, сколько она скажет, он мог бы даже откупиться от суда, но не решался заговорить прямо об этом с губернатором при прокуроре. Вересов всё косился на него, а тот был молчалив и суров, словно уже вынес свой вердикт.
Вересов тяжело дышал, его лицо раскраснелось, в последнее время его сердце шалило, но он никому не сообщил об этом, не делая давать повода к жалости, стойко принимая на себя удар судьбы, шёпот соседей за спиной и косые взгляды. Он знал, что о нём говорят местные, что многие не верят в его честность, и ему было обидно и горько осознавать, что люди, которых он знал, кому-то даже помогал, отвернулись от него и при разговоре опускают глаза. Никто не выразил ему поддержку или помощь, родственники престали общаться с ним и его семьёй, они остались один на один с этой бедою.
– Должен вам сказать, что Рубцова намерена довести это дело до суда. Мне вас очень жаль, но я поделать ничего не могу, на её стороне правда и слово вдовы невинно убиенного. Откупиться от неё вы не сможете, она не намерена сдаваться, так что готовьтесь к выступлению в суде. Скоро прокурор подготовит все бумаги и вышлет вам.
Гаврила Василич тяжело поднялся, после него встал и прокурор, и они не обращая внимания на произведённый эффект, вышли за дверь. Вересов онемел, не веря, что его соседка дошла до того, что стремится сжить его со свету и разорить его семью, он схватился за голову, ощущая новую боль в сердце и снова коря себя за глупую ошибку, приведшую к таким последствиям.
Ладно, он готов понести наказание, но его девочки? За что она так с ними? Почему она не может оставить их в покое? Он выдохнул, пытаясь собраться с мыслями. Он решил, что напишет письмо Рубцовой, где будет умалять её пощадить жену и дочерей.
Он так просидел довольно долго, пока в дверь не постучалась Ольга и тихо вошла. Он поднял взгляд и улыбнулся, она подошла к нему и обняла его за плечи. Он постарался скрыть свою горечь и отчаяние. Она пыталась выяснить, о чём был разговор с губернатором, но он отвечал общими фразами, мол, ещё ничего не ясно, но он будет стоять до конца и сделает всё возможное, чтобы решить все вопросы. Его семья до сих пор не знала, что ему грозит каторга и разорение.
– Ой, что это? – воскликнула девушка, услышав шорох. – Мышка!
Означенный субъект пробежал по комнате и скрылся за шкафом, а Ольга прижалась к отцу, как истинная представительница своего племени, она очень боялась мышей.
– Как только приближается зима, так мыши лезут в дом, – произнёс её отец, – надо позвать Митю, пусть отодвинет шкаф.
Созвали слуг, произошла недолгая возня с большим шкафом, и злополучный объект был ликвидирован. Дубовую мебель хотели было уже задвинуть обратно, но хозяин приказал мужикам помедлить и поднял то, что когда-то завалилось и хранилось за шкафом долгие годы – какие-то бумаги. Может, ничего важного, но последние события заставили Вересова бережнее относиться к каждому клочку бумаги в своём доме. Он отряхнул их от пыли и пробежал глазами. Первые листы не представляли ничего интересного, а вот последний лист с вензелями заставил хозяина поместья упасть в кресло.
Все ожидали Николая Ильича к ужину, но он опаздывал, и Ольга пошла в кабинет, чтобы позвать его. Обнаружив отца в кресле в странной позе, она испугалась.
– Отец! – она позвала его, и он поднял голову.
Его бледное лицо казалось осунувшимся, а синеватые губы выделялись на нём, испарина покрыла лоб, он протянул дочери бумагу с вензелями.
Она прочла её и обрадовалась:
– Это же так замечательно! Наш прадед владел Петровым лугом, потом ваш отец, а теперь и вы! Марья Ефимовна должна забрать свои слова обвинения обратно!
– Если бы всё было так просто, милая, – тихо сказал Вересов. – Она обвиняет меня в более страшном преступлении, которое я не могу с себя снять. Только получается, что если бы я раньше нашёл эту бумагу, то мы бы с Рубцовым не поругались, и, возможно, всё обернулось бы по-другому…
– Не корите себя. Бумага нашлась, а значит, её нужно предоставить губернатору пока он ещё в Ручьях. Он должен знать, что вы – законный владелец этой земли, и у вас не было намерения расправиться с Павлом Петровичем, – Ольга сказала это твёрдо, как уже совсем взрослая девушка.
Он внимательно посмотрел на неё и понял, что она права. Он поцеловал её в лоб, и вышел за дверь, намереваясь послать гонца в Буйный ручей. Он бы поехал сам, но переживания дня дали о себе знать, и он не чувствовал в себе сил говорить с Рубцовой.
Слуга доставил заветную бумагу в дом Рубцовых, где остановился губернатор и его помощники, они как раз ужинали, когда он явился. Гаврила Василич долго рассматривал бумагу, проверяя на свет, словно сомневаясь в её подлинности, потом передал её прокурору, а тот – стряпчему. Марья Ефимовна поджала губы.
Но через минуту выдавила из себя:
– Так и что же? Пусть это его земля, меня нисколько это теперь не волнует, тем более что скоро у него всё отберут. Важно другое – вы на моей стороне, надеюсь, и не дадите спуску нашему делу?
Нехлюбов глотнул вина, протёр свои усы салфеткой и сказал, что всегда поддерживает слабых и сирот, а вдова с двумя детьми – это ли не повод для наискорейшего справедливого вынесения приговора виновнику их несчастий. Ещё его тайно грела мысль о том, что они с Рубцовой недавно сошлись на сумме, которую получит и он, и судья за то, чтобы приговор Вересову оказался суровым и не терпящим апелляции.
Слуга вернулся к Вересовым и доложил, что губернатор и прокурор снимают обвинение с Николая Ильича в незаконном пользовании землёй. У всех спал камень с души, и только хозяин, зная настоящую подоплёку всего дела, отказался от ужина и отправился к себе. Он выглядел уже лучше, чем час назад, но всё ещё был слаб.
Ольга сочла своим долгом рассказать, каким застала отца в кабинете, и они с Юлией приняли решение внимательнее наблюдать за ним, как можно меньше тревожить его и стараться из всех сил поддерживать, а их мать сама схватилась за сердце.
– Ох, что же будет, если ваш отец нас покинет? – запричитала Пелагея Ивановна. – Я останусь одна с двумя дочерями на выданье! Да за что мне такое наказание-то?
– Матушка, успокойтесь, с отцом всё будет хорошо, – Юлия ласково взяла её за руку. – Испытания посланы нам, чтобы сделать нас сильней, крепкая вера поможет нам всё преодолеть.
– Жюли, прошу тебя, сходи завтра в церковь да поставь свечку за здравие твоего отца. Мне-то самой не дойти, я так слаба…
Её дочь кивнула, обещая исполнить эту просьбу. В последнее время она стала чаще посещать церковь, находя там успокоение для души, к тому же это было единственное место, где о ней не шептались. Может, кто-то что-то и думал дурное, но держал свои мысли при себе. Вересова же, хоть и не была старухой, но почитала себя уже пожилой и больной, стараясь вызвать к себе жалость и повышенное внимание. Девушкам приходилось разрываться между угнетённым отцом и легкомысленной матерью.
Вскоре Вересову пришло официальное письмо, в котором прокурор уведомлял его о первом судебном заседании по поводу преднамеренного убийства Павла Рубцова, на которое он обязан явиться через неделю. Гаврила Василич решил все вопросы, касательно этого дела действительно очень быстро, и Марья Ефимовна могла быть очень довольна. Губернатор признавался перед собою, что Вересов без злого умысла пригласил Рубцова на охоту и выстрелил в него случайно, но ни это обстоятельство, ни то, что его семья находится под угрозой разорения и туманного будущего, не могло его остановить перед своей целью – получения вознаграждения от Рубцовой. Он понимал, что она женщина пробивная и любящая подчинение, не послушаешься раз, она больше с тобой не свяжется, так что он предпочёл остаться с этой грозной женщиной с большими связями в хороших отношениях. А то, что другие невинные люди пострадают из-за его решения… Так что ж… Не в первый раз. Такова участь всех семей осуждённых за тяжкие преступления – страдать вместе со своим родственником.
Утром Николай Ильич получил письмо, прочитал его и поднялся к себе в комнату. Ему невыносимо было думать, что его семья обречена из-за него, из-за его глупой ошибки. Он уже не чувствовал в себе сил бороться за справедливость. Что ему сказать в суде? Понятно, что Нехлюбов и Рубцова устроили заговор против него, и сколько бы он не доказывал судьям свою правоту, ничего не выйдет. Все газеты будут смаковать горячую новость, его дочери окажутся под ударом, а он будет лишь наблюдать, как злопыхатели полощут в грязи их имена.
Он устало опустился на кровать, отвернулся к стене, его дыхание стало размеренным, и он заснул. И уже более не проснулся. Вскоре в его комнату зашли и на столе нашли письмо от уездного прокурора…
Получить полную версию книги можно по ссылке - Здесь
| Предыдущая страница | Следующая страница |
Поиск любовного романа
|
Партнеры